скачать книгу бесплатно
– Если ты решил продолжить Путь сегодня… Мы с Котёнком догоним вас…
Теперь Сандр окончательно убедился, что значит для Нура Малыш. Связь странная, проистекающая не из видимых причин. Да, Нур ближе к Эонам, чем любой из айлов, кого Сандр знает достаточно хорошо. И давать оценку его переживаниям или направлять эмоции исходя из сиюминутных интересов едва ли возможно.
– Мы все его подождем. И без Малыша не двинемся. Ничего, если задержимся здесь. Получше подготовимся… Ты же понимаешь, оперативники наши пока не в лучшей форме. Внутренней готовности нет. А без неё…
Нур с благодарностью посмотрел на Сандра и сказал:
– Пойду прогуляюсь пока… Лошадка моя в порядке. Снаряжение я осмотрел вчера. Сегодня еще раз проверю. Ты скажешь, если для меня будет какое-нибудь дело?
«Оперативников» исчезновение Котёнка никак не задело. Пришел, ушел… И что? Они не понимали Нура. Оказывается, айл понимает айла только тогда, когда кругом спокойно, когда не надо спешить, торопиться, ломать устоявшееся…
А тут еще тревожные знаки с небес: этой ночью не загорелась звездочка Нура, а Ида взошла ненадолго, маленькая и бледная.
Сандр разделил отряд на две группы. Джахар, Ангий и Глафий в одной, Арри, Хиса и сам Сандр в другой. И через день после пропажи Малыша организовал разведку намеченного маршрута. День – одна группа, другой – вторая.
Общих сновидений не получалось. И вечера Сандр посвящал совместному анализу имеющихся данных о Большом Мире. И старался не допускать воспоминаний об Арде Айлийюн.
Нур заметил исчезновение звезды на вторую ночь. И заплакал. Беззвучно, дрожа всем телом. Сандр положил тяжелую руку на исхудавшее плечо.
– Ну что ты… Такое бывает. Звезды приходят, уходят и возвращаются. У них, звезд, своя судьба.
– Да, конечно. Но это все не просто так. Появляется – знак, уходит – тоже сигнал. А понять я не могу.
– А ты попробуй уснуть. И пригласи в сон Фрею и Азхару. Нурию… Поговори с ними, посоветуйся…
– Нет. Не хочу. Им незачем знать. Это моя печаль. Звезда, Малыш… Они мои, только мои.
– А Роух?
– Роух? – Нур задумался, – Это если бы события происходили сами по себе. Не все зависит от Роух. А тот, от кого зависит всё, далеко. И я не знаю, кто он и как его зовут. А без этого как к нему обратиться?
***
Прошло десять дней. Нур внешне вернулся в прежнее состояние. Последняя разведка обнаружила еще одну древнюю дорогу, ведущую прямо на закат. Из громадных каменных плит. Она, вероятно, является продолжением той, что идет через Пустыню.
А между тем в природе наступил сезон сгущенного застоя. Казалось, остановились не только воздух с его ароматами, не только вода, переставшая растворять мёд, но и само время. Активное существо натуры айлов восстало против застоя, и «народ» заторопился вперед. Хиса бросил несколько укоряющих взглядов на Нура, как на причину излишней задержки в оазисе.
Нур последнюю неделю почти не спал, ни на что извне, даже на Хису с его неявным осуждением, не реагировал. Искать в оазисе Малыша перестал. Осматривать Пустыню было глупо и бесполезно. Лежал ночами с открытыми глазами и смотрел на опустевшее небо. И вот, одиннадцатой ночью после исчезновения Малыша увидел свою звезду, засиявшую на прежнем месте. И небо само стало чуть-чуть другим, потеряв внутреннюю, скрытую синеву, пронизывающую ранее его густую, вязкую фиолетовость.
Нур тут же поднялся и подошел к Сандру.
– С рассветом можем трогаться… Я готов, Сандр.
Сердце Сандра дрогнуло, в горле возник твердый комок. Он ждал именно такого предложения, но оно почему-то оказалось горьким. Вот, еще одно подтверждение того, что судьбы наши не в нашей власти, сказал он себе. Слишком много необъяснимого, непонятного. Слишком мало нужных знаний и понимания. У Котёнка тысяча дорог. Какую и почему он выбрал? Решил уйти от Нура просто так, без причины? Нет. А у Нура к нему ни одной дороги. Ждать можно тысячу лет и напрасно. Нур поступил не как просто взрослый, но как зрелый айл. Не всякого взрослого можно назвать зрелым…
***
– Не оглядываться! – твердо сказал Сандр, построив отряд в шеренгу напротив восходящего светила, – Идем быстрым, ускоренным маршем без остановок. Посмотрим, чего мы стоим. И на сколько нас хватит. Возражения есть?
