скачать книгу бесплатно
– Ага, настроен на ноту соль. Присоединяйся. Поговорим по душам.
Аврора вернулась к брошенному на ступенях рюкзачку, погрозив Морю, который снова принялся взламывать крышку контейнера. Вместе с верным инструментом, который Роб подарил на её девятый день рожденья, она встала рядом с другом.
Ави сторонилась перемен. Мама говорила, что это у них семейное. Потому Аврора лишь в исключительных случаях готова была променять любимое, проверенное на усовершенствованный вариант. Взять хоть бы венчик, который во времена стремительного развития технологий не давал покоя язвительным комментаторам её кулинарного влога. И сейчас, поднеся ко рту варган из нержавеющей стали, она понимала, как сильно за годы они прикипели друг к другу – он стал её идеальным кусочком пазла. Она чувствовала, как звучание варгана сливается с пульсом, а затем и с трепещущим морским ангелом друга… Порыв ветра подхватил вибрато, разнося мелодию по округе. Ави стояла с закрытыми глазами и зримым сердцем. Они с Робом убаюкивали в музыкальной колыбели стихию. Когда прозвучал последний аккорд, ветер помахал им на прощание, пробежавшись переливом по морской глади, и ушёл восвояси.
– Море – огро-о-омный молодец! – прокашлялся за спиной ворон, выведя Ави из оцепенения.
Сияющий Роб неотрывно смотрел сквозь неё, будто не замечая её присутствия и при этом проникая глубоко в душу.
– Ты чего?
– А…? Нет. Ничего… Задумался просто. У нас получилось! Дай пять. – Он выставил ладошку. Ави по традиции звонко отбила.
– Как всегда. Мы молодцы! Пойдём, у меня с собой твой любимый чай с бегемотом в термосе.
– Ну если с бегемотом, то я твой на веки вечные. Проси чего хочешь.
Друзья вернулись на ступени, оставив Море в одиночестве охотиться на проснувшихся сверчков. Отсвет маяка озарял край обрыва, но был не способен подсветить путь для Ави. Так ей, по крайней мере, казалось.
– На веки вечные… Прекрасный принц, значит. Прими решение за меня. А? – Она обняла Бинго, которому позволила забраться передними лапами к себе на колени, и с мольбой посмотрела на его хозяина.
– Зачем спрашиваешь, если знаешь ответ? – Лицо Роба стало серьёзным.
– Знаю… Ты скажешь, что только я могу выбирать то, как жить мне. И чтобы выполнить мою просьбу, тебе придётся примерить мою обувь и пройти весь предшествующий путь вместо меня. Всё я знаю! – Ави повысила голос на последней фразе, но тут же осеклась. – Прости… Чем меньше остаётся времени, тем больше я нервничаю. У меня будто к запястьям привязаны канаты, и тянут они в противоположные стороны. Я же не могу разорваться! Или могу?
– Если ты будешь так себя мучить, то тебя действительно разорвёт.
– Я боюсь ошибиться, понимаешь? Вот ты всегда знал, что станешь фотографом. Тебе и выбирать не пришлось. А я…
– Я прекрасно понимаю, что ты чувствуешь. Но на мой счёт и «знал всегда» ты ошибаешься. Даже не представляешь, сколько я всего перепробовал, ещё до того, как мы стали друзьями. И как мама пережила все эти мои метания? Я почти каждый месяц «устраивался» в новый кружок. – Роб изобразил пальцами кавычки. – И походив туда несколько недель, «увольнялся». Я примерял увлечения, как толстовки в магазине: одна жала в плечах, в другой я чувствовал себя глупо, у третей – цвет был не мой, у следующей – надпись не соответствовала идеалам. И только перебрав всё, что меня хоть мало-мальски волновало, я нашёл то, в чём мне захотелось прошагать гораздо дольше, чем тестовый месяц.
– О! Ты никогда не рассказывал об этом.
