скачать книгу бесплатно
Командир разведывательной роты без особого труда понял, что таким вот образом майор Феофилактов в одном действии совместил два замысла. Он не показал общего количества своих автоматных стволов и банду подогнал. С невидимыми снайперами воевать всегда сложно.
– Посмотрите, товарищ старший лейтенант, – проговорил прапорщик Затулько. – В середине средней колонны бандиты что-то на носилках несут. Там какой-то контейнер.
Командир роты навел бинокль на середину средней колонны. Он сразу заметил короткие носилки, которые несли четверо боевиков. Взгляд его задержался на человеке, который шел рядом с носилками. Это был откровенный европеец или американец, по крайней мере блондин. Среди кавказцев, особенно в Чечне и в Дагестане, порой можно встретить откровенно рыжих представителей своих наций, но блондинов командиру роты видеть не приходилось ни разу за все время командировок сюда. Да и по одежде этот человек существенно отличался от остальных бандитов. Он носил старомодный полувоенный френч и брюки галифе, на ногах и на предплечьях были кожаные краги. Рассмотреть его лицо из-за немалого расстояния было сложно даже в бинокль. И даже оптический прицел автомата не помог. Он приближает чуть получше, чем бинокль, но имеет меньший угол захвата. Поэтому приходится прицелом отыскивать объект.
– Затулько, присмотрись к самому центру средней колонны. Там идет европеец или американец. Его хорошо бы ликвидировать. Твой «Корд» это должен суметь. Постарайся.
– Сработаю, как только он ближе окажется. Сделаю из одного европейца двух. Для моей винтовки это не сложно.
Однако отвлекаться на какого-то одного противника, будь это даже президент Соединенных Штатов Америки, старший лейтенант не намеревался. Его задача состояла в ином. Он должен был задержать банду до прихода основных сил. Но каких именно, никто толком объяснить ему пока еще не смог. Просто потому, скорее всего, что не знал. Не ведал этого и начальник штаба сводного отряда майор Крашенинников, который и обещал эти основные силы подослать. Скорее всего, сюда придет другая разведрота, усиленная парой, в лучшем случае тройкой отдельных взводов.
Старший лейтенант Собакин хотел было подсчитать потери, которые уже понесла банда, так и не успев вступить в бой, но потом решил, что вскоре они значительно вырастут, поэтому итоги подводить еще рано.
– Котенков! – позвал он командира минометного взвода.
– Я, командир. Слушаю!
– Доложи готовность.
– Только команду ждем. Мы готовы полностью.
– Хорошо, жди. Командиры взводов, доложите готовность!
– Первый взвод к обороне готов, – сразу, словно ждал этого вопроса, отозвался старший лейтенант Корытин.
– Второй взвод готов, – доложил лейтенант Пустовалов.
– Третий взвод занял позицию. Ждем команды. – Командир третьего взвода старший лейтенант Хромов любил развернутые доклады, хотя по жизни был человеком молчаливым и конкретным, даже создавал впечатление весьма угрюмого типа.
– Четвертый взвод во всеоружии ждет противника. – Молодой лейтенант Шапкин не любил повторять то, что было уже произнесено, всегда старался сказать все по-своему.
– Саперный взвод на позиции.
– Взвод связи на позиции.
Взвод связи теперь назывался так, скорее всего, по инерции. В его состав до сих пор входили обыкновенные радисты, снабженные не самыми новыми станциями, хотя связь давно уже осуществлялась без их помощи. Ведь КРУС позволял при необходимости вести разговоры даже с Москвой, хотя и через узел связи отдельного сводного отряда, дислоцированного в окрестностях Махачкалы. Сами бойцы взвода связи, по сути дела, давно уже стали обыкновенными спецназовцами. Подготовку они проходят такую же, как обыкновенные солдаты, хотя официально и считаются радистами. Именно поэтому этот взвод занял точно такую же позицию, как и все остальные, то есть окопался и выставил брустверы. Лейтенант Колмогоров был командиром взвода связи только потому, что когда-то, до военного училища, учился на приборостроительном факультете политехнического института.
– Я понял. Все, значит, готовы.
– Сейчас рванет, – не отрывая от глаз бинокля, проговорил командир саперного взвода. – Шагов десять-двенадцать осталось.
