скачать книгу бесплатно
В героическую эпоху на территории Греции существовало несколько больших и малых царств. Самыми могущественными из них были Микенское царство в Арголиде, Афинское царство в Аттике, Фиванское царство в Беотии, Иолкское и Фтийское царства в Северной Греции, а также Спартанское царство в Лаконике и Пилосское – в Мессении. Никаких достоверных исторических известий об этой далекой поре до нас не дошло. Глухие отголоски событий тех лет донесли до нас только греческие мифы. Археологические раскопки подтверждают, что правившие в то время цари обладали огромными богатствами и значительным могуществом.
2) Общественный строй героической эпохи
О жизни греков в героическую эпоху (то есть, в XVI–XII веках до Рождества Иисуса Христа) мы узнаем из различных источников. Главным из них по сей день остаются мифы, прежде всего эпические поэмы древнегреческого поэта Гомера, жившего, как считают, где-то в IX–VII веках до Р.Х. Однако теперь, благодаря крупномасштабным археологическим раскопкам и расшифровке древнейшей греческой письменности, историки могут значительно дополнить (а порой и поправить!) этого автора.
Можно уверенно утверждать, что в центре общественной и хозяйственной жизни той эпохи находился царский дворец. Царь и его приближенные управляли страной с помощью многочисленных чиновников и писцов. Цари не только обладали большой политической властью, но и владели большими богатствами. Им принадлежали плодородные земли, виноградники, множество голов скота. При дворцах имелись мастерские. Часто изготовлявшаяся здесь продукция использовалась не только на нужды царского окружения, но и шла на продажу. Каждый крестьянин и землевладелец должен был отдавать царю часть собранного зерна и других продуктов. В дальнейшем собранное таким образом продовольствие шло на оплату труда царских чиновников, жрецов, торговцев, воинов и дворцовой прислуги.
Помимо чиновников, в управлении государством принимали участие богатые аристократы-землевладельцы. Основное население во всех греческих государствах составляли свободные крестьяне-общинники, сообща владевшие землей. Кроме того, в дворцовом хозяйстве широко использовался труд невольников. (Число их было довольно значительным. Так одна из табличек, найденная в Пилосе, упоминает о группе рабов, численностью в 2000 человек). Кроме того, таблички отмечают существование многочисленных жрецов и жриц разных культов.
3) Хозяйственная жизнь
Подавляющая часть греческого населения была занята в сельском хозяйстве. Из хлебных злаков возделывались пшеница и ячмень. Не менее важное значение имело разведение оливы. Иногда плоды этого дерева солили и употребляли в пищу непосредственно; но по преимуществу из них делали высококачественное масло. В Аттике культура оливы была распространена особенно широко, а продажа оливкового масла во все времена приносила афинянам большие доходы. Греция была богата фиговыми деревьями, поскольку фиги являлись обычным и очень любимым яством. Греки выращивали также яблоню, грушу, айву, гранат, миндаль, каштан, орех, сливу. Приятным и полезным дополнением к их столу служили овощи: капуста, репа, редиска, артишок, салат, лук, чеснок, огурцы, тыква, морковь, а также бобы, чечевица и горох. О широком распространении виноградарства и виноделия уже говорилось прежде. Местные жители также выращивали лен и умели выделывать хорошие льняные ткани.
Наряду с земледелием, широко было развито скотоводство. Так, к примеру, критские таблички упоминают о тысячных стадах овец (общее их поголовье на острове оценивается в 100 тыс.). Впрочем, мясо овец не пользовалось у греков особой любовью. Этих животных ценили из-за молока и шерсти. Коз было намного меньше. Разведением их занимались, по преимуществу, в гористых и бесплодных областях. Мясные блюда приготовлялись в основном из говядины и свинины. (Мифы неоднократно упоминают о больших стадах быков и свиней). Из домашней птицы разводили кур, голубей, гусей и уток. Коневодство тоже имело место, однако упоминания о лошадях в письменных документах этой эпохи редки. Использовали их в основном на войне. В хозяйстве и в качестве тягловой силы повсеместно применяли быков.
Железо в героическую эпоху еще не играло заметной роли. Основными металлами были медь и олово, которые сплавлялись в бронзу. Из бронзы изготавливали оружие и все инструменты. В самой Греции олово и медь встречаются редко, их завозили из дальних стран – Испании, Италии и Британии. Основным поставщиком меди являлся Кипр. Греческие ремесленники умели изготавливать из привезенного сырья высококачественные изделия, продававшиеся потом за рубеж. Особенно охотно иностранные купцы покупали греческие мечи. Помимо них страна славилась своей превосходно вылепленной и красочно расписанной керамикой, оливковым маслом, благовониями, шерстью, льном, вином, тканями и древесиной.
4) Царские дворцы и быт героической эпохи
К настоящему времени археологи обнаружили и изучили остатки древних дворцовых комплексов в Микенах, Коринфе, Пилосе, Афинах, Фивах и Иолке. На основании их исследований можно говорить об общих особенностях дворцовой архитектуры героической эпохи. Неотъемлемой частью всех дворцовых построек являлся тогда большой парадный зал (так называемый, мегарон), представлявший из себя чуть вытянутое прямоугольное помещение с круглым очагом посередине. С узкой стороны к нему примыкал просторный вестибюль, через который попадали в дворцовый двор. Вокруг очага, посредине парадного зала, возвышались обычно четыре несущие колонны, поддерживавшие высокий потолок. Эту центральную часть дворца окружали жилые комнаты, кладовые для хранения съестных припасов, одежды и оружия, а также помещения, в которых спали рабы. Особой роскошью жилища царей не отличались. Стены, перегородки и потолки в комнатах, дверные створки, наличники, а иногда и пороги у дверей делались из соснового, дубового, ясеневого или оливкового дерева. Плотники пользовались полировкой, а может быть, и лакировкой, чтобы предать некоторый блеск внешним поверхностям бревен и досок. В отличие от критских, греческие дворцы обычно обносились стенами. Располагали их в труднодоступной местности и тщательно укрепляли подступы, ведущие от крепостных ворот в собственно дворец.
Уже упоминалось, что многие дворцы имели хорошо продуманную систему водопроводов и канализации. В Кноссе, Тиринфе и Пилосе археологи обнаружили остатки ванных помещений, а в пилосском дворце найдена и сама керамическая ванна. Как мужчины, так и женщины, не довольствуясь купанием в море или в реках, любили принимать ванны. Гомер в своих поэмах несколько раз описывает процедуру омовения: под треножником разводился огонь; наверх ставился медный котел, где нагревалась вода, которая должна была переливаться в чан и смешиваться там с холодной водой; человек, для которого предназначалась ванна, влезал в этот чан, а другой мылил его, поливая ему голову и плечи водой, а потом натирал его маслом и одевал. Роль банщиков исполняли женщины, обычно служанки, или дочери хозяина, а иногда и сама хозяйка. В домах средних слоев населения не было столь вместительных комнат для мытья, однако и там археологи иногда находят ванны из обожженной глины. Греки всегда заботились о том, чтобы иметь достаточные запасы воды. На акрополях Микен, Тиринфа и Афин были обнаружены крупные подземные колодцы. В Пилосе вода поступала во дворец по водопроводу из источника, находившего на расстоянии почти 1 км.
