скачать книгу бесплатно
– …можно по ойре выйти на мага, который это колдовство сотворил. Да, я пробовал это сделать. Однако на браслет наложили Лейндармальский заговор.
Судя по всему, принцессе это ничего не говорило. Мне тоже, но я сообразила, что речь о каких-то чарах, маскирующих следы других чар.
Зато Восхт прекрасно всё понял – и недоверчиво расширил глаза:
– Лейндармаль? Но тогда этот маг должен обладать такой силой…
– Как наша милая принцесса. – Лод кивнул на Навинию. – По меньшей мере.
– Я? Если вы намекаете, что я…
– Вини, ну при чём тут ты? – всплеснула руками Криста. – У Фрайндина как раз под рукой есть магичка, которая по силе наверняка превосходит даже тебя. Спасибо нашей белой ведьме, протащившей в Риджию эту рыжую… проблему.
– Всегда рада помочь, – буркнула я.
Нехороший прищур Навинии от меня не укрылся, и прищур этот сулил Мари большие проблемы. Ох, надеюсь, мне удастся настроить однокурсницу на мирный лад прежде, чем принцесса встретится с ней и решит проверить, кто тут кого превосходит…
– Далее. – Лод непреклонно вернул нас к теме разговора. – Правду о том, что внезапное исчезновение принца и его невесты не является предсвадебным путешествием, среди светлых знали только Фрайндин и Фаник. Принц, вы ведь никому не говорили?..
– Чтобы отец меня уничтожил? – уточнил Фаник. – За то, что не помог брату усмотреть за невестой, за то, что не доложил о погоне брата за этой невестой, и за то, что малодушно отпустил брата одного? Даже несмотря на чётко выраженное пожелание, чтобы я тихо сидел в своей любимой библиотеке, ибо в погоне буду только обузой?
– Видимо, нет.
– Это был не первый побег Кристы. Предположи я хоть на миг, чем всё обернётся, я пренебрёг бы всеми просьбами Дэна и сразу побежал к отцу. Но я не предположил. И прислушался к просьбам, и нашёл правдоподобное объяснение про предсвадебное путешествие, и солгал, что Восхту тоже потребовалось уехать, и ему было с Дэном по пути… – Уголок губ Фаника досадливо дрогнул. – Я и Вини долго пытался убедить, что ничего страшного тут нет. Найдутся, помирятся, всё как обычно.
…и было бы, как обычно, если б Кристу не понесло в горы дроу. И тогда бы все вы сейчас здесь не сидели, как и я.
Одна маленькая деталька, с лёгкостью порушившая карточный домик.
– А свой отъезд вы в итоге объяснили…
– Тем, что заскучал без друзей и в преддверии Солирдага решил развлечься вместе с Вини. – Солирдаг… насколько помню из местных книг, день прощания с летом, один из главных риджийских праздников.
– Но дяде вы, как и Дэн, сказали правду?
– Да.
– Это ещё ничего не значит, – робко возразила Криста. – Да, наёмники явно следили за вами с Вини, как только вы выехали из Солэна, но весь наш двор знал…
– Но дядя знал, что происходит на самом деле. И, зная это, ничего не сказал отцу. А он один из тех, кому открыт доступ к моему маячку, и обещал, что будет регулярно его проверять, раз уж речь идёт не о безмятежном предсвадебном путешествии, – хмуро ответил Дэнимон. – Потому я и сказал ему правду. Рассчитывал, что в случае опасности дядя поднимет тревогу, и как только я пропал из виду… Если б дядя сразу пошёл к отцу, наши гвардейцы были бы в Тьядри в тот же день. Они нашли бы Фаника прежде, чем до него добрались наёмники, и прежде, чем Восхт и Вини попались в вашу ловушку.
