Волчонок

скачать книгу бесплатно


Вспыхнув до корней волос, опускаю глаза в тарелку и до крови закусываю губу. Я не вижу его лица, но каким-то седьмым чувством знаю, что даже сейчас Тайлер не перестает на меня смотреть. Ему словно и правда все равно, что рядом сидит его старший брат, а я его девушка.

– Я пойду наверх, – бормочу, вскакивая со стула.

Не взглянув ни на одного из сидящих за столом, я со всех ног несусь к лестнице и едва не спотыкаюсь, потому что снова ощущаю это: темный взгляд, настойчиво прожигающий мне спину.

7

– Вы проработали в качестве резидента в Массачусетском госпитале два года, мисс Таунсенд, правильно я понимаю? Судя по вашему резюме, вам оставалось потерпеть совсем недолго, и должность штатного врача была бы у вас в кармане. Что же случилось?

– Моего молодого человека перевели в нью-йоркский головной офис, и я переехала с ним, доктор Фейбл. Я очень надеюсь, что смогу продолжить работу здесь, в Нью-Йорке, даже если для достижения конечной цели мне потребуется начать все заново.

Заведующая отделением хирургии Лэнгдонской городской больницы снимает стильную металлическую оправу с носа и устремляет на меня изучающий взгляд.

– В качестве рекомендателя вы указали Дэймона Эллиса, вашего непосредственного наставника. Дело в том, что мы с Дэймоном неплохо знакомы, и я знаю, что хорошими рекомендациями он просто так не разбрасывается.

Она сгребает со стола свой сотовый и демонстративно крутит им перед моим носом:

– Мисс Таунсенд, что предположительно доктор Эллис скажет мне о вас, если я ему позвоню?

Если интуиция меня не подводит, сейчас решается судьба моего приема на работу в один из лучших госпиталей Нью-Йорка. Я просто не имею права все испортить.

– Думаю, доктор Эллис бы ответил, что вашей больнице стоит обзавестись дополнительным спальным местом и пополнить запасы кофе, потому что его любимая ученица не прочь работать сверхурочно.

Во взгляде женщины мелькает заинтересованная улыбка, которая уже через секунду исчезает. Надев очки, она в течение нескольких секунд снова смотрит в лежащее перед ней резюме, после чего поднимает глаза.

– Мой секретарь свяжется с вами в течение двух дней. Всего доброго, мисс Таунсенд.

Я выхожу за дверь и чудом удерживаюсь от того, чтобы не станцевать на глазах у парочки докторов победный танец. Меня приняли. В таких вещах я редко ошибаюсь.

Окрыленная успехом, по дороге домой я заезжаю в ближайший супермаркет, чтобы приготовить что-то особенное по случаю. Вернувшись в Форест-Хиллс, распаковываю продукты и, включив на телефоне популярное кулинарное шоу, приступаю к готовке блюда с претенциозным названием «Телятина по-нормандски». Миссис Коултер бы мной гордилась: картофельные кружки получаются ровными и аккуратными, и при этом мои пальцы все еще на месте. Я делаю звук погромче и перехожу к разделке мяса: неловко отделяю мякоть от костей и, нарубив его на неровные прямоугольники, помещаю в форму для запекания. Не так уж это и сложно – готовить. Собираюсь ставить блюдо в духовку и вдруг явственно ощущаю, что на кухне я больше не одна. Исключено, что вернулся Итан: мы разговаривали с ним около часа назад, и тогда он собирался на бизнес-ланч с партнерами. Значит, либо в дом пробрались грабители, либо это Тайлер где-то поблизости.

Телефон продолжает отпускать несмешные шутки голосами ведущих, пока я разглядываю керамическую мозаику на стене, не в силах заставить себя обернуться. Спина наэлектризовывается в чувствительную поверхность, настроенную улавливать малейший раздражитель, и сейчас шлет тревожные сигналы в мозг, вопя о том, что за мной кто-то стоит.