В жилищах всех слоев общества в главной комнате дома располагался открытый очаг, над которым устраивался дымоход из терракотовых труб. Очаг служил для приготовления пищи и обогревания жилища. На огнище ставили специальные котлы с полусферическим туловом на трех ногах. Считается, что использование таких кастрюль на высоких ножках значительно улучшало качество пищи, так как помогало избегать подгорания. Свидетельством того, что греки уделяли еде большое внимание служит огромное количество кухонной посуды, обнаруженной во всех поселениях героической поры. Из описаний Гомера видно, что основным продуктом питания было мясо. Обыкновенным напитком служило вино, смешанное с водой.
Царские дворцы были обставлены легкой, богато изукрашенной мебелью. В найденных археологами табличках содержатся упоминания о стульях, креслах, табуретках для ног, столах и столиках, престолах и других предметах. Однако, у Гомера нигде нет упоминаний о подушках и других принадлежностях пышного убранства постели. Спали, очевидно, на матрацах, постеленных поверх шкур, а укрывались плащом или шерстяным одеялом. Одежду и вещи хранили в глубоких сундуках. Замков тогда не существовало и их роль играла тесьма из материи.
Для освещения и обогрева комнат использовали жаровни, устанавливавшиеся на высоких подставках. Их наполняли щепками, сухими поленьями или смолистыми кусками дерева. В ходу были также смолистые факелы из длинных и тонких кусочков дерева, связанных жгутами из коры тростника. Их брали с собой, отправляясь куда-либо ночью, поскольку уличного освещения не существовало.
Кое-что можно сказать о внешнем облике людей героической эпохи. Большое внимание уделялось тогда уходу за волосами. Прически женщин состояли из пышно взбитых на голове локонов, иногда локоны опускались на плечи. Мужчины также носили длинные волосы, перевязанные лентой. Усы и бакенбарды, кажется, были не в моде. Щеки и верхнюю губу чисто выбривали, но зато оставляли большую бороду. Для бритья употребляли бронзовые бритвы, а волосы расчесывали гребнями.
Обычной мужской одеждой была короткая набедренная повязка. Более изысканным видом одежды являлась легкая рубаха с короткими рукавами, узкий жилет и мужская юбка. Праздничные мужские одеяния наоборот были длинными, ниспадая до лодыжек. Иногда мужчины носили высокие кожаные гамаши, очевидно для защиты ног на дорогах. Наверно, в повседневной жизни были и другие одеяния. Одежда женщин, особенно из богатых слоев общества, отличалась большой пышностью. В их гардероб водили юбки, стянутые в талии поясом, и облегающие грудь блузки. Различные складки, сборки, воланы и другие ухищрения были хорошо известны портным и портнихам. Одеяния цариц украшались золотыми нашивками, иногда орнаментированными тисненым орнаментом.
5) Вооружение
Греки героической эпохи были очень воинственны. Их искусство изобилует сценами сражений, а в царских гробницах в Микенах обнаружено несметное количество бронзового оружия. Многие могилы являют собой целые арсеналы: здесь найдены десятки богато украшенных мечей и кинжалов, а также пики, ножи, наконечники копий и стрел.
Оборонительное оружие воина состояло из шлема, панциря и щита, Ноги защищали наколенники (поножи). К этому надо прибавить особый металлический пояс, прикреплявшийся к тому месту, где кончались латы и служивший для защиты живота и поясницы. Основу панциря составляла полотняная рубаха с большим количеством нашитых на нее металлических пластин. Шлем изготовлялся из кожи или из войлока. Защитные функции выполняли нашитые на него бронзовые пластины. Наверху шлема развевался султан из конских волос, выкрашенный иногда в красный цвет. К шлему приделывались особые выступы для защиты щек. Щиты делали из нескольких слоев кож и укрепляли металлом. Они имели различную форму и размеры, однако чаще были круглыми или овальными. Иногда использовались большие щиты продолговатой формы, достигавшие почти что размеров человеческого тела.
Наступательное оружие также делалось из бронзы. В ближнем бою использовался обоюдоострый меч. Деревянная или костяная оправа крепилась к рукоятке золотыми или серебряными гвоздями. Ножны меча часто украшала серебряная или золотая инкрустация. Прежде чем сойтись в поединке на мечах, воины обычно обменивались ударами копий. Как правило, копье имело крепкое ясеневое древко и два бронзовых острия на каждом конце. Одно острие служило для нападения, другое – для втыкания в землю. Наконечники стрел были трехгранной формы. При ранении их приходилось вырезать из тела, поскольку стрелы имели зазубрины и просто вырвать их из раны не получалось. Впрочем, лучники играли в ту пору второстепенную роль. Как такового правильного боя не существовало и фактически битва распадалась на множество поединков отдельных героев. Воины въезжали в сражение на легких плетенных колесницах, которые запрягались парой лошадей. Управлял колесницей кучер, стоявший рядом с бойцом. Он придерживал лошадей в то время как воин, спустившись на землю, сражался со своим противником; а когда борьба заканчивалась, вез его обратно побежденным или победителем.
6) Письменность
В мифах чрезвычайно редко упоминаются письма или документы. И действительно, археологи подтверждают, что письмо имело в героическую эпоху очень ограниченное распространение. В качестве образца для своей письменности греки взяли слоговое письмо критян, приспособив его предварительно к своему языку. Возникла эта древнейшая письменность где-то во второй половине XV в. до Р.Х. Самый значительный архив табличек (около 3400) обнаружен в Кноссе и датируется приблизительно 1400 г. до Р.Х. Все они представляют собой архив с текущими хозяйственными записями. С Крита письмо распространилось среди материковых греков и использовалось в дворцовых канцеляриях вплоть до рубежа XIII–XII вв. до Р.Х. С окончанием героической эпохи оно было полностью забыто. Считается, что число грамотных людей в ту пору оставалось очень ограниченным. Не исключено, что писать и читать умели одни только чиновники, занятые в дворцовом хозяйстве, – профессиональные писцы, в семьях которых это знание наследовалось из поколения в поколение.
7) Нашествие дорийцев
Что касается дорийцев, то основная часть этого народа долгое время проживала за пределами Греции. По уровню своего общественного развития дорийцы стояли гораздо ниже остальных греков. Но зато дорийцы были знакомы с металлургией железа, умели делать железные мечи и железные наконечники копий. Свои первые грабительские походы в Грецию дорийцы совершили еще в XIII в. до Р.Х., а во второй половине XII в. до Р.Х. они приступили к систематическому завоеванию страны. Как гласят предания, во главе захватчиков стояли три брата – Темен, Кресфонт и Аристодем. Они приходились правнуками знаменитому мифическому герою Гераклу, и потому древнегреческие историки называют их Гераклидами. Опустошив прежде Северную и Среднюю Грецию, дорийцы около 1125 г. до Р.Х. прорвались в Пелопоннес. Царские дворцы, а также многие древние города оказались повсеместно разрушенными и больше никогда не возродились. В течении нескольких последующих веков на территории Греции вообще не обнаружено следов крупных построек.
Одновременно с дорийцами в Северную Грецию вторглись племена фессалийцев, говоривших на эолийском диалекте греческого языка. По их имени эта область получила с тех пор название Фессалии. Проживавшие до этого в Северной Греции эолийцы должны были отступить на юг и заселили Беотию. Дорийцы заняли восточную и южную части Пелопоннеса. Из трех братьев-Гераклидов Темен, завладел Арголидой, Кресфонт – Мессенией, а Аристодем – Лаконикой и ее столицей Спартой. Все трое стали родоначальниками местных царских династий. Кроме того, под власть дорийцев постепенно перешли Элида, Коринфия, Мегарида и остров Эгина. Расселившись среди древнего населения, дорийцы во всех этих областях ввели свой язык и нравы.
