скачать книгу бесплатно
К полудню и на северном участке обороны обходное движение неприятеля вынудило наше командование отдать приказ об отходе. В 12.00 58-я танковая дивизия начала его выполнять. Ей было предписано отойти на новые позиции и 117-м танковым полком совместно с 58-м мотострелковым при поддержке своего артиллерийского полка оборонять Доршево, 116-м танковым полком с 237-м мотострелковым – Чумичево и 120-м мотострелковым полком – Воблово, Ивлево[38 - ЦАМО РФ. Ф. 208 (ЗапФ). Оп. 2511. Д. 230. Л. 6.]. Но «отскочить» на новый рубеж обороны, сохранив порядок, не удалось.
«Пр-к, наседая на отходящие части, не дал 117 ТП и 58 МСП закрепиться в р-не Дорошево, Бутырки, части были атакованы с ю. з и зап. и отошли в р-н. Покровское.
Приданные части 107 МСД: 237 МСП, 120, МСП и 118 АП не заняли своего оборонительного рубежа, а в 15.00 25.11.41 г. проходили через Покровское на Рогачев. Начальником штаба дивизии эти части были задержаны и им было дано приказание занять оборону Пруды, Ивлево, но так как командиров частей и штабов при этих частях не было, то последние отошли в направлении Пруды и, как видно, ушли в тыл.
Ночной налет танковых частей пр-ка на Покровское не дал закрепиться частям 58 ТД на рубеже Покровского, и части отошли на новый рубеж обороны – Трехденево, фронтом на запад. Штаб 58 ТД – Васнево»[39 - ЦАМО РФ. Ф. 208 (ЗапФ). Оп. 2511. Д. 230. Л. 6.].
Эти строки принадлежат перу начальника штаба 58-й танковой дивизии. Естественно, он пишет о том, что беспорядок имел место в частях приданной ему 107-й мотострелковой дивизии. Но беспорядок был и в частях самой 58-й танковой дивизии.
В журнале боевых действии 24-й кавалерийской дивизии отмечено, что в «районе ДОРОШЕВО 58-я тд, почти не оказывая сопротивления противнику, вышла из боя и отходила в направлении ПОКРОВСКОЕ, МИХАЛЕВО, оголяя левый фланг 24 кд, чем и достойно заслужила оценку Командарма 30, как позорно покинувшая фронт и оставившая без боя ДОРОШЕВО, ПОКРОВСКАЯ, ЧУМИЧЕВО»[40 - ЦАМО РФ. Ф. 3557 (24 кд). Оп. 1. Д. 5. Л. 15.]. Этот эпизод отражен журналом в записи за следующий день, но в действительности, как мы знаем, он произошел 25 ноября.
После отхода наших войск, на южном участке, немцы заняли Спас-Коркодино, и части 7-й танковой дивизии оставив в захваченном селе 54-й мотоциклетный батальон в качестве прикрытия, устремились на восток.
Севернее на позиции группы Хетагурова продолжали наступать части 14-й моторизованной дивизии. В 13.00 1-му батальону ее 11-го пехотного полка при поддержке самоходных штурмовых орудий после упорного боя удалось ворваться в Гафидово. Под огнем немецкой артиллерии танки ушли с опушки леса. 2-й батальон 11-го пехотного полка находился с 12.45 в наступлении на Русино, 2-й батальон 53-го пехотного полка подтянули на плацдарм. Наступление 1-го батальона 11-го пехотного полка поддерживалось двумя легкими и двумя тяжелыми батареями, наступление 2-го батальона 11-го пехотного полка – двумя легкими и одной тяжелой батареей. Поскольку части нашей 58-й танковой дивизии исчезли с поля боя, остается предположить, что немцам пришлось сражаться в этот период времени только с нашей 8-й танковой бригадой.
Около 15.30 11-й пехотный полк, «встречая жесткое сопротивление», достиг опушки леса южнее Слободки и атаковал дальше в направлении Доршево. Первый батальон 11-го пехотного полка наносил удар с обеих сторон шоссе, 2-й батальон 11-го пехотного полка прошел через Бутиху. Атака полка значительно затруднялась сильнейшим налетом советской авиации. Немцы отметили, что многочисленные бомбардировщики и штурмовики наносили им существенные потери в людях и снаряжении. О деятельности же собственной авиации они говорят, как о практически незаметной.
Тем не менее, в 16.15 Исаково было атаковано с севера и с юга и занято 1-м и 2-м батальонами 11-го пехотного полка. В 16.55 полк уже отчитался в том, что с. Доршево захвачено, несмотря на ожесточенное сопротивление, усиленное многочисленными танками. Опушка леса восточнее Доршево была все еще занята сильными советскими частями, но командир полка рассчитывал достичь к ночи Покровского, чтобы рано утром 26 ноября приступить к охватывающему наступлению на Рогачево.
Примерно в это же время немцы должны были захватить и Петровку (деревня севернее Доршево), но в документах наших частей указано другое время. «Около 11.00 на участке 1-го эскадрона 56 КП (район ПЕТРОВКА) внезапно напали до батальона противника, эскадрон отошел в направлении НЕЧАЕВО»[41 - ЦАМО РФ. Ф. 3557 (24 кд). Оп. 1, Д. 5. Л. 15.].
