скачать книгу бесплатно
– А что стало с ее сестрой?
– Она умерла, Гюнтер, отец всегда собирал клетки горожан, когда те приходили к нему на прием и консервировал их. А когда те умирали, он делал их клоны. Так наш город никогда не пустел, а наоборот пополнялся молодыми и более талантливыми их сестрами и братьями. Я поступаю так же. Сейчас увидишь.
Братья вошли в большой светлый вестибюль военной санитарной части, навстречу им вышла молодая, высокая красивая русоволосая женщина в белом халате.
– О, Генрих, какая радость видеть тебя у нас? Это твой брат Гюнтер?
Помню его, я тогда была маленькой девочкой, когда он прибегал к нам в детский сад и раздавал всем конфеты. Мы всегда его так ждали. А я даже была в него влюблена.
– Сколько же тебе лет, Эмма?– спросил Гюнтер.
– Скоро исполнится 45, а что не похожа на такую почтенную даму?– и Эмма заулыбалась, подавая руку Генриху, а потом Гюнтеру.
– Я бы тебе больше 25 ни за что не дал!– воскликнул Гюнтер.
– Это все, Гюнтер, благодаря твоим родителям, я не старею, да еще новым процедурам Генриха. Его невестка Эми привезла удивительные пилюли, что изготавливают японцы, мы провели химический анализ этих таблеток, и решили для наших нужд изготавливать их у себя. Могу и с тобой поделиться , Гюнтер, чтобы ты не старел.
– Буду очень тебе благодарен , Эмма, если ты не только поделишься со мной этими пилюлями, но научишь, как их изготавливать.
– А ты приходи к нам в санчасть почаще, я тебя всему научу,– засмеялась врач,– а ты женат, Гюнтер?
– Был женат, да жена умерла два года назад. Так что на сегодня я как бы вдовец. Сын уже взрослый. Одному, Эмма, скучновато и трудно с хозяйством управляться.
А как у тебя дела?
– Понимаешь, Гюнтер, я тоже вдова, год назад моего мужа– капитана убили в Африке, дочка выросла, учится в консерватории. А я вот все больше на работе с девочками пропадаю. Домой не хочется идти, пусто там.
Генрих наблюдал за братом и усмехался. Он видел, что тот всему очень удивляется, восхищается и расстраивается. Скорее всего уже жалеет, что уехал тогда в Берлин, а не остался с ним в Аргентине, в их городе, продолжать дело родителей.
– Эмма, а можно мне сегодня вечером придти к тебе в гости?– спросил Гюнтер.
– Я думаю, что мы с вами встретимся сегодня вечером у мэра, он приглашает гостей по случаю вашего приезда, Гюнтер. А там посмотрим, пойдете вы меня провожать или нет?—кокетливо проговорила Эмма.
– Ну что, Гюнтер, на сегодня экскурсий хватит, или еще куда хочешь заглянуть?
– Думаю, что на сегодня с меня впечатлений от всего увиденного хватит, пойду пройдусь по городу, детство и юность вспомню. Выходит, пока я в своем Берлине лечил плебеев, ты продолжал выводить новую расу людей, не стареющих, не болеющих, красивых, умных, талантливых, не таких, какие окружают меня каждый день в Европе.
– Да, Гюнтер, выходит так, ты свои годы разменял не на то, о чем просили нас отец с матерью.
– Мне очень жаль, Генрих, что я тебя не послушал тогда и не остался дома. Теперь я вижу, насколько я был не прав. Но время ушло, назад уже ничего не вернуть. У меня в Берлине клиника, дом, сын.
– А что, Гюнтер, не прихватить ли тебе с собой в Берлин Эмму, такая женщина пропадает!
– Да я бы с радостью, Генрих, взял ее с собой, да только согласится ли она поехать со мной?
– А ты сделай так, чтобы она согласилась. Эми попроси, она поможет тебе уговорить Эмму поехать с тобой в Берлин. Она у нас замечательный психолог. Все конфликты в городе за полчаса устраняет.
