скачать книгу бесплатно
– Да, теперь вижу, что его трогать нельзя, – и двинул пешку под слона. – И что же, ваши картины продаются?
– К сожалению, нет.
– Однако вы приехали на Бали? – Марк посмотрел на Левона с виноватой улыбкой и продолжил, – пожалуйста, не судите меня строго. Вы совсем не обязаны отвечать на мои дурацкие вопросы. Но я дожил до седых волос, немного разбираюсь в людях и, поверьте, проявляю интерес к тем, к кому отношусь с симпатией.
– Марк Львович, вы можете обращаться ко мне на «ты».
– Хорошо, гроссмейстер, только давай начнём новую партию. Здесь явно ничейная ситуация, – предложил Марк, указывая на откровенно проигрышную с его стороны позицию.
– Давайте, – улыбнулся Левон и начал расставлять фигуры. – А вопросы, на мой взгляд, абсолютно нормальные. После окончания художественного факультета я поступил на курсы дизайнера с надеждой устроиться на хорошую работу. В Ереване с этим туго. Полтора года назад, благодаря моему приятелю, я подвизался в одну московскую дизайнерскую компанию. Сделал им всю работу, но мне не заплатили. Это был горький опыт, но всё же полезный, поскольку позволил претендовать на вакансию в другой, более крупной компании. Мне повезло, меня взяли, и я стал зарабатывать, снял квартиру, полгода назад перевёз в Москву жену с ребёнком. Шеф меня ценит, в качестве бонуса оплатил наше пребывание в этом отеле. Мне бы в голову не пришло ехать на Бали. Мы с женой собирались в Египет (давно никуда не ездили), но там появились акулы-людоеды, и жена отказалась. Шеф рекомендовал Бали. Правда, затраты на дорогу и прочие расходы значительно превосходят стоимость двухнедельной поездки в Египет, но нам здесь очень нравится: климат, природа, экзотические фрукты.
Утром следующего дня во время завтрака Левон представил Марку и Оксане свою жену Гаянэ. Столы их оказались рядом, что позволяло общаться. Впрочем, в беседе женщины не участвовали. Гаянэ занималась маленьким Давидом, Оксана откровенно выражала безразличие. Им стоило взглянуть друг на друга, чтобы сразу почувствовать взаимную неприязнь. Мужчины в этом отношении тугодумы, женщины мгновенно оценивают друг друга. Более того, когда Левон стал задавать вопросы Оксане, из которых следовало, что она дочь Марка, а той пришлось отвечать уклончиво, Гаянэ, которая, казалось, поглощена процессом кормления сына, снисходительно взглянула на своего наивного мужа и улыбнулась.
– Ну что, гроссмейстер, сегодня надо сдвинуться с мёртвой точки, нельзя же заканчивать все партии вничью. Начинай.
Марк заметил, что Левона что-то гложет.
– О чём задумался? Если не знаешь, как начать, могу подсказать: Е2—Е4.
– Марк Львович, можно задать… глупый вопрос?
– С твоими мозгами глупый вопрос? Ну, задавай.
– Скажите, Оксана ваша…
– …любовница, – завершил Марк. – Этот вопрос тебя так захватил, что заставил забыть о шахматах?
– Мне Гая сказала, но я…
– …не поверил? Почему? Я что, по-твоему, не мужчина? Я, может, ещё тебе фору дам.
– Вы очень представительный мужчина, – засмеялся Левон.
– Оксана небось понравилась тебе? – Марк лукаво улыбнулся, – я заметил, как ты на неё смотрел.
Левон растерялся:
– Нет… я… не смотрел.
– Ладно, не смущайся, на неё все смотрят.
Левон решил поменять тему:
– Марк Львович, а где вы были в Армении?
– Во многих местах. Например, в Бюраканской обсерватории, когда ещё Виктор Амбарцумян был президентом Армянской Академии наук. Приглашал мой друг-астрофизик. На Севане был, в Цахкадзоре на горных лыжах катался, последний раз три года назад. В Эчмиадзине был, видел храм Гарни, пещерный монастырь Гегард. Дальше перечислять?
– Вы, я вижу, Армению знаете.
