скачать книгу бесплатно
Тамара была недовольна собственным поведением, вспыльчивость никогда никому еще не прибавляла авторитета. Подверженная беспорядочным страстям и бесконтрольным желаниям личность не вызывает у окружающих уважения, находясь в полной зависимости от внешних факторов. Неприятно оказываться побежденной, но не стоит противиться этому. Всегда следует пытаться переключать внимание на более интересные темы – ведь бесполезные и пустые переживания рождают лишь новые всплески совершенно ненужных эмоций.
… Она посмотрела на небо. По нему, наседая друг на друга, плыли темные облака. У мусорных баков, как обычно, копошилась чета Пискуновых. Держа в зубах потухшую сигарету, мужчина что – то ловко доставал оттуда, выкладывая на землю. Его супруга сортировала добычу, распределяя по пакетам. А ведь эта пара когда – то работала где – то…
Что с ними произошло? Скорей всего их поработил алкоголь, дарующий временную иллюзию успокоения. Им оказалось проще скатиться на самое дно и проклинать оттуда своих «мучителей». Привыкнув находиться на положении жертвы, подобные личности все больше и больше усугубляют собственное и без того шаткое положение в обществе.
Каждый, кто добровольно низводит себя до уровня инстинктов, подсознательно ощущает внутренний дискомфорт, пытаясь «залить» просыпающиеся муки совести водкой или вином.
– Но можно ли избавиться от подобной напасти?
Тамара на минуту задумалась, подыскивая нужный ответ.
– Наверное стоит вначале устранить причину рождающую недовольство. Но что нужно сделать для этого?
Она внимательно посмотрела на Пискуновых. По виду те вовсе не выглядели подавленными.
– Как странно. Возможно, они смирились со своим положением?
Она понимала, что никогда не осмелится заговорить с ними на интересующую ее тему.
– Да они и не станут мне отвечать, – вдруг подумалось ей, – наверное даже не поймут, что я в действительности хочу.
Ей на мгновение стало грустно – не старые еще люди, а так опустились. Проживая в соседнем подъезде, нигде не работая, не имея детей и, накопив большую задолженность по квартплате, в ближайшем будущем Пискуновы подлежали выселению в никуда. Помойку, расположенную напротив дома, они привыкли считать своей собственностью и трепетно охраняли от чужаков. На конкурентов, пытавшихся время от времени посягнуть на их территорию, натравливали большого лохматого пса, повсюду следовавшего за хозяевами. Заметив крадущегося «ворюгу», тот принимался надсадно рычать, давая понять, что в любую минуту готов перейти к решительным действиям. Обычно это срабатывало.
Жильцы двух стоявших рядом домов сочувствовали своим опустившимся соседям. Кое – кто делился с ними деньгами, кто – то складывал пустые бутылки в отдельный пакет, большинство отдавали остатки еды, одежду, или старую технику. Последняя разбиралась на запчасти здесь же, как говорится, «не отходя от кассы» и уносилась на ближайшую барахолку.
А вот и наша подружка объявилась! – усмехаясь, заметил Алексей, указывая на одинокую рябину, растущую на пригорке. За нею виднелись закутанные в разноцветное тряпье фигуры. Они стояли на полусогнутых и напряженно всматривались на дорогу, ожидая привычных подношений. Собака, лежавшая у помойки, насторожилась и залилась громким лаем, выказывая свое усердие. Шерсть на ее загривке поднялась. Оторвавшись от созерцания очередной находки, Пискунов погрозил нарушительнице спокойствия кулаком.
На лице мамаши Клявини появилось несчастное выражение. Она ведь считала, что тоже имеет законное право на эти мусорники! Их семья оказалась первой в доме, выселенной из собственной квартиры за долги. Муж много лет отработал на стройке, его супруга получала пособие на слабоумного сына, диагноз которого легко прочитывался у него на лице. Однажды папаша Клявиньш неожиданно перестал приходить домой.
Его жена начала собирать бутылки, и часто рылась в отбросах, подбирая ненужный хлам. Потом им, как инвалидам, выделили комнату в социальном доме, переоборудованном из бывшего общежития. Туда отселяли малоимущих пенсионеров и семьи с многодетными детьми, а так же выпущенных на свободу зеков. Но Клявиня по – прежнему ежедневно навещала «свою» помойку, и не имея возможности покопаться там, покорно поджидала в стороне, когда кто – ни будь из знакомых подойдет к ней.
– Взяла что ни будь для нее? – поинтересовался Алексей, замедляя шаг.
– А как же!
Тамара протянула мамаше сверток. В нем находились горячие бутерброды, несъеденные за завтраком, а так же литровая банка борща, оставшаяся от вчерашнего обеда.
