скачать книгу бесплатно
Ружейная пальба с баркаса и проа не умолкала ни на миг. Спингарды то и дело осыпали нападающих градом картечи. Увы, толку от пальбы было немного: хитрые даяки высовывались из воды только тогда, когда оказывались на расстоянии выстрела из духовой трубки. Стволы деревьев вновь начали биться о борта. И тут с одного из проа, уже наполовину заполнившегося водой, послышались вопли:
– Земля! Остров!
– Наконец-то! – Янес дал длинную очередь по атакующим. – Надеюсь, дотянем.
– Если баркас не выдержит, нам крышка, – заметил Тремаль-Наик, вместе с Каммамури помогавший португальцу у пулемета.
Вернулся Сандокан, с ним Сапагар и оба матроса. Они заменили пропитавшиеся водой матрасы на сухие.
– Остров? – спросил Малайский Тигр.
– Да, – кивнул Янес.
Он метнулся на корму и, не обращая внимания на свистящие вокруг стрелы, запрыгнул на фальшборт. В четырехстах ярдах действительно проступал островок – длинный язык земли в два кабельтовых[42 - Кабельтов – мера длины для небольших расстояний на море, равная 0,1 морской мили или 608 футам (185,2 м).] длиной и в половину шириной, поросший густой зеленью. Последнее обстоятельство было на руку обороняющимся.
Первое проа уже врезалось в одну из песчаных кос, которые преграждали подходы к острову, и тут же завалилось на бок, окончательно затонув. Экипаж, прихватив спингарды и ящики с боеприпасами, перебрался на сушу и возобновил огонь. Остальные лодки ожидала та же участь. Течение выносило их на мель, сталкивая одну с другой и круша корпуса.
– Полный разгром! – воскликнул Янес. – Одним резоном больше, чтобы завоевать местное царство. В Ассаме фортуна была к нам благосклоннее.
Сандокан бесстрастно наблюдал за гибелью своего флота. Главное для него было сохранить людей и оружие, особенно артиллерию, на которую он возлагал основные надежды в предстоящей битве с озерным раджой и его дикарским войском.
Пулемет удерживал даяков на расстоянии. Река тащила баркас к отмелям. Время от времени он принимался кружиться вокруг своей оси, так как вес его был слишком велик. Несмотря на все попытки задраить течь, вода неумолимо просачивалась в машинное отделение и полностью затопила уже потухший котел.
До косы оставалось рукой подать, когда баркас, сбившись с курса, угодил в водоворот. Сандокан охнул. Удача грозила повернуться к нему кормой.
– Прыгайте! – рявкнул он. – Скорее! Иначе река нас унесет!
Малайцы и даяки попрыгали за борт. Сандокан, Янес, Тремаль-Наик и Каммамури хотели последовать за ними, когда водоворот резко развернул баркас и потащил его к левому берегу.
– Прыгаем! Прыгаем! – заорал Тремаль-Наик, но Янес схватил друга за плечо.
– Куда?! Там крокодилы!
Действительно, из воды показались узкие челюсти, усаженные двумя рядами острых как бритва зубов, готовых вцепиться в любого, кто осмелится покинуть судно. Хищников было около двух дюжин.
Малайские гавиаловые крокодилы – родичи кайманов и гангских гавиалов. Длина этих необычайно прожорливых пресмыкающихся достигает двадцати футов. Реки крупных малайских островов кишат этими мерзкими тварями, и горе несчастному, угодившему в их стальные зубы.
Тремаль-Наика и Каммамури как ветром сдуло с борта.
– Только крокодилов нам не хватало, – проворчал охотник Черных джунглей.
– Наоборот, – возразил ему Сандокан. – Они – наши союзники.
– Союзники?
– Конечно. Накинутся на даяков и остановят их атаку.
– Но мы и сами вот-вот пойдем ко дну!
– Полагаю, полчаса это корыто еще продержится.
– Но где мы очутимся через полчаса…
– Прибьет к какому-нибудь берегу. Забудь про даяков. Давайте-ка пощекочем шкуры гавиалов. Надо отогнать их вверх по течению, где хищников ждет вкусный обед.
Пока они готовились стрелять, экипажи проа, едва добравшись до островка, тут же вступали в бой. Все спингарды перетащили на сушу. Укрывшись за толстыми стволами деревьев или кустами, воины открыли по нападающим плотный огонь.