Но бандиты и здесь показали свой опыт. Подчиняясь чьей-то команде, из середины колонны вперед вышли несколько человек с длинными металлическими штырями. Это явно были бандитские саперы. Они стали этими штырями прокалывать почву перед собой в тех местах, где она казалась им подозрительной.
– Снайперы! – отдал короткую, но вполне понятную команду старший лейтенант.
Наушники тут же донесли до него негромкий звук двух выстрелов, последовавших один за другим. Двое бандитских саперов упали. За ними повалился и третий, но выстрела на сей раз слышно не было. Видимо, старший сержант Шкадников так и не включил свой микрофон. Распоряжения командира, если старший сержант и наушники выключил, ему передавал кто-то из бойцов, находящихся рядом. Но стрелял Шкадников так же точно, как и всегда, не тратил попусту ни одного патрона.
В ротную связь снова включился майор Феофилактов.
– Старлей, чего ты ждешь? Пора уже. Потом поздно будет, – заявил он.
– Подпускаю ближе, на линию прямого выстрела.
– Ну, у тебя, старлей, и выдержка.
– Кстати, товарищ майор, вы не в курсе, что за контейнер бандиты на носилках несут? Рядом с ними идет какой-то блондин, европеец или американец. Мне это сильно не нравится.
– Не знаю, старлей. Я рассмотрел его и сам думал тебя об этом спросить. Но у меня почему-то появилось настойчивое мнение, что этот контейнер как-то связан с желанием банды уйти как можно глубже в Россию, подальше от границы.
– У меня тоже такая мысль в голове промелькнула. Но это можно проверить прямо сейчас.
– Каким образом?
– Пулей!
– Выстрел в контейнер?
– Так точно, товарищ майор! Если бандиты разбегутся, то это наверняка будет означать, что в контейнере находится что-то опасное. Какое-то оружие массового поражения, которое планируется активировать в глубине России, может быть, даже на курортах Ставрополья.
– Но тогда не только бандиты, но и мы попадем под его воздействие.
– Скорее всего. Это наш резервный вариант. Будем считать так. Активация контейнера здесь, в горах, будет далеко не так страшна, как в густонаселенном районе. Да, не исключено, что все мы тут погибнем. Но это ничтожно мало в сравнении с тем, что может быть. Ладно, товарищ майор, мы начинаем работать. Пора уже! Котенков, твой выстрел первый.
Но выстрела миномета было не слышно. Командир роты уловил только, как сама мина провыла, пролетая над головами спецназовцев. Она взорвалась точно в первой шеренге левой колонны банды, разметала людей в разные стороны, кого убила, кого покалечила осколками. Боевиков, желающих подняться и продолжить движение, старший лейтенант Собакин рядом с этим местом не увидел.
А сам выстрел не было слышно потому, что одновременно с тем моментом, когда заговорил миномет, но гораздо ближе к позиции спецназовцев, подорвался один из бандитских саперов. Он шарахнулся в сторону от пули снайпера, кажется, порвавшей на нем одежду. Теперь потери понесла средняя колонна. Она лишилась своей головной части, составленной из самых опытных бойцов. Виктор Алексеевич догадался об этом по внешнему виду бывалых бандитов.
В колонне, наступавшей на правом фланге обороны разведчиков, осколками мины были поражены два бандита. Один из них сразу упал на колено и зажал голову ладонью. Второй сначала повалился, но тут же встал, даже резко вскочил и, заметно пошатываясь, занял свое место в строю, закрывая рукой бок. Этот бандит тоже был из числа опытных, носил широкую бороду лопатой и густую шевелюру, стянутую зеленой лентой с надписью, сделанной красивой арабской вязью.
Разобрать ее было невозможно даже в бинокль, тем более что старший лейтенант не умел ни говорить, ни читать по-арабски. Но Собакин уже много раз видел подобные ленты на головах бандитов, погибших и в самом Дагестане, и в других республиках Северного Кавказа. Надписи были разные, у каждого на свой вкус. Солдат-мусульманин, знающий арабский язык, подсказал командиру роты, что на ленты переносятся тексты из сур Корана.