Из всех коренных народов Пелопоннеса независимость сохранили только аркадцы. Кроме того, многие из ахейцев, населявших прежде Арголиду и Лаконику, не пожелали оставаться под властью завоевателей и ушли на север Пелопоннеса – в Ахайю. Не меньше других пострадали от вторжения ионийцы, которым пришлось вовсе покинуть полуостров. Большая их часть перебралась в Аттику – главную область расселения этой народности.
5. Складывание полисного строя
После переселения дорийцев в жизни Греции произошли большие перемены. Царские дворцы, а также многие древние города оказались повсеместно разрушенными и больше никогда не возродились. В течении нескольких последующих веков на территории Греции вообще не обнаружено следов крупных построек. Гибель дворцов вызвала быстрый упадок многих ремесел: перевелись высококвалифицированные плотники и каменщики; исчезли письменность, фресковая живопись и резьба по слоновой кости; ушла в прошлое прекрасная керамика; резко уменьшилось количество ювелирных украшений. В связи с этим, некоторые археологи называют эпоху, наступившую после прихода завоевателей, "временем нищеты и упадка". Не все, конечно, было так плохо. Вместе с дорийцами в Греции широко распространились инструменты и оружие, сделанные из железа. Они были несравненно лучше, прочнее, удобнее и дешевле бронзовых. А ведь прежние обитатели страны фактически не знали употребления железа! Впрочем, благотворные последствия этого сказались гораздо позже, а пока в культурном отношении Греция была отброшена на несколько столетий назад.
В это время большинство греков вернулось к родоплеменному строю. Жили они большими патриархальными семьями. Взрослые сыновья после женитьбы не отделялись от отца, оставались в доме родителей и вели с ними совместное хозяйство. Семьи, происходившие от общего предка, составляли род. Члены рода жили обычно в одной деревне, а несколько таких деревень объединялись в племя, которое называлось у греков филой. Все члены филы находились в дальнем родстве друг с другом, и это было главное, что связывало их между собой. Поселение, в котором жил царь, служило центром всей округи. В отличие от остальных, оно было укреплено стенами и являлось крепостью. (Греки называли такую крепость, всегда располагавшуюся на возвышении, акрополем). Если начиналась война, окрестные жители могли укрыться в ней от нападавшего врага.
Дорийские цари имели большое влияние на жизнь своих подданных. Однако их власть не шла ни в какое сравнение с могуществом древних ахейских правителей, Все важнейшие вопросы дорийцы обсуждали на народных собраниях. На них собирались все свободные жители подвластной царю области (обычно население такой области составляли члены трех-четырех (реже, шести-восьми) союзных фил). В древности собрания, представлявшие собой сходку вооруженного народа, играли в жизни греков ключевую роль. Но в X–VII вв. до Р.Х. это славное время ушло в прошлое. Собрания существовали лишь для того, чтобы выслушивать и одобрять решения, принимаемые наверху. Всеми делами стали заправлять главы родов – аристократы. Эта богатая родовая знать сумела скопить у себя большие богатства и объединить в своих руках значительные наделы земли. Многие прежде свободные крестьяне сделались должниками богатых и потому попали в зависимости от них. В случае войны каждый аристократ приводил с собой отряды вооруженных слуг. Только они могли позволить себе содержать дорогих боевых коней. А ведь конница в то время была главной ударной силой любого войска! Отсюда видно, что не только крестьяне, но и сами цари находился в сильной зависимости от знати – без ее помощи они просто не могли собрать боеспособной армии.
Таким был общественный строй греков в первые два-три века после завоевания. Постепенно родоплеменные связи слабели. Им на смену приходили новые отношения между людьми, основанные на представлении о том, что все они, вне зависимости от родства, являются членами одной общины и одного государства. Процесс этот значительно ускорился благодаря появлению и быстрому росту новых городов. Многие детали происходивших перемен еще не до конца ясны историкам. Однако, можно предположить, что города обычно возникали вокруг центрального поселения области, где находилась ставка царя. Здесь же собиралось народное собрание, а значит всегда было много людей. Очевидно, вблизи крепости существовал рынок, где крестьяне могли обменять продукты своего хозяйства (зерно, скот, вино, оливковое масло и т. п.) на необходимые им инструменты и утварь. Если прежде все ремесленники жили в деревнях, то теперь многие из них переселялись поближе к крепости – тут можно было быстрее и выгоднее реализовать свои изделия.
Со временем вокруг акрополя вырастали жилые кварталы ремесленников и торговцев. Купцы в греческом обществе появились благодаря быстро наладившемуся обмену между различными областями. Ведь далеко не всегда все необходимое для жизни можно было найти поблизости от дома! В некоторых засушливых районах, к примеру, не хватало своего хлеба, но зато был избыток оливкового масла или глиняной посуды (хорошая глина тоже встречалась не везде). Одни области были богаты железом, другие – древесиной, третьи могли поставлять на рынок дешевых рабов. Постепенно между отдаленными друг от друга частями Греции, а также окрестными народами, завязывается оживленный обмен. Торговля очень способствовала росту городов, поскольку отрывала от сельскохозяйственного труда много новых людей. В самом деле, для проведения строительных работ (например для сооружения молов) нужны были землекопы и рабочие, для каждого корабля (а они в то время все были гребными) требовалось большое количество гребцов и матросов. Множество бедняков в поисках заработка стекалось в приморские города, поскольку здесь всегда ощущалась нужда в крепких и сильных людях. Некоторые приходили издалека; они не были родственниками местных жителей, не принадлежали ни к одной из фил и не могли участвовать в народном собрании. Однако, по мере роста городов таких пришлых людей становилось все больше и больше.
Важно отметить, что город это не просто большое количество людей, поселившихся рядом и занимающихся ремеслом, либо торговлей. Город – это сложный организм, живущий по определенным законам и имеющий свои органы управления. Города в Древней Греции возникали не как обособленные поселения со своим укладом, они вырастали из древнего родоплеменного строя, постепенно изменяя и разрушая его. Одним из важнейших этапов на этом пути являлся, так называемый, синойкизм. Этим словом древние греки называли процесс слияния нескольких соседних деревень в единый, общий центр. Происходило оно, как правило, на добровольных началах, путем заключения договора. Жители договаривались, что отныне они являются единой общиной, живущей по общим законам и подчиняющейся одним и тем же органам власти. Таким образом, им легче было отстаивать свои совместные интересы и защищаться от врагов. Синойкизм далеко не всегда имел своим следствием поселение членов общины в каком-то определенном городе. Зачастую они продолжали жить в старых деревнях, рядом со своими полями и садами. При синойкизме менялось не место жительства людей, а их статус – отныне все они были гражданами одного города и одного государства, по имени которого их называли теперь либо мегарцами, либо коринфянами, либо афинянами или спартанцами Символом их объединения становился общий пританей – здание, где заседали избранные народом правители города. Тут принимали знаменитых чужеземцев и послов. На общественном очаге здесь всегда горел неугасимый огонь.