Сапагар с малайцами и ассамцами с баркаса успел доплыть до острова и сразу приступил к организации обороны: он намеревался продержаться до возвращения капитана. Последнее, впрочем, с каждой минутой становилось все менее вероятным: баркас, под завязку заполненный водой, сносило течением. Время от времени казалось, что пароход затонет, но он, сделав оборот-другой, продолжал свой путь.
Поняв, что крокодилы отстали, Сандокан, Янес и двое их друзей прекратили пальбу. Они решили не тратить боеприпасы зря, хотя предусмотрительно вынесли на палубу ящик с патронами и поставили его на носовую лебедку.
Взобравшись на фальшборт, они внимательно прислушивались к треску выстрелов на острове, гадая, что предпримут даяки. Ведь тем предстояло оказаться между молотом и наковальней: с одной стороны – пули и шрапнель, с другой – крокодильи зубы.
– По-моему, стрельба стихает, – произнес Янес. – Не знаю уж, из-за расстояния ли, или даяки наконец насытились по горло.
– И спингарды почти замолчали, – добавил Сандокан.
– А вдруг все наши полегли? – с тревогой предположил Тремаль-Наик.
– Мои малайцы сделаны из лучшей в мире борнейской стали, – отрезал Сандокан. – Пока у них в руках карабин и паранг, их не одолеть и тысяче даяков.
– Мои ассамцы тоже все как на подбор, – сказал Янес. – Я набрал их из горцев.
– Даяки отступают, – заметил Каммамури. – Теперь слышны лишь редкие выстрелы.
– За своих я спокоен, – сказал Сандокан. – С островка их никто не сковырнет. А вот мы с вами, друзья мои, попали из огня да в полымя.
– Скорей уж в воду, – усмехнулся португалец. – У меня в сапогах хлюпает. Интересно, когда эта посудина остановится? Может, бросим якорь?
– Якоря давно оторвало.
– Значит, мы вернемся в залив.
– Сомневаюсь, что баркас столько продержится.
– Однако он плывет, хотя заполнен водой.
– Пустые бочки и запечатанные ящики держат его на плаву. Как только они разобьются, а это случится довольно скоро, мы очутимся в реке.
– И отправимся на корм гавиалам, – добавил Каммамури.
– Что-то я их не вижу. – Янес перегнулся через борт. – Они все сейчас обедают даякскими котлетами… Ого!
Баркас содрогнулся, корма задралась, и вода, покрывавшая палубу, потоком хлынула на нос. Течение толкало их к левому берегу, до которого оставалось ярдов двадцать.
– Мы сели на мель, – сказал Сандокан. – Приготовьтесь, придется добираться вплавь.
– Там камни! – крикнул Каммамури, ловко перебежав до юта по левому фальшборту.
– Прямо под водой? – спросил Янес.
– Да, господин.
Некоторое время баркас оставался на месте, ударяясь о глыбы то одним, то другим бортом, а затем, в очередной раз крутанувшись вокруг своей оси, вырвался из подводной ловушки.
– И тут нам отказали в стоянке! – воскликнул Янес, готовясь спрыгнуть до того, как судно затонет.
– Долго еще нас будет носить без руля и ветрил? – раздраженно пробурчал Сандокан. – Мы все дальше уплываем от острова и нашего отряда.
– Мне кажется, теперь до них миль семь, а то и восемь.
– И ни одного весла! Попробовать бы подгрести к берегу…
– Какие уж тут весла, если руль сломан? Держу пари, что и гребной винт сейчас вращается где-то на дне.
– Пугает гавиалов, – прибавил Каммамури.
– И направляет их прямо на нас! – крикнул Тремаль-Наик, поглядев за корму. – Вон там новая стая, и эти, боюсь, еще не почуяли даякское мясо.
– Осторожнее, не суйтесь в воду, – предупредил Сандокан.
– Даже от бортов лучше отойти, братец, – кивнул Янес. – Если твари начнут махать хвостами, мало нам не покажется.
Штук восемь крокодилов всплыли на поверхность и теперь описывали круги вокруг судна, ища способ забраться на палубу. Должно быть, хищники сильно проголодались, раз решились на подобную авантюру. Обычно они стараются держаться подальше от людей, если те сами их не беспокоят.
Подобно своим африканским сородичам, умом гавиаловые крокодилы не блещут. Стая уже дважды проплыла мимо пробоины, но так и не сообразила забраться внутрь. Вместо этого они продолжали наматывать круги, щелкая длинными челюстями и скребя по обшивке костяными пластинами своей чешуйчатой шкуры. Однако с минуты на минуту пресмыкающиеся могли обнаружить отверстие.
