скачать книгу бесплатно
– Я вынужден настаивать. Приказ Леандро.
Новичок, чувствовавший себя уязвленным, навис над ней всей массой своих девяноста с лишним килограммов, клокочущих от гнева. На губах его заиграла улыбка, похоже, отработанная во время допросов в застенках и ночных арестов.
– Меня не колышит, что у меня мало опыта, красавица. Не заставляй вытаскивать тебя силой.
Алисия посмотрела ему в лицо:
– Неважно, есть ли у вас опыт. Главное, насколько вы сообразительны.
Агент Леандро сверлил ее взглядом несколько секунд, но, когда напарник схватил его за локоть и оттащил в сторону, предпочел изобразить вежливую улыбку и вскинул руки в знак примирения. «На этом он не успокоится», – подумала Алисия.
Другой агент сверился с часами и покачал головой:
– Послушайте, сеньорита Грис, мы не виноваты. Вы же знаете, как обстоят дела.
«Разумеется», – подумала она.
Опираясь руками на подлокотники кресла, Алисия встала. Агенты наблюдали, как она, пошатываясь, доковыляла до стула, где лежал предмет, напоминавший сбрую, сплетенную из тонких волокон фибры и кожаных ремешков.
– Вам помочь? – спросил злорадно один.
Алисия не обратила на них внимания. Она взяла аксессуар и скрылась с ним в ванной комнате, неплотно прикрыв дверь. Старший агент опустил голову, но младший не утерпел, примерившись и скосив глаза таким образом, чтобы увидеть в зеркале отражение Алисии. Он с интересом наблюдал, как она, сняв юбку и расправив бандаж, обернула его вокруг бедра и правой ноги. Получилось некое подобие корсета. После того как были застегнуты все пряжки, бандаж обтянул тело, словно вторая кожа, сделав Алисию похожей на механическую куклу. Внезапно она вскинула голову, и в зеркале громила поймал ее взгляд, холодный и лишенный всякого выражения. Он довольно улыбнулся и, выдержав долгую паузу, повернулся лицом к комнате, впрочем, успев мимоходом разглядеть темное некрасивое пятно у Алисии на боку – спираль шрамов, воронкой глубоко въедавшуюся в плоть, будто бедро разворотило раскаленным докрасна сверлом. Агент заметил сердитый взгляд начальника.
– Кретин! – обругал его шеф.
Вскоре из ванной появилась Алисия.
– У вас нет другого платья? – спросил старший.
– Чем вам не нравится это?
– Может, найдется что-нибудь поскромнее?
– Зачем? Кто еще будет присутствовать на встрече?
Агент протянул ей трость, прислоненную к стене, и указал на дверь.
– Я еще не накрасилась.
– Вы безупречно выглядите. Подкрасите лицо в машине, если захотите. Мы опаздываем.
Алисия отказалась от трости и, не дожидаясь агентов, вышла в коридор, слегка прихрамывая.
Через несколько минут они уже молча ехали в черном «паккарде» под дождем по улицам Мадрида. Расположившись на заднем сиденье, Алисия рассматривала очертания шпилей, куполов и скульптур, украшавших карнизы плоских крыш на Гран-Виа. Ангельские квадриги и часовые из почерневшего камня наблюдали за городом с высоты. С темно-серого неба, затянутого свинцовыми тучами, низвергалась извилистая гряда огромных мрачных домов. Они казались сгрудившимися в одну кучу окаменевшими чудовищами, поглотившими целые города. Внизу, у подножия исполинов, под пеленой дождя блестели маркизы больших театров, витрины первоклассных кафе и магазинов. Люди, лишь миниатюрные фигурки, выдыхавшие клубы пара, сновали стайками под куполами зонтов почти вровень с землей. Алисии пришло в голову, что в такие ненастные дни человек поневоле начнет думать, как старина Маура, поверив, что тьма над Испанией распростерлась от края до края, не оставив места даже проблеску света.
3
– Расскажите еще раз о сотруднике, которого вы мне рекомендуете. Вы сказали, Грис?
– Алисия Грис.