Раненый бандит прошел несколько шагов и снова упал. Сначала он рухнул сразу на оба колена, положил бороду на грудь, а потом уже завалился на бок, спиной к старшему лейтенанту Собакину, наблюдающему за ним в бинокль.
Глава 4
Об успешном попадании первой мины корректировщик, конечно же, сообщил лейтенанту Котенкову. Тут же через головы бойцов полетели новые. Каждая последующая падала чуть дальше предыдущей.
Минометный обстрел, ведущийся таким вот образом, наносил банде большой урон в живой силе до того момента, как кто-то дал боевикам громкую команду рассредоточиться. Они сделали это, после чего последовал новый приказ.
Бандиты двинулись в атаку. Она, как старший лейтенант Собакин и предполагал, была нацелена прямо на центр линии обороны разведывательной роты. Но эта традиционная тактика была давно известна спецназовцам. Она могла дать положительный результат только тогда, когда оборона противника очень слаба.
В данном случае она была подготовлена очень даже неплохо. Сначала показала себя работа саперов, выставивших целое минное поле, на котором бандиты рвались один за другим. Они погибали под осколками противопехотных мин и подставляли под удар своих подельников, бегущих в атаку следом за ними.
После чего по приказу командира роты, заговорили пулеметы, расположенные на правом и левом флангах. Пулеметчики показали себя хорошими пастухами. Они мигом оставили фланги почти чистыми и умело сгоняли стадо баранов как раз туда, куда те и сами стремились, то есть в сторону центра, где уже с трех сторон их попросту расстреливали автоматчики.
У спецназа военной разведки все автоматы «АК?12» имели глушители, поэтому бой выглядел достаточно странным. Если посмотреть со стороны, то выходило, что стреляли вроде бы одни бандиты. Однако они же и падали, не успев добраться до окопов спецназа, будто бы получив очередь в спину от своих же.
Однако боевики не останавливались. Неизвестно, что произошло бы при такой громадной разнице в численном составе, если бы у эмира хватило духа продолжить атаку. Бандиты могли бы прорваться сквозь достаточно плотную линию обороны и там, на гребне, вступить в рукопашную схватку. В ней все решало бы не личное умение бойцов, а, скорее всего, только количество противников.
Старший лейтенант Собакин успел дать команду подготовить малые саперные лопатки, которыми бойцы еще совсем недавно, всего-то несколько часов назад, рыли здесь же окопы, способные превратиться в могилы. В этот же самый момент боевики получили приказ отступать. Видимо, нервы у бандитского эмира были абсолютно не железные. Он не выдержал первым.
Ну а старшему лейтенанту Собакину просто некуда было отступать. За спиной у него стояла только минометная батарея лейтенанта Котенкова. Невыдержанность эмира по сути дела спасла не только ее, но и всю роту спецназа военной разведки, поскольку неизвестно было, чем закончилась бы рукопашная схватка. Разница в численности была слишком велика, но банда отошла.
– Продолжать обстрел! – приказал старший лейтенант.
Но бойцы и без этой команды продолжали посылать одну короткую очередь за другой по отступающему, даже бегущему противнику. Солдаты прекрасно понимали, что чем потери бандитов будут больше прямо здесь и сейчас, тем сложнее им придется при следующей атаке, которая непременно последует. Это автоматически означало, что у бойцов разведывательной роты повышалась возможность выжить.
Стрельба при этом велась прицельная, выборочная. Старший лейтенант сам предложил бойцам отстреливать прежде всего самых возрастных, следовательно, особо опытных в военном деле бандитов. По-прежнему работали снайперы.
Время от времени раздавался такой грохот, который могла бы издавать пушка небольшого калибра, хотя сам Виктор Алексеевич хорошо знал, что это работает дальнобойная крупнокалиберная винтовка «Корд».
После очередного выстрела прапорщик Затулько выкрикнул:
– Есть! Готово!
– Что у тебя? – узнав голос снайпера, спросил командир роты.
– Как вы и просили. Только со второго выстрела. В первый раз его другой бандит не вовремя закрыл. А со второго я из этого европейца двух сделал. Пополам его разрубил. Бандиты с него сейчас зачем-то рюкзак стаскивают.
– Стреляй в рюкзак! – приказал командир. – Потом ищи носилки. Пулю в контейнер!