Я чувствую жар, исходящий от мужского тела, который проникает под одежду и заставляет напрягать каждую мышцу, чтобы не выдать своего волнения дрожью. Без сомнения, это он, Тайлер. Его взгляд изучает мою шею под забранными вверх волосами, его горячее дыхание ранит позвонки. Я даже не знаю, отчего застыла немой статуей. Почему не могу разбить свою замороженную позу и повернуться. Наверное, жду, что Тайлер уйдет и мне не нужно будет встречаться с ним глазами после произошедшего в спальне. Спина под трикотажем толстовки нагревается так сильно, что, кажется, может воспламениться, и когда я уже собираюсь обернуться, мне на затылок ложится тяжелая рука и дергает резинку с волос.

– Что ты… – от неожиданности я разворачиваюсь на пятках, и остаток фразы погибает под выстрелом темных глаз, смотрящих на меня в упор. Близко, слишком близко. Так, что я могу разглядеть каждую загнутую ресницу и черные крапинки, рассыпанные на коньячного цвета радужке, и ощущать размеренное мятное дыхание на своих губах. Я изо всех сил стараюсь не смотреть вниз, потому что Тайлер в очередной раз не удосужился надеть футболку.

– Ты стоишь слишком близко, – сиплю, вжимаясь бедрами в кухонный гарнитур. – И ты не должен…

Я вновь замолкаю, потому что в этот момент Тайлер делает неуловимое движение рукой и перехватывает упавшую на плечо прядь. Не отрывая от меня взгляда, пропускает ее между пальцами и подносит к своему лицу. Нюхает ее?

Я не могу вздохнуть и выдохнуть, потому что никогда не сталкивалась с подобной мужской бесцеремонностью и совершенно не понимаю, как поступить в такой ситуации.

– Ты не должен себя так вести, – облизываю пересохшие губы. – Я встречаюсь с твоим братом, и такое поведение недопустимо.

Тайлер отпускает мой локон и очерчивает взглядом лицо, останавливаясь на губах. Слова, произнесенные низким хрипловатым голосом, звучат совсем негромко, но я почему-то вздрагиваю, а под кожей прокатывается адреналиновый озноб.

– Почему нет, если я так хочу?

Он придвигается ближе, так что его бедра соприкасаются с моими, и в ноздри проникает его запах: терпкий и мужской с нотами древесного геля для душа, от которого сердце мгновенно впадает в очередной приступ тахикардии.

Какого черта я делаю? Нужно прекратить. Оттолкнуть, накричать, уйти. Что вообще позволяет себе этот парень? Неужели после увиденного считает, что имеет право так обращаться со мной? Сделав над собой усилие, я ныряю в сторону, освобождаясь от жарких тисков его близости. Вне его запаха и прожигающей темноты взгляда здравомыслие вновь возвращается ко мне, и я вскидываю подбородок.

– Тайлер, я не знаю, почему вы с Итаном не ладите, но мне бы не хотелось становиться орудием твоей мести. Мне жаль, если у тебя сложилось превратное мнение обо мне, но я совсем не из тех девушек, с которыми ты можешь обращаться так…

Грудь вздымается, и руки дрожат от волнения, словно я только что произнесла речь перед тысячной аудиторией. Смотрю на Тайлера, ожидая, что он извинится или уйдет, однако в его лице нет ни намека ни на то, ни на другое. – Ты красивая, – произносит так же негромко. – И мне нравится, как ты пахнешь.

Это не первый раз, когда мужчина говорит мне комплименты, но сейчас со мной творится что-то по-настоящему странное: по телу растекается эйфория, наполняя каждую клетку необъяснимой радостью. Отчего? Оттого, что этот парень сказал, что считает меня красивой? Мне же, черт побери, двадцать шесть, а не восемнадцать. В Бостоне я повстречала достаточно ловеласов, полагающих, что, произнеся подобное, изобрели безотказный способ забраться ко мне в трусы.

