скачать книгу бесплатно
– Именно так. Это новое аббатство должно принять документы, которые скоро привезут из Святой земли. Пергаменты относятся к временам столь древним, что для их прочтения придется привлечь особых книжников.
Бернар вдруг стал серьезен.
– Вы имеете в виду евреев?
Граф де Монбар кивнул:
– Да, евреев из Византии.
– Не тех ли, что старый граф Тибо собрал у себя в Труа? Ходило много разных толков по поводу того, что могущественный граф связался с евреями.
Зная неодобрительное отношение Святой Церкви к евреям, граф понимал, что завел трудный разговор. Он слегка побледнел от напряжения, и его правая бровь начала подергиваться.
– Эти евреи дали нам ключи к тайнам Торы.
– И чего же вы хотите от меня, мой дорогой?
– Девять рыцарей Храма и Братство Госпитальеров поручили мне искать у вас поддержки и благословения и просят вас взять под свою опеку новое аббатство, которое мы назовем Клерво!
Бернар внутренне просиял, но внешне оставался безразличен к словам графа. Де Монбар поднял было кубок с добротным выдержанным вином, но не сделал ни глотка. Бернар молчал, и пауза затягивалась. Наконец, он произнес:
– Во славу господа нашего, я готов оказать свое покровительство! Они принесут мне клятву верности и полного послушания!
Де Монбар пребывал в нерешительности:
– С Госпитальерами все просто – у них строгая организация и могущественный магистр, который держит их в послушании. Однако у рыцарей Храма еще нет главы, признанного святой церковью. Захочет ли папа утвердить новый орден?
Бернар пожал плечами:
– Думаю, что смогу уладить этот вопрос со святым престолом.
Де Монбар отпил наконец пару глотков из своего кубка и озабоченно добавил:
– А как насчет короля Франции? Не будет ли он против того, что на его землях возникнет сила, ему не подвластная.
– Правители погружены в рутину дел своего государства. И, разумеется, своих собственных. Они не видят, что творится у них под носом, не говоря уже о провинциях.
Де Монбар согласился с доводами племянника, и еще какое-то время они сидели молча, занятые каждый своими мыслями. Наконец граф, словно спохватившись, сообщил важную новость:
– Наш сосед граф Хьюго Шампанский вернулся домой из Святой земли.
Бернар содрогнулся. Вообще-то он ничего не имел против этого могущественного сеньора, но…
Поддавшись неприятным мыслям и отбросив приличия, Бернар поднялся из-за стола и подошел к окну. Окна выходили во внутренний двор замка, где обычно полно всякой хозяйской живности, но сегодня во дворе было тихо. Готовясь к приезду столь высокого гостя, хозяин приказал убрать всех дворовых псов в особый загон, откуда даже лая их не было слышно. Объяснялось это странное распоряжение хозяина тем, что его гость не любил собак и граф де Монбар был одним из немногих, посвященных в личные дела святого Бернара. Несколько лет назад окровавленного Бернара принесли в бенедектинский монастырь, где он чудом выжил, пройдя через страдания, граничащие с возможностями человека.
В ранней юности он полюбил Бланку, своенравную красавицу, дочь одного из мелкопоместных дворян, который чаще упоминал о своем происхождении, чем о богатстве. Девушка с юных лет познала все тяготы безденежья и с молоком матери впитала мечты о сытой и богатой жизни, когда после охоты можно выбросить или отдать служанкам платье, рассеченное колючим кустарником, а не штопать его по нескольку раз. И тут Бернар! Младший сын из большой семьи, без намека на наследство. Таким сыновьям по традиции была прямая дорога в монастырь, где их охотно принимали и где, если повезет, они со временем занимали видные церковные должности. Простые радости жизни – земля, жена и дети – были для них запретным плодом, но Бернар тогда этого еще не знал. Выбрав момент, когда девушка была настроена благожелательно, он почтительно предложил ей свою руку и сердце, чем вызвал приступ негодования и страха у молодой особы. До конца дней влачить жалкое существование?! Чтобы раз и навсегда покончить с притязаниями молодого глупца, красавица Бланка приказала спустить дворовых псов, которых отец обычно брал на охоту на кабанов. Собак подолгу не кормили, и хищники бросались на жертву стремительно и мертво.