Поблагодарив, Клявиня вытерла грязной тряпкой слезящиеся глаза. Ее великовозрастный сын радостно улыбался, узнавая знакомые лица. Взяв подношение, женщина опустила его в большую сумку, стоявшую возле ног. Благодаря правильно выбранной позиции, на перекрестке двух дорог, ведущих к автобусной остановке и к электричкам, семейство никогда не отправлялось домой с пустыми руками.
Пискуновы не одобряли подобный род деятельности, но и не препятствовали ему. У них имелась собственная гордость. Они не желали опускаться до попрошайничества. Брать то, от чего отказались другие люди, по их понятиям было законно, а вот выклянчивать подаяние, считалось ими ниже собственного достоинства.
… Проехав через весь город, серая тойота плавно вписалась в поток машин, несущихся по улице Деглава. В укромных уголках прятались полицейские с радарами в руках и неожиданно выскакивали на дорогу, штрафуя превысивших скорость водителей. Но встречные машины, сигналя фарами, предупреждали об опасности.
– Ты посмотри, где пристроились, а? – заметил Алексей, минуя бензоколонку, – никогда бы не догадался!
Неподалеку от аптеки Тамара вышла. Помахав рукой разворачивающейся машине, незаметно перекрестила водителя. Потом направилась к магазину, оставляя свои следы на нехоженой снежной целине.
Из-за ближайших домов медленно выплыло солнце, похожее на огромный оранжевый апельсин. Оно осветило березовую рощу, через которую пролегала узкая асфальтированная дорожка. Голые ветви деревьев тихонько покачивались, осыпая спешащих по своим делам людей снежным крошевом.
Напротив призывно светился огнями недавно открытый литовцами магазин, составлявший серьезную конкуренцию «Дионису». Хитрые прибалтийские соседи умудрились запихнуть в торговый зал рядом с продовольственными товарами бытовую химию и одежду, и даже дешевые предметы гигиены. Все это стояло прямо на полу в огромных коробах и люди охотно рылись в них, выискивая товар по душе.
Глава 3. Рабочие будни кассира.
Пройдя через служебный вход, она поднялась на второй этаж. В лицо ударил поток холодного воздуха, с ним смешивался какой – то кислый запах. Отшатнувшись, замерла на пороге, не понимая, что происходит. Откуда этот «дивный аромат»? Затем неохотно ступила в глубь помещения. Дотронулась до ледяной батареи…
Вот так сюрприз, опять в этом секторе магазина отключили отопление! Такое здесь происходит постоянно. Тепло в обязательном порядке подается в торговый зал – ведь в нем находятся покупатели, приносящие прибыль! Их окружают комфортом, лелеют и берегут. А наверху, кроме центральной кассы, имеется только мойка и небольшой склад. Еще там располагается кабинет хозяйки, где у окна на видном месте красуется собственный навороченный обогреватель, автоматически поддерживающий заданную температуру в комнате. Не каждый способен позволить себе приобрести подобное.
Всмотревшись внимательнее, можно было заметить на столе подозрительные разводы, висевшее на стене зеркало так же выдавало отпечаток чужого присутствия. Засохшие белые пятна явственно выделялись и на полу, и даже на спинке стула. Бумаги оказались сложены по – другому…
Что если заведующей пришло в голову проверить кассу? Тамара терпеть не могла, когда посторонние без предупреждения роются в ее документах. Во – первых, это показывало, что ей не полностью доверяют, а во – вторых, являлось излюбленной темой для пересудов среди работников. Однако протестовать, естественно, было нельзя, хозяйка иной раз устраивала персоналу выборочные проверки.
Недовольно бормоча себе под нос, Тамара набрала нужную комбинацию цифр на сейфе, сейчас станет точно известно, как обстоят дела. Если внутри обнаружится беспорядок, то предстоит много лишних хлопот. К счастью все обошлось! Теперь, прежде чем сесть и начать работать, не помешало бы выяснить что здесь происходило вечером.
– Привет! – пробегавшая мимо уборщица привычно остановилась поболтать, – как настроение?
– Замечательное. Как у тебя?
– Кошмар, – Рая болезненно скривила губы.
– Что случилось?
– Не спрашивай! Хуже не может быть.
– Почему?
– Только что в хлебном отделе полы помыла, так мясник приперся к чаю булочку покупать!
Рая испуганно оглянулась.
– Этот тип меня ненавидит! Он специально прошел в сапогах. А за ним такие следы… сдохнуть можно!
– Но что делать? Или думаешь, он способен перемещаться по воздуху? Он пока что не отрастил себе крылья.
– Говорю тебе, он за что – то мне мстит! В кухне этих булок завались.
– Так то списанные, зачерствевшие!
– Все едят и не парятся!
– Не бери в голову!
– Тебе все всегда хорошо!
Рая плавным движением «поправила» несуществующую прическу. Это был отработанный жест. У нее короткие седоватые волосы, под глазами большие тяжелые мешки, постоянно хронический насморк, но, наверное, в подсознании обитает мечта о более привлекательной внешности. Может быть посоветовать не пытаться скрывать от себя придуманный образ, а наоборот постараться слиться с ним, начать мыслить и вести себя так, как бы делал тот другой человек? Но взглянув на трясущуюся от злости уборщицу, Тамара благоразумно решила повременить с неуместными замечаниями.
– Он еще харкнул себе под ноги, представляешь! – продолжила развивать «интересную» тему Рая.
– Это свинство.
– Так а я о чем говорю.
– Как сегодня спалось? – Тамара решила, что наступило подходящее время проверить собственную догадку. Ей не терпелось узнать – вдруг она в самом деле побывала в чужом сне.
– Отвратительно! Все какая – то гадость мерещилась! – на лице Раи вновь заиграла болезненная гримаса.
– Расскажи!
Женщина вздрогнула, явно борясь с собой.
– Нет. Наверно, не стоит. Почему ты такая красная? – в свою очередь поинтересовалась она, вглядываясь в Тамарино лицо.
– Тут ужасно воняет. Кругом пятна, откуда они?
– Вчера тараканов травили перед закрытием!
– В кассе тоже полили? – поразилась Тамара.
– Всюду, кроме хозяйского кабинета. В кухню вообще без противогаза не зайдешь! Задохнуться можно.
– Неужели они у нас выживают? В таком холоде?
– Их тут множество. Особенно наверху, в кафе. Да и в мойке частенько встречаются! Всем водички охота!
– Удивительно!
– Но и то сказать, эти твари достали уже! Так и лезут изо всех щелей. Вот и вызвали дезинфектора.
Рая многозначительно покрутила указательным пальцем у виска.
– Отвратительная старуха. У нее, по – моему, не все дома. Ходит, словно на автопилоте и бормочет себе под нос – крыски, мышки желаете? Я вначале подумала – она тронулась!
Просто жуть! Она всех поминала недобрым словом. Говорила, что развели, мол, тут грязь и тобою была недовольна.
– Почему?
– Захламила свой кабинет. Ей не нравилось, что кругом лежат папки с бумагами. В общем… очень недружественно отзывалась. И представь, столько яда с собой притащила. А кому отмывать?
– Но зачем она здесь обработала? Никогда ведь такого не делали!
– Отомстила тебе. Всю оставшуюся отраву слила. И меня не взлюбила! Везде заговор, люди знаешь какие жестокие? Спят и видят, как бы другому насолить! Ей наверное завидно, что приходится выполнять такую грязную работенку. Ведь она уже старая, вся седая.
… Через час начали сильно чесаться щеки. Затем зуд перекинулся на остальные части лица. Оно изменило свой цвет, приобретя удивительные оттенки. Особенно отличился нос. Он прямо – таки расцвел, переливаясь различными цветами радуги. Уши сделались темно – багровыми, возле глаз залегли фиолетовые круги. По всей видимости сказывалась реакция на химический ожег. Стало как – то не по себе – что если кожа не выдержит и начнет шелушиться или еще того «лучше» покроется струпьями, язвами и вообще неизвестно чем? Нет, не нужно об этом думать! Может стоит проветриться? Сбегать вниз, прикупить себе пару апельсинчиков? Или даже банан? В нем немного калорий…
В торговом зале в эти утренние часы не наблюдалось ажиотажа. Несколько покупателей с пустыми корзинами лениво топтались у витрин, рассматривая выставленную продукцию. Пожилая продавщица, которую в магазине ласково называли Аннушкой, отрезала почерневшие за ночь кончики у колбас, придавая им снова товарный вид. Весь ее облик выражал усердие.
– Здравствуйте, – широко улыбнулась она, потом всмотрелась внимательней. – Что случилось? Не заболели ли?
Осознав собственную бестактность, постаралась исправить положение.
– Обморозились, да? Помажьтесь маслицем! А если желаете знать – вам и так хорошо! Уж поверьте мне!
Аннушка все – таки не смогла удержаться от зубоскальства! Перед начальством она старательно изображала покорную и безропотную труженицу с достоинством несущую свой тяжкий крест. А с остальными «мило» шутила, получая от этого своеобразное удовольствие.
– Просто девочкой смотритесь, румяненькая такая, как наливное яблочко! Видно, что регулярно ухаживаете за собой! – продолжила она, ухмыляясь, делать сомнительные комплименты.
– Может что ни будь съели, – с готовностью подключилась к «интересной» беседе одна постоянная покупательница, находившаяся в данный момент неподалеку. Она проживала в соседнем доме, давно уже вышла на пенсию и ежедневно по несколько раз в день наведывалась в магазин являвшийся для нее своеобразным клубом.
– У вас аллергии на сладкое не бывает? Вот я недавно соблазнилась ореховой халвой…
– Регина Семеновна, – довольно сурово оборвала ее Аннушка, – вы отвлекаете нашего старшего кассира от работы!
Она захихикала и отвернулась, прикрывшись фартуком. Оставив их наслаждаться обществом друг друга, Тамара независимо стала прохаживаться возле входной двери. Но было немного обидно – ведь никогда не делала продавщице ничего плохого, однако при встречах та старалась обязательно уязвить.
Когда – то Аннушка преподавала в школе домоводство, считалась дамой интеллигентной, была большой ценительницей творчества поэта Демьяна Бедного и обожала при случае процитировать отрывки из его «бессмертных» произведений. Но несколько лет назад всех педагогов в Латвии обязали предоставить дипломы о высшем образовании и ей, к ее великому сожалению, пришлось сменить место работы. К коллегам она не испытывала теплых чувств и очень «тонко» высмеивала их недостатки.
Продавщицы обходили любительницу поэзии стороной, начальство не принимало в свою среду. Лишь грузчик Николай Иванович охотно делился с ней воспоминаниями о собственном «славном» прошлом.
– Ни фига себе! Что с вами?
Тамара вздрогнула, не заметив что машинально приблизилась к первой кассе. Это было явной ошибкой с ее стороны.
– Кто вас так разукрасил – то?
Еще одна любопытствующая! Кассирша Ира от нетерпения подпрыгивала в своей прозрачной кабинке, оживленно жестикулируя.
– Идите скорее сюда! Подпишите возвратный чек!
Бывает, что покупатели в последний момент не желают оплачивать приглянувшийся им товар. Кому – то недостает денег, другие внезапно меняют собственное решение, выбирая что – ни будь подешевле. В таких случаях выбивается возвратный чек. По правилам делать это необходимо в присутствии старшего кассира, что бы он мог зафиксировать факт отказа. Чек этот нужно потом обязательно подписать, подклеить в журнал, заполнив специальные графы. Однако строптивая Ира всегда поступала по – своему – сама выбивала возвратный чек, а позже ставила Тамару перед свершившимся фактом.
– Опять не позвали меня? – стараясь казаться спокойной, поинтересовалась Тамара, – сколько раз вас просила не делать этого! Вы не поняли?
– Очень много работы. Не расстраивайтесь! Скажите лучше – отчего вы такая красная? Перепили?
Ира отличалась бесцеремонностью, за что получила прозвище – «Беспардонный бегемот». Ее фигура и в самом деле выглядела монументально, однако кассирша от этого не страдала, уверив себя, что у нее просто крупная кость. Имея над верхней губой довольно заметные усики, она в момент особого возбуждения с любовью пощипывала их, бережно перебирая каждый волосок. Ей нравились сильные ощущения, она постоянно находилась с кем – ни будь в состоянии конфронтации. Длительное противостояние, как правило, заканчивалось грандиозным скандалом. После чего несколько дней возмутительница спокойствия пребывала в приподнятом настроении, затем приступала к поискам нового врага.
Она, как и сестра Алексея, не могла долго жить в мире с окружающими ее людьми.
В магазине работало много женщин. Все они были не прочь почесать языками. Вот и сейчас возле полок с мясными консервами собралась кучка свободных продавщиц о чем – то тихо беседующих между собой. Винный отдел пустовал – нервная «алкоголичка» каждые пять минут отпрашивалась покурить.
Обойдя зал по кругу, Тамара вышла на рампу. Туда натужно гудя и выпуская пары ядовитого дыма, заворачивал тяжелый грузовик с надписью « Видземес пиенс» на борту. Николай Иванович, сидя на корточках, делал последние торопливые затяжки перед выгрузкой.
– Здорово, – мужчина вяло махнул рукой в знак приветствия. Затем встрепенулся. – Эй! Что с лицом? Неужели ошпарили?
Считалось, что грузчик когда – то трудился вместе с хозяином на железной дороге и даже закончил совместно с ним техникум. Потом их пути разошлись. Но Николай Иванович до сих пор с удовольствием вспоминает те золотые денечки и любит при случае напустить на себя важный вид. Говорит всегда недомолвками, намекая, что вскоре, мол, высоко взлетит. Ну а пока на правах «приближенного» старательно выискивает недостатки в работе персонала, отмечая их в специальном блокноте.
– Молчите, – огорченно вздохнул мужчина, – значит что – то скрываете. А таиться от сослуживцев нехорошо!
Заметив, как изменилось лицо кассира, рассмеялся. – Не пугайтесь! Я так шуткую! Не обижайтесь на меня.
