скачать книгу бесплатно
Она вздыхает.
– Ох уж этот мальчишка… Он появится, когда будет готов.
Когда я понимаю, что и у них нет вестей от Ноя, страх сжимает мое сердце.
– С ним все в порядке? – спрашиваю я.
Она кивает.
– Через своего нового менеджера он оставил сообщение со своими контактами на чрезвычайный случай, если произойдет что-то действительно ужасное, но просил уважать его желание взять творческий отпуск. Ной всегда был вольной пташкой, со всеми своими проблемами мог разобраться сам, и ему нужно это уединение. Я слишком хорошо его знаю… если мы начнем преследовать его или будем донимать сообщениями и письмами, он сбежит еще дальше. Свободное пространство – вот то, что ему нужно, и мы должны его предоставить. И все же… Я рада, что нам удалось встретиться.
– Я тоже.
Мама, пританцовывая, выходит из кухни.
– О, отлично, ты вернулась! Ну как сюрприз, Пенни, дорогая?
– Самый лучший сюрприз!
Затем мама поворачивается к Сейди Ли.
– Ты уже сказала ей?
– Сказала мне что? – спрашиваю я, заинтригованная.
Сейди Ли смеется.
– Еще нет! Но сейчас – самое время. Наш визит – не просто отдых, чтобы повидаться с вами, хотя и это тоже. Мы с твоей мамой решили организовать еще одно совместное предприятие.
– Ой, правда? – Я радостно хлопаю в ладоши. – Здесь, в Брайтоне?
Мама качает головой.
– Не в этот раз. Лучше. Помнишь то венчание в Шотландии?
– На каникулах? – спрашиваю я. Это церемония с самым большим бюджетом из всех, за которые мама бралась в этом году… почти с таким же, как организованная в последний момент нью-йоркская свадьба на Рождество, где я впервые встретилась с Ноем. Поскольку венчание планируется на время каникул, то помогать будут все: и Эллиот, и Алекс, и я. Это будет моя первая поездка в Шотландию, и Эллиот уже подбирает нам идеальные наряды к вечернему балу – естественно, с шотландскими колоритом.
– Именно. Сейди Ли согласилась заняться кухней, так что они с Беллой присоединятся к нам!
Я перевожу взгляд на Сейди Ли.
– Потрясающие новости! – говорю я. Сейди Ли – шеф-повар мирового класса, завоевавшая себе имя прежде всего своей невероятной выпечкой.
(Но даже обычные сэндвичи с сыром в ее исполнении бесподобны, и нет ничего, что она не может сделать супервкусным.) Ее таланты в сочетании с потрясающими организационными способностями моей мамы станут силой, на которую можно положиться.
– Но нам нужно переделать кучу дел, так что сразу после завтрака я отправлю Сейди Ли по магазинам. Ты сможешь днем присмотреть за Беллой?
– Ура! Ура! Ура! – Белла прыгает вокруг, дергая меня за комбинезон при каждом выкрике.
– Конечно! – отвечаю я с широкой улыбкой. – Мы чудесно проведем время вдвоем, правда, Белла?
Прежде чем Белла успевает ответить, слышится голос папы:
– Кто хочет оладьи?
– Я! – визжит она и бросается на кухню. И лишь когда Белла убегает, до меня, наконец, доходит. Они и вправду приехали! Сердце мое так бьется, что, кажется, сейчас выскочит из груди. Мало того, что разрыв с Ноем был сам по себе болезненным, но и разлука с его семьей ранила не меньше. Я полюбила их. У Беллы и Ноя одинаково теплые, глубокие карие глаза, и когда Белла тут, я еще острее чувствую отсутствие Ноя. И хотя от этого сердце немного болит, я рада, что они по-прежнему остаются нашими друзьями.
Мысль о друзьях напоминает вдруг о моем лучшем друге.
– Мам, ты не против, если я схожу проведаю Эллиота? Он томился взаперти с родителями, пока меня не было, потому что Алекс тоже уехал… – И я обязана рассказать ему о моей безумной субботе.
Когда Эллиот узнает о Каллуме, он просто обалдеет и, надеюсь, будет гордиться тем, что я предпринимаю шаги в направлении, противоположном от бруклинского парня.
– Ты уже ела?
– Ага! Сэндвич в поезде.
– Тогда конечно! Только вернись до одиннадцати. А пока за Беллой присмотрит папа.
