скачать книгу бесплатно
– А ты, значит, умник из умников? – опять спрашивает Коронида.
– Ну, может, и не из всех умников умник, – отшучивается Иксион, – но, по крайней мере, времени зря не теряю.
– А не много ли ты о себе возомнил, бездельник?
– Каков есть, таков есть: лишнего не возьму, однако уничижаться тоже не желаю!
– Хорошо! – воскликнула Коронида. – Долой пустые разговоры! Чтобы показать, как ты во мне ошибался, я берусь трижды наставить рога моему ненаглядному, и сделаю это так ловко, что он будет всё время поблизости, но ни о чём таком не догадается!
– Дело нешуточное, – отвечает Иксион, – не каждому оно по силам, но ведь и я не лыком шит. Если ты свершишь, что обещала, я отмочу шутку получше: я уведу жену у кого-нибудь из олимпийцев и прямо на его глазах отделаю так, что мало не покажется. Однако он, бедняга, ничего не поймёт и ни о чём таком даже не заподозрит!
Уговорившись обо всём, брат и сестра тотчас приступили к исполнению задуманного. Надо сказать, что на примете у Корониды уже давно был один славный юноша по имени Исхий. Он был горячо влюблён в принцессу и оказывал ей недвусмысленные знаки внимания, однако она до поры никак на них не отвечала. Теперь же Коронида сделалась очень нежна к юноше и при каждом удобном случае одаривала его страстными взглядами. Всего за несколько дней ей удалось разжечь в сердце Исхия такой неистовый пожар, что он за одну только минуту близости с любимой готов был отдать капля за каплей всю свою кровь.
Принцесса убедилась, что её старания не пропали даром, и послала к юноше одну из своих верных служанок. Та, встретив красавчика на улице, шепнула ему на ухо:
– Гнёздышко моей госпожи соскучилось по горячим петушкам, да вот беда – поблизости нет ни одного подходящего!
– А что же тот петушок, что живёт в вашем курятнике?
– На него надежда плохая, – вздохнула служанка, – он норовит отделаться одним только кукареканьем, а на счёт того, чтобы лишний раз потоптаться – это у него туго.
– Если дело встало только за этим, то мой петушок придётся вашей госпоже по вкусу, – в тон ей отвечал Исхий. – Он у меня парень тихий, но зато работящий.
– Тогда милости просим – не оставляйте нас своим вниманием. Сами-то мы птички подневольные – из курятника ни ногой.
– Об этом не беспокойтесь, – промолвил отважный Исхий, – только бы ваше гнёздышко оставалось таким же гостеприимным, а уж как в него попасть – это наша забота.
В тот же день Исхий купил длинные фальшивые волосы, переоделся в женское платье, подвязал под него искусственные груди и явился в таком виде к Корониде, словно был её новой прислужницей. Заметив его выдумку, принцесса пришла в восторг, но виду не подала. Весь день она провела в обычных заботах. Когда же приблизился вечер, Коронида попросила Аполлона:
– Милый, мне так нравится твоя игра! Давай устроим сегодня концерт. Ты станешь посередине двора, а я, мои придворные дамы, служанки и рабыни будем слушать тебя возле открытых окон. Тогда каждая из нас сможет сполна насладиться твоей божественной музыкой.
Аполлон, польщённый оказанным ему вниманием, тотчас согласился на просьбу возлюбленной. Он перекинул через плечо ремень кифары, спустился на вымощенный камнями двор и ударил по струнам. Над землёй понеслись восхитительные звуки. Все приближённые принцессы сгрудились возле окон и с восторгом внимали Аполлону. Сама Коронида избрала для себя небольшую комнатку на втором этаже возле спальни. Рядом с ней находились только самые верные служанки. Сгрудившись вокруг принцессы, которая стояла, опершись локтями на низкий подоконник, они совершенно закрывали от посторонних глаз внутреннюю часть комнаты. Таким образом, Аполлон, бывший внизу, мог видеть одни только восторженные глаза, устремлённые на него со всех сторон. Именно этого и добивалась хитрая Коронида. Она сделал вид, что полностью поглощена игрой возлюбленного, а сама потихоньку приподняла подол короткого хитона, распустила пояс и открыла взорам Исхия свои очаровательные ягодицы. Никакого другого знака тому и не требовалось. Неслышно приблизившись к принцессе сзади, он тотчас выпустил на волю своего петушка, а тот уже сам отыскал дорогу в потаенное гнёздышко. Как и было обещано, ему оказали здесь самый, что ни на есть нежный приём.