В 19.40 командир 11-го пехотного полка сообщил, что Покровское было взято 2-м батальоном этого полка в 17.45 после короткой жесткой борьбы.
В рассказе А. В. Егорова этот бой оказался растянут на два дня. По его словам 25 ноября немцы предприняли еще несколько попыток прорваться с Покровского на Рогачево, а на следующий день вновь продолжается борьба 8-й танковой бригады с танками противника на тех же рубежах. Возникает сомнение, что речь идет об одном и том же событии, но некоторые подробности его устраняют.
По словам А. В. Егорова в этом бою было подбито больше 10 танков противника. При этом отличились экипажи политрука Д. П. Ларченко, лейтенанта П. Н. Кулева, политрука Ф. Н. Ягликова и лейтенанта В. А. Астахова. «В этом бою погиб политрук Ф. Н. Ягликов, умелый политработник, храбрый воин»[42 - Егоров А. В. С верой в победу. (Записки командира танкового полка). / Лит. запись И. А. Ивашева. М.: Воениздат, 1974. С. 175.]. В списке потерь 8-й танковой бригады указана дата и точное место его гибели. Это произошло 25 ноября 1941 г. Политрук был убит снарядом в районе с. Доршево и похоронен в 700 м восточнее. Мотострелковый батальон 8-й танковой бригады согласно записи в журнале боевых действий отходил в этот день на Михалево и Садовую через Доршево. Похоже, что и остальные части бригады двигались по тому же маршруту.
Скорее всего, в рассказ о борьбе за Покровское А. Е. Егоровым вставлен эпизод из утреннего боя с 7-й танковой дивизией. Иначе объяснить обилие здесь немецких танков невозможно. Ведь в Покровское вошел батальон 14-й моторизованной дивизии, а 7-я танковая наступала параллельно южнее. Поскольку наши части не выполнили приказ о занятии обороны в Ивлево, немецкие танковые части двигались в оперативной пустоте и беспрепятственно достигли этого пункта.
«Образованный передовой отряд, состоящий из 1-й роты 25-го тп и 3-й роты 37-го рб, нанес удар – следуя перед 2-м батальоном 7-го сп – через Мишнево на Ивлево и занял этот населенный пункт, как и высоту 222,9. Одновременно нанесла удар посланная на восток разведка (2 дозорные группы) в направлении дороги Селино – Рогачево. Вследствие наступившей темноты они достигли только линии Аревское – Пруды.
В лесу 1 км северо-восточнее Ивлево установлены заграждения из деревьев. Посланная на юг разведка натолкнулась на обход многочисленных минных полей в местности южнее Селино, и одно минное поле, которое невозможно обойти, и была отозвана назад»[43 - NARA. T-315. R. 409. L. 85.].
Танк Т-26 в засаде. Зима 1941 г. Такие машины, а также танки БТ-7 состояли на вооружении 58-й танковой дивизии во время боев на Рогачевском направлении.
Результаты борьбы А. В. Егоров заносит в свой актив, поскольку немцам не удалось продвинуться дальше Покровского, но в действительности противник всего лишь выполнил задачу дня. С наступлением темноты 14-я моторизованная дивизия располагалась следующим образом: усиленный 2-й батальон 11-го пехотного полка – у Покровского, усиленный 1-й батальон того же полка – у Петровки, усиленный 2-й батальон 53-го пехотного полка – у Доршево, там же был размещен полковой командный пункт 11-го пехотного полка.
В 19.40 командование немецкой дивизии уже обсуждало с командиром 11-го пехотного полка перспективы на 26 ноября. Приказ корпуса о наступлении на Рогачево был получен около 18.00, и речь шла о выработке плана действий. Поскольку немцы считались с тем, что основное сопротивление будет по обе стороны шоссе на Рогачево, было принято решение о наступлении путем двустороннего охвата. Полку предлагалось начинать фронтальную очистку шоссе только одним батальоном, обоими другими следовало двигаться севернее и южнее. Артиллерия дивизии также была разделена на две группы: северная – 2 батареи тяжелых полевых гаубиц и 2 батареи легких полевых гаубиц; южная – 2 батареи легких полевых гаубиц и 1 батарея тяжелых полевых гаубиц.
Таким образом, дивизия на главном направлении имела три батальона. Это соответствовало одному полку. Слово «соответствовало» мы употребляем потому, что один из этих трех батальонов относился к 53-му пехотному полку, причем располагался между двумя другими, принадлежавшими 11-му. Понятно, почему командование дивизии усиленно добивалось возврата 54-го мотоциклетного батальона под свое начало. Как уже говорилось, это удалось, но батальон так и остался в тылу. Хотя он отстал на какой-то десяток километров, это не позволило вывести его в первый эшелон. То ли не хватало горючего, то ли дороги оказались забиты тылами других частей дивизии, то ли были приведены в негодность советскими войсками (скорее всего и то, и другое, и третье), но батальон преодолевал транспортные проблемы весь следующий день.