– Ну вот мы и пришли, я пойду в свою клинику, а ты иди город осмотри, он вырос и преобразился . Не узнаешь. Озеро только таким же и осталось, каким было. К вечеру не опаздывай, мэр в твою честь вечеринку устраивает. Друзей приглашает. Не опоздай.
– Постараюсь не опоздать.
Эми за завтраком и в кабинете успела сфотографировать Гюнтера несколько раз и послать фото Полковнику.
«Адам, посмотри внимательно на этого человека, твои пути когда-нибудь с ним пересекались или нет?»– написала она ему под фотографией. И получила ответ через полчаса: « Никогда его не видел». Эми облегченно вздохнула, значит опасности нет, даже, если встретятся на вилле. Это ее успокоило и приободрило. Она знала, что вечером надо идти в гости к мэру и ушла с работы пораньше. Занятия с детьми японским языком она начала с самого их рождения. Все свои колыбельные песни она им пела на японском языке. Рудольф укачивал всех четверых малышей и пел им свои песни на немецком и, при очень хорошем настроении, – на испанском. Не смотря на то, что мальчики были на полгода младше девочек, они уже перегоняли их в весе и росте.
Как только Эми вошла в дом, Гретта позвала ее к себе.
– Эми, это, конечно, очень хорошо, что у нас уже четверо малышей, два твои клона,– а значит две твои сестры, и два клона Рудольфа, то есть еще два маленьких сына мои и Генриха, братья Рудольфа, а ты собственного ребенка не хотела бы иметь от Рудольфа ?
– Гретта, очень хотела бы иметь нашего с Рудиком ребенка, но я вряд ли смогу выносить плод.
– Когда-то, Эми, и я так думала, но отец Генриха, прописал мне пилюли, велел принимать перед сном две недели, и как видишь, у меня трое детей. Я дам тебе это лекарство, постарайся принимать его перед сном, и может быть вам с Рудольфом повезет и у меня будет внук, а у вас ваш собственный малыш.
– Попробую, Гретта, а вдруг действительно эти чудо – пилюли и мне помогут.
Гретта принесла Эми таблетки. Та их взяла и сунула в карман халата.
« А что, можно и попробовать,– подумала Эми,– возможно и рожу, как все нормальные женщины».
Вечером вся Семья Краузе в полном сборе и принаряженная была готова идти в гости к Петерсу. Больше всех нервничал Гюнтер. Ему казалось, что все друзья юности начнут его укорять и жалеть. «Вот мол, сбежал, а мы тут без тебя видишь каких высот достигли, город преобразили, не позволили уйти в небытие нашим любимым предкам и женщинам, а теперь новую расу людей выводим. А ты там в Берлине выше своей частной клиники так и «не прыгнул»,– думал Гюнтер и все больше хмурился.
– Ты чего такой напряженный?– спросил Генрих брата,– не переживай, тебя все помнят и будут рады встречи с тобой.
Семья Краузе к мэру города пришла первой. Петерс пригласил всех в дом, на улице в саду прислуга накрывала длинные столы и расставляла скамейки. Как только Гюнтер вошел в комнату, навстречу ему поднялась с ребенком на руках Мэри, девочка обнимала женщину за шею и что-то шептала ей на ухо.
–Мэри, чей это ребенок?—спросил Гюнтер.
– Не удивляйся, Гюнтер, что точно такие две девочки есть у Эми, а это наша Чио, наша доченька, клон Эми. Наши дети с Петерсем выросли и уехали, а мы вот на старости лет решили себя побаловать такою дочкою.
В комнату вошел Петерс.
– Ну, здравствуй, бродяга – Гюнтер, долго же ты не появлялся в наших краях. Что там нового в твоем Берлине? По – прежнему всем заправляет мадам Меркель?
– А меня, Петерс, больше интересует сегодня не Берлин, а все вы и ваш, то есть наш город,– подавая руку мэру, проговорил Гюнтер.