– Я лет десять назад был в Турции, – продолжал Марк, – и там гид-турок назвал самую высокую точку своей страны – гору Арарат. И вот что любопытно – многие наши туристы были удивлены: разве Арарат не находится в Армении? Причём гид сказал мне, что это не первый случай, люди из России почему-то думают, что Арарат в Армении. И я тогда подумал, а ведь он на самом деле в Армении, я не имею в виду историческую территорию. Для Турции Арарат географическое понятие – самая высокая точка страны, не более того. Для армян – символ родины. Он настолько глубоко заложен в каждом армянине, что не важно, где гора находится. Арарат даже лицом обращён в сторону Армении – с противоположной стороны нет такого величественного вида. Он виден в Ереване практически отовсюду. Мандельштам писал, что у него в Армении выработалось шестое «араратское» чувство: чувство притяжения горой.
– Как вы здорово говорите. Я, признаться, не задумывался над этим.
Шахматы стали ежедневным занятием. Марку нравился мозговитый и несколько прямолинейный и наивный Левон. Партии прерывались, и начинались новые, когда позиция у Марка становилась безнадёжной. В такой ситуации он предлагал ничью, противник миролюбиво соглашался.
Четвёртый матч был пропущен по той причине, что Левон повёз семью на экскурсию. Об этом он заранее предупредил соперника во время завтрака, на что Марк обещал не объявлять ему поражения, поскольку причину находит уважительной.
На другой день после завтрака Левон с женой и ребёнком пришёл на пляж. Вступив на песок, он обнаружил, что забыл сменить кожаные сандалии на пляжные шлёпанцы и решил за ними вернуться.
Левон шёл по длинному коридору, отвечая на приветствия улыбчивых горничных. Возле номера Марка и Оксаны стояла тележка с бельём, дверь была распахнута, что свидетельствовало о проводимой внутри уборке. Когда он миновал тележку, его вдруг окликнули:
– Левон!
Он обернулся и увидел Оксану, которая, заметив его через открытую дверь, выглянула и позвала. Похоже, она тоже по какой-то причине вернулась в номер и застала уборку. Он, улыбаясь, подошёл к ней.
– Слушай, Левон, у меня сломались маникюрные ножницы. У жены наверняка есть такие, маленькие с загнутыми концами… ну ты знаешь. Мне сейчас они нужны. Может, принесёшь? Мне на пару минут. Я их после спиртом почищу.
– Сейчас схожу, посмотрю.
– Если она завершит уборку до твоего прихода, – добавила Оксана, указывая на горничную, – постучи.
– Хорошо.
Он пришёл в свой номер, открыл косметичку жены, но ножниц в ней не нашёл. В ванной комнате возле зеркала лежали в чехле маленькие ножницы, но они не были с загнутыми концами. Левон схватил их и вернулся к Оксане. К этому времени горничная уже завершила работу, и после того как он вошёл в номер, она успела ему улыбнуться, вышла и захлопнула дверь. В комнате никого не оказалось. Дверь в ванную была чуть приоткрыта. Оттуда доносилось жужжание работающего фена. Оксана укладывала волосы. Левон постучал и открыл дверь.
– Ой! – вскрикнула Оксана и схватила с полки банное полотенце, чтобы прикрыть обнаженную грудь. Она была в шортах, но сверху ничего не было.
– Как ты меня напугал! Я думала, это горничная ушла, когда дверь захлопнулась. А ты уже здесь.
– Извини, Оксана, я постучал.
– Принёс?
Левон вошёл в ванную комнату и протянул ей чехол с ножницами.
– Спасибо, посиди там, я через пару минут верну, – сказала Оксана и, достав ножницы из чехла, скорчила кислую мину.
Он стоял совсем близко к ней, невольно вкушая аромат её тела и ощущая магнетическую силу нарастающего влечения. Когда Оксана доставала ножницы, полотенце чуть спало с плеча, пленительно открыв его взору красивую грудь. Внутри у него вспыхнуло, огонь страсти мгновенно воспылал с той неукротимой силой, с какой он может возгореться в такой ситуации у молодого мужчины.
– Ну что ты принёс? – Оксана разочарованно вздохнула.
И тут она почувствовала его дыхание и увидела пылающие страстью глаза.
– Левон?.. что такое?.. – спросила она, лукаво улыбаясь. Но лукавство это не было оружием соблазна, а скорее снисходительной иронией к очередному мужику, не сумевшему обуздать свою похоть. Оксане действительно нужны были маникюрные ножницы и отнюдь не Левон. Ей казалось, что она сейчас чуть пожурит парня и отправит к жене. Но то, что произошло дальше, стало для неё неожиданностью. Он был уже словно под дурманом, в состоянии столь сильного возбуждения, что последующие свои действия плохо контролировал. Рука вожделенно потянулась к её груди и стала гладить.
