скачать книгу бесплатно
Амрис выбрал для временного воплощения человека любопытной наружности. И во внешности, и в движениях ? хочется сказать «повадках» ? много звериного. Глаза под острыми сдвинутыми бровями ? цепкие, как у хищной птицы. Бульдожья челюсть. Тело при этом ? небольшое, немного ниже меня ростом, подтянутое и юркое. Как у змеи.
Походная одежда, вся мятая. Штаны в грязи по пояс, как если бы он шёл по болоту и периодически проваливался в топь то одной ногой, то другой. Куртка по локоть в тех же пятнах.
Лицо, чёрное от усталости.
Взгляд, который останавливается, но не фокусируется на мне.
– Привет, – хрипло шепчет он и вваливается в комнату. Его шатает, он хватается за стол и удерживает равновесие. С плеча соскальзывает плотно набитый чем-то рюкзак.
– Ты в порядке? – только и могу отозваться я, тоже шёпотом. На ощупь закрываю дверь.
Амрис выпрямляется, оборачивается и тянется ко мне голодными губами.
Я невольно отстраняюсь.
Он склоняет голову на бок. Из-под усталости в его взгляде проглядывает недоумение.
– От тебя воняет, – развожу руками я. Амрис блекло усмехается и смеривает меня взглядом.
– И правда женщина. Я до последнего не верил, что ты пойдёшь в женское тело.
Пожимаю плечами. Амрис продолжает разглядывать меня. Наконец вздыхает.
– Спать. Я не спал четыре дня.
Он в моей постели?
Кажется, я не готова так сразу.
– Либо ты сначала моешься, либо ты спишь на полу.
Амрис тихо и удивлённо смеётся и покачивает головой. Чем дольше мы с ним, тем отчётливее я чувствую его под кожей тела, которое мне, честно говоря, не очень симпатично.
– Я согрела воды, раздевайся.
– Ого, ты даже в женском роде говоришь, – Амрис всё не сводит с меня глаз, и его немного покачивает.
– Амрис, сядь.
Отодвигаю стул и сажаю его. Он едва на ногах стоит.
– Снимай сапоги, снимай одежду. Сейчас я проверю воду и вернусь.
Быстро прохожу в ванную комнату, прикрываю за собой дверь и опираюсь на неё спиной.
Почему я нервничаю?
Это же просто Амрис.
За дверью шуршание и шаги.
Окей, это не просто Амрис – это первый раз за очень долгое время, когда мы в разнополых телах одного биологического вида.
Когда мы оба – мужчины, всё очень просто. Когда я – женщина, это совсем другая и очень непростая химия.
Я нормально выгляжу?
То есть, если быть честной с собой, – вдруг я ему не понравлюсь?
Над этим потом можно будет изрядно поржать.
Вода. Я сказала, что я пошла проверить воду.
Вода нагрелась. Как раз, чтобы он мог помыться. Если он там не заснул стоя.
Нет, стоя он не заснул. Пока меня не было, он стянул и бросил на пол куртку, сел на стул и стянул свои грязные сапоги. Под ними оказались не менее грязные носки. Теперь сидит, тяжело опираясь локтями на колени и покачиваясь, как будто тяжело пьяный человек, забывший, что он делал и что делать дальше.
– Амрис.
Он поднимает мутный взгляд на меня.
– А, да. Мыться, иначе я буду спать на полу, – произносит он, вспомнив. И вздыхает, собираясь с силами, чтобы раздеться. Усмехается. – Я уже склоняюсь к тому, что пол меня устроит.
– Не говори глупостей.
Подхожу к нему и начинаю расстёгивать его рубашку. Амрис не помогает мне. Я не знаю, как он дошёл, но сейчас, когда он, видимо, добрался до своей цели, остатки сил стремительно покидают его.
Когда я добираюсь до нижней пуговицы его рубашки, наши лица – близко-близко. Касаюсь своей щекой – его щеки, холодной, грязной и колючей от щетины. Амрис тяжело подаётся навстречу.
Тихонько касаюсь губами уголка его губ. Когда я не шуршу тканью его рубашки, в этом доме не слышно других звуков. Только дыхание ? и жар на кончиках моих пальцев.
– От меня же воняет, – полувопросительно говорит он и искоса смотрит на меня.
– Да, – подтверждаю я.
– Вот и понимай этих женщин… – усмехается он.
– Держись за меня и вставай. Нет, подожди.
Отодвигаю его сапоги, чтобы он не споткнулся, стягиваю носки. А, ещё нужно полотенце подготовить. Быстро дохожу до спальни, достаю из бельевого шкафа полотенце и вешаю себе на плечо. И грелка. Я хотела грелку в постель. Где она? Амрис, правда, пришёл, но я всё равно хочу грелку. А, вот. Захватываю грелку и возвращаюсь к нему.
– Вот теперь пойдём. Держись за меня.
– Я так и не понял, почему ты так хочешь, чтобы я помылся, – с трудом говорит он.
Я не отвечаю. Поддерживая за плечи, веду в ванную.
В глубине комнаты ? душевая зона, и Амрис опирается на дальнюю стену, пока я помогаю ему избавиться от остатков одежды. Его начинает бить дрожь.
Открываю воду. Слишком горячая. Для грелки, кстати, сойдёт. Наполняю грелку и выбегаю из ванной, чтобы закинуть её в кровать. Когда возвращаюсь, Амрис крутит ручки, настраивая температуру воды.
? Дай я.
Он уступает мне место и присаживается на край ванны, ёжась. Вот, вот такая вода пойдёт.
? Опирайся руками на угол.
Амрис встаёт, как я ему говорю, и я снимаю головку душа с держателя и направляю широкую струю горячей воды на него.