– Друзья, – сказал португалец, – пора спасаться, пока нас не слопали.
– Хочешь прыгнуть в воду? – изумился Сандокан. – Сразу предупреждаю, я еще в своем уме.
– Не собираюсь я никуда прыгать. Сам прекрасно знаю нрав этих зверюг.
– Тогда что ты предлагаешь?
– Дураки мы с вами.
– Ну, спасибо на добром слове.
– У нас есть дымовая труба и воздухозаборники. Можно отлично пересидеть там атаку, а не ждать, пока удар хвоста отправит нас прямиком в пасть зверю.
– Янес, ты гений! – вскричал Тремаль-Наик.
– Сам знаю.
– Скорей туда! – скомандовал Сандокан.
Они бросились к дымовой трубе. Та была около десяти футов высотой и окружена четырьмя воздуховодами. Трубу поддерживали несколько туго натянутых стальных тросов. Миг – и все четверо оказались наверху, где крокодилам было их не достать.
И вовремя! Первый хищник наткнулся наконец на пробоину и, орудуя мощным хвостом, взобрался на палубу. За ним сразу же показалась голова следующего.
– Доброй ночи, господа! – Янес насмешливо приподнял свою соломенную шляпу. – Увы, ужин откладывается, ваша еда чересчур шустра.
Друзья поддержали его буффонаду взрывом хохота.
– Господин Янес, а вы пригласите их на завтрак, – предложил Каммамури.
– Ты никак спятил, маратха? Лично я собираюсь немедленно угостить тварей свинцовым карри, приправленным порохом.
Крокодилы уставились друг на друга, словно удивленные внезапной встречей на этой покачивающейся поверхности, где только что видели поживу. На палубу вскарабкалось еще штук шесть или семь рептилий, барабанивших хвостами по металлическому корпусу судна.
– По-моему, настроение у них неважное, – сказал Янес. – Любой людоед расстроится, увидев, как у него из-под самого носа исчезает обед. Ну, сейчас я вам покажу, почем фунт европейского мяса!
– Все шутишь, – проворчал Сандокан. – Вот затонет баркас, и мы очутимся у них в зубах.
– Он еще не затонул.
– А мы все удаляемся от наших людей…
– Их много, не нам о них беспокоиться. На суше, среди зарослей да со спингардами, они без особых потерь дадут отпор даякам. Когда наше комическое приключение закончится, мы вернемся и продолжим поход.
– Пешком через джунгли? – спросил Тремаль-Наик.
– Как по мне, лес куда безопаснее рек, – ответил португалец, сохранявший, несмотря ни на что, веселое расположение духа. – К тому же у нас в резерве Самбильонг с отрядом и фортом. Правда, Сандокан?
– За Самбильонга я не волнуюсь, – сказал Малайский Тигр. – Палисад крепкий, и там две дюжины воинов, доказавших свою отвагу в боях.
– В таком случае все будет хорошо, – заключил Янес. – Пора попотчевать животин. Вероятно, угощение окажется тяжеловатым для их желудка, но тем хуже для них.
Он поудобнее встал на воздуховод, прислонившись к дымовой трубе, снял с плеча двуствольный карабин, проверил патроны и прицелился в самого крупного крокодила.
– Если не уложу его наповал, клянусь, съем сырым, – объявил португалец.
– Тогда несварение желудка грозит тебе. – Тремаль-Наик тоже потянулся за карабином.
– Ну что ты! Откуда у сиятельного махараджи Ассама какое-то пошлое несварение? – самым серьезным тоном возразил Сандокан.
– Тогда и мой хозяин не может им страдать, – встрял Каммамури. – Ведь он – первый министр.
– Цыц, попугаи! – воскликнул Янес. – Вы меня смешите, прицелиться толком не даете.
– Целься в глаз, – посоветовал Сандокан. – Пуля войдет прямо в мозг.
– Нет. Хочу, чтобы тварь ее сожрала. Увидишь, как он сейчас подпрыгнет! Ишь, смотрит, прямо пожирает взглядом. Получай, каналья!
Чудовище в пятнадцать футов длиной, судя по размерам, вожак стаи и самый голодный из всех подполз к трубе, на которой расположился португалец.
– Ну и страшен же ты! – сказал Янес. – Таким уродцам и жить на свете не стоит.