Вопрос чисто формальный, из области риторики, оставленной в Арде. Да и возражающий, – куда он денется? Назад, через Пустыню в одиночку? Даже Хиса на такое не пойдет. Так что угрюмо, но в полной готовности отряд двинулся вперед. К тому же открытие древней дороги позволяло надеяться на близость иного природного ландшафта.
Так и вышло. Седьмой рассвет в пути оперотряд встретил в лесостепи, воздух которой, влажный и свежий, сообщал о наличии всего того, что требуется для полнокровной жизни. Бросок вымотал и айлы, освободив лошадей от поклажи, упали на траву, источающую помрачающе богатый аромат. Утром на ней выступит роса, – излюбленное лакомство айлов. Но Пустыня Тайхау пока достает остаточным жаром. Даже ослабевшее ее дыхание напрягает психобиологические реакции. И оттого извне Тайхау кажется более грозной, чем изнутри.
– Всё! – заявил Джахар, с ненавистью посмотрев назад, на далекую желто-алую верхушку бархана, – Обратно будем искать другой путь! Мимо супержаровни.
– Да хоть морем! – поддержал его Арри, – Сам возьмусь за постройку корабля, если больше будет некому. Или плота с парусом.
Глафий рассмеялся. И сказал почти так, как Нур в начале Пути:
– А вы уверены, что мы не в очередном мираже? Пустыня все же реальность. В ней каждая песчинка полна тайного смысла. В Тайхау, уверен, скрыты загадки всех миров. Тайны всех жизней… Песчинок-то море.
– Ты еще скажи, что из нее можно попасть куда хочешь. Куда угодно. К примеру, в ту же Империю. Или просто увидеть, что там делается, – с иронией отреагировал Ангий.
Нур насторожился, в готовности ухватить мысль, связанную с исчезновением Котёнка и целью его рождения в этом Арде. Но не вышло. Легонько коснувшись подсознания, она умчалась дальше, вперед. и теперь будет ожидать на другом участке Дороги. А здесь ее уже нет. Здесь, – разговоры о насущном, видимом и слышимом.
Настроение отряда переменилось. И не только настроение. Все стали прежними айлами, не знающими страха и колебаний, готовые ради общего дела пожертвовать собой. Но нет, не совсем прежними. Груз пережитого, переплавленный пустынным зноем, многое переставил в сознании каждого.
Часть третья. Дорога Звёздная или дорога Лунная…
.
– Айлы с рождения впитывают в себя сияние Иш-Аруна и превращенный свет Иды с Чандрой. Суть внутренняя родной звезды и обеих лун живет в нас…
Так говорил Ажар, Хранитель отсутствующего Свитка, на празднике выпускников школы. Нур хорошо запомнил его слова. Еще Ажар сказал, что среди причин последнего Азарфэйра была и такая: обитатели Арда Ману из возможных путей развития выбрали не лучший. Большинство пошло Дорогой Лунной, – путем стремления к магическим тайнам, накопления сокрытых от других знаний и замыслов… Лишь немногие айлы избрали Звёздный Путь, путь открытости и признания абсолютной власти Высшего Эона над всем и всеми. Они и стали предками современных айлов.
.
Бухайр, Дух Лотосового озера, рассказал Нуру: айлы, где б они ни проходили, оставляют видимые не всем следы. Следы цветовые, световые, запаховые. У каждого айла, – свой, неповторимый след-отпечаток. И по составу следа можно определить даже намерения айла, его суть. Ведь и айлы очень разные… Как и неайлы тоже.
Если преобладает свет Иды, малой луны, надо остерегаться… А если свет Иш-Аруна, – то иди с радостью. Интересно, советы относятся к магии? По-всему, через Пустыню Тайхау они прошли Лунной Дорогой. А Звёздный Путь надо искать по сгущенным следам-отпечаткам, оставленным первым и вторым дозорами. А они их не нашли.
Наверное, поэтому Сандр назначил Глафия идти впереди. Борода и усы Глафия, – как сплетенные солнечные лучики. Ему далеко до роста Сандра, но он очень широк и костист. Что говорит о жизненной основательности. И еще от него махнет мёдом и слышится жужжание невидимых пчел. Глафий лучше всех чует следы потому, что всю жизнь в Арде занимается пчёлами. И сам похож на большой пчелиный домик. Глафий добр, но старается скрыть свою мягкость. О многом думает Нур…
***
– Как мы найдем Солнечную Дорогу, Сандр? – спросил Нур, подъехав на Кари к Воронку и подняв голову.