–Какая славная у тебя девочка, одно загляденье, только смахивает очень сильно на японку, а не на немку. Тебя это не тревожит?
–Нисколько, Гюнтер, наша дочка просто ангелочек, еще года нет, а уже говорит, бегает, поет, а когда я долго заснуть не могу, она по моему животу приползет к моему лицу, погладит меня по глазам и скажет: « «Спи, папа, спи, спокойной тебе ночи», – не поверишь, моментально засыпаю, Мэри потом ее уносит в кроватку. Я очень благодарен Эми за такой нам подарок».
– Вижу, вы тут все даром время не теряли, видел городские казармы, солдат много?
– Присаживайся на диван, Гюнтер, пока все гости не собрались, я тебе сейчас наш парад покажу. Мэри, принеси наш новый компьютер.
Мэри принесла компьютер, плоский, без крышки, похожий на телевизор, с раздвигающимся экраном.
–Тебе, Гюнтер, картинку как показать? Покрупнее или в обычном режиме?
– Давай покрупнее, хочу ваших солдат рассмотреть.
Петерс включил видео военного парада в городе. По площади маршировали солдаты один в один: высокие, загорелые, с безупречной выправкой, русоволосые, сероглазые и почти все на одно лицо.
– Останови здесь,– попросил Гюнтер,– хочу рассмотреть более детально каждого.
–Они все абсолютно одинаковые,– все похожи друг на друга!—воскликнул Гюнтер,– как их много! Целая Армия! Куда вам столько солдат?
– Не только нам, Гюнтер, а твою Европу думаешь кто защищает?
Ваши наркоманы или турки с арабами? Все ваши элитные войска—это наши солдаты. Ты что думаешь, мы на какие деньги тут все живем? Вся прибыль городу от нашего гарнизона. Наши контрактники в ваших войсках в самых горячих точках планеты служат. Мы своих солдат со школы готовим, они у нас как дипломаты, минимум должны три языка знать, а офицеры по пять языков изучают. Детские сады, школы, все учебные заведения для наших детей города бесплатны – это заслуга нашего гарнизона, и заслуга твоего брата и его команды, если бы не Генрих Краузе, нам бы никогда не создать такой элитной армии. А ведь это твои родители , Гюнтер, первыми решили попробовать сделать клонов наших доблестных моряков – воинов, что оставались после Второй мировой войны здесь с нами. А теперь твой брат продолжает трудиться на благо всего города и не только. А тебе в Берлине лучше живется, чем нам всем вместе здесь в своем городе, который создали для нас наши родители, а мы продолжаем обустраивать его для наших детей?
– Да как тебе сказать, Петерс, даже не знаю, что ответить. Вы здесь как-то все вместе, вечера, друзья, работа, а я , после смерти жены, все больше один вечера провожу.
– Так что тебя там держит? Возвращайся, в клинике работа для тебя тоже найдется, ты же врач!
– Я не могу так сразу ответить, мне надо подумать. У меня в Берлине частная клиника, сын совсем пацан, еще в университете учится.
– Ладно, пошли к гостям, видишь, сколько народу пришло на тебя посмотреть. Забыл уже, наверно, всех.
– Да, нет, Петерс, всех своих друзей помню и часто вспоминаю.
Вошли в сад, гости встали из – за столов и поприветствовали хозяина дома и вновь пришедших людей. Начались расспросы, разговоры о жизни, о политике, о любви , об армии, о том, что еще планирует мэр построить в городе и прочих мелочах. Старые друзья узнавали Гюнтера, подходили, здоровались, расспрашивали о жизни в Германии, а Гюнтер все время искал глазами Эмму, но ее все не было. И вдруг она появилась как русалка из-под воды, в серебристом платье, отливающем рыбьей чешуей при лунном свете и свете электрических фонарей, а на голове венок из цветов. Она сразу подошла к Гюнтеру:
– Можно рядом присесть?—Гюнтер подвинулся.