Немецкая дивизия имела еще один незадействованный батальон – 14-й разведывательный. Для него имелось особое задание: обеспечение северного фланга дивизии. Рано утром 26 ноября батальон должен был нанести удар на Чернеево, вести разведку против Рогачево – Яхромы (реки) – Ольсово, блокировать переправу через Сестру на северном фланге. В зависимости от ситуации он должен был нанести удар по дорогам, ведущим на север и северо-запад от Рогачева через линию Александрово – Чернеево. Батальон был усилен 2-й ротой 14-го моторизованного саперного батальона, самоходным штурмовым орудием 660-й батареи, 1-м дивизионом 643-го противотанкового батальона. И эта часть задерживалась с выступлением. Как уже упоминалось раньше, батальон должен был быть в районе Слободка – Нов. Деревня еще вечером 25 ноября, но застрял в Гафидове.
Южнее 7-я танковая дивизия тоже готовилась возобновить бой на следующий день. Боевая группа Мантейфеля должна была с утра выйти на участок Рогачевского шоссе на отрезке Новоселки – Ивановское и, приготовившись к дальнейшему удару, производить разведку в направлении от Новоселок и Ивановского на Малыгино и Телешово. То есть основным направлением действий были южное и юго-восточное. Поворота на север для помощи 14-й моторизованной дивизии не планировалось.
Когда поздним вечером 25 ноября 1941 г. командиры левофланговой группы войск 30-й армии подводили итоги дня, они не знали, что 14-я моторизованная дивизия уже получила приказ о дальнейших действиях на следующий день, и основной целью наступления было определено Рогачево. Но для наших войск и без этих сведений намерения противника были вполне понятны.
Командование левофланговой группы 30-й армии тоже занималось планированием операций на следующий день. Был разработан «ПЛАН обороны города РОГАЧЕВО в период борьбы на подступах города»[44 - ЦАМО РФ. Ф. 1158 (107 мсд – 49 гв. сд). Оп. 1. Д. 8. Л. 6.]. Было намечено три рубежа обороны. Первый проходил по линии Петровка – Ивлево – Костюнино, второй – по линии Чешково – Покровское – Пруды – Аревское – Чайниково, и третий – по линии Поздняково – Трехденево – Ивановское – Садниково.
При этом части 58-й танковой дивизии подчинялись командованию 8-й танковой бригады. 107-я мотострелковая дивизия должна была «собрать остатки дивизии, свести в один полк. Прочно удерживать ЖИРКОВО, БОГДАНОВО. Не допустить уход отдельных людей в тылы и, собрав, направлять в свои части. КП – СОФРЫГИНО»[45 - ЦАМО РФ. Ф. 1158 (107 мсд – 49 гв. сд). Оп. 1. Д. 8. Л. 6.]. Отдельный батальон Московской зоны обороны, продолжая оборонительные работы в Рогачево и прочно удерживая занятый рубеж, выделял заградительный отряд силою во взвод для борьбы с отдельными прорвавшимися группами автоматчиков.
В случае прорыва противника на восток 24-я кавалерийская дивизия, опираясь на Чешково, Нечаево, отм. 155,5 уничтожала противостоящего противника и обороняла рубеж отм. 133,6 – Нечаево – лес севернее Покровского. Отдельный батальон должен был, занимая прежние позиции, подготовить огнем контратаку 24-й кавалерийской дивизии, а 58-я танковая дивизия – подготовить контрудар в направлении Софрыгино – Богданово – Покровское. Одновременно совместно с 8-й танковой бригадой необходимо было удерживать рубеж восточная окраина Покровского – Пруды – Аревское – Чайниково и готовить контрудар в направлении Чайниково – Зуево – Пруды – Покровское. 107-я мотострелковая дивизия обороняла Жирково и Богданово.
На третьем рубеже обороны предусматривались активные действия почти всех частей группы. 24-я кавалерийская дивизия должна была атаковать противника совместно с 58-й танковой в направлении Чайниково – Зуево – Пруды – Покровское, а 8-я танковая бригада «объединяя действие 58 ТД ударом [в] направлении ЧАЙНИКОВО, АРЕВСКОЕ, ПРУДЫ, ПОКРОВСКОЕ окружить и уничтожить пр-ка.»[46 - ЦАМО РФ. Ф. 1158 (107 мсд – 49 гв. сд). Оп. 1. Д. 8. Л. 6.]. 107-я мотострелковая дивизия тоже должна была контратаковать противника в направлении Богданово – Покровское. Только отдельный батальон призван был оставаться в обороне и поддерживать действия остальных частей огнем.
Нетрудно заметить, что для успешного выполнения этого плана надо было вернуть потерянные позиции. Ведь к вечеру 25-го ноября противник захватил часть пунктов не только на первом, но и на втором из намеченных рубежей. Поэтому утром 24-й кавалерийской дивизии предстояло, удерживая рубеж Трехсвятское – Чернево – Нечаево, овладеть Петровкой и закрепиться там. Этот удар следовало проводить в тесном взаимодействии с танковыми соединениями: 58-й танковой дивизией и 8-й танковой бригадой. Танкисты, в свою очередь, имели задачу овладеть Покровским, Прудами, Доршево, Чумичево, Ивлево и прочно закрепиться в этих пунктах, обеспечивая левый фланг с направления Воблово – Покровское.