– А я нахожу ситуацию ещё более интересной. – Фаник задумчиво стучал кончиком указательного пальца по столешнице, благо стараниями Лода ногти у него успели отрасти заново. – Если наёмники увязались за мной и Вини столь стремительно, с ними связались заранее. Каким-то образом их наниматель понял, что вскоре мы отправимся в Тьядри. Из этого можно сделать неутешительный вывод, что он прекрасно знал нас. Всех нас. Он шпионил за Кристой, узнал, что она у дроу… или хотя бы то, что она пропала в их горах, но выводы сделать нетрудно… а дальше понял, что Дэн отправится её выручать – и тоже попадётся. Он знал, что Вини неожиданно покинула своё королевство, и понял, зачем она сделала это. Он понял даже то, что я поддамся на её уговоры. Из всех эльфов мне известны только двое, которые могли предсказать всё это. – Он поднял взгляд, посмотрев на Эсфора. – Первый сейчас сидит за этим столом. Второй – тот, о ком мы говорим.
…я вдруг поняла, кого он мне напоминает. Даже внешне, но в первую очередь манерами, повадками, неизменной смешинкой в голосе и в глазах. Сашку – только повзрослевшего лет на пять-семь.
И не избалованного заботой разведённой матери, помноженной на возможность не пробираться сквозь тёмный лес образования самому, а уютно устроиться на моей шее.
– Доводы убедительные. – Лод тоже смотрел на мальчишку с одобрением: чувство, редко проявлявшееся в его взглядах на светлых. – Однако доказательств, что всё затеял именно тэлья Фрайндин, у нас нет. Это мог быть любой другой высокородный эльф, который хорошо вас изучил. И всё усложняет отсутствие мотива.
– Фрайну незачем так поступать, – проговорил Эсфор убеждённо. – Он всегда был лучшим из нас троих. И никогда не хотел править.
– Если бы хотел, убрал Хьовфина, а не его наследников. И он мог сделать это давным-давно, – кивнул Алья. – Но мы исходим из того, что злодеем двигала в первую очередь ненависть к нам, не стремление получить личную выгоду. Всё, что он сотворил сейчас и восемнадцать лет назад, он творил для того, чтобы спровоцировать светлых на новую войну.
– А брат мужа – один из тех, от кого Повелительница эльфов никак не ожидала отравленного ножа в спину, – негромко добавила Морти.
– Вы думаете, что резню восемнадцать лет назад и моё похищение организовал один и тот же эльф? – Фаник удивлённо вскинул брови. Интересно… Стало быть, он тоже считает, что резню кто-то «организовал». Впрочем, если и Восхт понимал, что в официальной версии светлых есть сомнительные пункты…
…я рассматривала несколько вариантов. Начиная с того, что несостоявшийся убийца Фаника и состоявшийся убийца его матери – действительно разные лица. Заканчивая тем, что не совпадают даже личности организатора и исполнителя того старого убийства. Последний вполне мог оказаться лишь марионеткой в руках сильных мира сего.
Но некоторые штрихи заставляли меня склоняться к определённым выводам.
– Мы можем ошибаться, – легко признал Лод. – Вполне возможно, что вашу мать устранили по другим причинам. Личным причинам. Кажется, многие считали, что человеческая девушка – не самая подходящая партия для Повелителя эльфов.
Ого. Так Дэнимон и Фаник – полукровки?.. Хотя это объясняет необычную для эльфов масть.
– Эльфам чужды предрассудки, – отрезал Дэнимон. Фаник скептически хмыкнул, но его вряд ли услышал кто-то, кроме меня. – Мама была из знатного рода, троюродной сестрой матери Вини. Все считали, что в ней возродилась прекрасная Льомдэлль, которую отец потерял в войне с…
– Многие были не в восторге от выбора брата, – устало бросил Эсфор, оборвав жаркую речь племянника на полуслове, и я поставила мысленную галочку «не забыть узнать, что за прекрасная Льомдэлль». – Да, после войны никто не смеет открыто показывать пренебрежительное отношение к людям. Иначе заклеймят последователем Тэйранта. Но в высших кругах это пренебрежение всегда было и, боюсь, ещё долго будет.
Не выдержав, я кашлянула, и собравшиеся за столом светлейшие особы посмотрели на меня.