– Да чего там рассказывать? Смутно помню. Малой я был. Где-то в родительских архивах наверняка упокоена свалка фоток об этом. Могу спросить у мамы, если интересно.
– Конечно, интересно. Я даже не подозревала, что в тебе есть это. Вернее, было. Ты, в отличие от меня, обычно делаешь выбор без колебаний. И меня это по-настоящему восхищает. Вот бы и мне давалось всё так просто! Да, Бинго? – Ави взяла в ладони узкую рыжую морду с прореженными сединой усами. Тот не церемонясь лизнул её в нос, чем вызвал искреннюю улыбку.
– Может, проговоришь вслух, что тебя беспокоит? – предложил Роб, складывая опустевший ланч-бокс в кофр для фотоаппарата.
– Тебе не надоели мои метания? – Ави приподняла одну бровь, считывая реакцию друга. Ей не составляло труда определить истинную эмоцию и отделить ложь от правды.
– Нет, – однозначно отрезал Роб. – Пройдёмся заодно.
– А как же Бинго? Он же так утомился.
– Бинго, пойдём гулять? – Роб нарочито громко сделал акцент на последнем слове.
Команда активировала собаку, как по кнопке включения. Рыжий вскочил на лапы и радостно завилял хвостом, словно снова был молод и полон сил. Море тоже услышал заветное слово и уже скакал по ступенькам в направлении друзей.
Ави так нравилось, как вынужденные приятели – пёс и ворон – столько лет терпят друг друга, хотя иногда ей казалось, что даже любят. Особенно Бинго, который охотно делился с Морем игрушками или угощением. Хотя в первое время их соседство в одной компании походило на катастрофу. Роб боялся, что однажды собака вернётся домой без глаза за попытки ухватить ворона за хвост. Но этого, к счастью, не случилось. Время расставило всё на свои места. И если Бинго продолжал с азартом гонять чаек на берегу, к Морю же относился с молчаливым уважением. Сам ворон отличался независимостью и как единственный авторитет воспринимал только Ави. В исключительных случаях он снисходил до её окружения, но только когда сам этого хотел: будто оказывал высокую честь быть удостоенным его вниманием или позволением себя приласкать.
Ави выставила руку, приглашая Море составить ей компанию.
– Свободу попугаям! – заявил ворон. Расправив крылья, он облетел вокруг маяка, избегая яркого света прожектора, и растворился в темноте.
Ави проводила его взглядом:
– Как кошка, которая гуляет сама по себе.
– Ничего удивительного. Твой же любимец, – с намёком на иронию проронил Роб и тут же замолчал.
Ави решила пропустить подколку мимо ушей – имелись темы поважнее. Ей действительно нужно было выговориться. Они с Робом не обсуждали вопрос предстоящего ей выбора с Нового года. Всё это время она предпочитала вариться в соку собственных мыслей, но вода в котелке уже грозилась прикипеть. Тем более Роб был единственным из друзей, с кем она могла поделиться терзаниями.
Отец Роберта Кристофер вместе с мамой Авроры Соль служили в Бюро – таинственной организации, отвечающей за равновесие мира. Каждый человек нового времени рождался с астральной проекцией, в которой было заложено предназначение. Проекцию в форме тотемного животного можно разглядеть на особой частоте зрения, как ореол вокруг головы человека. Кошачий тотем определял миссию менять жизни людей к лучшему. Этим родители Ави и Роба и занимались в Бюро, проникая в сознание тех, кому требовалась помощь. Сама же Ави относилась к редкому типу с двойным определением: тотемом лебедя (с миссией найти свою пару) и кошки.
Соглашение о неразглашении, подписанное с Бюро отцом Роба, не распространялось на членов семьи. Так что друг был в курсе того, что творится на верхнем, незримом уровне мира. Это сильно упрощало их общение с Ави.
– Нам нужен путь подлиннее, – задумчиво констатировала Аврора.