– Алисия? Женщина?
– Это является препятствием?
– Не знаю. Я слышал о ней не раз, но упоминали всегда только фамилию – Грис. Я понятия не имел, что речь идет о женщине. Вероятно, ваш выбор вызовет возражения.
– Вашего начальства?
– Нашего начальства, Леандро. Мы не можем позволить себе ошибиться снова, как это вышло с Ломаной. В Эль-Пардо[16 - Королевский дворец в Мадриде; частная резиденция Франко, где генералиссимус жил с 50-х годов XX века и до смерти.] начинают проявлять нетерпение.
– При всем глубоком уважении, единственной ошибкой было не разъяснить мне подробно, для чего понадобился оперативник моего подразделения. Я поручил бы дело другому сотруднику. Рикардо Ломана не способен решать такие задачи.
– В данном деле не я устанавливаю правила и контролирую информацию. Указания поступают сверху.
– Понимаю.
– Расскажите о Грис.
– Сеньорите Грис двадцать девять лет. Из них двенадцать она работает на меня. Осиротела во время войны. Потеряла родителей в восемь лет. Воспитывалась в патронате Рибас, сиротском приюте в Барселоне, откуда была исключена в пятнадцать лет из-за нарушений дисциплины. Года два она жила на улице, работая на спекулянта и афериста по имени Бальтасар Руано. Он возглавлял банду малолетних воров, пока жандармерия не взялась за него всерьез. Его, как многих других уголовников, казнили в тюрьме Кампо-де-ла-Бота.
– Я слышал, что…
– Это не проблема. Она способна позаботиться о себе и, уверяю вас, умеет защищаться. Грис получила ранение во время войны, при бомбардировке Барселоны, однако увечье не мешало ей выполнять работу должным образом. Алисия Грис – лучший оперативник из завербованных мною за двадцать лет службы.
– Тогда почему же она не явилась в то время, которое вы ей назначили?
– Я понимаю ваше разочарование и снова приношу извинения. Алисия порой бывает строптивой, но почти все уникальные агенты, работающие на самых трудных направлениях, ведут себя так же. Примерно месяц назад у нас возникли рабочие разногласия по поводу одного дела, которым она занималась. Я временно отстранил ее и снял с довольствия. Она проигнорировала встречу, намекая, что все еще сердита на меня.
– Если позволите высказать мнение, ваше отношение кажется в большей степени личным, нежели профессиональным.
– В моей сфере одно без другого невозможно.
– Меня беспокоит подобное пренебрежение к дисциплине. В нынешнем деле новых осечек быть не должно.
– Их и не будет.
– Для нас это чрезвычайно важно. Мы рискуем головой. Вы и я.
– Предоставьте мне решение вопроса.
– Расскажите еще о Грис. Что в ней такого особенного?
– Она видит то, чего не видят другие, мыслит иначе, не так, как остальные. Там, где все увидят закрытую дверь, она заметит ключ. Где другие потеряют след, она найдет улику. Это дар, образно говоря. И главное, для сторонних глаз Алисия Грис умеет быть невидимой.
– Именно так она раскрыла преступление, известное как «дело куколок Барселоны»?
– Восковые невесты. Первое дело, в котором Алисия работала на меня.
– Меня всегда занимал один вопрос. Говорили, что префект…
– Все это случилось много лет назад.
– Но у нас ведь есть время, пока мы ждем барышню.
– Разумеется. История произошла в сорок седьмом году. Я получил назначение в Барселону. До нас дошли сведения, что в течение трех лет полиция обнаружила в разных частях города по меньшей мере семь трупов молоденьких женщин. Их находили сидевшими на скамейке в парке, на трамвайной остановке, в кафе «Паралело». В том числе одну из них увидели стоявшей на коленях в исповедальне в церкви дель Пино. Все были в белом, безупречно накрашены. В телах не осталось ни капли крови, они пахли камфарой. Погибшие напоминали восковых кукол, отсюда и появилось название.
– Их имена известны?