Прапорщик не стал выяснять, для чего нужно попасть в рюкзак. Он просто выстрелил. Пуля пробила рюкзак и свалила бандита, который держал его, прижав к груди.
Но вот после этого Затулько спросил:
– Товарищ старший лейтенант, а если в контейнере какая-нибудь атомная бомба или что-то в этом роде? Мы же себя под облучение подставим. А у меня жена молодая. Облучаться, честно говоря, мне не слишком хочется.
Старший лейтенант знал, что Затулько недавно развелся и женился во второй раз. Но пожалел он не его лично, а всех солдат роты.
– Понял. Пока отставить стрельбу по контейнеру. Занимайся живой силой.
– Можно из той же винтовки?
– Патроны поберег бы.
– У меня запас солидный. Из «Корда» можно одним выстрелом двоих свалить, если рядом бегут. А они друг другу на пятки наступают. – За разговором Затулько, видимо, прицеливался и после нового выстрела сообщил командиру роты: – Не то что двоих, а аж троих завалил. Первому только руку оторвал, еще двоих, что впереди бежали, положил. Та еще винтовочка!
Тут же раздался новый выстрел.
– Старлей, у тебя что, артиллерия подоспела? – спросил по связи майор Феофилактов.
Судя по этому вопросу, он только-только включился в ротную сеть и не слышал разговор Собакина с прапорщиком. Может, просто шлем в стороне держал. Наверное, не привык к экипировке «Ратник». У спецназа погранвойск она собственная, как и внутренняя связь.
– Никак нет, товарищ майор. Это дальнобойный «Корд» так лупит. Сейчас мой снайпер сразу троих бегущих бандитов повалил.
– Нормально. Твой бой я наблюдал, даже намеревался было атаковать банду в спину. Но потом подсчитал и решил, что если они прорвутся на гребень, то я все равно не успею. Однако через пять минут банда будет в пределах досягаемости моих автоматов. Тогда мы и начнем свой бой. Ты там будь готов. Бандиты снова на тебя попрут, когда я по ним ударю.
– А вы уверены, что не на вас?
– Они так вперед рвались, что им и смысла нет завязывать с нами бой. Предполагают, думаю, что вы им в спину ударите. Они с вами основательно теперь будут считаться. Вообще-то им необходимо через твой заслон прорваться, чтобы из горного плена выбраться. Но мы тоже к приему гостей готовы. У нас полоса обороны шириной в два окопа. Само ущелье здесь в ширину не больше шестидесяти метров. Плотность огня мы обеспечим максимальную. Пусть попробуют сунуться, я не против. Да и бойцам моим того же хочется. Ты сам как? Потери есть?
– Мне еще не докладывали. Если и есть, то не должны быть большими. Мы в окопах сидели, наружу не выпрыгивали.
– Командир, у меня трое «трехсотых», – услышав этот разговор, сообщил ротному старший лейтенант Корытин. – Но все трое легкие. Раны касательные. Парни предпочли в строю остаться.
Тут же сделали доклад и остальные командиры взводов. Было еще двое раненых. Погиб один боец во взводе саперов. Шальная пуля угодила ему прямо в лоб. Он в этот момент шлем на затылок сдвинул, чтобы пот платком вытереть. Пуля пробила насквозь кисть и застряла в голове. Товарищи вынесли его в тыл и положили на пологом склоне головой вверх.
– А у бандитов какие потери? – поинтересовался майор спецназа погранвойск.
– По моим прикидкам получается никак не менее полутора сотен человек.
– Нормально. Мои ребята завалили около восьмидесяти. Значит, всего около двухсот тридцати. Это после первой атаки! Так к утру мы их всех здесь положим!
– Всем отдыхать до новой атаки. Командиры взводов, выставьте наблюдателей и менять их не забудьте, – распорядился командир роты.
Только в этот момент, снова вернувшись в действительность, он опять почувствовал присутствие боли в голове и шее. До этого, отвлеченный текущим боем, о своей болезни старший лейтенант Собакин даже не вспоминал, словно никогда и не знал ее, вообще не понимал, что это такое. Так всегда бывало. Общественное вытесняло личное.