И Сандр заметил сверху, что Кари подросла за время странствий. Да и Нур тоже. Чуть-чуть, но есть…
Кругом расстилается степь, то ровная как стол, то холмистая как море под умеренным ветром. Травы раскрашены неярко, цветов мало. И те блеклые, будто краски туманом разбавлены.
– Как найдем? Не знаю. Думаю, большим общим желанием. Единой уверенностью. Пока у нас одна Дорога на всех.
Нур задумался. Кари по-женски косит выпуклый черный глаз на Воронка. Тот делает вид, что не замечает. Да, время течет быстро. Слишком быстро. Скоро они, Воронок и Кари, будут вдвоем. А вот Сандр и Нур обречены на одиночество. Необходимое, полезное одиночество. Но и мучительное… Все же, в нем много плюсов. Оно рождает правильные мысли. А правильные мысли заставляют быстрее взрослеть. Вот почему Нур задает такие вопросы…
– Сандр… Ты сказал – уверенность. А вера? Как они сочетаются? Ведь они не одно и то же?!
– Наверное, не одно. Уверенность ты ощутишь, как только печаль твоя покинет тебя. Она, уверенность, – то, что внутри тебя. И происходит из тебя. А вера… Думаю, в этом ты понимаешь больше меня. Ведь она, по-моему, в понимании Эонов. В знании того, как они влияют на твою жизнь. Думаю, вера дается оттуда. Мы встретим племена, в которых ничего не знают об Эонах. Ты всегда помнишь и думаешь о Седьмом Эоне… От Ажара я слышал: перед Азарфэйром многие отказались от Свитка. Они установили камни, деревяшки раскрашенные, изображения зверей-покровителей… И стали считать, что успех в жизни зависит от них. Они подарили живые чувства мертвым идолам. Кому принадлежат наши чувства, Нур? Твои чувства, мои?
– Уверенность без веры может привести к поклонению самому себе?
Да, пока одни вопросы… Но без вопросов не бывает ответов.
Бирюзовый лес
Степь вымотала айлов и лошадей почему-то больше, чем Пустыня. Неделя пути, а они устали так, что уже ничего не хотят. И Сандр объявил привал.
Проснулся первым, на утренней заре. И крайне удивился.
Иш-Арун поднимается свежим и веселым, каким они его давно не видели. Краешек диска сверкает сочным апельсиновым цветом, лучи играют на утренней траве многоцветными искрами. Но, – удивительно! – листья и стволы деревьев Иш-Арун окрасил в бирюзовые оттенки. И еще более удивительно: откуда взялся сам бирюзовый лес? Или они накануне так устали, что и не заметили его? Ведь до опушки уходящего на запад, юг и север леса, – совсем рядом!
Неужели очередной мираж? И Сандр решил рассмотреть его вблизи.
Лес оказался смешанным, лиственным и хвойным. И сплошь бирюзовым по своей природе, а не в результате игры рассветных лучей. Иш-Арун всего лишь усилил впечатление от странной окраски… Подобного цвета лиственные деревья в Арде Айлийюн – исключение. Одно – у дома Фреи. И еще несколько – на южной части полуострова. Они напоминают хлебные деревья, но плодов не дают. Декорация, у дома Фреи очень даже к месту. А хвойных таких в Арде совсем нет.
Невиданный лес, необычный. Необычайный… Предрассветные лучи скользят по кронам, создавая массу оттенков бирюзы, и каждый листочек, каждая иголочка играют цветом по-своему. Излишки цвета стекают вниз, и трава тоже становится необычайной. Наверное, над этим лесом и луна бирюзовая.
Зрение Сандра отказывается верить в истинность видимого. Разуму требуется освоить новое пространство, чтобы согласиться с его достоверностью. Откуда это? Сандр невольно посмотрел на закрытый бирюзовой чащей север. Там, на ледяном краю Арда Ману, разгорается красно-багровое зарево, меняя цвета Радуги. Бирюзовый лес, возможно, тоже порождение активности пробивающейся сюда Империи. Но все равно это земля айлов, и оперотряд здесь не чужой.
Сандр углубился в лес еще на два десятка шагов, и остановился от шороха позади. Мгновенно присев и сменив место, повернулся. Шорох дополнил слабый треск сухих веток. Среди стволов, в нескольких шагах, горят два зеленых огонька. Любопытно: первая встреча с диким жителем бирюзового леса. Даже всего Арда Ману! Он присмотрелся. Зверь ростом ему в пояс, в густой рыжей шерсти с бирюзовым оттенком, на легких стройных ногах, с ветвистой короной рогов на красивой, гордо поставленной голове.