Так на смену родоплеменным объединениями в Греции в VIII в. до Р.Х. пришли города-государства. Сами греки именовали их полисами. Следует знать, что понятие это было сложным и многогранным. Прежде всего, говоря о полисе, греки имели в виду укрепленный город – главный центр той или иной области. Здесь собиралось народное собрание. Здесь находились общественные здания, храмы и чтимые святыни. Полисом называли также общину полноправных граждан вне зависимости от места их проживания. Гражданином полиса мог быть какой-нибудь крестьянин, живущий в деревне, далеко от города и появляющийся здесь всего несколько раз в году. Тем не менее, он являлся членом общины и народного собрания, участвовал в выборах и сам мог избираться на общественные должности. В тоже время, пришлый купец, даже если он постоянно проживал в городе, не входил в понятие полиса, потому что не был членом общины и не имел гражданских прав. Наконец, третье значение слова «полис» было «государство», причем в обоих его смыслах. С одной стороны, полисом именовали территорию, где проживали его граждане – то есть, город и окружавшую его сельскую округу с несколькими десятками деревень. С другой стороны, каждый полис имел свои законы, свои органы управления, свои войска, свои традиции, свои праздники, проводил свою внешнюю политику, вел войны и заключал договоры, являясь государством в политическом и социальном смысле.
В полисе на смену прежнему коллективу родичей-соплеменников пришла община сограждан. Древние родоплеменные отношения ослабли, но не были совершенно уничтожены. (Окончательно они распались только несколько столетий спустя). Прежние органы власти также претерпели значительные изменения. Цари, управлявшие греками в древности, при переходе к полисному строю фактически повсеместно утратили свою власть. (Если в каких-то городах и сохранялись цари, никаких реальных рычагов управления они уже не имели и, в лучшем случае, являлись только верховными жрецами). Зато родовая знать не только сохранила свое влияние, но и значительно его укрепила. Реальная власть в большинстве полисов сосредоточилась в руках одного или нескольких аристократических родов, которые вручали ее избранным из своей среды на известный срок должностным лицам. Кроме того, важную роль в политической и общественной жизни полиса играл государственный совет, состоявший из тех же аристократов (здесь заседали отслужившие свой срок должностные лица). Хотя народное собрание продолжало собираться, на практике его значение упало. Как правило, граждане не могли вести прения или вносить свои предложения, они могли только утверждать или отвергать решения, принятые на совете знати. Точно также, они не могли реально контролировать работу должностных лиц, которые отчитывались не перед ними, а перед тем же советом. Такой образ правления, когда власть в государстве принадлежала одной только знати, сами греки называли аристократическим. В VIII в. до Р.Х. он, за редким исключением, утвердился во всех греческих полисах.
6. Политическая борьба и ранняя тирания
Пока аристократия владела основными наделами пахотной земли и являлась главной ударной силой на войне, то есть господствовала как в хозяйственной жизни, так и на поле боя, ее политическое главенство оставалось непоколебимым. Но вот, незначительное на первый взгляд изменение в амуниции, привело к тому, что военная роль знати оказалось сильно подорванной, а это повлекло за собой крушение ее политической власти.
Все началось с щита. В позднюю эпоху у древнегреческого круглого щита имелось две рукояти: одна в середине (в нее просовывали руку по локоть) и другая с краю – ее сжимали в кулаке. Однако, так было не всегда. Вплоть до VIII в. до Р.Х. щиты имели всего одну рукоять, были маленькими и плохо защищали воина. Да и вообще, значение пехоты в бою оставалось второстепенным. Ведь правильного строя войска не знали: одна вооруженная толпа налетала на другую, и тут каждый искал себе противника по силам – общий бой распадался на множество отдельных поединков, исход которых полностью зависел от искусства сражавшихся. Нечего и говорить, что пеший воин не мог отразить нападение стремительного всадника, и смелая атака конницы решала исход многих сражений.
Но когда в конце VIII в. до Р.Х. появилась вторая рукоять, все изменилось. Круглый щит сразу стал шире. Это значило, что два воина, встав рядом, могли прикрывать друг друга краями своих щитов. А строй воинов, ставших в ряд, оказывался прикрытым сплошной стеной щитов и неуязвимым для ударов противника. Таким образом, вместе с новым щитом греки усвоили тактику сомкнутого пехотного построения – фаланги. С тех пор эпоха героических деяний и единоборств канула в прошлое.
Теперь сражения разыгрывались по новому сценарию. Перед началом боя несколько тысяч тяжеловооруженных пехотинцев (греки называли их гоплитами) выстраивались в затылок друг другу несколькими шеренгами. В каждой шеренге было по тысяче или более воинов. Все они стояли, чувствуя локоть друг друга. Передняя шеренга, сомкнув большие щиты и выставив копья, прикрывала всю фалангу. Вторая и третья тоже направляли копья вперед. Последующие шеренги были готовы заменить убитых товарищей. Прорвать строй фаланги было практически невозможно. Самые отчаянные атаки конницы разбивались о сплошную стену щитов, ощетинившуюся тысячами копий. Не менее грозными были гоплиты в нападении. Самые сильные удары фаланга наносила в короткой атаке. Воины переходили с шага на бег, копьями опрокидывали противника и довершали разгром мечами.
Так основной силой на поле боя стала тяжелая пехота. Конница отныне решала только вспомогательные задачи. Самое же главное заключалось в том, что купить вооружение гоплита мог любой человек среднего достатка, будь то крестьянин, купец или ремесленник. Введение сомкнутого строя резко повысило военное значение этих слоев (ведь в то время армия каждого полиса формировалась из его граждан). Почувствовав свою силу, народ перестал мириться с господством аристократов. В VII в. до Р.Х. во многих греческих полисах развернулась борьба против родовой знати. Исход ее мог быть различным. В некоторых городах к власти, потеснив или вовсе изгнав аристократов, в конце концов приходили средние слои. Политическими правами здесь пользовались те граждане, которые могли купить полное снаряжение гоплита. Из их числа избирали должностных лиц, из них же формировался совет. Такой вид государственного устройства греки называли олигархическим. Конечно, при олигархии доступ к власти получало значительно большее количество жителей, чем при аристократии. Однако, эти люди по-прежнему составляли меньшинство. Ведь беднякам доступ к органам власти был закрыт, а их в любом городе было куда больше, чем людей состоятельных. Решающий голос, как и встарь, оставался за немногими.
Между тем, положение бедняков в описываемую эпоху было очень тяжелым. Многие крестьяне находились в долгу у богачей. Взятую взаймы сумму приходилось возвращать с процентами. Если это не удавалось сделать, кредитор мог отобрать у должника его надел земли, или того хуже – продать его в рабство/ Бедняки понимали, что до тех пор, пока политическая власть безраздельно находится в руках богатых, им не видать улучшения своей доли. Поэтому они громко требовали сложения долгов, запрещения долговой кабалы, передела земли (ведь большая и лучшая ее часть постепенно перешла в руки ростовщиков), а также установление полного политического равноправия, когда к управлению государством допущены все без исключения граждане, вне зависимости от их материального достатка. Такой политический строй называли демократическим («демократия» в переводе с греческого означает «власть народа»).
Борьба между родовой знатью и остальными гражданами, между бедными и богатыми кипела в VII–V вв. до Р.Х. во всех греческих полисах. Конечно, в каждой области она имела свои особенности и свое своеобразие, но были некоторые черты, общие для всех греческих городов. Очень редко где удавалось перейти от аристократического образа правления непосредственно к олигархии или демократии. Гораздо чаще этот переход осуществлялся через посредство тирании.
Тиранами древние греки называли тех правителей, которые незаконно захватывали единоличное господство над городом и правили вопреки воле граждан, преследуя только свою выгоду. Но, хотя большинство тиранов господствовали над подданными, опираясь прежде всего на грубую силу (обычно это были набранные и вооруженные ими отряды наемников), далеко не все они были жестокими деспотами. Некоторые пользовались своей властью умеренно и достаточно мягко, так что сумели даже заслужить если не любовь, то уважение сограждан. И в самом деле, во многих полисах своеволие аристократии делалось настолько невыносимым, что простые граждане готовы были сами передать власть в руки тиранов, лишь бы избавиться от своих прежних правителей. Ловкие демагоги знали это и пользовались ненавистью жителей в своих интересах. Завладев властью, они начинали жестоко преследовать знать, а для народа делали различные поблажки и послабления. Разумеется, они пеклись при этом о своих личных, корыстных выгодах, но для большинства сограждан их правление казалось более приемлемым, чем управление аристократов. Вообще, среди тиранов этой поры было достаточно много выдающихся личностей. Некоторые из них провели в своих полисах важные преобразования, способствовавшие их процветанию и усилению.
Но, как бы то ни было, тирания все же представляла из себя временное, переходное явление. В конце концов граждане изгоняли тиранов, и тогда в полисе устанавливалось олигархическое или демократическое правление.
7. Великая колонизация
Как греки выводили вои колонии
Благодаря долгому знакомству с морем греки были прекрасными моряками. Их купцы смело пускались в далекие плавания, а их мастера умели строить хорошие быстроходные корабли. В IX–VI вв. до Р.Х. все суда делились на два класса: боевые (их называли «длинными») и торговые (их называли «круглыми»).
Главными достоинствами военных кораблей считались стремительность и маневренность. Они были низкие, прямые, как стрела, и с тараном впереди. Так как скорость судна напрямую зависела от числа гребцов, их старались иметь как можно больше. Поначалу длину корабля выбирали, исходя из нужного числа весел. Однако, беспредельно увеличивать ее было невозможно. Выход нашли в строительстве кораблей с несколькими рядами весел.
В описываемую эпоху лучшими кораблестроителями в Греции считались коринфяне. Уже в IX в. до Р.Х. они стали строить одноярусные боевые корабли, которые именовались пентеконтерами (то есть, «пятидесятивесельными»; у каждого борта в них помещалось по 24 гребца, а еще двое сидели на рулевых веслах на корме). Такое судно имело неплохие боевые качества, но в то же время из-за чрезмерной длины и узости оно нередко становилось игралищем стихий. В VIII в. до Р.Х. на смену пентеконтерам пришли двухъярусные корабли, а во второй половине VI в. до Р.Х. коринфяне первыми из греков стали строить триеры – корабли, имеющие три ряда весел, расположенных друг над другом в шахматном порядке. Весла были разной длины, в зависимости от того, в каком ряду находились гребцы. Самые сильные сидели на верхней палубе, так как им приходилось управлять самыми длинными веслами. Менее тяжелая и более подвижная триера превзошла суда всех более ранних типов в скорости, таранной силе и способности маневрировать в замкнутых водных пространствах. Но поскольку все свободное место здесь было занято гребцами, триеры не могли перевозить большие грузы. Для торговых целей такие корабли не годились. При постройке купеческих кораблей предпочитали закруглять линию киля. Они были вместительные и высокобортные, хорошо держались на воде и лучше сохраняли избранное направление.
Все свои морские экспедиции греки старались совершать вблизи берегов. Так было удобнее ориентироваться и легче найти укрытие в случае непогоды. Когда пересекали море также старались не терять из вида землю, переплывая от одного острова к другому.
Приобретенные знания и навыки очень помогли грекам, когда они приступили к колонизации новых земель за пределами своей страны. Начавшись сразу после дорийского завоевания, эта колонизация через несколько веков приняла такие грандиозные размеры, что ее называют теперь «великой». За три – четыре столетия греки расселились буквально по всем берегам Средиземного моря, проникнув в самые дальние его уголки и заливы.
Что же влекло людей прочь от родных мест? Одной из главных, хотя и не единственной причин колонизации была перенаселенность Греции. Плодородных земель было мало. Возросшему населению ее не хватало. Когда в страну вторглись дорийцы, многим из прежних жителей пришлось оставить обжитые места и искать счастья на чужбине. Первыми приступили к колонизации эолийцы, затем их примеру последовали ионийцы и ахейцы. Наконец, расселением лишних людей должны были озаботиться и сами дорийцы. Помимо этого колонизация преследовала торговые цели. Греция была бедна металлами и испытывала постоянную потребность в хлебе. Свою нужду в них греки удовлетворяли за счет торговли с колониями. В свою очередь, во вновь основанные полисы поступали вина, оливковое масло, изделия ремесленников из материковой Греции. Торговля была взаимовыгодной и равно обогащала обе стороны.
Как же происходил вывод колоний? Прежде всего необходимо было найти желающих для выселения. Вопрос об этом решался на государственном уровне. Набор колонистов производился различным образом. Бывало это делали при помощи жребия или посредством обязательного набора. Но обычно, принудительные меры не требовались, поскольку находилось достаточное количество добровольцев. Во всех городах жило много бедняков, которые рассчитывали поправить свои дела на новом месте, особенно, если на родине у них было мало земли, а в колонии ее давали в избытке. Богатые горожане охотно помогали выселенцам. Они видели прямую выгоду в том, что эти деятельные и беспокойные люди уезжают из их города и не будут в дальнейшем тревожить их своими требованиями о переделе земли. Многим полисам удавалось в течении долгого времени сохранять у себя олигархическое правление благодаря тому, что они регулярно отправляли «за море» своих бедняков, не допуская их чрезмерного умножения. Государство, основавшее колонию, называлось по-гречески «метрополия», то есть «город-мать». Отношения между ним и отпочковавшейся колонией были отношениями взрослых детей с родителями – независимые, но почтительные. Как правило, уезжавшие образовывали на новом месте самостоятельный полис с собственным гражданством и своими собственными учреждениями.
Численность колонистов была обычно невелика: в экспедицию отправлялось не менее 150, но редко – более 1000 человек. Вывод колонии производился под главенством полиса, объявившего набор колонистов; иногда для этой цели объединялось два или более государств. Во главе колониальной экспедиции ставился назначаемый государством архагет. Человек этот должен был пользоваться авторитетом в глазах других переселенцев, поэтому его старались избирать из древнего знатного рода. Перед отправлением экспедиции было принято запрашивать оракул в Дельфах, причем это не являлось формальностью или простой данью традиции. В Дельфы приезжало множество людей со всего Средиземноморья. Местные жрецы пользовались этим, что бы собрать самые точные сведения о далеких землях. Часто оракулы содержали в себе прямые указания на то место, где следует основать новый город.
Но в любом случае, даже тогда, когда переселенцы были снабжены всем необходимым, а их замысел получил одобрение бога, колонизация оставалась сложным и опасным делом. Покинуть землю, освещенную могилами предков, сохраняемую наследственными божествами, и отправиться в неизвестные страны, означало для смельчаков в корне изменить свою судьбу. Оставляя родину, колонисты брали с собой горсть родной земли, чтобы посыпать ею чужую почву, и торжественно переносили огонь с общественного алтаря метрополии, чтобы возжечь его в очаге нового поселения.
Прибыв к месту основания города, поселенцы прежде всего сооружали оборонительные стены. Вслед затем они приступали к разделу земельных участков. Землемер, которого греки называли геометром, определял границы наделов, а другое должностное лицо, именуемое геномом распределяло их между колонистами. Каждый из них получал кусок земли в городе под строительство дома и поле для обработки за его пределами.
Политическая жизнь в колониях почти ничем не отличалась от той, что протекала в самой Греции. Первые переселенцы получали обычно самые лучшие и самые большие куски земли. Их потомки превращались в местную аристократию, владевшую всеми политическими правами. Те свободные переселенцы, которые прибывали в колонию спустя несколько десятилетий после основания полиса, не находили уже достаточного количества плодородной земли и не получали полных гражданских прав. Между ними и богатыми горожанами начиналась та же борьба, которая велась в метрополии. Зачастую она шла даже острее и беспощаднее, чем на родине. И это не удивительно, ведь население колоний не было связано давними традициями или родством и потому не так охотно склонялось на компромиссы.
Эолийская колонизация
1) Ход колонизации
Эолийцы первыми из греков решили вывести колонии в Азию. Толчком к этому послужило внешнее вторжение. Сообщают, что одновременно с дорийцами в Северную Грецию вторглись племена фессалийцев, говоривших на эолийском диалекте греческого языка. Проживавшие др этого в Северной Греции эолийцы должны были под их нажимом отступить на юг, в Беотию. Вскоре после этого эолийцы избрали своим предводителем ахейского царевича Пенфила (он был братом микенского царя Тисамена) и двинулись в путь. Предприятие оказалось очень трудным и растянулось на многие годы. Сам Пенфил добрался только до Фракии. Когда он умер, переселенцев возглавил его сын Архелай. Этот царь привел эолийцев на азиатский берег Пропонтиды (Мраморного моря), туда, где спустя несколько столетий был основан ионийский город Кизик. В этих местах колонисты провели не один год, но потом вновь двинулись в поход под предводительством Граса, младшего сына Архелая. Благодаря ему переселение пришло к своему благополучному завершению. Эолийцы вышли к реке Граник, а затем переправились на большой остров Лесбос, изгнали живших здесь фракийцев и сами обосновались на нем. Случилось это, если верить позднему историку Эратосфену, в 1053 г. до Р.Х. Другими словами, на то, чтобы перебраться с одного берега Эгейского моря на другой, эолийцы потратили около 70 лет!
Примерно в тоже время другая партия эолийских переселенцев под предводительством Клева и Малая (их также считали потомками Агамемнона) построила на материке город Киму. Остальные города эолийцев в Малой Азии были основаны выходцами с Лесбоса. Всего эолийских городов насчитывалось двенадцать: Кима, Ларисы, Неон, Темнос, Килла, Нотий, Эгироесса, Питана, Эгеи, Мирина, Гриния и Смирна. Они тянулись от Троады на севере до устья реки Герм на юге. В дальнейшем эта прибрежная область Малой Азии стала именоваться Эолидой. Земля здесь повсюду была очень плодородной, на склонах гор рос прекрасный строительный лес, недра были богаты полезными ископаемыми.
Помимо выше перечисленных городов на материке, эолийцы имели еще семь городов на островах. Из них шесть располагались на Лесбосе, а один – на Тенедосе. Большинство эолийских колоний в Малой Азии были невелики и сыграли в истории достаточно скромную роль. Исключение составляет только главный город Лесбоса Митилена.
2) Тирания Питтака
Главным центром всей греческой Эолиды изначально был Лесбос. О славе этого острова говорят его древние названия: Гимерте – желанная, Ласия – покрытая лесом, Айгейра – поросшая тополями, Маккария – блаженная страна, Айтиопа – сверкающая. В противоположность соседним островам, Лемносу и Хиосу, Лесбос был богат растительностью: оливковые деревья росли здесь до самых вершин высоких холмов, множество природных источников, орошавших долины, благоприятствовали обильному произрастанию трав, кустарников и деревьев. Весной долины покрывались бесчисленным количеством цветов, среди которых выделялись прекрасные анемоны, орхидеи и степные тюльпаны. Благодатный климат очень способствовал разведению винограда, вследствие чего виноградарство во все времена было главным занятием островитян. Лесбосское вино всегда хвалили медики. Оно считалось одним из самых приятных греческих вин и ценилось наряду с хиосским. Большой известностью во всех греческих землях пользовались также изделия местных ремесленников – лесбосские кратеры (так назывались сосуды для смешивания вина), серебряные котилы (из этих небольших сосудов греки совершали возлияния богам) и оружие.
Самым большим городом на острове была Митилена. Город располагался у основания мыса, глубоко вдававшегося в море и обладал двумя удобными гаванями, из которых южная – закрытая – могла вместить 50 триер, а северная – защищенная молом – еще больше. Перед обоими гаванями находился островок, составляющий часть построенного там города.
В VII в. до Р.Х. Митилена сделалась ареной ожесточенной политической борьбы. К этому времени власть царей сменилась здесь господством родовой знати. Главенствующее положение занимали Пенфилиды – потомки легендарного Пенфила, того самого, что положил начало эолийской колонизации. Правящий род имел в городе множество врагов. В том числе против него вели борьбу и некоторые аристократы, недовольные тем, что их не допускают к власти. Чтобы держать сограждан в повиновении, Пенфилиды окружили себя свитой из дубиноносцев, ведь обнажать настоящее оружие против соотечественников они считали безнравственным (с ним в то время выступали только против внешнего врага). Впрочем, показное благородство не спасло правителей от возмездия. Как-то раз, шатаясь по городу, эти отпрыски царского рода из озорства принялись колотить всех встречных дубинами. Их наглость так возмутила митилян, что они восстали и перебили всех Пенфилидов.
После этого в Митилене последовательно правило несколько тиранов. Первым из них стал некий Меланхр. Около 610 г. до Р.Х. его прогнали. Но вскоре в городе появился новый тиран – Мирсил. Знатные люди очень не любили его. Один из представителей аристократии – поэт Алкей хотел устроить против Мирсила заговор, но его замыслы были раскрыты. Пришлось незадачливым заговорщикам спасаться бегством из родного города. Однако положение в Митилене оставалось неспокойным. За власть боролось несколько партий, которые постоянно плели друг против друга интриги. Описывая в своих стихах родное отечество, поэт Алкей изобразил его в виде корабля, захваченного бурей. Экипаж восстал и не хочет больше подчиняться «доблестному кормчему». Но как же тогда спастись? Ведь избавить судно от неминуемой гибели и привести его в гавань можно лишь при крайнем напряжении сил всей команды!
Спустя какое-то время Мирсила тоже прогнали из города. Алкей, мечтая о власти, вернулся в Митилену. Но сограждане не пожелали подчиняться ему и в 590 г. до Р.Х. провозгласили своим правителем Питтака, сына Гиррадия, – одного из соратников прежнего тирана. Алкей был оскорблен тем, что ему предпочли другого. Он разразился целым потоком ругательных стихов, в которых осыпал Питтака площадной бранью и предрекал городу скорую гибель из-за его стремлений к тирании. Митиляне, впрочем, остались глухи к его пророчествам, и вскоре Алкей был изгнан. Не известно, как он закончил свою жизнь.
Надо думать, горожане знали, что делают и были совсем даже не против тирании Питтака. Ведь Алкей был буйным смутьяном и в каждом втором своем стихотворении бил в набат мятежа. Что хорошего мог ждать от подобного правителя уставший от смут город? Что до Питтака, то он был совсем другим человеком. О его доблести в городе знали не понаслышке. Однажды, еще до того, как Питтак принял власть, он возглавлял войско митилян в войне с афинянами. Над последними начальствовал некий Фринон – известный атлет и олимпийский чемпион, снискавший победу в пятиборье. Гордясь своей силой и ловкостью, он вызвал предводителя вражеского войска на единоборство. И Питтак не побоялся принять вызов! Отправившись на поединок, он спрятал под щитом сеть и, улучшив момент, внезапно набросил ее на Фринона. Афинянин запутался в сети и был убит. Спорная земля отошла митилянам, и с тех пор Питтак пользовался у соотечественников великим почетом.