Но правда в том, что во взгляде и тоне Тайлера есть что-то такое, что не дает усомниться: он это сказал не для того, чтобы меня поразить. Этот парень точно не из тех, кто раскидывается словами, скорее, наоборот, скуп на разговоры.

– Мне приятно, что ты так думаешь, Тайлер, но и этого ты не должен мне говорить.

Спохватившись, что так и не поблагодарила его за спасение в клубе, быстро добавляю:

– Кстати, спасибо, что вступился за нас с Дженни тогда. Я очень это ценю.

– Итан тебе не подходит.

Это заявление моментально порождает массу негативных воспоминаний о том, как отец диктовал мне, с кем мне следует встречаться и с кем дружить.

– Это уже не тебе решать, Тайлер, – изрекаю холодно. – А сейчас прости, мне нужно продолжить готовить ужин.

Демонстративно обогнув его, стоящего посреди кухни, и изо всех сил стараясь не смотреть на его обнаженный торс, я иду к холодильнику и вдруг снова слышу:

– Он тебе не подходит.

Когда Итан возвращается домой, ужин давно остыл, а я уже больше часа лежу в кровати.

– Прости, малыш, – он посылает мне виноватую улыбку и опускается на постель. – Уолтерс устроил экстренное совещание. Кажется, мне нужно будет улететь в Чикаго на несколько дней.

– Итан, – я приподнимаюсь на локтях и с мольбой смотрю на него. – Давай подыщем новое жилье. Я могу сама встретиться с риелтором и выбрать любой понравившийся тебе район.

– Что-то случилось? Этот ублюдок оскорбил тебя? – лицо Итана моментально становится жестким.

Разумеется, я ни за что в жизни не признаюсь, что хочу уехать из Форест-Хиллс потому, что присутствие его младшего брата странно на меня влияет. Поэтому впервые за долгое время лгу:

– Тайлер здесь совсем ни при чем. Я просто подумала, что было бы здорово обзавестись собственным жильем.

– Это и есть мой дом, Рика. Пока он здесь ошивается, я никуда не уеду. К счастью, его визит не продлится долго, и скоро выродок уберется с моих глаз.

Пока я размышляю о том, почему раньше не замечала в Итане подобную нетерпимость, он избавляется от костюма и залезает под одеяло.

– Давай спать, малыш, – ласково трогает губами мой лоб. – У меня самолет в шесть утра.

8

– Я прихвачу с собой шампанское, – весело щебечет голос Дженни по ту сторону телефонной трубки. – Заодно отметим переезд моей младшей сестренки в Нью-Йорк. Надеюсь, бассейн вычистили, потому что я планирую растянуть спину и хорошо поплавать.

Чтобы не скучать в ожидании возвращения Итана и не оставаться наедине с Тайлером, я пригласила сестру погостить в Форест-Хиллс на пару дней. В развлекательном меню на ближайшие сутки: разговоры по душам, запрещенные пицца и шоколад и много солнечных ванн.

– Такой кристальной чистоты бассейна ты не видела даже в доме отца, – с удовлетворением оглядываю результаты пятичасовой работы клининговой компании.

– А есть вероятность, что Волчонок появится? Не могу решить, какое бикини выбрать: удобное либо то, от которого у малыша потекут слюни.

При упоминании Тайлера по телу прокатывается легкий озноб. Очень надеюсь, что в эти два дня он найдет чем себя занять и будет появляться дома как можно реже, позволив моему сознанию вернуть былое спокойствие.

Не дождавшись ответа, сестра сама отвечает на заданный вопрос:

– Пожалуй, возьму несколько. Буду часа через два, толстушка. Не скучай.

Повесив трубку, я возвращаюсь в спальню и, покопавшись в вещах, влезаю в единственное бикини, которое привезла с собой по случайности: когда мы с Итаном ехали сюда, я понятия не имела, что в доме окажется бассейн. Побросав в сумку термальную воду и книгу, я решаю, что пришло время набрать Итану. Он написал мне сообщение, когда прилетел в Чикаго, и мы договорились созвониться после того, как он немного разберется с делами.