– В таком случае предлагаю сперва уважить прогулкой Бинго: пройдёмся по старому городу, заведём его домой, а сами махнём в заповедник. Как тебе идея?
– Похоже на отличный план.
Новая часть городка расположилась прямо в горах и для непосвящённых людей могла показаться исторической, напоминая туристические проспекты французской Корсики. Узкие улочки брали начало от небольшой площади прямо за маяком, убегая вниз в разных направлениях. Двухэтажные дома с плоскими крышами, которые жители использовали в тёплое время года как зону отдыха, обрамляли брусчатую мостовую. Изящные фонари, несмотря на питание от солнечных батарей, выглядели, будто сошедшими с книжных иллюстраций, описывающих начало прошлого века. Фонари загорались вместе с маяком, возвышаясь на длинных шпилях стройными рядами вдоль улицы, и настраивая после захода солнца идеальный уровень освещённости. В этом отражалась вся суть Сукко: создание архитектурной эстетики с намёком на историю сочеталось с использованием высоких и по возможности экологичных технологий. Жители городка предпочитали перемещаться внутри его территории на гольф-карах. Да и вообще, всё здесь было устроено так, будто однажды мечтатель с отменным вкусом и приличным состоянием реализовал задумку, нарисованную его воображением. Просто потому, что ему хотелось иметь собственное, ни на что не похожее, место на Земле – уютный уголок для души.
Именно здесь десять лет назад обосновалась семья Авроры, а спустя год и родители Роберта приняли решение о переезде на райский берег, где нет излишней суеты, поближе к друзьям и чистому воздуху. Аврора хорошо помнила, как городок разрастался на глазах, при этом сохранял своё очарование. Застройщик – месье Легран – первым поселился в ближайшем доме справа от маяка, и организованная им коммунальная компания строго следила за поддержанием petites rues[2 - Маленькие улочки (в пер. с французского).] в должном виде и состоянии.
Ави с Робом любили это место, как и месье Легран, и также сильно они любили пешие прогулки. И сейчас, следуя за степенно вышагивающим Бинго, они никуда не спешили. Роб удачно закрыл сессию в Школе искусств Новороссийска и готовился к участию в выставке фотографий их курса. Аврору ждали выпускные экзамены в частной общеобразовательной школе и, если она примет решение, куда более важный экзамен – в Бюро.
Какое-то время они шли молча. Ави пыталась собрать в кучу свору беснующихся мыслей: ухватиться хотя бы за одно мечущееся сомнение, чтобы с чего-то начать. Роб её не торопил. Лишь иногда, чтобы добавить прогулке оттенок приключения, он утягивал подругу за руку, сворачивая в неприметные проходы между зданий, ведущие на следующую улицу. В итоге они оказались у дома Роберта, а Ави так и не проронила ни слова.
– Зайдёшь? Мама будет счастлива услышать отзыв о своих сырных булочках из уст любимого кулинарного гуру. – Роб будто заметил, что Аврора находится где-то не здесь, и дотронулся до её плеча. Та вопросительно подняла глаза на друга. – Зайдёшь? – повторил он.
– Ах да, конечно. – Аврора растерянно заморгала, но, наконец, знала, с чего начать разговор о том, что её беспокоило.
Нагулявший аппетит Бинго уже радостно тявкал у парадной двери, требуя впустить в дом.
На пороге появился Крис в стильных очках и с бумажной книгой в руках. Бинго, проскочив у него между ног, скрылся в прихожей, тут же загремев чашками.
– Привет, молодёжь! Порадовал вас сегодня художник по свету?
– Ага, как и каждый вечер, нарисовал бесподобную картину, – улыбнулся отцу Роб, пропуская Аврору вперёд.
– Милая, у тебя всё в порядке, что за грусть-тоска в глазах? – за спиной Криса появилась Алиса.
Ави попыталась улыбнуться, но, судя по реакции мамы Роба, вышло не очень. Пройдя в гостиную, она оттаяла. Обволакивающий аромат стряпни мягко приземлил её в уютном настоящем.