26 ноября 1941 года
Петровка
Ночь на 26-е ноября для противника выдалась не такой спокойной, как предыдущая. Сначала немцы отметили активную деятельность разведывательных групп со стороны советских войск. В одном из поисков разведчиков отличился красноармеец Гоменюк, который «под селом Петровка… наскочил на разведку противника в количестве 7 человек и, пропустив ее, убил сзади 5 человек»[47 - Гоменюк Александр Григорьевич, 1921, кр-ц, в РККА с 1941 г., награжден медалью «За отвагу». ЦАМО РФ. Ф. 33. Оп. 682524. Д. 167. Л. 326.].
Однако основные события развернулись ближе к рассвету. День начался с контрудара советских войск. Вот как он описан у немцев.
«С 5.00 противник пытается наносить удар с севера, востока и юго-востока на Петровку и окружить со всех сторон расположенный там 1-й батальон 11-го пехотного полка. Поддерживаемый орудиями залпового огня и минометами, враг снова и снова атакует Петровку несколькими волнами силой в роту – батальон. Все удары отражаются при высоких кровавых потерях для врага, уничтожается 1 танк»[48 - NARA. T-315. R. 648. L. 274.].
За деревню сражался 18-й кавалерийский полк 24-кавлерийской дивизии под командованием В. Г. Гагуа.
«В бою под селом Петровка 25.11.41 майор Гагуа образцовым руководством разгромил группировку противника, нанеся ему большие потери. В результате боя убито 150 и ранено 300 немцев. Несмотря на создавшуюся тяжелую обстановку, вследствие оставленного участка частями 58 танковой дивизии и выхода противника в тыл полка, личным примером храбрости вывел полк вполне боеспособным, сдерживая противника и нанося большие потери»[49 - Гагуа Василий Георгиевич, 1904, майор, в РККА с 1924 г., к-р 18-го кп 24-й кд, награжден орденом Красной Звезды. ЦАМО РФ. Ф. 33. Оп. 682524. Д. 167. Л. 302.].
Оборона с. Рогачево 26 ноября 1941 г.
Из донесения штаба 24-й кавалерийской дивизии следует, что Петровка была захвачена нашими кавалеристами: «18 КП. совершив ночной налет на ПЕТРОВКА, в 6.00 25.11.41 овладел ею, уничтожив до роты пр-ка. В 9.00, атакованный с фронта и фланга превосходными силами пехоты немцев, с боями отошел и в 12.00 занял оборону участка (иск.) НЕЧАЕВО, БОГДАНОВО, СОФРЫГИНО»[50 - ЦАМО РФ. Ф. 3557 (24 кд). Оп. 1. Д. 16. Л. 18.].
Однако из приведенного ранее дневника боевых действий 14-й моторизованной дивизии можно заключить, что Петровка осталась в руках у немцев. Но и немецкие источники не столь однозначны. В истории их 11-го пехотного полка начало этого дня описывается так: «26.11 батальоны продолжили наступление. 11-й пехотный полк (моторизованный) выходил на позиции для атаки на Петровку»[51 - Der Geschichte des 11. (S?chs.) Infanterie-Regiments (http://home.hccnet.nl/e.kooistra/fortzetzung13.html).]. Следовательно, деревню пришлось утром брать снова.
Видимо, точно установить истину не удастся. Здесь мы наблюдаем случай, когда обе стороны имеют широкое поле деятельности в составлении победных реляций.
Произошедшее можно расценивать как один из тех фланговых ударов кавалерии, о которых пишет командир группы Г. И. Хетагуров[52 - Хетагуров Г. И. Указ. соч. С. 76.]. Вряд ли он, несмотря на поставленную в плане обороны задачу закрепиться, рассчитывал, что кавалеристы удержат захваченную Петровку. Реальные возможности позволяли лишь нанести удар и отойти на исходные позиции вне зависимости от того, удалось ли перед этим захватить всю деревню, ее часть или какой-нибудь сарай на окраине. Во всех случаях задача считалась выполненной. В свою очередь, немцы тоже возвращались на свои прежние позиции (или никуда с них не отступали), и в этом случае доклад о том, что противник отражен, был правдой.
Но вернемся к полю боя. Из журнала боевых действий 24-й кавалерийской дивизии мы узнаем, что 4 танка 58-танковой дивизии, «приданные 18 кп, при овладении Петровка также действовали бесславно. Один из них, зайдя на минное поле, усеянное противопехотными минами, взорвал себе гусеницу и ведущее колесо (о существовании поля был предупрежден). Второй был подбит артиллерией противника, оставшиеся два, на одном из которых командовал начальник штаба 58 тд, бросили 18 кп под Петровка и самостоятельно ушли с поля боя в неизвестном направлении»[53 - ЦАМО РФ. Ф. 3557 (24 кд). Оп. 1. Д. 5. Л. 15.].
П. А. Ротмистров, командир 8-й танковой бригады в период боев за Рогачево в ноябре 1941 г.