Ни один из прежних концертов Аполлона не имел такого успеха! И никогда ещё Коронида не слушала его игру с таким самозабвенным вниманием. Её глаза были наполовину прикрыты и словно подёрнулись лёгкой паволокой. Волосы в беспорядке выбились из-под повязки. Щёчки порозовели. Из полуоткрытого рта вырывалось горячее дыхание. А порой она издавала звуки, напоминавшие сладостные стоны, и тогда по её телу пробегала дрожь неизъяснимого блаженства. «Вот она волшебная сила искусства!» – думал Аполлон, внимательно наблюдавший за своей возлюбленной. Он очень гордился произведённым эффектом. Явившись в тот вечер в спальню принцессы, он без конца разглагольствовал о священной гармонии музыкальных звуков, преображающих человеческую душу. Прекрасная Коронида, лёжа на низкой софе, рассеяно прислушивалась к его голосу, а на губах её играла загадочная улыбка. Её верные рабыни были тут же. И вот какие удивительные вещи творились перед их глазами: все присутствующие, да и сам Аполлон (бросавший иногда самодовольные взгляды на своё отражение в зеркале), не находили в его облике никаких изменений; они же ясно видели, как на затылке прекрасного олимпийца появились и быстро отросли двое аккуратненьких рожек. Чем была вызвана эта поразительная иллюзия, неизвестно. Наверно, её также следовало отнести на счёт волшебной силы искусства.
Добившись своего один раз, Коронида не пожелала останавливаться на достигнутом. На другой день она велела повару приготовить на ужин свиные ножки с варёным горохом. Блюдо получилось отменное. Принцесса изволила попросить добавки. Вечерние часы она провела, прогуливаясь по дворцовому саду, а потом отправилась в спальню. С заходом солнца в её опочивальню явился Аполлон, разряженный по своему обыкновению в пух и прах. Как и полагается галантному кавалеру, он покрыл поцелуями пальчики возлюбленной, а потом улёгся рядом с ней под красивым узорчатым покрывалом. Коронида вскорости задремала, зато Аполлон никак не мог сомкнуть глаз. Его чуткое музыкальное ухо ловило в ночной тишине какие-то странные, непонятные звуки. Он не мог в точности установить их происхождение, но твёрдо знал, что они не напоминают ему ни игру лиры, ни сладостные переливы свирели. В тоже время его тонкий аристократический нос обонял непривычные запахи. Аполлон не знал, откуда они доносятся, но был совершенно уверен, что это не аромат садовых роз.
Проворочавшись битый час, он тихонечко позвал Корониду.
– Да, милый? Что-то случилось? – отозвалась она.
– Мне кажется, что в комнате немного душновато, – признался серебролукий сын Зевса, – и вот, что я думаю, дорогая: может, мне пойти и поспать на балконе?
– Делай так, как тебе удобно, милый, – согласилась Коронида, – я сама немножко не в себе. Сейчас позову служанку: пусть она сделает мне притирание.
Так они и поступили. Аполлон улёгся на балконе, а Коронида поманила к себе Исхия. Проказник прекрасно знал, чего от него ждали. Он юркнул под покрывало, на место, где незадолго до того лежал его предшественник, и устроил своей госпоже такое притирание, что совершенно прогнал у неё остатки сна. Первым делом принцесса взобралась сверху на своего любовника и исполнила сидя на нём танец захмелевшей вакханки. Потом она повернулась к Исхию задом и изобразила дикую фессалийскую кобылу, приманивавшую к себе гулящего жеребца. А под конец, обратившись друг к другу лицами и крепко обнявшись (колени Корониды сжимали при этом бёдра Исхия), они показали любопытной луне, как качается под порывами ветра чёрная лаконская ива.