– Мне кажется, тут виден один и тот же почерк, – справившись с мгновенной робостью, заговорила я: от концентрации сиятельного внимания становилось слегка не по себе. – Убирают кого-то из семьи Повелителя, когда светлые и тёмные близки к примирению, и при этом подставляют дроу. Вряд ли это простое совпадение. Кто-то не хочет, чтобы вы примирились… но личный мотив тоже имеет право на существование. Заметим, никто не покушался ни на самого Повелителя, ни на его братьев, однако удар наносили так, чтобы у Хьовфина появилось ещё больше причин возненавидеть тёмных. В первом случае по его жене, во втором – по детям, которые внешне пошли в мать. – Я взглянула на Эсфориэля. – Как Фрайндин относился к жене брата?
– Фрайн ко всем относился тепло. С самого детства. Я говорил: он лучший из нас троих. – Эльф смотрел на моё лицо, но создавалось впечатление, что видит он нечто совсем иное. – Когда война закончилась, ему было всего одиннадцать. Мы с Фином вернулись домой, наши родители – нет. Фин занял место отца, и на его плечи легла задача возродить из пепла наше королевство. Я отдалился от всего и всех, коротая дни наедине со своей печалью. Но Фрайн был лишь ребёнком, который неожиданно остался один. Он потерял родителей, а братьям было не до него. Лишь много позже я с содроганием понял, как легко он мог озлобиться на весь мир, однако он остался тем же светлым мальчиком, что до войны кидался мне на шею во время моих редких визитов домой. – Эсфор моргнул, и взгляд его сделался более осмысленным. – Да, он не любил дроу. Но людей он всегда считал равными эльфам – один из немногих. Когда Фин объявил, что избрал будущей Повелительницей человеческую деву, мы с Фрайном первыми поддержали его.
…прямо-таки портрет ангела во плоти. Которых не существует.
И пусть рядом со мной живой пример в лице Морти, я не могу поверить даже в её искренность.
– Но он не любил дроу, – цепко повторил Алья.
– Он не знал их так, как я. Когда-то они разрушили всю его жизнь. Жизнь его семьи и его народа. Конечно, у него были причины их не любить.
– Значит, у него были и причины не желать примирения с ними.
– Были. Но не ценой жизни племянников. Не ценой жизни их матери. Дэн и Фаник… мы с Фрайном всегда любили их, как собственных сыновей. Порой мне казалось, что мы куда ближе к ним, чем сам Фин. В своей одержимости будущей войной он нечасто находил время на детей.
Я покосилась на Дэнимона, но тот ничего не сказал: видимо, тут даже любящему сыну нечего было возразить.
– Да, многое указывает на Фрайна. Но я готов поклясться, что это не он. Я знаю своего брата. Я верю в него.
Решимостью Эсфора можно было резать алмазы. Он говорил это так же твёрдо, как когда-то уверял свою возлюбленную принцессу, что сердце её брата исполнено добра… брата, который потом развязал войну, уничтожившую их всех. Так тебе легче, тэлья Эсфориэль? Безоговорочно верить в тех, кого любишь, – даже несмотря на то, что твоя долгая жизнь уже смеялась над тобой, растаптывая эту веру? Ты предпочтёшь снова пережить боль предательства, снова выдернуть нож из спины, но не оскорбить любимых недоверием? Как прекрасно, как глупо…
И ведь мне, похоже, придётся брать с тебя пример.
– В нашем мире говорят, что яд – оружие женщин, – осторожно сказала я. – Настоящий злодей мог лишь прикрыться тем, что в первую очередь все ниточки приведут к Фрайндину. И это вполне мог быть не злодей, а злодейка. Думаю, многие эльфийки мечтали занять место рядом с Повелителем, и кто-то из них мог быть очень зол, что в итоге оно им не досталось.
– О мамином месте мечтали многие, – признал Фаник. – Включая половину её фрейлин. Но из них я не назову ни одной достаточно умной, чтобы провернуть подобное.
– И на такой случай у нас есть ещё одна зацепка. – Положив браслет на столешницу, Лод призвал в руку знакомую грифельную табличку. – Ночью я вышел на того, кто писал послания наёмникам. След ойры тщательно замаскировали, однако я сумел его распутать. Двусторонние артефакты всегда делают тебя уязвимым… След привёл меня в Мирстоф.