Молодой человек не ожидал, что дело примет такой оборот. Получив отказ и оставляя навсегда строптивую красавицу, он беспечно вышел во двор, где его поджидали голодные псы, привыкшие к трудной добыче. Чувство обиды смешалось со страхом. Он побежал, и это еще больше раззадорило псов. Они настигли его в несколько прыжков, стали таскать по каменным плитам двора и рвать на части. Челядь, прижав лица к окнам, показывала на него пальцами и хохотала. Кто знает, чем бы все это закончилось, если бы не отец молодой особы. Когда шум и возня во дворе достигли его слуха, он выбежал на крыльцо и ужаснулся. Ему не жаль было мальчишки, но он не хотел неприятностей. Родственники Бернара были могущественными сеньорами, им покровительствовал сам граф Шампанский. Платить огромный штраф за убийство ему было нечем, поэтому он быстро распинал собак, подобрал окровавленного Бернара и велел слугам положить его на телегу с сеном. Бернар отказался от помощи и, оставляя на земле кровавый след, побрел прочь. По дороге его подобрал какой-то бенедиктинец и принес в монастырь, где Бернар провел не один месяц.
Когда умер старый граф Шампанский, ему наследовал молодой Хьюго. Прельстившись красотой своей молодой соседки, он не раздумывая предложил ей свою руку. Родственники и духовник молодого графа не слишком горячо одобряли этот союз, но против ничего сказать не могли. Девица была знатного рода и хороша собой. А что до богатства, так у Хьюго всего было предостаточно. Так осуществились мечты молодой девушки. Она и думать забыла о недоразумении с Бернаром, который к тому времени обрел влияние и могущество, соперничающее с влиянием не только графа Шампанского, но и самого короля Франции.
Бернар оторвался от созерцания окрестностей и вернулся за стол.
– Так значит, ваш сосед Хьюго вернулся…
Хозяин рассказал последние новости округи:
– Говорят, что, пока он пребывал на Святой земле, у него родился сын.
Де Монбар заметил, как нахмурились брови Бернара.
– В самом деле? Как жаль!
Недоумение так ясно вырисовалось на лице дяди, что племянник поспешил объяснить:
– Старый граф Шампанский, царствие ему небесное, был богат. Богатства свои он старался приумножить любыми способами. И способ, который он избрал, не имеет ничего общего с королевской милостью.
– Мы все уповаем на милость государя нашего…
Бернар вскочил и почти прокричал:
– Уповайте, граф, на милость Господа нашего! Милость короля слишком изменчива!
Дядя не привык к резким замечаниям. Никому другому они бы с рук не сошли. Де Монбар задумался – это благодать или наказание – иметь в своей семье святого?
Дав графу немного прийти в себя, Бернар продолжил:
– После захвата Иерусалима ваши рыцари вместе с Госпитальерами получили часть южной стороны храма Соломона и прилегающую к ней часть горы Сион.
Граф усмехнулся про себя: странствующие монахи поставляют Бернару сведения или сами госпитальеры?
Бернар тем временем продолжал:
– Вас было девять, дорогой граф. И за эти годы ваша компания никем не пополнилась?
Дядя насторожился.
– Молодой граф Шампанский выразил горячее желание присоединиться к нам.
Бернар улыбнулся.
– Вот вам и объяснение моих слов, почему мне жаль, что у него родился сын.
Граф де Монбар продолжал недоумевать, и Бернар сжалился над ним.
– Граф Хьюго увлекся поисками сокровищ. А чтобы иметь доступ к святыне, ему придется вступить в орден Госпитальеров.
Дядя все еще не улавливал сути, и Бернару пришлось объясниться:
– По уставу ни госпитальеры, ни тамплиеры не могут иметь семью. А наследство свое обязаны передать в руки Ордена.
Де Монбар в ужасе воскликнул:
– И вы позволите отдать им наследство Хьюго?
Бернар поспешил успокоить его:
– Нет, мой дорогой. Его деньги нужны здесь, в Труа. Скоро произойдут события, каких еще не доводилось видеть этой тихой провинции. Поэтому смею предположить, что Хьюго отправит жену в монастырь и отречется от сына.
– Отречется от сына?!
Племянник усмехнулся:
– Всем воздастся по делам своим. Однако мне кажется, что у вас ко мне еще какое-то дело?
Хозяин вздрогнул. Откуда Бернару удается все знать? Он сделал знак слуге, стоявшему у дверей, и спустя какое-то время в комнату внесли небольшой сундук, обитый позеленевшей от времени медью. Де Монбар приказал поставить сундук перед гостем, чтобы тот смог получше разглядеть его.
– Это наша первая находка. Рыцари Храма передают ее вам.