– Алиса! – воскликнула Ави. – Роб угостил меня твоими булочками, и они шедевральны!
– Ну вот, теперь узнаю тебя. Спасибо, малышка. – Алиса приобняла Ави. – Хочешь добавки?
– Мы с Робом собрались ещё сбегать до заповедника. Можно нам взять с собой?
– А не поздно?
Роберт укоризненно взглянул на маму.
– Всё-всё, глупый вопрос, согласна. Вы уже совершеннолетние. Никак не могу к этому привыкнуть.
Пополнив запасы чая, булочек и прихватив плед, друзья наскоро попрощались с родителями Роба и двинулись в путь. Миновав petites rues, они вышли на общественный пляж Сукко. Заприметив компанию приятелей по школе, которая сидела у костра поодаль от берега, Роб помахал им, но отвлекаться от маршрута не стал. Когда перелив укулеле[3 - Гавайская четырёхструнная разновидность гитары, используемая для аккордового сопровождения песен и игры соло.] растворился в шёпоте волн, Ави, наконец, заговорила:
– Десять лет я посвятила искусству кулинарии, десять лет я училась, экспериментировала, развивала влог. И что теперь: я должна всё это бросить? Только потому, что Бюро не допускает иной работы, кроме как на него. Это разве справедливо?!
Роб внимательно слушал, всматриваясь в покрытый галькой берег, уберегая их с Ави от возможных препятствий. В этот момент он ухватил её за куртку, не позволив врезаться в выброшенную морем корягу.
Ави отряхнулась от его руки и с силой пнула ни в чём не повинное дерево, вскрикнула и схватилась за лодыжку.
– Ну и чего ты этим добилась?
– Умный, да? Посмотрела бы я на тебя, окажись ты на моём месте.
– У меня своё место, – спокойно ответил Роб, с достоинством приняв удар маленького кулака в грудь.
– А-а-а! – В крике Ави звучала буря.
– Ты уверена, что нам нужен шторм? Ответь на вопрос: тебе больно или страшно?
Она села на останки корневища, смахнув с него высохшие водоросли, и обхватила руками голову.
– И то и другое, – вместе с тяжёлым вздохом выпустила она честный ответ.
– Может, тебе выговориться для начала морю?
Звучное «кар» раскатом прогремело над головой в тишине вечера.
– Море, лети ко мне! Море – молодец! – прокричал ворон, приземляясь на корягу рядом с хозяйкой.
– Море – молодец, – подтвердила Ави. – Чего на него ругаться? Да и мне, кажется, уже немного полегчало. Спасибо, что напомнил про вопросы.
Море, явно заприметив что-то у кромки воды, целенаправленно поскакал за добычей, а когда вернулся, Аврора ахнула. Ворон принёс её цепочку с китами, которую она, видимо, обронила, и которую отлив собирался утащить в качестве подношения.
– Лучшая птица на свете! – Ави забрала у Моря цепочку, которую не снимала с того самого дня, когда Санта, то есть Роберт старший, подарил ей как напоминание о чуде.
Понимание, что она могла потерять, вмиг сбросило лишнее напряжение в её разгорячённом котелке, а воспоминание о добром друге семьи и вовсе заставило улыбнуться. Как он там поживает…?
– А что ты делаешь завтра? – Без лишних прелюдий Ави перешла к реализации спонтанной идеи. Это было самое верное: почувствовала импульс – перешла к действию. И почему это не работает в более глобальных вещах? Или, вернее, как определить, какой импульс сильнее, если приходится выбирать…?
– Быстро ты переключаешься, – усмехнулся Роб. – Мне нужно забрать распечатанные фотографии в городе, а ещё посмотреть к ним клипы и паспарту. А так – я свободен.
