скачать книгу бесплатно
Вопросы задает не спеша, вдумчиво. Симпатяга парень. Неожиданно он переходит на «ты».
– А как ты оказался здесь, если твоя тетя на Хорошевском, а знакомая на Глаголева?
– Сел на двадцатку, а она, зараза, завезла меня сюда и выкинула.
– Ты не видел табличку «в парк»?
– Увидел, когда вылез.
– По инструкции я должен доставить тебя в отделение. Но ты там проторчишь часа два, и тебя отпустят. Ты не вор, это я давно понял. Вон за сквером метро «Сокол».
– Там сориентируюсь, просто эту станцию первый раз вижу с тыла.
Лихо козырнул и повернул обратно. Такие порядок наведут. Жаль, что их мало.
Наконец-то позади все кабинеты и примерки. Лена сама воткнула мосты на место.
Четыре моста по пятнадцать рублей. Всего шестьдесят.
– Вот сотня и тысяча благодарностей. Я теперь жующий человек.
– У меня сдачи нет.
– Перестань, какая сдача, я еще столько дам и буду в выигрыше.
– Нет, нет. Я сейчас иду домой, и по дороге мы деньги разменяем. Ты хотел еще лук купить и клюкву, я тебе покажу хорошие магазинчики.
Ну и память. Давно говорилось и вскользь. Деньги разменяны сразу же и скрупулезно подсчитаны.
– Вот сорок рублей, пересчитай.
– Не убивай меня без ножа, я и так себя чувствую скрягой.
– Вот универсам, там есть лук.
Зима на лук дефицитная, в Ижевске не найти днем с огнем.
А в «САМе» очередь в три изгиба, но идет быстро.
– Стой здесь, я займу очередь там.
Минут через десять она занимает очередь в хвосте и так несколько раз. Не прошло и часа, как вес в руках стал чувствительным.
– Пожалуй, хватит, пошли за клюквой.
– Это все мне?
– Конечно, у меня давно кладовка забита.
– Лена, как с тобой рассчитываться буду?
– А, пошли.
Она несется с такой скоростью, что запомнить, где что, невозможно. Ныряет в какой-то подвальчик, оказавшийся «Дарами природы».
– Вон клюква, видишь, в бочонках? Сколько будешь брать?
Бочата маленькие, аккуратненькие.
– Одного хватит, больше не увезти.
– Что один, килограмм?
– Нет, бочонок.
Лена перебрала штук пять, придирчиво оглядывая каждый, и наконец сделала свой выбор.
– Вот этот.
Непонятно, чем те хуже, но важно, что есть лук, клюква и зубы.
Можно лететь в Ижевск.
Ижевск
Раз, два звонка. Шаги за дверью торопливые.
– Это ты? Заходи скорей. И ковер привез!
– И лук.
– Раздевайся. Я тебя сегодня не ждала. Ты уже приехал?
– Нет еще.
– Нет, ты ужасный человек. У меня сегодня прибыльный день, смотри, что мне удалось достать по блату!
На балконе круг замороженной говядины.
– Сегодня счастливое число.
– Садись, я пока что-нибудь приготовлю.
На столе гора посуды, видно, пришлось побегать.
– Давай посуду помою.
– Как? – Этот вопрос у нее в голове не очень укладывается.
– Постараюсь чисто.
– Обычно мужчины не моют посуду.
– Ты давно уже утверждаешь, что я мужчина необычный.
– Ну хорошо, мой, только надень фартук.
– Терпеть их не могу.
– Ну как хочешь.
Вода – горячая, холодная – что ж не мыть, одно удовольствие, хозяйство кухонное у нее поставлено хорошо, все по своим местам, удобно и под рукой.
– Хозяйка ты хорошая, молодец.
От похвалы она вздрагивает и прижимается ко мне.
– У меня из-за тебя сгорят оладушки.
– Хороший плохо и плохой плохо – всегда бедный мужчина виноват.
– Будь хорошим, пусть горят.
После ужина брюки с нашлепкой «Ну, погоди!» и кофточка исчезают, и хозяйка появляется в тоненьком халатике для случая. Сама садится на мои колени и оплетает шею жаркими руками. На халатике спецназначения надо делать застежку сзади. Приходится отстраниться, чтобы расстегнуть пуговички. Она смотрит с томлением, но когда под лифчиком обнажаются полные притягивающие груди, в ее глазах снова вспыхивает страх.
– Не надо, пожалуйста, не надо.
– Я зажмурюсь, но надо обязательно.
Она снова в моей власти. Оля начинает трепетать, ее объятия становятся все жарче. Руки опускаются на бедра и медленно идут к заветной цели. Она застывает на мгновение и вдруг отдается волне ощущений ласкающих ладоней. Но снять ткань не разрешает. Когда плавочки поползли вниз, она резко отталкивается и падает на диван, закрыв лицо руками.
– Я не могу, не могу.
Ну все-таки прогресс есть. Верхняя половина уже освоена.
Да, в тридцать женщину переучивать тяжко.
Разговор с отцом
Папочка опять укушался. В таком состоянии он выговаривает все, что у него накипело, и даже немножко больше. Мы сидим на кухне, мама спит. Она никогда не встревает в наши разговоры и делает вид, что ничего не слышала, хотя все видит и слышит на любом расстоянии шестым чувством.