Бернар осторожно открыл крышку. На ее внутренней стороне еще виднелись египетские иероглифы, а на дне лежал небольшой кожаный мешок, потемневший и пахнущий плесенью.
– Что это?
– Сундук был спрятан в стене. Если бы де Пейне не повздорил с Хьюго, сундук никогда бы не нашли.
Бернар сделал над собой усилие, чтобы не усмехнуться. Он вынул мешок, который оказался неожиданно тяжелым, развязал сыромятный ремень и осторожно вытряхнул содержимое на стол. Перед ним лежал странный предмет, ни смысла которого, ни назначения Бернар не знал. Он вопросительно посмотрел на дядю:
– Какой странный крест! Похож на ключ.
Де Монбар пожал плечами:
– Его принесли в Храм Соломона египтяне. Может, кто из книжников знает о его назначении…
Бернар положил необычный крест обратно в мешок и привязал находку к своему поясу. Поблагодарив хозяина и не дожидаясь, пока подадут чашу для омовения рук, он направился к выходу…
3
15 октября 2008 г. Санкт-Петербург.
Ночь в аэропорту – не лучшее, что может случиться у женщины. Но ехать в гостиницу не хотелось, потому что до вылета оставалось не так много. Объявили Франкфурт. Немцы лениво поднялись со своих мест и пошли на посадку. Пассажиров на втором этаже заметно поубавилось. Я с удовольствием вытянула ноги и постаралась задремать. Ничего не получалось, слишком холодно. И почему все эти новые техностроения такие холодные? Наверное, люди и произведения живописи в такой температуре хорошо сохраняются. В оправдание этой версии температурного режима сразу за углом была выставка работ местных художников. Побродив среди картин и погревшись в ярких пятнах периферийной живописи, я переместилась в буфет. Рядом с урчанием кофе-машины я почувствовала себя гораздо лучше, да и в сон не так клонило. Когда я допивала вторую чашку, объявили Прагу.
Таможенный контроль в пять утра соблюдал формальности, но не проявлял бдительности, и все сонно шли через duty-free к своим выходам. Позвонил Андрей:
– Купи сигарет. У меня заканчиваются, а утром нам придется ждать, пока откроются магазины.
– Хорошо. Ты что сейчас куришь?
– «Давидофф лайт».
– Дамские? – съехидничала я.
– Белые – прошипел он в ответ.
Я летела к брату. Наша с ним разница в возрасте была больше, чем у него с моим старшим сыном, и относилась я к нему как к «братьям меньшим» – с любовью. Когда Андрей сообщил, что его переводят из нашего сибирского города в Прагу, образовалась пустота, которую ничем не заполнишь, пока сама не зарастет. Блок сигарет целиком поместился в моей новой дамской сумочке, специально предназначенной для перелетов. В нее много чего такого могло поместиться, но я сдерживала себя изо всех сил.
Новенький «боинг» еще набирал высоту, но заботливые стюардессы уже предлагали всем желающим алкогольные напитки. Я не стала отказываться, но из пластикового стакана с красным вином смогла сделать только пару глотков. Потом самолет наклонился, незакрепленный столик спружинил, и вся кроваво-красная жидкость оказалась на моих любимых белых штанах. Стюардесса, увидев мой ужас, компетентно заявила:
– Не беспокойтесь, у нас такое бывает почти каждый рейс. Нужно смывать минералкой.
– Минералкой?!
– Она с газом. Это помогает от винных пятен.
– Я даже не знаю, что из этого считать пятном – остатки белого или красное?
Стюардесса гордо вскинула голову и сказала:
– Идите в туалет, раздевайтесь. Я сейчас принесу полотенце и пару бутылок воды.
После того как я заняла свое место в туалете первого салона, им уже никто не смог воспользоваться в течение всего полета. С пятном справиться удалось, но к тому времени, когда самолет начал снижаться, на мне было мокрым все, что ниже пояса.
Андрей оторопел:
– Ты самолетом летела или часть пути вплавь?
– Ты сам-то как думаешь?
– Думаю, что это бывает только с тобой.
Он чмокнул меня в щеку.
– Как долетела?
– В туалете.
Брат не расстраивал меня больше вопросами про мой внешний вид. Решил спросить про огромных размеров чемодан, который катил перед собой.
– Что в чемодане?
Я разозлилась окончательно:
– Твои вещи!
– А я думал, что пассажиры летают со своими вещами.
– Это все, что ты забыл, когда приезжал на каникулы. Я тогда в проводах не участвовала, но твое состояние могу оценить по количеству забытой одежды.
– Не ворчи. Кто что мне прислал?
