скачать книгу бесплатно
– Мне тоже тяжело, что её больше нет – не позвонить, не погулять, её больше нет.
– — К горлу подкатил ком.
– Примите соболезнования… Мария Игоревна, Анатолий Евгеньевич, держитесь. Тяжело, больно…, но ради Жени – держитесь!
– — Обняла Алина родителей подруги.
– Спасибо, девочки, вы обе самые родные и близкие подруги были. Так жаль, ножом по сердцу слово «были».
– — Мама Жени была на грани снова разреветься, но это понятно.
Поминки затянулись, все устали… Я вернулась домой за полночь и провалилась в сон…
Весь следующий день я провела не в своей тарелке.
Мне было тяжело всё это понять, тяжело принять, как и всем, я думаю. Образ Жени, в свадебном платье лежащей в гробу, – наваждение, что ещё долго будет меня преследовать. Мне снились сны о том, как она танцует в пустом зале, словно на балу далёких лет.
Женя очень красиво хорошо танцевала, занималась в кружке, участвовала в соревнованиях, она и посоветовала однажды Стасе танцы, она привела нашу младшую подругу к себе. Она учила «новенькую» на первых парах.
Мне будет очень не хватать её смеха, её танцев, она останется в моём сердце, я вычеркну обстоятельства её смерти из своей памяти. Она просто ушла раньше срока, и это всё…
Весь день меня не покидал осадок сна, Жека танцует в свадебном платье в центре зала, видит меня, смеясь приближается, что-то шепчет, но я не понимаю… Она неожиданно отталкивает меня и тянет руки к родителям, те обнимают её и растворяются в облаке лёгкого дыма.
Помнится мне – проснулась в холодном поту, что-то ныло. Меня мучило дурное предчувствие. Вечером воскресенья, четвёртого апреля, неожиданно позвонил Слава…
Сказал, что родители Жени отравились газом: «Соседи позвонили в милицию, странно пахло на площадке. Родители Жени мертвы, а на столе записка. В ней было всего несколько слов».
Под их короткой совместной предсмертной запиской лежало незаконченное стихотворение их дочери. Слава позже дал мне фото из дела, копию, конечно. Я была в смятении, увидев те странные строчки, они надолго засели у меня в голове. Я много раз прокручивала их, но не смогла отпустить.
Зачем дана была мне жизнь?
За что она была дана?
За что страдаю и умру?
Ведь не жила я ни секунды…
Кто вспомнит обо мне?
Кто пожалеет и поймёт?
Кто принесёт любимые цветы?
– В мой вечный и спокойный дом…
Я не жила, а значит, не умру
Никто не помнит и не вспомнит…
А кто такая эта Женя?
Кому она была нужна?
Никто не ждал, не потерял…
Чужая в жизни я совсем.
Пусть я чужая для своих,
Тогда мне стать своей
Осталось только для чужих.
Быть может, не поймут меня сейчас…
Зато со временем раскаются о том,
Что не смогли сберечь.
А я уйду из жизни…
Чужой мне жизни навсегда.
Я не умру, но я уйду,
Останусь только для себя.
Я успокоюсь и пойму —
Зачем дана была мне жизнь.
Из жизни уйдя, смогу я жить
Не так и не иначе.
Я просто смогу жить…
Не так и не иначе.
Не просто для себя…
Хотя бы для него.
Того, кто так меня достоин,
Вот только кто он?
И как зовут? И где найти?
Я просто хочу жить.
Для этого нужна мне цель,
И всё равно, кто станет ей.
Я просто хочу жить.
Я не жила – существовала.
Без цели, просто так,
Я не умру, но уйду из жизни,
Поставив в сказке точку,
Что вовсе не было в миру…
Stasia S. ©
Как страшно, жизнь вообще страшная штука… Мой стих их довёл? Или то, что написала их дочь? Я виновата? Я не хотела!