Между тем Аполлон ворочался в пяти шагах от них на жёстких мраморных плитах. Шум, непонятная возня и приглушённые смешки, доносившиеся из открытого окна, не давали ему сосредоточиться на созерцании великолепного звёздного неба.
– Любимая, – позвал он, – не желаешь присоединиться ко мне? Мы могли бы вместе полюбоваться Млечным Путём, а потом встретить ранний рассвет?
– Я бы с удовольствием, милый, – отозвалась Коронида, – но служанки как раз натирают меня настойкой сильфия. Ночная свежесть может оказаться для меня небезопасной.
Серебролукий Феб вскоре задремал, убаюканный мерным поскрипыванием ложа, раздававшимся из спальни. Проснувшись поутру, он спустился в сад, набрал целый ворох лилий и явился с ними в спальню принцессы. Бедняжка спала тревожным сном на сбившихся, измятых простынях. Видно было, что судьба послал ей трудную ночь: волосы Корониды были перепутаны, под глазами спрятались глубокие тени, вокруг губ и над бровями дрожали капельки пота. Девушка тяжело, прерывисто дышала и произносила в полусне чьё-то имя. Аполлон долго вслушивался в её бормотание, но так и не смог понять, о ком она говорит. Одно он знал определённо: это имя было не его.
На следующий день, после завтрака, Коронида объявила:
– А сегодня пойдём гулять в лес!
Идея принцессы всем пришлась по душе. Аполлон в особенности был ею доволен.
– Мы должны быть ближе к первозданной природе! – заявил он. – Поскольку она есть неистощимый источник вдохновения для любой творческой личности.
– Очень славно, милый! – отозвалась Коронида. – Но попрошу тебя: не бери с собой кифару. Мне хочется просто побегать и поиграть.
И вот они уже в пути. На лугу все набрали цветов и сплели себе венки из душистых нарциссов. Когда дошли до платановой рощи, девушки затеяли игру в «хромого сатира». Аполлону подвязали одну из ног, и он запрыгал на другой вслед за убегающей Коронидой. Вот-вот он настигнет её! Однако в последний момент принцесса с весёлым смехом выскользнула из рук своего наречённого. Что до Аполлона, то он с размаху проскочил несколько вперёд и кубарем скатился на дно глубокого оврага. Бултых! Нежноголосый небожитель по самую макушку погрузился в вонючую грязь, оставшуюся здесь с зимы. Ну и вид был у бедолаги, когда он выбрался обратно на поверхность! Даже самые вышколенные и серьёзные из придворных дам не могли удержаться от лёгкой улыбки.
– Мне очень жаль, милый, что так получилось! – воскликнула Коронида, но не беда: на обратном пути искупаемся в речке.
Незадачливого сатира обтёрли полотенцем и усадили играть в «рукогрейку». Оборотившись ко всем спиной, он должен был определить того, кто его ударил. Едва дали сигнал к началу игры, бедняге от души надавали увесистых тумаков. Но каждый раз, когда он называл имя той, что погрела об него руки, в ответ раздавался дружный смех – увы, он ни разу не отгадал.
– Ладно, довольно, – закричала Коронидв, – теперь поиграем в прятки!
Аполлона повернули лицом к сосне и заставили считать до ста. Тем временем все разбежались кто куда. Каждый искал место поукромнее. Принцесса схватила Исхия за руку и затащила в маленький уютный грот, вход в который скрывался в густых зарослях мирта и олеандра. На полу пещерки было полно сухой прошлогодней травы, словно специально приготовленной для них.
– Ух, ты! – прошептала Коронида, озорно поблёскивая глазами, – вот славное местечко для любовных утех.
С этими словами она с силой толкнула Исхия на стог сена, а сама прыгнула на него сверху, словно изголодавшаяся кошка.