Сам командир этой группы, начальник штаба 58-й танковой дивизии излагает этот эпизод так: «…с 4 танками дошел до Петровка, атаковал его, но один танк был подорван на минах, второй сгорел, а последние два танка были заклинены и вести огонь после атаки на Петровка не могли»[54 - ЦАМО РФ. Ф. 208 (ЗапФ). Оп. 2511. Д. 230. Л. 7.].
Поскольку немцы отчитались об одном уничтоженном ими танке, можно предположить, что подорвавшийся на минах был нашими танкистами эвакуирован.
Этот эпизод создает негативное представление о действиях 58-й танковой дивизии. Поэтому надо отметить, что командование Западного фронта оценивало ее вклад в оборону достаточно высоко.
«… отдельные части вели борьбу… до полного самопожертвования.
В качестве примера можно указать на действия Н-ской танковой дивизии. Она на Клинском направлении имела к началу боев полное количество танков. Действуя против войск 3-й танковой группы немцев, эта дивизия не только задержала продвижение противника, но и нанесла ему большое поражение, вследствие чего количество действующих танков на этом направлении у немцев значительно сократилось. Правда, и дивизия понесла большие потери, однако они были не напрасны – противник в процессе наступления получил ощутительный контрудар и выдохся»[55 - Это строки из очерка Генштаба «Разгром немцев под Москвой». (ЦАМО РФ. Ф. 450. Оп. 11158. Д. 89. Л. 29.)Обращает внимание нумерация дивизии не характерная для секретных отчетов, где вещи назывались своими именами. Но это именно 58-я, поскольку другой танковой дивизии на Клинском направлении просто не было. Что касается отсутствия номера, то, видимо, отрицательное мнение о дивизии среди части высшего руководства армии имелось, и «засвечиваться» авторы отчета не хотели.].
Не все части и не всегда действовали одинаково эффективно. Примером может служить 24-я кавалерийская дивизия. В одном из приказов по левофланговой группе есть и такой абзац.
«Отмечаю лучшую сторону организации боя в течение дня и переход на новый рубеж 58 танковой дивизии; в худшую сторону выделялась 24 кав. дивизия»[56 - ЦАМО РФ. Ф. 3557 (24 кд). Оп. 1. Д. 14. Л. 45.].
И в дни боев под Рогачево в 24-й кавалерийской дивизии были эпизоды, которые можно охарактеризовать, как «дезертирство» и «самострел». Вот строки из другого приказа.
«а) красноармеец 2 эскадрона 18 КП Ч., будучи в обороне, 25.11.41 года в районе НЕЧАЕВО, при отходе с рубежа обороны бросил ручной пулемет и бежал с поля боя.
б) 25.11.41 г. во время обороны деревни ПОЧИНОК младший политрук 1-го эскадрона 56 КП А. бросил поле боя и бежал в лес. Впоследствии оказалось у младшего политрука А. ранена ладонь левой руки.
А. убыл неизвестно в какой госпиталь без осмотра и направления полкового врача»[57 - ЦАМО РФ. Ф. 3557 (24 кд). Оп. 1. Д. 7. Л. 42.].
Теперь обратимся к вопросу о потерях нашего противника, которые, по данным наградного листа на В. Г. Гагуа, составили 150 человек только убитыми. А в целом, учитывая раненых, получается, что кавалеристы одним ударом вывели из строя половину немецкого батальона. Это очень значительный урон, поэтому приведенные в наградном листе цифры вызывают большое сомнение и, скорее всего, вымышлены.
Вряд ли эта цифра достоверна. Кто считал убитых врагов, да еще и ночью? Еще более непонятно, как удалось сосчитать раненых. Тех, кого немцы сумели вынести с поля боя, сосчитать было невозможно. Оставшиеся должны были перейти в разряд «пленные». В сорок первом году такое большое количество пленных было редкостью, и об этом непременно бы сообщалось отдельной строкой, а известие о подобном успехе могло докатиться до Верховного Главнокомандующего.
В мае 2010 г. поисковыми группами обнаружены останки 36-ти кавалеристов, погибших при этой атаке. Кроме того, в упомянутом подбитом танке остался убитый танкист, который был захоронен ранее, в 60-е годы. То есть речь идет, как минимум, о 37 убитых с нашей стороны. Атакующие войска теряют бойцов в три раза больше, чем обороняющиеся, и потери немцев можно оценить примерно в 12 человек убитыми. Число раненых обычно в 2–3 раза больше (как нетрудно заметить, в наградном листе число раненых – просто умноженное на два число убитых), то есть могло быть ранено еще 25–40 немцев.
Обход с севера
Согласно немецким данным, бой за Петровку завершился в 8.00. После этого инициатива полностью перешла к нашему противнику.
Сначала последовала реакция немецкого командования на события под Петровкой: «В 8.55 14-й рб (мот.) информируется о положении 1-го батальона 11-го пп. Батальону, который выступил в 8.50 ч. от Нов. Деревни, вновь приказано срочно нанести удар на Чернеево для разгрузки 1-го батальона 11-го пп»[58 - NARA. T-315. R. 648. L. 274.].
Этот удар выводил противника в тыл наступавших на Петровку кавалеристов. Видимо, это и был тот самый выход противника в тыл 18-го кавалерийского полка, о котором говорится в наградном листе на В. Г. Гагуа.
«До 10.15 батальону удается проникнуть в занятое противником Чернеево, после короткой борьбы взять населенный пункт и перевести батальон подручными средствами через ранее поврежденный противником мост.
Авангард батальона сразу ударил дальше в северо-восточном направлении на Александрово. Приданное батальону самоходное штурмовое орудие существенно облегчило взятие Чернеево»[59 - NARA. T-315. R. 648. L. 276.].
Одновременно «1-й батальон 11-го пп из Петровки наступает севернее шоссе на Нечаево. Несколько позже по времени полк намеревается выступать со своим 2-м батальоном по обе стороны шоссе на Рогачево. Это позволит 2-му батальону 53-го пп, двигаясь между ними, осуществлять зачистку вплоть до высоты Покровского»[60 - NARA. T-315. R. 648. L. 276.].
Бой за Нечаево продолжался несколько часов. Немцы отмечают упорную защиту деревни.
«Русские, поддерживаемые средними танками, проводили контратаки с различных направлений. Часто эти атаки приближали русских вплоть до 80 м к нашим линиям. Огневыми ударами самоходных штурмовых орудий русские танковые атаки отражаются. В упорном лесном бою 1-й батальон медленно продвигался вперед. После устранения сильного флангового огня из перелесков при Нечаево местечко было им захвачено. При этом пал лейтенант Виртц из 2-й роты, лейтенант Шпиллинг той же роты был ранен»[61 - Der Geschichte des 11. (S?chs.) Infanterie-Regiments (http://home.hccnet.nl/e.kooistra/fortzetzung13.html).].
В районе Нечаева занимал оборону 56-й кавалерийский полк, батарея которого под командованием лейтенанта В. А. Юдина[62 - Юдин Василий Алексеевич, 1912, л-т, в РККА с 1935 года, к-р полковой батареи 56-го кп 24-й кд. Награжден орденом Красной Звезды. ЦАМО РФ. Ф. 33. Оп. 682524. Д. 167. Л. 322.«26.11.41 г. в бою под дер. Нечаево полк был атакован двумя батальонами пехоты немцев, поддерживаемые тремя батареями. Лично тов. ЮДИН вывел свою батарею на позицию и расстрелял немцев прямой наводкой. 11.12.41 г. в бою под ВОРОНИНО полк атаковал сильно укрепленную оборонительную полосу противника. Тов. ЮДИН вынес свой наблюдательный пункт в передовую цепь и уничтожил одно орудие ПТО и два станковых пулемета, обеспечив продвижение полка. Когда ожили огневые точки врага, ЮДИН выкатил орудия на открытую позицию и уничтожил стрельбой прямой наводкой 1 станковый пулемет и два блиндажа с автоматчиками, поддержав атаку полка…».], и вела тот сильный фланговый огонь, сдерживавший немцев. При этом отличился младший сержант И. Н. Каюдин.
«В 10.00 противник в составе двух батальонов пехоты с автоматами и в взаимодействии с артиллерией пустил в атаку свои войска. Орудийный наводчик комсомолец тов. Каюдин прямой наводкой, метко в упор расстреливал вражеских автоматчиков и отбил две вражеские атаки, уничтожил более взвода вражеской пехоты»[63 - Каюдин Иван Николаевич, 1916, мл. с-т, в РККА с 1939 года, к-р 76 мм орудия 56-го кп 24-й кд, награжден медалью «За боевые заслуги». ЦАМО РФ. Ф. 33. Оп. 682524. Д. 167. Л. 340.].
Действия наших артиллеристов вынудили противника ввести в дело еще один батальон. По немецким источникам «в 14.00 Нечаево взято после жесткой борьбы 1-м батальоном 11-го пп. Так как этот батальон из перелеска южнее Нечаево обстреливается сильным фланговым огнем, полк распорядился, чтобы 2-й батальон 53-го пп выступил из местности у южного края Петровки на восток, очистил перелески южнее Нечаево и затем при Михалево снова поступил в распоряжение полка. Затем этот батальон должен нанести удар фронтально на Рогачево»[64 - NARA. T-315. R. 648. L. 277.].
Угроза с юга
В окрестностях Михалёва противник встретил упорное сопротивление, которое вынудило немцев отказаться от фронтального удара вдоль шоссе. В 12.10 «2-й батальон 11-го пп при дальнейшем продвижении на Михалево натолкнулся на более сильного противника с артиллерией и танками, и очень тяжело продвигается вперед. После взятия Михалева батальону будет позволено сменить направление на восточное в сторону южной окраины Рогачева»[65 - NARA. T-315. R. 648. L. 276.]. Видимо ситуация вызывала в штабе дивизии серьезное беспокойство. Иначе нельзя объяснить тот факт, что «la[66 - Ia (первый штабной офицер оперативного управления Генштаба) – это должность в штабе немецкой дивизии. Дивизия не имела начальника штаба. Ia исполнял примерно те же функции, что в советской дивизии начальник оперативного отдела. В частности, он вел журнал боевых действий дивизии, который мы часто цитируем.Аналогично именовались и другие офицеры штаба: Ib – старший офицер по снабжению (начальник материально-технической части штаба); Ic – штабной офицер службы разведки (подчиняется Ia); IIa – офицер, начальник управления личного состава (адъютант); IIb – заместитель начальника управления личного состава (подчиняется IIa); III – начальник военной прокуратуры; IVa – начальник административной части (подчиняется Ib); IVb – начальник медицинской части (подчиняется Ib); IVc – главный ветеринар (подчиняется Ib); IVd – капеллан (подчиняется IIa); V – начальник транспортного отдела (подчиняется Ib).]дивизии намеревается сам ехать вперед ко 2-му батальону 11-го пп, чтобы лично убедиться в его продвижении вперед и времени смены направления этим батальоном»[67 - NARA. T-315. R. 648. L. 276.].
В районе Михалева оборонялась одна рота мотострелкового батальона 8-й танковой бригады (две других находились в районе д. Садовая) и батарея противотанковых орудий. Сюда прибыл для получения дальнейших указаний командир танкового полка бригады А. В. Егоров. Здесь он встретился с командиром бригады и командиром группы Г. И. Хетагуровым и узнал о необходимости вывода бригады из боя и отходе на следующий оборонительный рубеж. Еще до этой встречи А. В. Егоров успел побывать южнее Рогачева, где группу войск 30-й армии начали обходить части 7-й танковой дивизии.
Особенностью оборонительных боев на Дмитровском направлении, как мы уже говорили, было отсутствие у оборонявшейся группы войск 30-й армии локтевой связи на левом фланге с 16-й армией. Находясь под непрерывным давлением противника с фронта и под угрозой обхода, она вынуждена была откатываться на восток, ведя подвижную оборону, поскольку командование группы видело основную задачу в прикрытии Дмитрова.
Утром 26 ноября восточнее Ивлева немцы перешли в наступление силами 6-го стрелкового полка 7-й танковой дивизии. Осью движения было направление Аревское – Чайниково. В 12.30 2-й батальон 6-го стрелкового полка занял Новоселки, а в 14.00 1-й батальон того же полка вошел в Ивановское. Новоселки были заняты после непродолжительной борьбы. В момент перехода Рогачевского шоссе под удар немцев попала наша саперная часть, которая занималась фортификационными работами и не ожидала нападения. Немцы двигались, практически не встречая сопротивления. Из Ивановского они начали обстреливать южный фланг наших войск, отступавших перед 14-й моторизованной дивизией. Однако кроме этого действия противник не предпринимал никаких попыток продвинуться дальше на север вдоль Рогачевского шоссе. Немецкий батальон в Ивановском прикрывал с севера движение на восток 2-го батальона с приданной ему ротой танков. Эта группа выступила в 14.15 из Новоселок и, пройдя через Телешово, Голяди, Юркино, к 19.00 достигла Мисиново.
А. В. Егоров, командир танкового полка 8-й танковой бригады.
Расположившись на этой позиции, противник в 23.00 выслал три патруля на север для выяснения обстановки на шоссе Рогачево – Дмитров. Разведка установила, что Шульгино прочно занято советскими частями, а по дороге на Дмитров происходит движение транспорта с запада на восток. При этом интенсивность движения постепенно ослабевает.
Это означало, что советские войска покинули Рогачево. В тот момент, когда Рогачевское шоссе было перехвачено и возникла угроза окружения, командир левофланговой группы 30-й армии принял решение об отходе без санкции вышестоящих инстанций. Поскольку Хетагуров за это свое тактическое решение чуть не попал под трибунал, желание оправдаться сохранилось у него и спустя многие годы после войны. В своих мемуарах он говорит не просто об отходе при угрозе окружения, а о прорыве из окружения. Кроме того, даты, приведенные в этом источнике, не соответствуют действительности (продолжительность обороны растянута на несколько дней). Момент принятия решения об отступлении установить трудно. Видимо, это произошло около 14.00. Судя по немецким данным, во второй половине дня сила сопротивления наших войск заметно снизилась. В донесении 24-й кавалерийской дивизии, отправленном в ночь на 27 ноября, указано это же время.
«1. 24 КД с 14.00 26.11.41, атакованная превосходными[68 - Так в тексте донесения. Правильно «превосходящими». Также далее вместо «Чашниково» следует читать: «Чешково».]силами пр-ка, с ожесточенными боями вышла из боя…
2. 56 КП, обороняя участок ЧЕРНЕЕВО, ЧАШНИКОВО, ЖИРКОВО, в 13.30 подвергся ожесточенному налету артиллерии и минометов пр-ка и атаке до 20 танков и бронемашин с моторизованной пехотой в направлении ЧЕРНЕЕВО, ЖИРКОВО, КОЧЕРГИНО. 56 КП, героически сражаясь с пр-ком, медленно начал отход…
3. 18 КП, обороняя участок (иск.) ПЕТРОВКА, (иск.) ПОКРОВСКОЕ, (иск.) НЕЧАЕВО, в 14.00 под натиском превосходящих сил мотопехоты с танками и артиллерией начал выход из боя в направлении ТРЕХДЕНЕВО…
4. Управление дивизии с остатками бронеэскадрона с 20.00 в окр. ВАСИНО»[69 - ЦАМО РФ. Ф. 3557 (24 кд). Оп. 1. Д. 16. Л. 19.].
Однако ориентироваться на 24-ю кавалерийскую дивизию не совсем правильно: она получила на отход индивидуальный приказ, который не касался остальных войск группы. Написанный от руки и сопровожденный грубо исполненной схемой обороны на новом месте, он гласил:
«По имеющимся данным противник будет пытаться выйти переправа Соревнование.
Приказываю:
1. Занять переправу канал Москва – Волга на участке пристань Соревнование – Надеждино.
2. Особое внимание обратить на переправу Соревнование…»[70 - ЦАМО РФ. Ф. 3557 (24 кд). Оп. 1. Д. 14. Л. 52.].
Тем не менее, в середине дня 8-я танковая бригада и 58-я танковая дивизия тоже начали отступать, а немецкие войска – продвигаться вперед вдоль шоссе на Рогачево.
«В 13.15 Михалево берется после жесткой борьбы 2-м батальоном 11-го пп. Батальон еще при чистке деревни уничтожает многочисленные минные заграждения, 3 танка. Атака батальона сильно затрудняется многочисленными налетами штурмовиков вдоль пути наступления и бомбардировками даже отдельных автомобилей»[71 - NARA. T-315. R. 648. L. 277.].
«После того, как это место было взято, следующая атака была сначала отложена, так как подчиненные самоходные штурмовые орудия выбыли. Полковник Шюрманн появился в батальоне»[72 - Der Geschichte des 11. (S?chs.) Infanterie-Regiments (http://home.hccnet.nl/e.kooistra/fortzetzung13.html).].
Здесь же появился Ia из штаба дивизии. Дальше произошло нечто не совсем понятное.
«В 14.30 Ia при 2-м батальоне 11-го пп сориентировался лично в положении противника и добился после консультации с командиром полка поворота батальона на восток»[73 - NARA. T-315. R. 648. L. 279.].
От кого надо было добиваться поворота на восток? Видимо, командир полка возражал против этого решения, и консультации вылились в прямой приказ вышестоящего начальника.
Последний рубеж
Одновременно со взятием Михалево в штаб 14-й моторизованной дивизии поступило сообщение от разведывательного батальона. После взятия Чернеево в батальоне был получен приказ о нанесении удара на Александрово, а оттуда через северо-восточный край Рогачева – на Прожектор, чтобы блокировать мост юго-западнее поселка и предотвратить отход советских войск на восток.
Все эти амбициозные планы оказались нарушены довольно быстро, так как разведывательный батальон сделал маленькое географическое открытие. «В 13.20 14-й рб (мот.) сообщает, что нанесенной на карте дороги Чернеево, Александрово нет в наличии, и поэтому батальон из местности южнее Трехсвятское сворачивает на юго-восток через отметку 161,0 на Кочергино…»[74 - NARA. T-315. R. 648. L. 277.]. Впрочем, нельзя исключать, что немцы просто не нашли эту дорогу.
В промежутке между взятием Чернеево и получением приказа о дальнейших действиях батальон прогулялся до Трехсвятского и сообщил о том, что отразил попытку русского дозорного отряда перейти в этом селе через р. Сестру. Во время скитаний по лесным дорогам батальон не переставал выполнять свои разведывательные функции. Немцы обнаружили, что все мосты на Сестре уничтожены. С одной стороны это было огорчительно, но с другой снизило опасность сильного удара с левого фланга. Кроме того, было установлено, что Александрово и Усть-Пристань заняты советскими войсками.
Упомянутыми мостами занималась 24-я кавалерийская дивизия. «Мосты через р. СЕСТРА в р-не УСТЬ-ПРИСТАНЬ, ТРЕХСВЯТСКОЕ уничтожаются путем сжигания»[75 - ЦАМО РФ. Ф. 3557 (24 кд). Оп. 1. Д. 16. Л. 16.]. Тем не менее, на отчетной карте 24-й кавалерийской дивизии за этот день обозначен немецкий танковый удар через Сестру с севера. Этого не могло быть хотя бы из-за отсутствия мостов, о чем дивизия сама и позаботилась. Видимо, впечатление об ударе сложилось у нашего командования в результате действий немецкого разведывательного батальона, который атаковал с северного направления и, как мы видели, поддерживался самоходным орудием. Появление этого батальона в неожиданном для самих немцев месте привело к корректировке их планов артиллерийской поддержки атаки.
«14-й ап (мот.), который массой поддерживает нападение 11-го пп (мот.), уведомляется об этой смене направления батальона, чтобы предотвратить обстрел собственных частей при Кочергино»[76 - NARA. T-315. R. 648. L. 277.].
После выхода к высоте 161,0 батальон очутился на открытой местности, и цель его наступления (район Прожектора) оказалась в пределах прямой видимости, но воспользоваться открывшимися перспективами и продолжить выполнение задания он не смог.
Преодоление рубежа Нечаево – Михалево и выход немцев к указанной высоте означали, что противник вошел в соприкосновение с гарнизоном Рогачевского оборонительного узла.