– Что?!
Навиния выдохнула это так возмущённо, будто «старшак» нанёс ей глубокое личное оскорбление, посмев угнездиться в её столице.
– Я знаю, кто руководил наёмниками. Я знаю, где он. Если он расскажет нам всё, что знает, уверен, мы приблизимся к разгадке. Однако, – Лод посмотрел на Алью, – прежде предлагаю всё же наведаться к тэлье Фрайндину. Если ниточки ведут к нему не просто так, на этом наши поиски оканчиваются. Если наши подозрения беспочвенны – нам было бы очень полезно заручиться поддержкой ещё одного брата Повелителя эльфов.
…а Фрайндин, в свою очередь, сумеет вразумить Мари, потому что у меня такие вещи выходят не слишком хорошо. Если, конечно, он и правда невиновен.
– А если тот, кто стоял за похищением Фаника, и убийца Повелительницы – не одно и то же лицо? – задумчиво спросил Восхт.
– У меня тот же вопрос, – поддакнул Фаник. – Думаю, отца больше обрадовала бы поимка убийцы любимой жены, чем неудавшегося убийцы нелюбимого сына.
Лод слегка пожал плечами:
– Да, в нашей версии много допущений. Но даже если так… Когда мы отдадим Хьовфину того, кто покушался на принца, он поймёт: среди светлых есть те, кто желает его семье зла. И, думаю, после этого Повелитель сам отыщет того, кто отнял у него жену.
– Поддерживаю, – сказала я. – Главное – заставить светлых понять то же, что поняли вы. Когда ваш отец увидит, что его сыновья невредимы, когда люди осознают, что их Повелительница жива… когда они поймут, что всё не так, как им казалось…
– Они наконец снова захотят нас слушать, – закончила Морти. – И мы предложим им мир.
Алья молчал, обдумывая предложение Лода, и по лицам собравшихся я видела: последнего слова все ждут именно от него.
Быть может, Повелитель дроу не был самой сильной фигурой за этим столом, – но он оказался тем самым королём на доске для скаука, под чьим знаменем мы в итоге сражались.
– Если мы поможем вам… повидаться с дядей, – произнёс Дэнимон негромко, – вы наденете на него ошейник? Чтобы он сказал правду?
– Мы не будем злоупотреблять вашим доверием лишь для того, чтобы заполучить ещё одного заложника, – успокоил его Лод. – Ошейник – крайняя мера. Для начала попробуем мирно побеседовать. Было бы неразумно с ходу настроить Фрайндина против нас столь… неучтивым обращением.
– Хорошо, – серьёзно кивнул принц. – Я не хочу, чтобы он пострадал.
– Если он ни при чём, никто этого не хочет. – Даже с табурета Алья поднялся так, словно под ним был трон. – Ладно. Беритесь за Фрайндина.
Король сказал своё слово. И хотя никто не кивнул в знак согласия, стало ясно: решение принято.
– В таком случае обсудим план, – резюмировал Лод. – Эсфориэль, принц Дэнимон, принц Фаникэйл – останьтесь. Остальным более докучать не смею.
Намёк, к моему удивлению, поняли все. Трое пленников, которых теперь даже как-то неудобно было так называть, направились к двери в свои покои, Морти с братом – к лестнице из башни, а я – к ступенькам, уводившим наверх. И хотя меня несколько раздосадовало, что к моим услугам при обсуждении плана прибегать не собирались, но я знала: Лод обратится ко мне за помощью, если она понадобится. А его сольные планы до сего дня не подводили.
Не обращая внимания на одеяло, подозрительно шевелившееся на моей постели, я прошла в библиотеку. В призрачном свете волшебных цветов отыскала на полке книгу, на корешке которой подписали «Сокрытие чар»; прислонившись спиной к шкафу, пролистала потрепанный том. Ожидаемо отыскала там Лейндармальский заговор – и, убедившись, что он действительно позволяет магу скрыть путеводные следы своих чар от других магов, вернула потрёпанный том на место.
Позже я определённо к нему вернусь, чтобы изучить от корки до корки. Но пока меня ждали «Ловушки», которые давно следовало добить, чем я и занялась.