Спустя пару гудков в трубке раздается его озабоченный голос:

– Малыш, я перезвоню чуть позже.

Пробурчав «угу», я откладываю телефон в сторону и заваливаюсь на постель. Надеюсь, интуиция меня не подвела, и я действительно понравилась доктору Фейбл, потому что мне совсем не по душе нынешнее положение вещей: вечно занятой Итан и я, требующая его внимания. В Бостоне все было по-другому: любимая работа занимала львиную долю моего времени и попросту не давала возможности чувствовать себя одинокой.

Сестра приезжает через полтора часа, мгновенно взрывая фейерверки энтузиазма в выдержанной тишине моего уединения. С улыбкой разглядываю, как она, не переставая болтать, распаковывает пакеты с провизией и шампанским, и на душе становится теплее. Пока у меня есть Дженни, я не буду одинокой – рядом с ней жизнь кажется проще и веселее.

– Как тебе Нью-Йорк? – сестра ловко разливает переливающийся золотом напиток по бокалам. – Куда мистер Крутой Адвокат тебя водил?

Ароматные пузырьки щекочут нос, когда я делаю глоток, а игристое тепло моментально разливается по венам.

– Никуда. Итан предупредил, что в первые две недели будет занят, адаптируясь на новом месте.

Сестра сочувственно надувает губы:

– Оу, это грустно. Но, к счастью, у тебя есть старшая сестра, которая не даст тебе заскучать. Бери шампанское, и идем к бассейну. Обсудим планы на ближайшие пару дней.

И это еще одно качество, за которое я обожаю сестру: она никогда не пытается осуждать и лезть с советами, что вдвойне ценно в семье, где родители привыкли принимать непосредственное участие в жизни своих чад.

– За блистательную врачебную карьеру моей талантливой сестренки! – Дженни, устроившаяся на соседнем шезлонге, салютует мне бокалом опрокидывает с шампанским и лихо опрокидывает его в себя.

– Эй, меня еще не приняли.

Жара и игристый алкоголь делают свое дело: я чувствую себя необычайно легко и расслабленно. Небо кажется на несколько тонов голубее, солнце ярче, а жизнь прекраснее.

– Конечно, тебя примут, – убежденно говорит сестра, поглубже натягивая на лицо широкополую шляпу. – Посмотри на себя: ты умница и красавица. И в отличие от меня на редкость трудолюбива. Давно хотела сказать, что очень горжусь тобой.

Единственное, что сдерживает мой порыв обнять Дженни в благодарность за такую веру в меня – это щедрые слои солнцезащитного масла.

– Спасибо тебе.

– Всегда пожалуйста, толстушка, – беззаботно откликается сестра и с грацией хищницы встает с шезлонга. – Пойду немного поплаваю.

Пока Дженни, подняв фонтан брызг, ныряет в воду, я достаю из сумки затертый экземпляр «Пролетая над гнездом кукушки» и, нацепив на нос солнцезащитные очки, погружаюсь в чтение. Один из немногих плюсов быть безработной – возможность поваляться с книгой. Последние два года в Бостоне на отдых катастрофически не хватало времени.

– Эй, Рика, ныряй ко мне! – слышу голос сестры пять страниц спустя. – Вода просто супер.

Нехотя отложив книгу в сторону, я встаю с лежака и покидаю свой тенистый читательский рай.

– Давай с разбегу, как я тебя учила, – задорно подгоняет Дженни, подпрыгивая над голубой гладью.

Я уже собираюсь шагнуть в воду, как вдруг замечаю Тайлера, стоящего в пяти футах от противоположного края бассейна. Очевидно, зачитавшись, я упустила звук въезжающего автомобиля. Лицо начинает пылать от жадности его внимания и осознания того, что на мне лишь этот крошечный белый купальник.

Проследив мой взгляд, Дженни оборачивается, и, хотя мне не видно ее лица, я чувствую охотничий азарт, начавший искрить в воздухе.