Зверь из преданий! И мирный, рога – его единственное оружие. Сандр вспомнил его имя, – такин. Но где такин, – там и другие, хищные существа. В том числе безволосая карикатура на престарелого ману: красногрудый Бульф с могучим шипастым хвостом и отвратительной голубой мордой, отдаленно напоминающей лицо. Вот этот Бульф вооружен и клыками, и когтями, да и хвост – мощное оружие. Не менее опасен, чем лев Пустыни.
Придется помнить всем, – дальше на юг неизученная полоса непроходимых без специальных приспособлений джунглей, закрывающая подступы к океану. Джунгли, наполненные неизвестной жизнью… Гости оттуда вполне могут оказаться и в Бирюзовом лесу.
Заря погасла, в лесу ненадолго потемнело. Сандр сделал шаг к такину. Тот пригнул голову, сверкнул глазами и моментально исчез среди деревьев. Вслед за этим восток окрасился нежным багрянцем поднявшегося Иш-Аруна, и только теперь Сандр ощутил, насколько воздух насыщен влажной прохладой и красочными ароматами. Лес замедленно пробуждался от ночной тишины, ожидая прикосновения прямых лучей светила. Звуков все больше, и они сливаются в мелодию для Сандра. В мелодию предстоящей Дороги, которая обещает стать Солнечной. Озвученный лесной воздух наполнил грудь свежей энергией.
***
Иш-Арун поднимался, но бирюзовость травы, листвы и стволов не уходила, не смешивалась с сочной апельсиновой яркостью утренних лучей. И Сандр решил возвратиться и будить спящий отряд. Но он напрасно заторопился. Естественные звуки Солнечной Дороги смолкли. И – будто осуществилась мечта Джахара, вернулись из прошлого потерянные во времени музыкальные инструменты, а все звуки мира подчинились желаниям айлов. И вот теперь невидимый оркестр будет исполнять то, что желает естество Сандра. Так, как он хочет… Но нет, оркестр лишь предварил главное…
Сандр замер, удерживая трепет сердца.
Всё, что касалось Фреи и приближало к ней, всегда являлось для него особенным. Как Свиток для Ажара. Как одиночество для Хисы. Или как пчелы и мёд для Глафия…
Рядом с Сандром рождалась песня Фреи. Но – не желанной подруги, а матери. Песня Фреи, обращенная к Нуру. Исполнял ее весь лес по мановению лучей Иш-Аруна. И в наплывающих звуках перед Сандром явилось откровение, состоящее из красок и линий, разграничивающих краски.
***
Через Бирюзовый лес проходит та самая древняя дорога, кусочки которой открыла им Пустыня Тайхау. А эта дорога, ведущая на запад, – всего лишь одна лента из многих, обеспечивавших единство прежнего мира. И неважно, кто ее возводил. Теперь Сандр знает, куда и как идти. Песня Фреи разбудила древнее знание.
А звуки заструились за пределы леса, приглашая Сандра вернуться к отряду. Ибо там еще один, слышащий песню Фреи. И ему требуются помощь и поддержка. Сандр успел вовремя. Нур проснулся и потянулся руками к Сандру. Тот присел рядом, помогая ему подняться.
– Сандр… Я знаю, ты увидел ее… Дорогу… По ней мы придем к Жемчужной реке. К переправе через неё. Я не знаю, как шел Ахияр дальше. Там узнаем, так ведь?
Сандр обрадовался. Хороший знак, – Нуру стали сниться вещие сны. А песня Фреи затихла и вернулась в Бирюзовый лес. Слышал ее один Сандр. Но Дорогу видели двое…
Сандр все же спросил:
– Ты слышал песню, Нур?
Нур не понял вопроса. Мелодия его разбудила, но он ее не запомнил. Значит, было что-то еще. Что-то более значительное для Нура, чем сама песня, чем даже Дорога.
– Что ты еще увидел? – нетерпеливо спросил Сандр.
Нур немного подумал. И сказал так, чтобы было слышно одному Сандру. Отряд неспешно поднимался, готовясь в путь. Айлы с любопытством поглядывали на рано проснувшихся командира и самого младшего.
– Фрею… Она говорила со мной. Мне говорила… Она сказала, что мы, айлы, живем долго. Но только в сравнении с другими. Но и мы уходим. Как и они. Это неизбежно. А уходящее по цене не выше, чем пыль Тайхау. Это так?
«Жизнь как пыль? Как ничто? Как почти ничто? Сказать Нуру, что он не так понял? На каком основании? Да, опять Свиток! Без него непонятно, что сказать. Но мальчика надо успокоить…»
– Нур… Перед вечностью всё ничтожно.