Он расслабляется на глазах. Тело, в котором он присутствует, имеет свой привычный рисунок напряжений ? в спине, в плечах и руках, в ногах и в лице, ? но сейчас, когда в теле не его привычный обитатель, отражением душевных напряжений которого являются его телесные напряжения, а Амрис, Амрис приглашает тело расправиться, и оно с удовольствием отзывается на приглашение. Мне всё больше нравится то, что получается у них вместе.
Возможно, в Альдагоре он, что называется, держал лицо ? привычный рисунок напряжений, чтобы его узнавали, ? но здесь он может наконец расслабиться. Четыре дня без сна…
Оборачивается вдруг.
? Ты же себе эту воду делала…
Я поджимаю губы и разворачиваю его обратно.
И так уже вся мокрая.
Вешаю шланг обратно на держатель и тянусь за мылом и мочалкой.
Я подумаю обо всём после. Сейчас мне лучше сосредоточиться на простых задачах и простых действиях: намылить, растереть, смыть. Не думать о мыльной пене на моих руках и его горячем обнажённом, всё более желанном теле и том, что первый раз за долгое время…
Не думать.
? У тебя есть, может, зубной порошок какой? ? спрашивает он.
? Держи, ? зачерпываю своей щёткой немного зубного порошка из коробки и даю ему. Он медленно чистит зубы, опираясь одной рукой на стену.
Присаживаюсь на край ванной. Вода уже, наверное, скоро закончится. Амрис кладёт щётку на крышку ванной, намыливает руки и промывает свои короткие волосы. Беру в руки полотенце и жду.
Шум воды обрывается через несколько секунд после того, как Амрис смыл мыло с волос. Остаются падающие капли, мерцающий в свете лампы пар и густые тени в углах комнаты.
Амрис вновь тяжело опирается на стену. Может, и не надо было заставлять его мыться? Ладно, уже проехали.
Встаю и подхожу к нему с полотенцем.
Сильное и тяжёлое движение Амриса ? и я оказываюсь спиной к самому углу ванной, лицом к нему. Руки его тела, привыкшие получать то, что ему приглянулось, и не привыкшие отдавать то, с чего он не хочет расставаться, ? как будто прутья клетки, врастающие в стену около моих плеч.
? Теперь я достаточно чист, чтобы тебя поцеловать? ? спрашивает он, глядя мне в глаза. У него очень светлые серые глаза, почти прозрачные.
Шумно втягиваю воздух и замираю, вжавшись, как могу, в угол. Руки с полотенцем подтягиваю к груди в непроизвольной и, наверное, несколько наивной попытке защититься. Платье тут же намокает.
Амрис хмурится и склоняет голову набок. Убирает руки и отступает на полшага. Я опускаю руки и снова могу дышать.
Амрис берёт полотенце у меня из рук и медленно вытирается.
? Извини… Я чего-то не понимаю, но сейчас я всё равно слишком плохо соображаю. Объясни мне потом…
Механически киваю.
? Я могу идти спать? ? улыбается он, и его взгляд ласков.
Могу только опять кивнуть. Амрис подаётся навстречу мне в намерении, может быть, коснуться меня, ? но передумывает в середине движения.
? Пойду, ? устало улыбается он мне и уходит нетвёрдыми шагами, просушивая полотенцем волосы.
Как только он уходит, я сползаю вниз по стене и начинаю плакать. Что это?
Я боюсь его? Я хочу его? Я боюсь, что он будет смеяться, когда узнает, что происходит у меня внутри?
Естественно, он будет смеяться. В мужском контуре я бы тоже смеялся. Это воистину смешно – особенно если смеяться постфактум.
Я боюсь его. Я хочу его. Я трепещу перед этим сочетанием: тёплый и родной Амрис в этом хищном теле. Я хочу испытать его своим телом. Я боюсь не выдержать. Я боюсь сделать что-то не то, отчего он будет смеяться. Я боюсь, что я не пойму чего-то, что он имеет в виду, и что-то сломается между нами.
А, я поняла.
Я просто боюсь, что он уйдёт.
Краем сознания я замечаю, что это очень смешно, но сейчас мне важно дать себе выплакаться и выпустить напряжение, рождающееся между стремлением к нему и страхом, что он уйдёт оттого, что я стремлюсь к нему.
Это очень смешно. «Кан-Гиор, я пришёл, а не ушёл».
Меня пробирает дрожь. Ванная остывает, а платье промокло насквозь, и мне холодно и неприятно в мокрой и тяжёлой ткани. А нужно ещё кучу всего сделать.
Пора двигаться.
Прежде всего – снять и повесить сушиться платье. К утру высохнет. Наверное.
Но пока я буду стирать одежду, другое платье тоже, наверное, намокнет.
Тогда лучше потерпеть.
О, я могу немного погреться у печки. И заодно поглядеть на него.
Выхожу из ванной, мимо кухонного стола с раскиданной вокруг одеждой и обувью Амриса, к торцу печки рядом с входом в спальню. Печка прогрелась мягко и пока не слишком горячо, и я могу прислониться к ней, чтобы хоть немного просохла одежда.
Амрис лежит в глубине кровати, лицом к стене, укрывшись одеялом почти с головой. Тянусь к нему на тонком уровне – он едва чувствуется. Видимо, дух где-то далеко, а тело получает заслуженный отдых.
Аминь.
У меня, конечно, может быть туча разных переживаний на теме взаимодействия с Амрисом из женского контура, но он пришёл, и он спит в моей кровати, аминь.
Меня тем временем ждут дела. Которые начинаются с того, чтобы собраться с духом и выйти ещё раз – а, точнее, несколько раз – за дровами.
Мой взгляд останавливается на лежащей на полу его куртке. Она выглядит маняще тёплой и кроме того – она выглядит так, что в ней не жалко таскать дрова.