Мне до сих пор порой кажется, я виновата во всём, и это очень тяжело… Очень больно так думать.… Снова погибла целая семья, снова трагедия, боль и слёзы, снова это как-то надо пережить, но вот только как – никто не сообщает…
Новый виток отношений…
Как я пережила похороны подруги и её родителей, не знаю, как я пережила все эти смерти? – Я не знаю…
Как это отразилось на мне и отразилось ли вообще? Я тоже не знаю – время покажет, но многие вещи я переосмыслила, многие вещи пытаюсь понять заново, слишком много новых вопросов терзали меня.
Мне предстояло жить дальше, перестать винить себя и заставлять себя думать, что это просто жизнь. Надо понять, что так бывает, и самое главное, что от этого нам с Вами никуда, к огромному сожалению, не деться.
В четверг, восьмого апреля, с самого утра приехал Алексей… Нам было о чём с ним поговорить. Было что обсудить…
Я многое передумала, о многом поразмыслила… В институт я в тот день не поехала – у нас были другие планы… Место учёбы занял кинотеатр…
Друг Леры
Патроновский Алексей Глебович
24.10.1969
Шёл жутко скучный фильм, мы выбрали места на последнем ряду и почти всё время целовались и обнимались, а Лёша ещё и пытался меня ласкать…
Мне всё это нравилось – ему по ходу тоже… Не досмотрев фильм до конца, мы отправились на его московскую квартиру…
Приехали мы довольно быстро. Дома у него хорошо, тесновато, но уютно. Не знаю, почему я каждый раз примиряю чужое жилище к себе, не помню точно, но эта привычка у меня с детства. Надо как-то перестать это делать…
Но особенно мне здесь нравился тот самый диван, где я в прошлый раз уснула. Мы завалились на него, и я начала смеяться.
– Что?
– — Изумился Алексей…
– Смешно просто, чем будем заниматься?!
– — Прохихикала я.
– Тьфу, блин, детский сад…
– — Выругался хозяин дома.
– Что?
– — Теперь удивилась я.
– Да ничего. Умеешь ты кайф обломать…
– — Покосился на меня Лёша.
– Да что не так?
– — Возмутило меня его выражение лица.
– Ну уж сексом сегодня мы точно заниматься не будем… И не смотри так на меня! А то опять истерика случится, только на этот раз у меня. Я тоже живой. Кстати, мы сегодня другим займёмся… Слазь с дивана.
– — Попросил Лёша, подавая мне руку.
– А в чём дело?
– — Мне было неясно.
– Диван разложу, чего… Вроде взрослая, а ведёшь себя как дитё малое и неразумное, вот точно мне Пашка сказал, с такой, как ты, только в куклы играть да сказки читать…
– — Рассмеялся Алексей.
– Это не смешно.
– — Шуточно пихнув его в бок, сказала я.
– Ты, кстати, может, ещё и во время оральных ласк о детстве думаешь…, а? Я уже себя невесть кем чувствую – страшно… Развращаю тут дитё неразумное…
– — Заржал Лёха, заваливаясь на разложенный диван, и утянул меня за собой.
Я упала, и мы стали целоваться… В какой-то момент он перевернул меня под себя и стал гладить моё бедро. А потом вдруг отстранился и задумался.
– Что-то не так?
– — Недоумевала я от его реакции.
– Да нет, просто подумал о Павле, будь он на моём месте – развёл бы тебя, пяти минут бы хватило, ещё бы себя виноватой чувствовала, что, мол, долго уговаривал.
– — Засмеялся Алексей.
– Пять минут – это долго? Что можно успеть за пять минут? Или для него это просто долго?
– — Переспросила я.
– Для него? Очень. Такой он человек.
– — Вздохнул Лёша.
– А почему вы с ним обо мне говорите?
– — Заинтересовало меня.
– А ты чего волнуешься?!
– — Заинтригованно спросил мой дружелюбный собеседник.
– Не волнуюсь я, глупости!
– — Хотя мне было не по себе.
– Вы с девками про что беседуете? Мужикам кости моете? А чего бы и нам тем же не заниматься, только девчонкам, а?
– — Спросил Лёха, подмигнув…
– А кто этот Павел? Что из себя представляет?
– — Мне не то чтобы было интересно знать, кто он, а скорее с кем Лёша говорит обо мне.
– У, Паша… Хороший или плохой – не мне решать, бывает грубым, а любит – так как богиню.