– Прекрати! – вспылила Оксана и решительно отвела его руку. Но Левон вдруг отбросил полотенце, которым она прикрывалась, схватил её за талию и, прижавшись к ней, впился губами в её губы. Оксана какие-то секунды сопротивлялась, даже пустила в ход кулаки, пытаясь вырваться из объятий. Но он всё крепче прижимал её к себе, не прерывая страстного поцелуя. Вскоре она расслабилась и поддалась, а после длительного лобзания, когда губы их разомкнулись, она смотрела на него уже другими глазами:
– Какой ты горячий… – шепнула Оксана.
Опьяненный услышанным, он стал исступлённо целовать её шею, грудь и судорожно расстёгивать на ней шорты. Затем неожиданно повернул её спиной к себе, вынудив ошалевшую Оксану нагнуться и ухватиться руками за ванну.
– Ну, ты изверг!.. – выговорила она, повернув к нему голову. – Только не рви мои дорогие трусики, – добавила Оксана сквозь учащенное дыхание и подняла ногу, давая ему возможность снять их.
Перевозбуждение привело к утере контроля. Едва Оксана успела завестись и войти в раж, как услышала глухое ржание жеребца, извещавшее о финальном аккорде. Левон застыл на минуту, закрыв глаза, страсть стала стремительно угасать. Он стал медленно освобождаться от обуявшего его неистового возбуждения.
– Что, всё? – вырвалось у Оксаны. Она ещё несколько секунд оставалась в ожидании, потом выпрямилась и разочарованно бросила: – Эх, ты, килька! А как хорошо начал!
Левон сконфуженно поднял свои шорты и, ещё окончательно не придя в себя, спросил:
– Хочешь, я найду ножницы?
Оксана улыбнулась, провела тыльной стороной кисти по его щеке и сказала:
– Да ладно, не надо. Всё, иди, забирай ножницы. Не бойся, жена не узнает.
Левон вышел от Оксаны растерянный и внутренне неудовлетворённый. Физическая удовлетворённость не могла снять нервного напряжения, которое он продолжал испытывать. Причина такого состояния, казалось бы, лежала на поверхности – тревога о том, что о случившемся может узнать Гаянэ. Словам Оксаны «Не бойся, жена не узнает» Левон интуитивно верил, хотя её, по сути, не знал. Однако она почему-то внушала ему доверие. Более того, он был убеждён, что произошедшее с Оксаной – это даже не измена, а случайность, стечение обстоятельств, мгновенная вспышка страсти, и второй раз такое не может произойти. Что же тогда его так мучает? Будучи склонным к анализу, Левон стал искать причину своей подавленности. Когда точно знаешь, что именно тебя гнетёт, в чём корень душевного расстройства, легче преодолеть такое состояние. И сразу нашёл, вернее, извлёк из подсознания причину внутреннего дискомфорта. Он вспомнил брошенные Оксаной слова: «Эх, ты, килька!» – вот где источник его переживаний. Конец фразы: «А как хорошо начал!» не мог служить даже слабым утешением. Мужчины воспринимают подобные выпады в свой адрес со стороны женщин болезненно. Случайность? – вдруг спросил он себя, продолжая анализировать. Конечно, встреча была случайной. А её развитие? Если следовать Фрейду, то какая тут, к черту, случайность?! Спрашивается: зачем вместо того чтобы позвонить Оксане в номер и сказать, что маникюрные ножницы не нашлись, хватать те, что в чехле, и бежать к сексуально привлекательной женщине, заведомо зная, что ей они не подойдут?
Левон пришёл в свой номер, положил на место ножницы, с минуту в задумчивости постоял перед зеркалом, затем быстро вышел и вернулся на пляж. Когда он вновь вступил на песок, вдруг с ужасом обнаружил, что всё ещё в кожаных сандалиях. Возвращаться за шлёпанцами было уже поздно – Давид радостно бежал ему навстречу, размахивая руками. Подошла Гаянэ и с недоумением посмотрела на его сандалии.
– Ты где был? – спросила она.
Мозги у Левона в эту секунду разве что не вскипели от напряжения. «Ну, давай же, соображай!» – хлестал он себя мысленно. Мимо по выложенной плитами дорожке, которая тянулась по всему побережью, пронеслась группа молодых парней и девушек на велосипедах. Левону в этот момент за какие-то доли секунды пришла, как ему показалось, гениальная идея.