Тем временем Аполлон старательно досчитал до ста и строго предупредил:
– Раз, два, три, четыре, пять! Я иду искать!
Он хотел оторвать лицо от сосны, но не тут то было! Накануне кто-то сделал на стволе глубокие зарубки. За ночь они затекли свежей смолой. В результате длинные волосы Аполлона, его брови, бородка и усы крепко приклеились к дереву и ни за что не желали отлепляться. Понадобилось приложить героические усилия, прежде чем он вновь получил возможность двигаться. И свобода стоила ему изрядных жертв! Значительная часть волос Аполлона так и осталась на дереве, все его руки были в ссадинах, а он сам с ног до головы перемазался в смоле.
Между тем Исхий и Коронида не теряли драгоценных минут впустую. Принцесса приподняла у возлюбленного нижний край его хитона и затеяла шутливую возню с его сонным богатырем.
– Что я вижу, добрейший господин лежебока, – со смехом говорила она, – вы решили вздремнуть? Как вам не стыдно! Вы забыли, что вас ждёт одна маленькая, одинокая скромница?
– Не пеняйте ему слишком строго, ваше высочество, – отвечал Исхий, – он обязательно исправится!
И действительно, стоило только его подразнить, спящий единорог поднялся, выпрямился во весь рост и занял боевую стойку. Сразу чувствовалось, что он тот ещё задира! Однако маленькая скромница ничуточки его не испугалась. Она ведь была храбрая особа и живо сбивала спесь даже с самых лютых хищников!
Принцесса опрокинулась на спину и раздвинула колени. Исхий приладился сверху и уже начал тихонько бодать свою подружку, как неподалёку послышался голос Аполлона:
– Та-та-та, – говорил он, – и где все попрятались? Занесла меня нелёгкая в этот лес!
– Тс-с, – прошептала Коронида.
Да куда там! Когда Исхий приходил в любовный пыл, натягивать вожжи и кричать ему «тпр-у» было бесполезно. Сотрясаясь под его ударами, принцесса сунула в рот ладонь и прикусила чуть не до крови большой палец левой руки – только так удалось ей заглушить рвавшиеся из груди стоны.
В то время как любовники тонули в волнах нахлынувшего блаженства, Аполлон, стоя неподалёку, растеряно крутил головой.
– Наверно, они укрылись в овраге! – решил он и отправился прочь.
Дочка Флегия и её мнимая служанка с облегчением перевели дух.
– Подожди немного, а потом выходи! – велела Коронида Исхию. Сама она быстро оправила одежду и, осторожно выбравшись из грота, побежала к сосне.
Через минуту над лесом разнёсся её серебристый голосок:
– А я выручилась, а я выручилась! Не видел, как я пробиралась? Ах, ты мой, глупенький!
Обхватив голову Аполлона, она одарила его горячим поцелуем! Прихрамывающий небожитель (пробираясь сквозь кусты, он пребольно ударился коленом о пень) был глубоко тронут этой нежностью. «Вот так штука! – подумал он про себя, – признаться, затея с играми мне поначалу не понравилась, но теперь я точно знаю, что это был самый восхитительный день в моей жизни! Всё-таки девственная природа творит с нашими сердцами чудеса».
Закончив своё повествование, титан с усмешкой взглянул на Геру.
– Зачем ты рассказал эту непристойную историю? – спросила богиня. – Хотел убедить меня, что наш Аполлон полный осёл? Я уже сама давно об этом догадалась.
– И совсем не ради этого, – возразил Прометей. – Теперь ты знаешь, что Коронида исполнила своё обещание. Пришла очередь Иксиона. Он поклялся сделать рогоносцем одного из олимпийцев, и если ты не против, готов сыграть эту шутку с самим Зевсом.
– Вижу, что ты невысокого мнения обо мне, Прометей, если предлагаешь подобные глупости, – надменно промолвила Гера. – Я, великая богиня, не собираюсь вести себя подобно дурашливой принцессе, которая не знает, куда себя деть от скуки! Тебе меня не понять. Главное ведь совсем не в том, чтобы переспать со смазливым мальчишкой. Я хочу отомстить!