Ави протянула другу цепочку, показывая на немного разогнувшуюся застёжку. Полная луна как раз выглянула из завесы облаков, проложив дорожку на морской глади и подсветив берег. Роб сделал несколько нехитрых манипуляций пальцами, проверил рабочее состояние замка и хотел было вернуть Ави.
– Поможешь надеть? – Она поднялась с коряги и повернулась к нему спиной, перекинув длинные, волнистые пряди на грудь, оголяя шею.
Она слышала, как Роб засопел, выполняя её просьбу.
– Так, что ты придумала?
– Хочу навестить Роберта. Мы с родителями последний раз были у него в прошлом году… Очень давно.
– Ты хочешь поехать в Абхазию самим на машине? – удивился Роб.
– Ой, а будто мы сами десять лет назад не ездили на ласточке в Утриш?
– И… чем это закончилось? Ну, могло закончиться.
– Не закончилось же. А началось. Помнишь, именно тогда мы не только встретились с китами, но и подружились с тобой.
Роб закусил губу, будто взвешивая аргументы за и против.
– И…? – поторопила его Ави.
– И… поехали. Чёрт с тобой. Ты же в любом случае не отстанешь или попрёшься туда одна. Так?
– Хорошо ты меня знаешь.
– Так вот, лучше ты поедешь со мной.
– Прелестно! Прелестно, – издалека в тему выкрикнул Море.
– А что насчёт выговориться? – осторожно уточнил Роб.
– Да как-то отпала потребность. Ты, и так, мне помог кое в чём разобраться сегодня, я должна сама хорошенько подумать ещё. Но не сейчас. Давай лучше прикончим сырные булочки твоей мамы и в полной мере раскрасим этот вечер радугой вкуса.
– А как же Утриш?
– Ну куда он денется? Он же – заповедник, он всегда нас ждёт и дожидается.
– Твоя взяла. Можно Морю булочку дать? Он как-никак спас твоих китов, и идею о поездке к Санте, как понимаю, тоже подкинул он.
Ави посмотрела на Море, который, подражая отливу, скакал туда-сюда, убегая все дальше, и согласно кивнула. Она любила это пернатое существо всем сердцем, и с каждым новым днем все больше и больше.
Пазл 2
Аврора проснулась, вздрогнув от резкого звука. Она пыталась унять вырывающееся из груди сердце, но ритм никак не желал выравниваться, вторя порывам ветра за окном. Ночь выдалась неспокойной. Ави хотелось, как в детстве, забраться в кровать к родителям, укрыться сплетеньем поддерживающих рук и почувствовать себя в безопасности. Но она выросла и вторгаться в чужую спальню, хоть и самых близких людей, идя на поводу у эфемерных страхов, считала неправильным. Она глубоко и размеренно дышала, стараясь самостоятельно справиться с нахлынувшей тревогой, переворачивалась с бока на бок, чтобы найти точку спокойствия, но сон не шёл. Зато мыслей было хоть отбавляй. Она проживала испытание выбором тысячи раз, и то, чего ей это стоило, плюс то, что история повторялась, говорило, что урок она проваливала снова и снова. Аврора искренне не понимала, что делает не так, и желала докопаться до сути.
До этого момента она ни разу не пользовалась открывшимся ещё при рождении даром регрессии[4 - Исследование своего прошлого в трансовом состоянии.], потому что не чувствовала готовности заглянуть по ту сторону жизни. Но сейчас она всё же набралась храбрости и, воспользовавшись пограничным состоянием между сном и явью, нырнула в глубины прошлого.
Шестерёнки вечности, заполняя всё вокруг и расширяясь до размеров Вселенной, завертелись в обратном направлении. Аврора видела, как время несётся назад, изменяя пространство, и как она летит вместе с ним, проходя немыслимые метаморфозы, сжимаясь до точки сингулярности[5 - От лат. singularis – «единственный, особенный». В философии – единичность существа, события, явления. Космологическая сингулярность – состояние Вселенной в начальный момент Большого взрыва.].