Я целую маму в щеку, затем крепко обнимаю Сейди Ли. Снова выйдя на крыльцо, перепрыгиваю через ступеньки, направляясь к входной двери в дом Эллиота.
– … возможно, если бы ты слушала больше!
– Я? Слушала? Ты мне и слова не дал ВСТАВИТЬ!
Мой палец зависает над звонком, пока через дверь доносятся гневные слова. Я ежусь. Отец и мать Эллиота опять ссорятся. Сделав шаг назад, я смотрю на самое верхнее окно, пытаясь понять, смогу ли я как-то дать знак Эллиоту, не мешая его родителям.
Но оказывается, что в этом нет необходимости. Дверь распахивается настежь, и наружу, отталкивая меня назад, выкатывается Эллиот, лицо у него красное.
– Эллиот! – кричу я. Он вскидывает взгляд, а затем, узнав меня, бросается обнимать.
– Заберешь меня отсюда? – шепчет он мне в ухо.
Я хватаю его за руку, и мы вдвоем спешим вниз по ступеням. Я точно знаю, куда надо идти.
Глава девятая
В «Старбаксе», обхватив ладонями тыквенный латте, Эллиот выплескивает эмоции. Слезы текут по его щекам, и бедный бариста, обслуживающий нас, добавляет ему бесплатную порцию сиропа, надеясь, что это его немного взбодрит.
– Я просто больше не вынесу этого, Пен. Они ссорятся с вечера пятницы, весь вчерашний день, а сегодня утром все началось заново. А знаешь, из-за чего они поссорились?
Я даже спрашивать не хочу, но он продолжает и рассказывает мне все:
– Из-за цвета папиного галстука. Очевидно, он пошел на работу в одном галстуке, а вернулся в другом. Мама захотела узнать почему. Папа пытался дать какие-то жалкие объяснения вроде пролитого за ланчем супа или типа того.
– Ну… это вполне вероятно.
– Вполне вероятно. Но совершенно не важно, потому что мама ему не поверила. Так что они орали, орали и орали, пока я не допустил ошибку, спустившись вниз, чтобы сделать себе тост с авокадо прежде, чем умру с голоду. Мама загнала меня в угол и спросила, что думаю я. – Он делает еще один огромный глоток кофе.
– О боже, и что ты сказал? – спрашиваю я.
– Мне не пришлось ничего говорить! Папа заорал что-то вроде «К чему спрашивать его совета о личных отношениях, когда его личные отношения в этом доме не приветствуются?», а потом мама завопила, чтобы он не смел быть таким гомофобом, и сменила тактику, спросив меня, какого цвета галстук был на папе утром в пятницу, и я ответил, что не знаю, потому что был у Алекса. Тут мама разрыдалась и сказала, что Алекс мне дороже, чем они, и что она больше не разрешает мне ночевать у него. И тут я выскочил вон… и вот мы здесь.
– О, Эллиот. Мне так жаль.
– Это все ужасно неприятно. Мои родители всегда были предельно терпеливыми, тихими, держащими в узде свои эмоции, а теперь они выплескивают их постоянно в очередной схватке. Создается впечатление, что двадцать лет их ярость клокотала под крышкой, и вот сейчас ее прорвало. Я не могу выносить это. Напряжение такое плотное, что всякий раз, как я прихожу домой, мне хочется тут же пойти в душ и смыть его. – Он передергивает плечами. – Алекс – мое единственное убежище, так что я ни при каких условиях не перестану оставаться у него… даже если это будет означать, что я больше не вернусь домой.
– Ты это несерьезно, – говорю я.
В голубых глазах за зеленоватыми стеклами очков блестят слезы.
– Может быть. А может, и да. Каждый раз, когда мама чувствует себя виноватой и дает мне денег за то, что они все время ругаются, я начинаю думать о своей Карте Большого Побега. Ты не представляешь, что там творится. Это ад на земле.
Я понимаю, что все серьезно, раз он говорит о Карте Большого Побега. Эллиот всегда полон безумных планов, которые часто начинаются с «давай убежим…» и заканчиваются каким-нибудь гламурным местом вроде Парижа или Лос-Анджелеса. Однажды это был цирк (но не просто любой старый цирк – это должен был быть «Цирк Дю Солей»). И тот факт, что я не смогу даже пройтись колесом, не смущал его. В какой-то момент он понял, что, если все же решится воплотить один из этих планов в реальность, ему понадобятся деньги, поэтому он завел карту – дебетовую карту для «просто на всякий случай» сбережений. Я всегда ужасно завидовала этой его карте, но никогда не умела распорядиться собственными деньгами достаточно разумно, чтобы завести собственную. Потянувшись, я беру его ладонь и крепко сжимаю. Он отвечает пожатием и слабо улыбается мне.