– Кузина! – запротестовал титан. – Разве я говорю о заурядной интрижке? Нет! Всё случится именно так, как ты желаешь: Зевс, наблюдая за твоим торжеством, сойдет с ума от ревности. Но главное, когда всё свершится, я сумею обратить твой проступок в шутку. Никто и никогда не посмеет упрекнуть тебя в неверности.
– Если всё произойдет именно так, – криво усмехнулась Гера, – то ты настоящий демон! Изменить на глазах мужа и остаться после этакого бесстыдства целомудренной женщиной – ничего подобного я даже вообразить себе не могла!
– Для истинного таланта не бывает ничего невозможного! – скромно заметил Прометей и, наклонившись к уху богини, шёпотом поведал ей свой замысел.
Гера внимательно слушала титана, и её лицо постепенно прояснялось.
– Что ж, – промолвила она, – если всё будет так, как ты говоришь, я готова рискнуть. И в самом деле! Ведь я решаюсь на этот шаг не из распутства. Если бы сам Зевс не якшался каждый день со всякими шлюхами, я была бы честнейшей из жен. Он сам виноват, и пусть узнает теперь, что значит быть рогатым!…
Утром, когда Гера возвратилась в олимпийские чертоги, она столкнулась у дверей со своим супругом. Вид у него был виноватый и немного пристыженный. Гордая дочь Крона хотела молча пройти мимо, однако Зевс поймал её за руку и задержал на месте.
– Не спеши так быстро, дорогая, – произнёс он с запинкой. – Ты вчера появилась так внезапно… и при таких… э–э… обстоятельствах, что могла кое в чём ошибиться… то есть, истолковать превратно. И поэтому… э–э… нам просто необходимо с тобой объясниться
– Какой смысл в пустых разговорах! – надменно отвечала Гера. – Я устала от вечного вранья!
– Не понимаю, о чём ты, – возразил Зевс. – Я ведь сам оказался вчера в некотором роде жертвой. Вот я и подумал…
– Я не отдам тебе этой коровы! – топнула ногой Гера. – Даже не мечтай!
Лицо Зевса побагровело, в глазах сверкнула молния.
– Да чтоб тебе провалиться! – рыкнул он.
Но, вспомнив подробные наставления, которые дал ему Гермес, тотчас же поправился:
– То есть, я имею в виду эту тёлку, дорогая… Чтоб ей провалиться вместе со всеми её …э–э… потрохами.
Дочь Крона смотрела на него, сердито сдвинув брови.
– Я веду к тому, – продолжал Громовержец, что мы слишком часто ссоримся по пустякам, а ведь нам следует служить…э–э… образцом для других… И вообще, мы могли бы гораздо лучше проводить время. Почему, к примеру, не отправиться в гости и не повеселиться немного…э–э… в кругу друзей?
– Ты имеешь в виду своих потаскушек?
– Ну что ты! – замахал руками Зевс, – как ты могла подумать?… Да у меня и нет никаких потаскушек. Я говорю о приличной компании… Царь Флегий приглашает нас на вечеринку. Будут Аполлон, Прометей, Посейдон с супругой… Словом все свои.
Гера глубоко задумалась.
– Досужие сплетники распространяют обо мне всякие небылицы, – промолвила она. – Говорят, что я злая гордячка и занудная стерва, с которой даже пошутить толком нельзя…
– Ну что ты такое выдумываешь! – запротестовал Зевс. – И вообще, стоит ли…
– Я знаю, что это так! – перебила Гера. – Клевещут также, что младшая дочка Крона начисто лишена чувства юмора! От этого, дескать, ты и водишь компанию со всякого рода сомнительными красотками. Но ведь это неправда, мой любезный брат! Согласись, что я тоже люблю пошутить и повеселиться!
– Конечно! – отвечал Зевс, хотя и не очень уверенно.