– Никто не заявлял об их исчезновении, на основании чего полиция предположила, что жертвы были проститутками. Данная версия впоследствии подтвердилась. Несколько месяцев новые трупы не находились, и полиция посчитала дело закрытым.
– И тогда произошло очередное убийство?
– Верно. Маргариты Мальофре. Ее нашли в кресле холла отеля «Ориенте».
– Она была содержанкой у…
– Маргарита Мальофре работала в доме свиданий определенной категории на улице Элисабетс, где предлагались услуги особого свойства по очень высокой цене. Стало известно, что тогдашний префект часто посещал упомянутое заведение и погибшая была его любимицей.
– Почему именно она?
– Похоже, Маргарите Мальофре удавалось дольше остальных продержаться не теряя сознания, несмотря на весьма специфические привычки префекта, и потому кабальеро отдавал ей предпочтение.
– Ай да его превосходительство!
– Суть в том, что, установив эту связь, дознание сразу возобновили, а учитывая деликатность темы, оно попало в мои руки. Алисия только начинала работать у меня, и я поручил расследование ей.
– Не слишком ли непристойная фабула для столь юной особы?
– Алисия была неординарной юной особой и совсем не впечатлительной.
– Как закончилась история?
– Достаточно быстро. Алисия провела несколько ночей на улице, наблюдая за входом и выходом самых известных домов терпимости Раваля. Выяснила, что во время регулярных полицейских облав клиенты незаметно ускользали через потайную дверь и девочки или мальчики из числа персонала притонов поступали так же. Алисия решила проследить за ними. Они прятались от полиции в подъездах домов, кафе и даже в канализационных колодцах. Их отлавливали и доставляли в участки, задерживая на ночь, а кое-кого даже сажали за решетку, что, впрочем, к делу не относится. Но кое-кто ухитрялся оставить полицейских с носом. И те, кому везло, прятались всегда в одном и том же месте: на пересечении улиц Хоакина Косты и Пеу-де-ла-Креу.
– А что там находилось?
– На первый взгляд ничего особенного. Зерновые амбары. Бакалейная лавка. Гараж. И ткацкая мастерская, у хозяина которой, некоего Руфата, в прошлом возникали проблемы с полицией из-за его склонности нарушать границы дозволенного. Он подвергал телесным наказаниям своих работниц, одна даже лишилась глаза. Кроме того, Руфат являлся постоянным клиентом заведения, где служила Маргарита Мальофре до своего исчезновения.
– Алисия быстро напала на след.
– Именно поэтому она сразу исключила Руфата из числа подозреваемых. Он хоть и был жестоким человеком, но к нашему делу имел лишь то отношение, что случайно посещал интересовавший нас публичный дом, располагавшийся по соседству с его мастерской.
– Что дальше? Пришлось начинать сначала?
– Алисия всегда утверждала, что события развиваются согласно внутренней логике, а не логике внешних факторов.
– Какой же логике отвечали обстоятельства данного дела, по ее мнению?
– Той, что она называет логикой симулякра.
– Я перестал вас понимать, Леандро.
– Если излагать коротко, Алисия полагает, что все происходящее в обществе, в публичном пространстве представляет собой симулякр, некую имитацию того, что нам хотелось бы считать реальностью и чего в действительности не существует.
– Отдает марксизмом.
– Ничего подобного. Алисия – одно из самых скептически настроенных созданий, каких я знал. По ее теории, все без исключения идеологические модели и принципы являются плодом возбужденного рассудка. Симулякрами.
– Час от часу не легче. Для меня загадка, чему вы улыбаетесь, Леандро. Я не вижу тут ничего хорошего. Эта сеньорита нравится мне с каждой минутой все меньше. Она хотя бы хорошенькая?
– Я руковожу не инкубатором стюардесс.
– Не сердитесь, Леандро, я просто пошутил. Чем же закончилась история?
– Вычеркнув Руфата из списка подозреваемых, Алисия приступила к тому, что она называет чисткой лука.
– Еще одна из ее теорий?
– Алисия уверена, что всякое преступление подобно луковице: необходимо отделить множество слоев шелухи, прежде чем добраться до сердцевины, и попутно пролить немного слез.