– Тебе не приходило в голову, что твое положение не соответствует твоим возможностям? Кто ты? Слесарь с высшим образованием? Это ли не парадокс? Ты собираешься всю жизнь крутить гайки? Тебе тридцать лет, но у тебя до сих пор нет семьи, хотя ты женат официально! Этот брак – не настоящий брак. Ученье не создал, учеников растерял, как говорил Остап Бендер. О чем ты думаешь и думаешь ли ты вообще? С твоими способностями ты должен быть лидером. Чего ты добился в жизни и чего ты добиваешься? Или просто плывешь по течению? По-моему, тебе надо крепко подумать.
Так много вопросов. Они заданы, и надо ответить по существу – с отцом нельзя паясничать.
– Давай по пунктам. Первое – мое положение. Дорога вверх мне закрыта. Я не могу и не хочу кривить душой. Для того чтобы занять кресло руководящего работника, надо вступить в партию – без партбилета дорога вверх закрыта. Это ты оспаривать не будешь. Но в партию я вступать не буду, хотя бы потому, что я в нее не верю, и на все вопросы, задаваемые при вступлении в партию, я отвечу то, что я думаю. А выслушав меня, партийцы не только не примут в партию, но и постараются вообще избавиться от меня. Партия сгнила, она ведет страну в тупик. Она даже не балласт, а страшный тормоз, который задерживает развитие общества.
– Ты хоть понимаешь, что ты говоришь? Ты хочешь очернить партию, которой я отдал чуть ли не всю жизнь? Ты хочешь перечеркнуть все ее заслуги?
– То, что партия сделала для страны, я не отрицаю. Заслуги ее огромны. Она сыграла роль стартера в запуске двигателя. Но, если не отсоединить стартер от двигателя, он начинает играть роль тормоза. Так и с партией. Почитай Ленина. Его определение партии: это аппарат принуждения, который со временем должен отмереть. Он никогда не говорил «всю власть – партии», он говорил «всю власть – советам».
– У нас власть советов.
– Над которыми стоит партия.
– Партия руководит.
– Так это и есть власть партии.
– И что ты предлагаешь?
– Лишить партию власти, передав всю власть советам депутатов трудящихся.
– Мы в дебри полезли. Я говорю о тебе, а ты – о партии.
– Человек в обществе неотделим от государства. Отсюда ограничения в моем движении по социальной лестнице вверх, мне остается только находиться в самом низу, в чем есть свои преимущества.
– В чем же твои преимущества состоят?
– Я могу говорить все, что я думаю, без опасения, что меня понизят. Наша конституция гарантирует в случае конфликта отдавать предпочтение человеку труда, и суды обязаны рассматривать его заявления и быть на его стороне, чего не скажешь о должностных лицах. Существует отдельный список должностей, которые суды не имеют права принимать к рассмотрению, что дает возможность вышестоящему руководству творить беззакония. А рабочий всегда под защитой закона, если он законов не нарушает. Ему достаточно вовремя приходить на работу, не пьянствовать на рабочем месте, не прогуливать, и он – лицо неприкосновенное. Ни один вышестоящий начальник, будь то администратор или партийный деятель, вплоть до генерального секретаря, ничего с ним не сможет сделать, что бы он ни сказал. Можно говорить все, что в голову взбредет, не думая о последствиях. А это дорогого стоит.
Кроме того, должность – это кабинет и ответственность перед другими. А отвечать за выходки дебилов, которые сами не знают, что могут натворить, у меня нет ни малейшего желания. А механизатор – это простор, поездки, приключения, тундра, природа, охота, а не четыре стены в табачном дыму, от которых только стрессы. Это – романтика Севера, она наливает жизнью, дает силы и желание жить. Даже в ремонтах машин есть своя прелесть, удовлетворение от того, что ты сделал что-то полезное для себя и окружающих, освоил технику, узнал что-то новое. Конечно, крутить гайки – это тяжелая работа, но лучше грыжа и радикулит, чем инфаркт или инсульт. Да и эти вещи можно свести до минимума, если подходить к здоровью творчески, в смысле не рваться выше своих возможностей.
Что касается лидерства, тут я думаю так: лидер – это человек, который считает себя выше окружающих, а окружающие с этим согласны. Я считаю, что нет людей выше или ниже, все люди равны. Кто считает иначе, те либо унижают себя, либо себя возвеличивают, что в равной мере противно. Быть лидером необязательно, обязательно уметь бить лидеров в случае необходимости, чтобы поставить их на место.
Что касается брака, то ты прекрасно знаешь, что это только штамп в паспорте для нее, чтобы не ныла, что деревня ей в лицо постоянно тычет, что она сожительница. Лучше жить с ней, чем в общаге, а квартиру мне никто не даст. Да и видимся мы с ней не так уж часто, я в основном в разъездах. Рядом с ней не так уж плохо: сыт, в чистоте, в тепле и уюте. Когда найду ту, что будет моей, тогда уйду от нее. Я это право себе обговорил с самого первого дня.
– Тебя послушать, не так уж все плохо.
– Совершенно с тобой согласен.
– Умеешь ты убеждать.
– Я же твой сын.
Институт
Зачет по математике принимает мужик. Просмотрел все выполненные задания, задал пару вопросов. Потом, подумавши, спросил:
– Ты где взял эту формулу?
– В учебнике.
– Каком?
Услышав название и автора, вытащил его на свет божий.
– Покажи.