«Но… И Фрея ли говорила с ним?». И он продолжил:
– Да… Но на всех дорогах свои препятствия. Преодоление их что-то значит? И разве мы уходим в ничто? В никуда? И… Фрея еще что-то сказала?!
– Сказала. Еще… О Колодце Желаний. Она запретила пить из него. «Не пей из этого колодца. Не желай ничего лишнего. Не стремись к постороннему». Вот что она сказала. Ты понимаешь?
«Все-таки это была Фрея, – уверился Сандр, – Только она одна так могла говорить с Нуром. Да, ей был сон о том, что нас ждет впереди. И об исчезновении Котёнка она не знает. Иначе постаралась бы успокоить Нура. Малыш все еще в центре мыслей Нура. А кто-нибудь другой обязательно использовал бы факт пропажи Котёнка, чтобы надавить на Нура побольнее…»
***
Отряд почему-то не удивился Бирюзовому лесу. Хиса даже презрительно хмыкнул. Неестественные, – по его мнению, – цвета он отвергал. На Пустыню он так не хмыкал.
– Глафий! – повелительным тоном сказал Сандр, – Ты будешь занят поиском следов дозоров. И, – не потеряй из виду Дорогу. Она приведет нас к Жемчужной. Причем к нужному нам месту реки.
Глафий в ответ тряхнул рыжей бородой. Замечательно: Глафий почувствовал под травой и слоем дерна каменные плиты. А лес продолжал удивлять. Но пока только Нура и Сандра. Совсем рядом, только руку протяни, на бирюзовой яблоньке пунцовеют совсем настоящие яблоки. А за яблонькой виднеются абрикосы, груши… И все они, – среди сиреневых елей с длинными сиреневыми колючками. В диком неестественном лесу настоящий сад изобилия… Нур притормозил Кари, дотронулся до яблока, принюхался. И сообщил взглядом Сандру: да, оно и на вид, и на запах настоящее. Но не сорвал. И никто другой не решился попробовать на вкус плоды перекрашенного мира.
Обещавшие дождь плотные облака ушли на восток, к Арду Айлийюн. Воронок недовольно фыркнул, – он ждал приличного ливня. Лошади стосковались по большой воде.
Крупные деревья на Дороге не селились. Лишь незнакомый айлам редкий кустарник среди высокой травы и редких цветов. Зелени нет, – бирюза заменила ее. Лошади освоились в новой обстановке быстрее айлов. Воронок на правах вожака первым пожевал бирюзовой травки и его примеру последовали остальные. Кроме Кари, – та отнеслась к неэстетичному корму с явным презрением.
С юга задул верховой влажный ветер, лес густо зашумел. И Сандр скомандовал:
– Ускорить движение, отряд!
Глафий впереди, Сандр с Нуром позади. Кари вблизи с могучим Воронком, – как Нур рядом с Сандром.
***
Мысли Сандра вернулись ко сну Нура. Колодец Желаний… Озадачила Фрея… В таком лесу можно ожидать чего угодно. Как он выглядит, опасный колодец? Как его отличить? Зрение пока не вернуло прежней остроты. Требуется привыкнуть к новой тональности. Копыта ступают почти бесшумно, не заглушая лесных шумов. Но среди них только жужжание, стрекот, шелест, звон… Насекомые… Птиц и зверей нет поблизости.
Чувство нереальности, иллюзорности леса, поднявшегося на останках мира прежнего, обжитого предками айлов, не уходит. Но Дух Пустыни намекнул, что строители – не только и не обязательно айлы. Но кому нужны такие мощные дороги? По ним легко пройдут целые армии, вооруженные и агрессивные. Достаточно авангарда на несколько дней впереди, чтобы расчистить путь.
Отряд двигался молча, настороженно прислушиваясь и приглядываясь. Сандр подозвал Джахара и рассказал о мелодии на заре. Джахар, легкий и быстрый, один из лучших атлетов Арда, самый модный тренер среди детей всех возрастов, давным-давно увлекся теорией музыки и обзавелся страстью к древним музыкальным инструментам. Вторая страсть обострила его чувства. Жил он на крайнем юге полуострова и почти не знал Фреи с Ахияром. И, возможно, не слышал ее песен. На юге – океан. Ландшафт там почти не тронут рукой айлов. Жизненная инфраструктура делается по иным принципам. Спорт с музыкой можно сочетать только в таком месте. Одна из причин, по которой Джахар вошел в оперотряд, – надежда отыскать старинные музыкальные инструменты. Что ж, он упорен и достигнет мечты. Если выживет. Если все они выживут…
***