Я всегда восхищалась красотой чисел и формул, как и красотой кода. И по мере того как я разбиралась в магических формулах… О, они были не менее прекрасны, чем математические, и не менее изящны, чем элегантно написанные проги. Особенно те заклятия, до которых я добралась сейчас: невероятно сложные в своей гениальной простоте, сверкающие, как бриллианты, незамутнённые и чистые, как родниковая вода. Их не творил человек – они жили собственной жизнью задолго до него, и оставалось лишь придать им форму так же, как скульптор придаёт форму куску мрамора, чтобы высвободить дремлющую в нём жизнь. Наверное, так музыканты восхищаются гениальными симфониями, а художники полотнами да Винчи… Хотя последнего я никогда не понимала: и с чего все с ума сходят от обычной женской улыбки? То ли дело формулы.
Когда вошёл Лод, я сидела в кресле и разбиралась в одной из последних рунных цепочек, изящной и многослойной, как нервная система. Ловушка Брёлайве, вызывавшая у жертв приступ безумия, заставляя поверить, что на тебя напал твой злейший враг, – но каждый удар, который в своих фантазиях ты наносил призрачному недругу, в реальности доставался тебе самому.
– Всё учишься? – Колдун встал рядом, вглядываясь в книгу.
– В этом мире у меня мало других занятий. Как план?
– Осталось лишь подгадать правильный момент. Думаю, он наступит завтра.
– Мне с вами можно?
Он слегка усмехнулся:
– Тебе – всегда и везде.
– Даже так? А как насчёт мест, в которые мне идти слишком рискованно? Я же не могу за себя постоять.
– Зато я могу. И сумею позаботиться о том, чтобы ты была в безопасности.
Это не было ни бахвальством, ни даже обещанием: простая констатация факта, как и многое из того, что он говорил. Одна из черт, которые мне в нём так нравились.
– Хорошо, что эмер Айкатт не таит на тебя зла, – вырвалось у меня. – За Артэйза.
– А, так вы всё-таки видели совет.
– Да, и… вы с Альей казнили Артэйза из-за меня, а меньше всего я хотела…
– Ты тут ни при чём. – Он не успокаивал меня, просто излагал положение дел. – Артэйз нарушил закон и запятнал честь своего дома. Честь для дроу имеет огромное значение. Все понимают решение, которое принял Алья, и уважают выбор, который сделал эмер Айкатт.
– Кроме Лундвинэла, видимо.
– Он тоже понимает, что Артэйз сам вырыл себе могилу. И не таит злобы ни на отца, ни на своего Повелителя.
– А на тебя?
Лод помолчал. И ещё помолчал, выдерживая странную, удивившую меня паузу.
Но всё-таки ответил.
– После того как я убил его младшего брата… да. – Лод пожал плечами. – У будущего супруга Морти определённо осталось ещё меньше причин меня любить.
* * *
Повелитель дроу вошёл в комнату пленных без стука, лёгкой неслышной походкой, и светлые не сразу заметили его появление.
Алья обвёл взором кровать, где принцы о чём-то переговаривались с Восхтом, и камин, у которого сидела Криста; когда та увидела дроу и испуганно выдохнула, тот уже непреклонно, без оглядки двинулся к окну, подле которого восседала Навиния. Принцесса вяло наблюдала за бегавшим по столешнице паппеем, и её не насторожила даже внезапно повисшая в комнате тишина. Она повернулась к двери, лишь когда тень Повелителя дроу упала на стол, и медленно подняла глаза, встречая его взгляд.
На пару секунд в комнате застыли все и всё, кроме паппея, настороженно шевелившего усами.
Следом Алья поклонился, изящно и низко изогнув стан.
– Принцесса, я прошу у вас прощения за своё… неподобающее поведение ранее, – произнёс он ещё прежде, чем выпрямиться: мягко, но без всякого заискивания. – Чтобы сгладить то напряжение, что возникло между нами, вы отобедаете со мной.
– Я? С вами? – тонкие ноздри Навинии дрогнули. – После того, что вы сделали, вы ещё смеете…