Старший лейтенант выбрался из своего окопа, спустился по склону до убитого солдата, над которым склонился санинструктор, что-то рассматривал и записывал к себе в журнал. Этот парень занимался своим делом. Каждое пулевое или осколочное поражение он должен был описать в журнале, снять с убитого КРУС, гарнитуру связи, приемоиндикатор и вообще все приборы, включая аккумуляторы, забрать оружие и запас патронов. Все это могло сгодиться и для других бойцов роты, а потом сдавалось на отрядный склад.
Командир отошел в сторону и прилег на землю. Место здесь было относительно ровное, не так явственно ощущался угол склона. Он принял самую удобную для отдыха позу.
Раньше медики рекомендовали спецназовцам отдыхать и набираться сил, приняв позу андреевского креста, то есть лечь на спину и разбросать руки и ноги по диагонали. Специалисты по этой части считали, что так организм восстанавливается быстрее всего.
Но совсем недавно рекомендации сменились. Новая поза была разработана для космонавтов, только что вернувшихся из полета. Спецназ перенял ее. Человек лежит на спине, ноги его сгибаются под углом сто тридцать пять градусов. Угол между телом и бедрами составляет сто восемнадцать градусов. Эту разгрузочную формулу медики разработали экспериментальным путем. Она приближает человека к состоянию невесомости.
В спецназе для начала сделали даже специальные деревянные угломеры, чтобы точно соблюдать позу. Но скоро эти штуковины уже были не нужны. Тело человека само легко запоминает нужное положение и получает наибольшую разгрузку. Говорят, оно чувствует себя точно так же, как в невесомости. На позвоночник осуществляется наименьшее давление. Вся нагрузка на тело распределяется равномерно. Хотя для полного отдыха все же лучше разоблачиться или хотя бы бронежилет снять.
Но прежде чем лечь, Виктор Алексеевич посмотрел по сторонам. Отдыхать пожелали далеко не все бойцы. На склоне устроилась где-то третья часть роты. Остальные предпочитали находиться, что называется, на боевом взводе. Все зависит от организма. Одному нужен отдых, другому временное расслабление только вредит. Этому солдату после отдыха бывает трудно вернуться к боевому состоянию.
Сам командир разведывательной роты обычно предпочитал не расслабляться. В этот момент боль вроде бы отступала, зато потом возвращалась и набрасывалась на него с новой силой. Но в этот раз, накануне ночи, которая обещала быть бессонной, он решил, что отдых необходим даже его тренированному организму.
Однако отдохнуть в достаточной мере бандиты спецназовцам не дали. Видимо, они не смогли найти место, где их не доставали бы пули снайперов и автоматчиков. Боевики прямо под огнем, неся при этом потери в живой силе, хотя и не слишком значительные, перегруппировались для новой атаки на позицию армейского спецназа.
Как и предполагал старший лейтенант Собакин, атаковать бандиты намеревались теперь на левом фланге его обороны, то есть на своем правом, где они имели возможность прятаться за скалы. Упустить такую возможность эмир не желал. Скалы должны были хоть как-то прикрывать их спереди и со спины, но никак не могли защитить от обстрела сбоку. Теперь уже банда шла одной колонной, довольно широкой и длинной.
Старший лейтенант рассмотрел в бинокль хребет, противоположный тому, который обвалился. При этом он обратил внимание на каменно-земляной козырек, выступающий над ущельем достаточно далеко, и на стену под ним, на вид довольно слабую, покрытую многочисленными трещинами. Хорошо, если это не обман зрения.
– Котенков, ко мне! Новая задача! На месте покажу.
– Иду, товарищ старший лейтенант, – отозвался командир взвода минометной поддержки.
Лейтенант прибежал быстро. Он забрался в окоп, перевел дыхание после быстрого подъема по склону и сразу вытащил свой планшетник, где карта была разделена на квадраты поражения.
– Отлично отработал. Могу только поздравить и поблагодарить. А теперь новая задача. – Виктор Алексеевич протянул лейтенанту свой бинокль, показал пальцем и спросил: – Видишь козырек, что над скалами навис?
Лейтенант козырек нашел быстро.
– Вижу. Основание каменное, поверху земля, – сразу дал он качественную характеристику этому месту. – Посадить туда взвод автоматчиков проблематично. Забраться сложно. Разве что с вертолета высадиться. Но где его взять?