– Ты представляешь, пришёл в номер и вдруг вспомнил, что обещал Давиду прокатить сегодня на велосипеде. В шлёпанцах неудобно, они сваливаются с педали. Покатаю, а потом поменяю. – Сказав это, он обратился к сыну: – Ну что, берём большой велосипед?
– Берём! – обрадовался Давид.
Левон был так доволен своей находчивостью, в таком восторге пребывал от пришедшей на ум неожиданной идеи, что совершенно расслабился и уже не ожидал каких-либо вопросов со стороны жены, которые могли быть вызваны подозрением или догадками об измене. Но когда они вернулись в номер, чтобы уложить маленького Давида спать, Гаянэ вдруг спросила:
– Почему ты рылся в моей косметичке?
Левон растерялся и глупо переспросил:
– Кто?
– Ну не горничная же? Это исключено.
Он не то чтобы не нашёлся что ответить, просто в эту секунду Левон точно знал, что ложь чревата, она будет сразу разоблачена и может привести к непредсказуемым последствиям. Поэтому он сказал почти правду и чуть не выдал себя:
– А!.. – будто вспомнил, – Оксана попросила маникюрные ножницы.
– Что? Она была здесь?
– Нет, я проходил мимо их номера, там убирали, дверь была распахнута. Она меня увидела, вышла и попросила принести ей твои маникюрные ножницы. Я пришёл, открыл косметичку, но ножниц не нашёл.
– Они у меня в чемодане. Она даже не понимает, что это негигиенично?
– Оксана обещала их продезинфицировать. Её ножницы сломались, можно же понять женщину?
– Я вижу, ты понял. Так спешил к ней, что забыл надеть шлёпанцы? – Гаянэ несколько секунд смотрела на мужа испытующим взглядом, но он, кажется, выдержал экзамен, мускулы на лице не дрогнули.
– Во-первых, – начал Левон, решив проявить характер, – ты говоришь глупости. Во-вторых, она куда-то торопилась, я позвонил ей в номер, извинился, что не нашёл ножниц.
В этот день на встречу с Марком Левон шёл как на заклание. Теперь, когда жена знала о его случайной встрече с Оксаной, он вдруг сообразил, что на самом деле следует опасаться реакции Марка на то, что сегодня произошло. Она была действительно важна. Да, Оксана обещала о случившемся не говорить жене, но то, что она сообщит об этом Марку, у Левона почему-то не вызывало сомнений. Скорее всего, думал он, скажет, что было лишь посягательство, которое она гневно отклонила. Но это ничего по существу не меняло. Если Марк, после того, что узнает, отвернётся от него, что вероятнее всего, жена непременно обо всём догадается. Уж в этом Левон не сомневался. И тогда последствия могут быть плачевными, может произойти непоправимое. Левон хорошо знал норов Гаянэ и не сомневался, что измены она ему не простит. А значит, он может лишиться любимой женщины и сына. Да, он любит жену, умную, преданную, тонко чувствующую жизнь, свято верящую в его талант художника, составляющую основу его семейного счастья. «Что я натворил!» – сокрушался Левон.
– Ты сегодня какой-то подавленный, – удивился Марк, увидев вместо широкой улыбки Левона его растерянное лицо. «Он пока не в курсе, – смекнул Левон, – лучше рассказать ему сейчас, а там… будь что будет».
– Что-то случилось? – спросил Марк.
– Да.
– Что такое? Ребёнок заболел?
– Нет, слава богу. Даже не знаю… как вам сказать…
– Скажи как есть. Я смотрю, ты так убиваешься, словно произошла трагедия.
– Может произойти, если… жена узнает…
– Жена? – удивился Марк, – что же такого ты натворил? Совершил смертный грех?
Левон кивнул. Марк улыбнулся:
– Ты что киваешь? Согрешил? – спросил он в шутку.
Левон опять кивнул. Марк посмотрел на него с ещё большим удивлением:
– И как же?
– Если Гая узнает…
– Неужели изменил жене?
Левон, глядя на него, виновато поёжился.
– Что, правда, изменил? – Марк улыбался.
– Да.
– Ты уезжал куда-то?
– Нет.
Марк задумчиво наморщил лоб и несколько секунд продолжал с недоумением смотреть на Левона, который сейчас походил на побитого щенка. И вдруг его осенила догадка:
– Постой… – Марк рассмеялся и, прищурившись, спросил, – ну и как тебе Оксана?
Левон, широко открыв глаза, с изумлением смотрел на Марка:
