скачать книгу бесплатно
И откуда взялся этот гнусный туман?!
* * *
Туман, словно вата, скрывал не только образы города, но и его звуки.
Дарья не знала, как поступить дальше, что делать с книгой? Хотя аванс ей заплатили, значит, рано или поздно издатель сам её найдёт. Выйдет из тумана, да.
В памяти закрутилось «Вышел месяц из тумана, вынул ножик из кармана…».
Нужно поймать машину. Или хотя бы найти метро. Но ничего не было видно.
В кармане у Дарьи тихо звякнула мелочь, это был единственный звук в окружающем пространстве. Странно, ведь она обычно не пользуется мелочью. Откуда у неё монеты? Она на ходу опустила руку в карман и нашла там один жёлтый кругляш. Золотой английский соверен, год 1917.
Звон не прекратился, теперь он слышался откуда-то из-за белёсой завесы. И становился всё громче.
Судорожно сжимая старую монету, Зимина пыталась хоть что-то разглядеть вокруг. Откуда у неё эта монета? Откуда этот туман? Откуда этот звон?
Из тумана кто-то показался. Целая процессия шагала по проезжей части. Дарья невольно отпрянула к противоположному краю тротуара.
Из тумана проступали очертания каких-то огромных, в человеческий рост, шарнирных кукол. Они брели неуклюже, подёргивая конечностями, как марионетки. Приглядевшись чуть внимательнее, Дарья на самом деле заметила тонкие золотистые нити, привязанные к рукам и ногам кукол. Другие концы «верёвочек» уходили куда-то вверх, в непроницаемый туман.
Процессию сопровождал звон монет.
* * *
– Что за чертовщина сегодня происходит?! – Дарья Зимина сделала ещё один шаг назад и почувствовала, что падает.
Но упасть ей не дали.
– Мисс Зимина? – Сильные мужские руки подхватили её и помогли удержаться на ногах.
Дарья обернулась и увидела весьма презентабельного джентльмена средних лет. Он был ей незнаком, но опасений не вызывал.
– Ох, простите, – нервно хихикнула она. – Вы не знаете, что это за безумие?
Кукольный марш уже почти скрылся из виду. Звон монет затих.
– Так, работа, – джентльмен лишь равнодушно махнул рукой. – А вы как, уже поздравили японского императора?
Дарья опять растерялась и отпрянула от него.
– Какого ещё императора? Кто вы?
Тот примирительно поднял руки.
– Прошу прощения! Я по поводу вашей работы.
– Так вы от «Рейли»! – обрадовалась Зимина. – Почему они съехали оттуда?
– Они сменили штаб-квартиру, – уклончиво ответил он. – Может быть, присядем?
За его спиной оказалось маленькое летнее кафе. Дарья удивилась, как она раньше не заметила столики.
– Прошу, макароны по-флотски, – крикнул мужчина в сторону кухни, подводя писательницу к столику.
– Вообще-то я не голодна, – кокетливо качнула головой писательница.
Джентльмен благодушно улыбнулся.
– Позвольте представиться, я Азиф. Мистер Эвно Азиф. Как я вижу, вы уже получили аванс?
– А… да, – она быстро кивнула и только тогда заметила, что всё ещё сжимает в кулаке золотую монету. Рука немедленно разжалась, и золотой кругляш упал на стол. – Прошу прощения, сегодня такой странный день…
– Вам совершенно не за что передо мной извиняться! – горячо заверил мистер Азиф. – Вам вообще не за что извиняться, вы молодец. Я работаю со многими писателями. И хочу заявить, что ваша книга заслуживает королевской награды.
– О, я польщена! Должна признать, это моя первая работа в таком жанре. Вообще-то мне не свойственно подобное фантазёрство, просто иногда хочется изменить мир к лучшему – хотя бы в своём воображении.
– И вы замечательно потрудились! – Азиф хлопнул в ладоши. – Королева вами очень довольна.
Официант беззвучно поставил на столик тарелку макарон вперемешку с фаршем. Дарья и не думала, что в Лондоне такое готовят.
– Королева? – Она восторженно прижала руки к груди. – У вас есть связи в правительстве Её Величества?
– Можно и так сказать…
Такого успеха Зимина не ожидала. Она смущённо опустила взгляд в тарелку и тут же замерла. Между макаронин и кусочков фарша отчётливо виднелись белые – просто снежно-белые! – черви. Они живо шевелились, исходящий от блюда пар, казалось, не причинял им никакого вреда.
– Вы только посмотрите, что нам по… – возмущённо вскинулась Зимина и резко осеклась. А ещё через мгновение едва не заорала в голос.
Напротив неё за столиком был уже не мистер Азиф. На его месте сидела какая-то девица в очень старомодном платье. Лицо её было бледным и словно неживым.
От последней мысли Дарья сама похолодела. Ей показалось, что туман вокруг стал ещё гуще.
– Вы меня не узнаёте? – вопросила девица дрожащим голосом, словно вот-вот расплачется. – Я Анечка, фрейлина императрицы.
– Где Азиф? – зачем-то спросила Зимина, гневно сжимая кулаки. Когда она доберётся до того, кто устроил ей этот дурацкий спектакль… Она просто не знала, что с ним сделает!
– Я Анечка, – плаксиво повторила бледная девица. – Почему вы не поверили моему письму?
* * *
Анна Меркулова, служанка при императрице Марии Фёдоровне, матери правившего в России конца ХIХ – начала XX веков царя Николая II. Это от имени Анны была написана найденная в камине рукопись. Строго говоря, то был всего лишь десятистраничный рассказ, похожий на дневниковую запись, о том, как в России в 1917 году произошло два переворота подряд. И якобы произошли они при активном участии британской разведки. После чего, по словам весьма дурно владеющей словом авторши, империя потеряла значительную часть своих территорий и погрузилась в Гражданскую войну…
Дарье тогда такая версия показалась безвкусным истерическим бредом, не стоящим особого внимания. Но в то же время ей захотелось заочно поспорить, описать своё представление о демократическом развитии России. Более реальное, чем мифические козни английских шпионов!
– Почему вы мне не верите? – Она пыталась схватить Дарью за руки, пальцы у неё были холодные. – Они предали, предали, предали! 24 ноября 1918 года на севастопольском рейде появились британские боевые корабли. Но спасти они собирались не всех, только тех, кто был под надзором комиссара Задорожного. О, какая это была страшная осень! Моя императрица отказалась ночью тайком бежать из своей бывшей империи! Она потребовала, чтобы были спасены и её друзья, знакомые и слуги. О, «союзники» согласились, только почему-то заставили её ждать ещё почти полгода!
– Какая императрица, какой комиссар, что вы несёте?! – Дарья отдёрнула руки и отпрянула от стола.
Черви в тарелке всё ещё шевелились, а девица не умолкала:
– Мария Фёдоровна прибыла в Лондон 8 мая 1919 года. О, её очень тепло приняли её сестра, королева Анна, и племянник, король Георг V. О, английский монарх щедро одаривал тётушку своим королевским вниманием! Только он и словом не обмолвился о том, что именно его отказ предоставить убежище погубил жизни детей и внуков Марии Фёдоровны. Да и забота его была не бескорыстна, нет, как и весь план сокрушения Российской империи…
Зимина почувствовала тошноту от червей и бреда и решительно вскочила из-за стола.
– Кто ты такая? – сипло выкрикнула она. Язык почему-то не слушался, в горло словно насыпали песка.
– Я – Анечка! – И тоже поднялась со стула. – Знаете, что им было нужно?! Шкатулка с драгоценностями моей императрицы, одна из лучших в мире коллекция бесценных украшений! Они знали, что Мария Фёдоровна смогла вывезти их из России. Будто им другого было мало… До своей смерти, 13 октября 1928 года, Мария Фёдоровна прожила в Копенгагене. Сразу после её смерти в Данию отправился посланник из Лондона, Барк – последний министр финансов нашей империи. Он смог уговорить дочерей императрицы передать шкатулку ему на хранение в Британии. О, они умеют уговаривать!..
– Какой Ба…
– Часть этих драгоценностей «хранится» там до сих пор. – Голос Анны тоже стал хриплым. – В дни больших праздников их можно видеть на членах британской королевской семьи: овальная бриллиантовая брошь с бриллиантовой застёжкой, принадлежащая ныне принцессе Кентской; бриллиантовая тиара v-образной формы с уникальным сапфиром в центре, принадлежащая Елизавете II; и ещё несколько десятков ценностей.
– Бред, бред, бред, – в душе Дарьи боролись два чувства – страх и злость.
– Это не бред, это правда! – Истеричная девица обошла стол и попыталась снова её схватить. – Драгоценности, флот, куклы, золото, измена, листовки, война, море, земля, ложь, агенты, бомбы, сделки, слова, слова, слова…
– Хватит! – Дарья схватилась за голову и опрометью бросилась в туман.
* * *
Она не видела, куда бежала. Только слышала, как кто-то идёт за ней. Она бежит, а кто-то идёт – и всё равно не отстаёт, как в дурном кино или сне.
Ноги начали вязнуть в какой-то багровой грязи, словно она забрела на болото. А следом кто-то шёл, шёл, шёл…
Неожиданно к мерным шагам добавилось журчание воды. Мостовая под ногами стала чище, и Дарья разглядела, что бежит вдоль какого-то канала. Неужели она оказалась у реки?
С другой стороны от неё из тумана проступила стена, серая, влажная, с непроницаемыми тёмными окнами.
Расстояние между стеной и водой постепенно сужалось. Если бы кто-то вышел Дарье навстречу, они едва ли смогли бы разойтись. Но кто-то шёл следом.
Тротуар всё сужался и, наконец, полностью ушёл в стену. Или растворился в воде и тумане?
Дарья остановилась. Сердце её бешено колотилось, а мысли, напротив, едва шевелились. В Лондоне ведь нет таких каналов! Это больше похоже на Венецию. Но как она оказалась в Венеции?
И кто идёт за ней?
Дарья прислонилась к стене и обернулась.
Из тумана вышла молодая женщина, но это была уже не Анна. Светлокожая, темноволосая, довольно красивая, одетая в пышное платье с чёрными и золотыми кринолинами. За подол цеплялись клочки тумана. Голову женщины украшала корона: венец с чередующимися четырьмя крестами и четырьмя геральдическими лилиями, выше которых от крестов шли четыре полудуги. Венчал корону шар с крестом. Внутри – бархатная шапка с горностаевой опушкой.
Дарья сама не поняла, почему так пристально рассматривала эту корону. В такой обстановке вроде бы не до мелочей…
По мере того как женщина приближалась, её чёрные волосы белели, а молодая кожа стягивалась и желтела. Совсем близко к Дарье подошла старуха с растрёпанными седыми прядями. Только осанка её осталась прежней.
– Вы отлично выполнили работу, – старуха в короне улыбнулась, показав белые клыки. – Я очень довольна вами. – И с силой ударила Зимину в грудь.
Где-то поблизости опять звякнули монеты.
Дарья повалилась в воду, отстранённо подумав, точнее, вспомнив, что она не умеет плавать.
Речную гладь покрывал плотный туман.
13 октября 20** года
Дарью Зимину разбудил телефонный звонок. Едва проснувшись, первое, что она почувствовала, – это ноющая боль во всём теле. Шея и спина затекли неимоверно! И как её угораздило заснуть в кресле?
Огонь в камине давно погас, за окнами светило солнце… Мобильный надрывался.
Морщась, Дарья взглянула на дисплей: было 10:15 часов утра, 13 октября…
Звонили из издательства.
– Алло, – ответила она, едва шевеля языком.
– Мисс Зимина? С вами всё в порядке?
– Да… Мистер Рейли?
Что за безумный сон ей приснился?!
– Да, да, это я. Сегодня у вас пресс-конференция, вы помните?
– Да… – вяло повторила она. – Вы не поменяли штаб-квартиру? То есть офис?
– Что? Офис? – Редактор, кажется, растерялся. – Нет, с чего вы взяли? Вы точно в порядке? Вы… кхм… что-то отмечали вчера?
– Нет! – От злости она немного взбодрилась. – Я не пила. Я скоро буду.
Модная писательница Дарья Зимина отложила телефон и со стоном встала из кресла. За окном стоял чудесный осенний день. Никакого тумана не было.
Сергей Беляков
Ау
– Ма-а-а-ааанька-а-а-а-аа!!!
Истошный вопль Караваева заметался эхом в каре бараков, понёсся в сторону леса и застрял в чаще. Шпагин вздрогнул от неожиданности, едва не выронив оловянную тарелку с кашей.
Во дворе пусто. Солнце натруженно катилось за горизонт, напоследок проталкивая толстый ломоть густо окрашенного жёлтой цветочной пыльцой воздуха сквозь зазор между стенами соседних бараков.
Старшина Караваев опять потерял из виду любимицу, корову Маньку, и в который уже раз исходил страхом, опасаясь, что строптивая тварь забежит в лес и угодит на зуб волкам или подорвётся на мине, которых в окружающей Фалькенхаген чащобе было куда больше, чем пацанов-снайперов в Треплине. Манька снабжала команду молоком, что было самое то – старшина не баловал их разнообразием рациона. Для «повышения надоя», как выражался старшина, он выгонял Маньку пастись за ворота форта, время от времени контролируя скотину трофейным цейссовским биноклем. Корову было видно и без оптики, но старшина любил пофасонить.
Лес наполнял воздух влагой и запахом хвои. Исполинские размеры елей подавляли, и таинственность древнего леса будила в Шпагине память о том детском трепете, который он испытывал, когда зачитывался сказками братьев Гримм. Во тьме чащобы наверняка водились драконы и принцессы, карлики и великаны, духи, маги…
Шпагин ткнул ложкой в ненавистный комок перловки. Перед глазами замаячила хрустящая белая скатерть, столовое серебро, сервизные тарелки, супница размером с три футбольных мяча, потом сам суп, с унтер-офицерскими медалями жира, как говаривал классик, а главное… Зузанна, проказница-служанка, с бёдрами таких форм, что Афродита изошла бы желчью, увидев их. Зузанна щедро подливала наваристый суп лейтенанту-химику, стреляя волглыми карими очами, и мягко улыбалась, когда он, словно невзначай, дотрагивался до её горячего бедра.
Лейтенант помотал головой и поставил тарелку на скамью, рядом с раскрытым научным журналом. Порыв ветра перелистал несколько страниц. Шпагин автоматически поймал взглядом название статьи на английском – «Валентность хлора в соединениях с другими галогенами. VII. Нестабильные соединения азота, фтора и хлора…», нахмурился, быстро закрыл журнал и обвёл взглядом двор.