Получив по решению сограждан неограниченные полномочия, Питтак воспользовался ими для того, чтобы окончательно сломить могущество аристократии. Добившись своего и изгнав всех врагов, он через десять лет возвратил городу свободу и добровольно отказался от власти. После этого Питтак продолжал жить в Митилене как простой гражданин. Большой участок земли, данный ему в награду за труды, он посвятил богам, от денег же отказался вовсе. Богатство и роскошь никогда не пленяли Питтака. Говорят, что любовь его к труду и простоте была столь велика, что вместо гимнастики он молол на мельнице хлеб. Умер Питтак около 570 г. до Р.Х. в возрасте семьдесят лет. Митиляне восхищались его мудростью и сохранили некоторые из его высказываний. Право, и сейчас, спустя двадцать шесть веков, они не утратили своей глубины. Судите сами. Когда Питтака спросили, чем вернее всего проверяется человек, он отвечал: «Властью». Когда у него допытывались, какая власть всего сильней, он сказал: «Та, что резана на дереве» (то есть, основанная на законе – раньше законы вырезали на досках и выставляли для всеобщего обозрения в людном месте). На вопрос, что лучше всего, Питтак ответил: «Хорошо делать то, что делаешь», а когда спрашивали, что следует знать, чтобы иметь успех в делах, он заметил: «Знать всему его пору!»
Ионийская колонизация
1) Нелеиды в Афинах. Легенда о Кодре
Основной областью проживания ионийцев в Греции издревле была Аттика. Столицей ее являлись древние Афины. Завоевавшие Пелопоннес дорийцы прошли этот полуостров стороной. В дальнейшем здесь нашли убежище многие знатные ахейские роды, главным образом из мессенского Пилоса. Один из тамошних принцев Меланф, принадлежавший к могущественному роду Нелеидов, вскоре сделался царем над афинянами. Случилось это после того, как у ионийцев пресеклась их местная царская династия из потомков Тесея, а Меланф доказал всем свою доблесть, одолев в единоборстве беотийского царя Ксанфа.
Прежде уже говорилось, завоевание Пелопоннеса повлекло за собой настоящее переселение народов. Побежденные дорийцами ахейцы сами напали на проживавших в северной части полуострова ионийцев и изгнали их из страны. Беженцы устремились на свою прародину в Аттику, и вскоре население полуострова стало очень многочисленным. Дорийцы с тревогой следили за тем, как растет могущество Афин. Наконец они решили начать с ионийцами войну. К походу на Аттику их побуждали главным образом жители Коринфа и Мессении: первые из-за соседства с Аттикой, а последние из ненависти к Нелеидам, ведь в то время царем Аттики был сын Меланфа Кодр.
Приготовившись к походу на афинян, дорийцы запросил в Дельфах оракул об исходе предстоящей войны. Ответ был таков: «Дорийцы одержат победу, но только в том случае, если не убьют афинского царя». Предводители похода объявили оракул перед войском и строго приказали всеми силами оберегать от смерти вражеского царя. Между тем весть об оракуле дошла до самого Кодра. И тогда, чтобы избавить своих подданных от кровопролитной войны, царь решился на самоотверженный поступок. Он сменил свой обычный наряд на лохмотья, взвалил на спину вязанку хвороста и отправился прямиком в неприятельский лагерь. Оказавшись в толпе вражеских воинов, он выхватил серп и ранил им одного из дорийцев. Тот вспылил и ответным ударом поразил Кодра насмерть. Но когда стали внимательно рассматривать убитого, многие тотчас опознали в нем афинского царя. Сообразив, что их провели, дорийцы отступили без боя. Так, благодаря доблести вождя, обрекшего себя на смерть ради спасения родины, афиняне избавились от опасной войны.
2) Начало колонизации
После смерти Кодра его старшие сыновья Медон и Нелей подняли между собой распрю из-за власти. Нелей громогласно заявил, что не допустит воцарения Медона, ведь тот был хром на одну ногу, а царь не должен иметь никаких изъянов. Медон не желал уступать брату, и наконец они договорились между собой доверить решение спора богу. Афиняне послали вопросить оракул в Дельфах, и Пифия провозгласила царем Медона (он правил в 1066–1048 гг. до Р.Х.).
Нелей, а также другие сыновья Кодра не пожелали оставаться в Афинах и решили основать колонии на противоположном берегу Эгейского моря, в Азии. Недостатка в добровольцах у них не было. Кроме пришлых ионийцев, в походе согласилась принять участие часть жителей Фив и минийцев из Орхомена, а также многие фокейцы. Снарядив множество кораблей, сыновья Кодра отправились в путь, а по прибытии в Азию, каждый из них захватил или основал свой собственный город.
3) Лидийцы и карийцы
В ту пору прибрежные районы Малой Азии, севернее устья Герма, уже были заняты эолийцами. Поэтому ионийцы расселились южнее этой реки во владениях лидийцев и карийцев.
Лидия представляла из себя обшарную область на западе Малой Азии и занимала долину в низовьях Герма и Каистра. Земля здесь была очень плодородной. В горах добывали много золота, так что царские сокровищницы в лидийской столице Сардах всегда были полны золотого песка. Однако сами лидийцы находились в подчинении у царя Фригии и потому не смогли оказать сопротивления пришельцам. Обычаи этого народа, по свидетельству древних историков, не слишком отличались от греческих. Лидийцы были удалые наездники, и их конница одно время считалась лучшей в Азии. Вместе с тем, Лидия славилась своими отличными поварами и ювелирами. В ту пору, когда греки только появились в Азии, лидийцы еще имели влечение к бранной славе, но, спустя несколько столетий, они погрязли в роскоши, изнежились и совершенно утратили былую воинственность. Их уделом стала торговля. Кстати, именно лидийцы первыми из всех народов Средиземноморья стали чеканить деньги и ввели в употребление золотую и серебряную монету. Раньше других это новшество восприняли ионийцы, а от них – все остальные греки.
Кария располагалась южнее Лидии, за рекой Меандр. Карийцы жили преимущественно в селениях, разбросанных по вершинам холмов, и пасли скот. Единого государства у них не было. Власть в различных областях принадлежала местным царским династиям и сосредотачивалась вокруг святилищ. Крупнейшим религиозным центром считалась Миласа, где находилось святилище Зевса Кария. Сами карийцы считали, что живут на своих землях издревле. Согласно же греческой традиции, они перебрались в Малую Азию с островов. О карийцах шла дурная слава как о морских разбойниках. Кроме того они имели репутацию хороших солдат и часто служили наемниками. Их услугами охотно пользовались, к примеру, египетские цари.
4) Колонии ионийцев в Малой Азии
Самым южным и самым знаменитым городом ионийцев был Милет. Он располагался на плодородной долине, вблизи устья реки Меандр. Город существовал задолго до прибытия сюда греков. Сначала он был критской колонией, потом столицей небольшого карийского царства, и наконец, около 1050 г. до Р.Х. был захвачен теми ионийцами, которыми предводительствовал сам Нелей. Победив карийцев, ионийцы перебили все мужское население, а на их женах и дочерях женились сами. Область Милета составляла довольно обширную территорию. Она была благоприятна как для земледелия, так и скотоводства. Милетяне разводили местную породу овец, шерсть которых считалась лучшей во всем греческом мире.