– Да, дорогая Эмма, садись , а то я уже надежду потерял тебя здесь увидеть.
– Что ты, Гюнтер, это я для тебя наряжалась, угости конфеткой, как в прежние времена, я их так любила – твои конфеты.
Гюнтер обвел глазами стол, увидел вазы с конфетами, подошел, набрал две горсти, и высыпал на стол перед Эммой.
– Вот, Эмма, конфеты тебе, а если согласишься со мной поехать в Берлин хоть на недельку , в гости, весь дом конфетами завалю,– улыбаясь и смущаясь говорил Гюнтер.
– А давно я не гостила в Германии, возьму отпуск и поеду к тебе в гости, если с приглашением не шутишь, Гюнтер, а то ведь я женщина серьезная, могу и претензии тебе предъявить.
– Что ты, Эмма, я даже не знаю, как это шутить, давно разучился. Я приглашаю тебя к себе в Берлин в гости, принимай предложение.
– А принимаю,– засмеялась Эмма,– но тебе придется для меня у командира части отпуск выпрашивать. Он вон сидит на краю другого стола. Только не сегодня, завтра приходи в часть и на трезвую голову все вместе поговорим о моем отпуске. Согласен?
– Согласен, милая, ты такая необычная, такая красивая, можно я хотя бы руку твою поцелую.
– Гюнтер, давай целоваться будем позже и без свидетелей, смотри как на нас все смотрят.
Эмма встала, подняла бокал с вином:
– Дорогие друзья, горожане, разрешите мне произнести тост в честь нашего гостя Гюнтера Краузе, за его здоровье, счастье и благополучие, а еще за то, чтобы он не забывал своих корней.
Все подняли бокалы, выпили и загалдели каждый на свой манер с рядом сидящим соседом. Эми шепнула на ухо Рудольфу:
– Давай сбежим, а то няньки наши уже детей спать должны укладывать, а малыши без наших песен не уснут.
–Хорошо, любимая, выбираемся осторожно, будто по нужде выходим.
Эми и Рудольф выбрались из– за стола и пошли домой.
–А как же машина? – спросила Эми.
–Завтра заберу, отец за руль не сядет, видела, сколько он пива выпил. Родители пешком дойдут, как мы с тобой.
Дети уже лежали в кроватках, нянька им пела песню на немецком языке. Эми отпустила прислугу и сама стала укачивать малышей. Ей нравилось возиться с детьми, она любила их и они тянулись к ней, отвечая взаимностью.
Гюнтер, после вечеринки у Мэра, пошел провожать Эмму да там и остался. Эта женщина ему очень нравилась, и он хотел увезти ее с собой. Пора было думать о новой женитьбе, дом без женщины– сирота. Да и одиночество ему уже изрядно надоело.
Эмма приготовила чай и позвала к столу Гюнтера:
– Чаю хочешь?– спросила она,–присаживайся, а то остынет, тебе с медом или с сахаром ?
– Эмма, а у вас в городе и мед свой? Пасека есть?
– И пасека есть, и пчеловоды, и лес специально липовый, где пасеки круглый год стоят, и не только мед у нас есть…– Гюнтер не дал ей договорить, он подошел к ней, повернул к себе и крепко поцеловал в губы.