– Ну, отвлеки меня, – говорит он. – Расскажи, как ты провела день с мегадрянью.
– Ну, она не так плоха, Вики. Школа у нее действительно крутая. Честно говоря, никогда не видела ничего подобного… словно на телешоу побывала. И все же… – Эллиот склоняется ко мне, предчувствуя какую-то сочную сплетню. Я не хочу нарушать обещание, данное Меган, и рассказывать, как несладко ей там приходится, но мне также нужен совет Эллиота по поводу Поузи. Я делаю глубокий вдох и продолжаю: – У меня была небольшая паническая атака, и мне пришлось выйти на улицу, и там я познакомилась с одной девушкой, которая учится с Меган. Она просто потрясающая певица, но у нее страшная боязнь сцены, а ее только что выбрали на главную роль в «Вестсайдской истории».
– Стоп, но разве главная роль не у Меган?
Я качаю головой.
– Нет, она дублер.
– Что? Так она врет на фейсбуке?
– Ну… Если эта девушка не сможет играть, тогда Меган получит главную роль. И теперь я просто разрываюсь на части… Я действительно хочу помочь этой девушке, но если Меган узнает об этом, она меня убьет.
– Так, так, так, – говорит Эллиот, откидываясь на спинку стула, – мегазвезда – это мегафейк.
– Эллиот!
Он смеется.
– Не беспокойся, я ничего не скажу.
– Есть еще кое-что, что может изменить твое отношение к ней. Что-то, в чем вы с ней солидарны.
– Сомневаюсь, но выкладывай.
– Ну, в общей комнате был один парень, и она дала ему мой номер.
Тут Эллиот снова склоняется ко мне, уперев ладони в стол.
– СТОП! Мне нужны подробности. Рост? Цвет глаз? Привлекательный? Имя? Чем занимается? Вываливай все, Пенни Портер.
Я смеюсь.
– Его зовут Каллум, он шотландец.
– Я его уже обожаю, – отвечает Эллиот, изображая обморок.
– Учится фотографии в школе мадам Лаплаж, очень высокий, с такими удивительными зелеными глазами и короткими вьющимися светлыми волосами… Мне он кажется чуточку прекрасным!
– Суперсексуальный гик-фотограф? Ты уверена, что не придумала все это?
Я чувствую, что от разговоров о Каллуме мои щеки краснеют.
– Уверена, но было странно встретить кого-то, с кем у меня столько общего. По крайней мере, на первый взгляд.
– Вот почему ты обязана пойти с ним на свидание, Пенни. Чтобы выяснить всю подноготную. – Он подмигивает. – И, полагаю, у него обалденный шотландский выгврррр?
– Что?
– Акцент. Оуч, а-ха, неа, душка. «Доброе старое время»[5 - Название известной шотландской песни на стихи Роберта Бернса, написанной в 1788 году.] и все такое?
Я морщусь, слушая, как ужасно он коверкает слова.
– И совсем не так, но да, иногда мне приходилось напрягаться, чтобы понять, что он говорит! Временами даже казалось, что он говорит на другом языке, но мне это нравится.
– О, это так романтично!
– Не беги впереди паровоза, он мне еще не звонил и не писал.
– Напишет.
– Откуда ты знаешь?
– Просто предчувствие. Ох, Пен, я так рад за тебя.
Я киваю.
– И тем не менее не говори об этом, когда мы вернемся домой.
– Почему нет? Готов поспорить, твои мама с папой тоже будут рады узнать, что ты встретила кого-то еще и больше не станешь хандрить.
– Да ладно, это же еще не отношения… он просто попросил мой номер! И еще… У нас в гостях Сейди Ли и Белла.
– Что? Как? Неужели…
– Он не вернулся, – быстро говорю я. – Сейди Ли будет заниматься кухней на свадьбе в Шотландии через пару недель.
– И тебя это устраивает? – спрашивает он, как всегда, читая меня, словно открытую книгу.
– Конечно! Я люблю Сейди Ли и Беллу!
– Но…