При следующем поколении, когда у власти в городе находились сыновья Нелея, в Милет из Греции переселилась новая партия колонистов. Отношения между ними и прежними поселенцами не сложились. Дело дошло до того, что вновь прибывшие восстали против сыновей Нелея, отступили в соседний город Миунт и начали оттуда войну. Впрочем, боевые действия велись не без договора. По праздникам враги заключали мир и могли без опаски ходить друг к другу в гости. И вот, когда у милетян случился праздник, дочь одного знатного ионийца по имени Пиэрия пришла в Милет. Тут ее увидел самый могущественный из сыновей Нелея по имени Фригий. Влюбившись в девушку, он стал спрашивать, что было бы для нее особенно приятно. Пиэрия отвечала: «Ах, если бы мне было разрешено часто и со многими друзьями ходить в Милет и не только по праздникам! Это было бы лучшим подарком!». По этим словам Фригий понял, что граждане нуждаются в мире и тотчас прекратил войну. Изгнанники вернулись в город, объединившись с прежними жителями в единую равноправную общину. Так любовь Фригия и Пиэрии послужила умиротворению страны.
Севернее Милета располагались Миунт и Приена. Прежде эти города также населяли карийцы. Ионийцы, взяв над ними верх, завладели их домами и полями. При этом вождем похода и основателем колонии в Миунте был сын Кодра Киарет. Что до жителей Приены, то колонисты представляли здесь смешанное население. Часть из них были фиванцы, часть – ионийцы. Предводительствовал ими сын Нелея Эпит. Миунт, основанный на берегах длинного и узкого залива в самом устье Меандра, поначалу был приморским городом. Но через несколько столетий наносы Меандра обратили залив в болото, где в огромном количестве расплодились комары. Вследствие этого многие местные жители переселились в Милет, а Миунт совершенно захирел.
Еще севернее, вблизи устья Каистра, лежал большой город Эфес. Прежде его населяли лидийцы. Ионийцы, возглавляемые сыном Кодра Андроклом изгнали из города тех лидийцев, что занимали акрополь. Жившим в городе не пришлось переживать таких страхов: лидийцы дали ионицам клятву верности и в свою очередь получили ее от них. Таким образом, они избегли войны, а Эфес обрел смешанное население. Долгое время этот город являлся главным центром Ионии, но потом его затмил Милет. Андрокл был воинственным государем. Он отнял у жителей Самоса их остров и некоторое время владел им. Потом на стороне жителей Приены он вступил в войну с карийцами. Греческое войско победило, но сам Андрокл погиб.
Севернее Эфеса находился Колофон – древняя колония критян. Когда в Азию переселились ионийцы, они заключили с горожанами договор о союзе и составили с ними единый народ. Однако царское достоинство удержали за собой сыновья Кодра Дамасхитон и Промет. Древнегреческие историки сообщают, что в пору расцвета их города колофоняне обладали большим флотом и сильной конницей. Среди греков они славились необычайной любовью к роскоши. Пишут, что горожане, облаченные в пурпурные одеяния и благоухавшие драгоценными мазями, любили собираться на площади, где хвастались друг перед другом красиво уложенными локонами. Средний уровень достатка в Колофоне был настолько высокий, что по общим греческим меркам большинство местных жителей могли считаться богачами.
Далее на побережье лежал небольшой город Лебедос. В древности его жителями были карийцы. Ионийцы под начальством Андремона, сына Кодра, изгнали их прочь и сами завладели окружающей страной.
Соседний Теос заселили поначалу орхоменские минийцы, возглавляемые Афамантом. При этом коренное карийское население осталось на месте. Затем явились ионийцы, руководимые Апойком. Несколько лет спустя прибыла новая партия колонистов из Афин и Беотии. Отрядом из Аттики предводительствовали Дамас и Неокл, сыновья Кодра, а беотийцами – Герес. Апойк и теосцы приняли пришельцев к себе и поселились вместе с ними.
Неподалеку от Теоса лежали Эритры, также бывшие в древности колонией критян. Позже здесь обосновались минийцы, карийцы и памфилийцы. Колонию ионийцев вывел сюда Кноп, сын Кодра, который собрал из всех ионийских городов столько людей, сколько смог, привел их в Эритры и поселил вместе с местными жителями.
Что касается Клазомен, то этот город не существовал до прибытия греков. Рассказывают, что часть ионийцев, переплыв море, долго блуждала по стране, не зная, где поселиться. Сначала они основали город в древней Троаде под горой Идой, потом решили перебраться поближе к соплеменникам и выстроили городок Скиплий в колофонской области. Наконец, уйдя и оттуда, они основали на берегах Гермейского залива Клазомены. Население его было очень пестрым. Большей частью это были даже не ионийцы, а жители Клеон и Флиунта, изгнанные из Пелопоннеса дорийцами.
Восточнее Клазомен, на берегах того же Гермейского залива, располагалась Смирна. Прежде она была эолийским городом. Но ионийцы из Колофона, отняли ее у прежних жителей и сами поселились здесь.
Самым северным из ионийских городов была Фокея, располагавшаяся уже за Гермом на территории Эолиды. Местные жители, в большинстве своем происходили из Фокиды, однако в Азию они переселились под начальством афинян Филогена и Дамона. Землю для постройки города фокейцам дали жители Кум. Поскольку ионийцы не желали принимать их в свой союз, пока они не поставят над собой царя из рода Кодра, фокейцы вызвали от эритрийцев и с Теоса трех тамошних царевичей: Деэта, Перикла и Абарта. После этого Фокея также стала считаться ионийским городом.
Таковы были главные города ионийцев в Азии. По большей части они располагались в устьях рек или в конце дорог, по которым из глубины материка к морю доставлялись товары, вывозившиеся потом в самые разные страны. Выгодное местоположение позволяло им получать значительные доходы от торговли. При всех местных особенностях, Иония в целом отличалась прекрасным климатом и ровной температурой воздуха. Ни области внутри материка, ни на побережье (на востоке или на западе) не могли сравниться с ней. Первые страдали от холода и влажности, а вторые – от жары и засухи.
В первое время после переселения в Азию общей царской столицей ионийцев считался Эфес. Позже центром ионийского союза стало святилище Панионий, построенное на Микале – азиатском мысе напротив острова Самоса. Здесь жители всех ионийских городов регулярно собирались на празднование Панионии – торжества, посвященного Посейдону Геликонию.
5) Государства ионийцев на островах
С течением времени под власть ионийцев перешли также многие из островов Эгейского моря. Около 1000 г. до Р.Х. ионийцы заселили большую часть Кикладского архипелага. Крупнейшим и плодороднейшим островом тут был Наксос, славившийся своим замечательным мрамором. (Ремесло ваяния развилось на нем столь быстро, что Наксос снабжал своими статуями многие из материковых городов). На острове правили сначала аристократы, затем олигархи. Около 545 г. до Р.Х. власть захватил тиран Лигдамид. Через двадцать лет его изгнали, главенствующее положение снова перешло к олигархам. Наконец, около 500 г. до Р.Х. в результате переворота установилось демократическое правление. В последние десятилетия VI в. до Р.Х. остров достиг небывалой мощи и процветания. Сообщают, что Наксос мог выставить 8 тыс. пехотинцев-гоплитов и несколько десятков боевых кораблей.