– Прекрасно, что мы хоть в чём-то с тобой согласны! Так я не ослышалась? Ты зовёшь меня на пир к Флегию? И мы будем там без всяких церемоний?
– Пусть этикет остаётся на Олимпе!
– Что ж, я принимаю твоё приглашение! Забыв о ссорах и обидах, проведём роскошный вечер в кругу друзей, как это и полагается блаженным небожителям…
5
Любое место, которое почтут своим присутствием боги, должно быть достойно их, хотя бы они и провели там всего несколько часов. С самого утра во дворце Флегия дым стоял коромыслом. В ожидании высоких гостей рабы чисто вымели полы, выскребли столы и тщательно осмотрели столовое серебро. Из глубин подвала извлекли бочонок с самым лучшим и старым вином. Главный повар колдовал у плиты, и двенадцать поварят, исполняя его указания, буквально сбились с ног. Музыканты, отданные под начало Аполлону, стояли на улице, готовые заиграть по первому знаку.
Едва в небе появилась колесница, увлекаемая четвёркой крылатых коней, кифареды дружно ударили по струнам. Квадрига сделала приветственный круг над дворцом, а затем приземлилась прямо посредине широкого мощёного двора. Оказалось, это прибыл Посейдон со своей женой Амфитритой. Бог морей был тучный, невысокий мужчина, с чрезвычайно густой длинной бородой, которая росла у него, казалось, от самых бровей и ушей. Он был облачён в тиковую эксомиду, наброшенную по случаю жары прямо на голое тело. Его и без того румяное лицо раскраснелось от стремительной скачки, а также от двух кубков доброго вина, которые Посейдон опрокинул на дорожку; в глазах горели лихие огоньки.
– Видишь, – громко обратился он к почтительно склонившемуся перед ним Флегию, – я приехал к тебе запросто, без всяких церемоний! И ты, будь добр, гони в шею всякое глупое чванство! Будем по-семейному на короткой ноге.
С этими словами Посейдон хлопнул царя по плечу, расцеловался с царицей, игриво ущипнул за бедро зардевшуюся Корониду и потрепал по щеке принца Иксиона. Вслед за ним с членами царской семьи расцеловалась Амфитрита. Как и её супруг, она была невысока ростом, но легка, жива и грациозна. Не отягчая себя чрезмерными нарядами, богиня не надела ничего, кроме расшитого узорами эпомиса из тонкой шерстяной материи, изящно облегавшего и эффектно подчёркивавшего каждый изгиб её прекрасного тела. Чёрные как смоль волосы Амфитриты были собраны в пучок на затылке и перетянуты двумя узкими ленточками, её большие изумрудные глаза искрились усмешкой, на губах то и дело расцветала улыбка, а на щеках появлялись две очаровательные ямочки.
– Очень мило, что вы нас пригласили, – заметила она Флегию. – На дне морском сейчас царит ужасная скука: все разъехались кто куда, никто из сестёр не принимает, пиров и танцев совсем нет. Ну а как твои дела, шалунья?
Последний вопрос относился к Корониде. Морская цариц с очаровательной непринуждённостью ухватила Корониду за уши, повернула её к себе лицом и пытливо посмотрела в глаза.
– Ну что твой дружок, наш милый Аполлончик? С тех пор, как он протоптал тропинку в твой сад, я не видела его целую вечность!
– Он очень любит меня, богиня, – серьёзно отвечала Коронида. – Он так добр и так заботлив, что я постоянно ощущаю его внимание.
– Бедняжка, – со смехом отвечала Амфитрита, – внимание Аполлона дорогого стоит! Но ты ему не потакай. Все мужчины ужасные деспоты! Они мечтают лишь о том, как упрятать нас в гинекее и завалить работой. Словно единственное предназначение женщины это ткать и без конца рожать детей!
– Летят! Летят! – громко закричал мальчик, стоявший на дворцовой крыше.
Амфитрита поднесла к глазам ладонь и посмотрела из-под неё вдаль.