– Леандро, я порой восхищаюсь разнообразием фауны, которую вам удалось рекрутировать.
– В мои обязанности входит найти подходящее орудие для решения любой задачи. И держать его наготове.
– Смотрите не пораньтесь ненароком. Однако продолжайте рассказывать о чистке лука, вы меня заинтриговали.
– Снимая шелуху с каждого из мелких предприятий, расположенных вокруг перекрестка, где в последний раз видели пропавших, Алисия узнала, что гараж принадлежал благотворительному дому призрения.
– Снова гиблая версия.
– В данном случае слово «гиблая» является ключевым.
– Я опять в растерянности.
– В этом гараже содержались катафалки, являвшиеся частью городского парка ритуального транспорта. Также он служил складом гробов и надгробных памятников. В те годы сфера ритуальных услуг в городе полностью находилась в руках дома призрения. Работников на низовом уровне – от могильщиков до носильщиков – набирали из числа людей, находившихся на попечении этого богоугодного заведения: сирот, осужденных, нищих и прочих обездоленных. В общем, тех несчастных, кто нашел там приют, не имея ни одной родственной души в мире. Пустив в ход свои таланты, которых у нее в избытке, Алисия сумела устроиться машинисткой в контору правления. Вскоре она разведала, что в те вечера, когда осуществлялись облавы, девочки из окрестных публичных домов прибегали прятаться в гараже для катафалков. Там красавицам удавалось договориться с кем-нибудь из приютских. Им охотно разрешали укрыться в одной из машин в обмен на профессиональные услуги. Переждав опасность и утолив желания благодетелей, девушки до восхода солнца возвращались к месту постоянной работы.
– Но…
– Возвращались не все. Алисия выяснила, что в штате работников гаража числился человек, выделявшийся на общем фоне. Он осиротел во время войны, как и она сама. Звали его Кимет. У него было детское лицо и хорошие манеры, что подкупало вдовушек, мечтавших усыновить его и забрать к себе домой. Кимет оказался одаренным учеником и уже хорошо разбирался в тонкостях ритуального искусства. Он занимался коллекционированием, что и привлекло к нему внимание. В ящике письменного стола хранил альбом с фотографиями фарфоровых кукол. Кимет признавался, что хочет жениться, создать семью и подыскивает подходящую женщину, чистую и непорочную душой и телом.
– Симулякр?
– Скорее приманка. Алисия принялась следить за ним каждую ночь и вскоре убедилась в справедливости своих подозрений. Падшие девушки прибегали к Кимету прятаться, и если они ростом, цветом кожи, внешностью и телосложением соответствовали определенным параметрам, то он даже не заговаривал о греховной оплате. Помолившись вместе с ними, Кимет обещал, что с его помощью и при покровительстве Девы Марии их не найдут. Говорил, что самым надежным укрытием является гроб. Мол, никто, в том числе и полиция, не осмелится открыть саркофаг, чтобы проверить его содержимое. Девушки, очарованные детским личиком и милыми манерами Кимета, послушно укладывались в домовину и улыбались ему, когда он задвигал крышку, запечатывая их внутри. Дождавшись, когда жертвы задохнутся, Кимет раздевал их, брил лобок, мыл с головы до ног, выпускал кровь и шприцем закачивал в сердце бальзамирующую жидкость, которая распространялась по всему телу. Как только девушки обретали новую жизнь, превратившись в восковые куклы, он гримировал их и обряжал в белое. Алисия установила также, что одежда, которая была на погибших, приобреталась на месте, в двухстах метрах от гаража, в свадебном салоне на кольцевой дороге Сан-Педро. Один из продавцов вспомнил, что Кимет частенько наведывался к ним.
– Небольшое приданое.
– Кимет проводил с трупами пару ночей, изображая подобие семейной жизни, если можно так выразиться, пока тела не начинали издавать запах сгнивших цветов. И позднее, на рассвете, когда улицы еще пустынны, увозил их к новой вечной жизни в одном из катафалков и режиссировал их появление на сцене.