– Волчонок вернулся в логово, – она нарочито растягивает слова, пропитывая их нотками сексуальности. – Здравствуй, Тайлер.

На секунду разорвав наш зрительный контакт, Тайлер смотрит на плывущую в его сторону Дженни и, бросив короткое «Привет», вновь возвращается глазами ко мне. Вся надежда на обретение спокойствия мгновенно улетучивается под действием его изучающего взгляда. Нас разделяют десятки футов, но мне кажется, что я чувствую запах мяты с примесью сандала, врезавшийся мне в память, и ощущаю прикосновение его горячей кожи к своей. Идиотское наваждение. Это все от одиночества и тоски по Итану.

Дженни, грациозно подтянувшись на руках, вылезает из бассейна, а я, напротив, с шумом погружаюсь в воду. Надеюсь, когда я вынырну, эти двое будут флиртовать между собой, и это поможет моему бесстыдному мозгу отрезветь.

Проплыв в противоположную сторону, я выныриваю возле бортика, чтобы глотнуть кислорода, и понимаю, что Тайлера уже нет: Дженни стоит одна, глядя на меня с лукавой улыбкой на лице.

– Ты спугнула Тайлера? – пытаюсь шутить, чтобы скрыть смущение, которое не под силу смыть даже холодной воде.

– Я? – поигрывает бровями сестра. – Боюсь, я не способна оказывать на него такого влияния. Дело в том, что этот Волчонок уже «запечатлен».

При упоминании известной фразы из вампирской саги из легких вырывается истеричный смешок. Будучи подростками, мы с Дженни часто высмеивали нелепые диалоги между амебой Беллой и Эдвардом.

– А судя по твоему выражению лица, – продолжает сестра, – и тому, как старательно отводишь глаза, это для тебя не новость.

– Что не новость?

– Ой, да ладно, толстушка. Ты знаешь, что нравишься ему. Звереныш был так увлечен твоим плаванием, что едва на меня взглянул, и это при том, что мой мокрый купальник не оставляет простора для воображения и мне тоже есть что показать.

– Чушь, – бормочу себе под нос.

Пока сестра направляется к шезлонгам, я решаю повременить с загаром и поплавать еще, чтобы отсрочить грядущий шквал вопросов, который, без сомнения, свалится на мою голову, едва я вылезу из бассейна.

Когда я завершаю четвертый заплыв, позади раздается короткий всплеск волн. Обернувшись, вижу в воде широкую спину и темные шорты. Тайлер плывет в мою сторону. Расстояние между нами быстро сокращается, и мозг истеричным колоколом сигнализирует о том, что мне необходимо вылезти. Я подтягиваюсь на руках, но слишком поздно, потому что в этот момент твердая ладонь обвивает мою талию, утягивая в воду.

– Не уходи, – гулким эхом вибрирует в позвоночнике.

Я ужасно злюсь на себя. Хотя я далеко не из стеснительных, рядом с этим парнем превращаюсь в краснеющую пятиклассницу, с которой флиртует главный ловелас школы: способность трезво соображать замещается бешеным стуком сердца, конечности становятся ватными, а все вразумительные слова растворяются от единственного прикосновения.

Резко развернувшись, я сбрасываю с себя удерживающую руку и одновременно встречаюсь со штормовым взглядом Тайлера. Он в очередной раз нарушает все понятия о личном пространстве, находясь так близко, что мы почти касаемся друг друга телами. Я снова оказываюсь загнанной в угол: позади меня холодная плитка, не дающая пространства для маневра. Возможно, это заслуга бойцовских навыков Тайлера, привыкшего загонять оппонента в ловушку.

– Что тебе от меня нужно, Тай?

Иисус, я серьезно это сказала? Тай? Откуда это вообще взялось? Последствия выпитого шампанского или солнечного удара?

В потемневших глазах Тайлера промелькивает вспышка света, на секунду смягчающая черты его лица.

– Так меня называла мама.