– Эмма, милая, давай оставим чай на утро, неужели ты не видишь, что я не могу дождаться той минуты, когда мы окажемся в постели. Тебя раздеть или ты сама разденешься?– спросил он. Эмма растерялась, даже как-то оробела и проговорила шепотом: « Сама разденусь». Гюнтер поднял ее на руки и понес в спальню, положил Эмму на кровать, в секунду снял с себя всю одежду, и оказался рядом с ней. Эмма никак не ожидала такого напора, ей и самой хотелось любви и ласки, но не так быстро, она бы предпочла сначала ухаживания, цветы, а тут сразу после первых встреч и постель. Гюнтер почувствовал ее скованность:
« Прости, Эмма, но мы с тобой оба врачи, нам не по 20 лет, и прелюдии давай оставим на потом, я много времени уже не имел женщины и боюсь, что, если сейчас не начнем секс, то все мои старания будут напрасны. Не сердись». Не успела Эмма сказать даже двух слов в ответ, как Гюнтер уже был на ней и с упоением мял ее груди, своими губами закрывал ей рот и медленно, с наслаждением приподнимался над ней и опускался снова пенисом в ее лоно, теплое и узкое, сжимающее его член до боли. Ему это нравилось, он боялся кончить быстро, не дав понять женщине вкус секса с ним, и Гюнтер старался не возбуждаться чересчур, медлил и все же кончил буквально через 10 минут, издав странный булькающий звук. Эмма от такого секса мало что поняла, хотела подняться, но Гюнтер не пустил ее, он снова накрыл ее собой, и продолжил удовлетворять свою мужскую потребность на этот раз размеренно, стараясь доставить удовольствие не только себе, но и партнерше.
Утром ни Эмма, ни Гюнтер проснуться не могли, они так обессилили от ночных упражнений, что не слышали ни будильника, ни телефона. И все же ей пришлось звонить в часть и отпрашиваться на сутки. Глав. Врач медсанчасти был очень недоволен поведением Эммы, он понимал, что раз она не вышла на работу, значит ночь провела с любовником. А ведь он сам имел на нее виды. А теперь выходит, этот приезжий Гюнтер его опередил. Но по телефону ответил:
« Хорошо, Эмма, даю тебе увольнительную всего на одни сутки. Завтра с утра быть в части».
Гюнтер на целый день и целую ночь снова остался у Эммы. Брату он позвонил и сонным голосом сказал: « Не жди, я у Эммы». Генрих уже и сам догадался, где можно найти Гюнтера. И подумал:
« Вот и замечательно, хватит ему вдовцом ходить, может Эмму увезет, а может и сам останется, что ему одному в Берлине делать?». Эмма на предложение Гюнтера поехать с ним в Берлин на недельку в гости, согласилась. « Посмотрю, что там у него и как, да может с собой и увезу назад,– подумала Эмма,– одной тоже с таких лет не сладко, молодая ведь еще и мужчина в доме всегда нужен, да и Гюнтер мне подходит, в постели он еще ого—го! ».
Гюнтер и Эмма лететь в Берлин собрались в субботу. « Это здорово,– подумала Эми, – что Гюнтер улетает в субботу, а Полковник именно в субботу прилетит ко мне, Рудольф отвезет дядю и привезет Адама на виллу. Я все упакую в его дипломат и мы улетим с «папочкой» на остров в воскресенье. Как все хорошо складывается».
Эми вечером в пятницу подошла к Рудольфу:
– Рудик, ты завтра везешь Гюнтера и Эмму в аэропорт в Буэнос– Айрес, завтра прилетает и мой отец, не мог бы ты немного подождать в аэропорту и встретить моего отца там и привезти его домой.
– Да, любимая, нам повезло, что один улетает, а второй прилетает в один и тот же день,– засмеялся Рудольф,– ну конечно встречу, не беспокойся, наверно твой папочка подарков везет столько, что одному не унести.
– Да уж, бесполезные подарки покупать– это он умеет,– в ответ поддакнула Эми,– но иногда он и дельные советы дает, а если попросишь, то купит то, что нужно. А нам с тобой сейчас что-нибудь нужно?
– Да вроде у нас с тобой все есть, у детей тоже,– сказал Рудольф.
– Тогда я звоню отцу и говорю, что ты его встретишь.
Эми позвонила Полковнику: « Добрый вечер, папочка, тебя в субботу встретит Рудольф в аэропорту, ты во сколько планируешь прилететь?
Рудик отвозит дядю в аэропорт к 12 часам , было бы здорово, если бы к этому времени и ты прилетел.
