скачать книгу бесплатно
– Кто?
– Художник. Человек творческий, искренний, чистый. Таких в жены ищут олигархи. А учитывая, что ты хороша собой, то битва за тебя должна разразиться эпическая. Только перестань знакомиться с мужчинами на улице и в каждом видеть судьбу. Судьбы нет. Мы сами ее вершим. А ты во всем будто видишь не случайность, а предопределенность. Не свалится на тебя счастливая звезда. Хватит ждать, что кто-то сверху тебя облагодетельствует достойным мужем. Его ты должна выбрать сама. Слава Богу, от тебя козлов отводят.
– Вот это да. Какой исчерпывающий анализ!
– А что, я не права?
– В чем-то, конечно, права. Но где я возьму этого богача, я не вхожа в те круги, где они водятся.
– И не надо, с ними можно где угодно встретиться. И в супермаркете, и в кинотеатре.
– Так это тоже общественные места.
– А ты не воспринимай все буквально. Выбирай. Я думаю, если перед тобой поставить богача, одетого в Версачи с часами от Картье, и рядом поставить заправщика с бензоколонки, ты очень быстро разберешься, кто есть кто. Только вот почему-то ты проходишь мимо богача и сразу даешь свой номер телефона заправщику.
– Конечно, потому что кто я и кто тот богач. Зачем я ему?
– Вот твоя проблема. Ты решаешь все за мужчин. А у самой самооценка заниженная.
– Ну ладно, допустим, ты меня убедила. Ну познакомлюсь я с богачом. А что дальше? Исходя из твоей же концепции моей заниженной самооценки, я буду вести себя неадекватно, и он меня бросит. А я не хочу, чтобы меня бросали.
– Да, именно поэтому ты выбираешь уродов, которых бросаешь сама, – съязвила подруга.
– Ну хватит. Я же о деле.
– А тут надо поработать. Знай себе цену. Веди себя с ним немного высокомерно, так будто у тебя сотни таких, и в любой момент ты можешь разорвать отношения. Что ты, кстати, умеешь делать, правда, тебя до этого надо довести. Пусть он боится тебя потерять. И вот увидишь, он будет стараться завоевать тебя.
– Да ладно? А если я его этим оттолкну?
– Поверь мне, не оттолкнешь.
– Что-то с трудом верится. За богачами очередь из хищниц, с которыми мне не тягаться.
– Перестань трусить. Может, и не получится с первого раза. Но это точно будет другой опыт. А весь остальной у тебя уже был.
– Но я не пойму, почему ты так зациклилась на богачах? Может я не хочу богача.
– И не ищи. Но ищи под стать себе. Пусть он будет художником, учителем, юристом, врачом. Это не важно, главное, он должен быть состоявшимся мужиком. Способным о себе позаботиться и о семье, которую ты мечтаешь создать.
– Вот эта мысль мне нравится больше.
И, действительно, Виктория задумалась. Она нашла во всем этом смысл и решила по максимуму активировать свою гордость. Денег на психолога у нее не было, и потому она работала над собой, как могла, самостоятельно. Уговорами, убеждениями и повторениями. Фраза «Я достойна лучшего» стала ее любимой. Она повторяла ее себе день и ночь. И все сработало. Она наконец встретила неизведанный ею сорт мужчин. Денис был богат, красив собой, высокий и статный мужчина. С первого взгляда он сразил ее своей галантностью и обходительностью. Другие манеры, другие слова, другое поведение. Никто и никогда не открывал ей дверь машины, когда она выходила, никто и никогда не подавал руку, не целовал ее при случае, чтобы таким образом засвидетельствовать свое почтение. Виктория сразу влюбилась. Влюбилась окончательно и бесповоротно. Но наученная горьким опытом и последними увещаниями подруги она включила гордость. А Денис, как это не странно, тоже был горд и себялюбив. Он вырос единственным ребенком в состоятельной семье. Его любили и баловали всю его сознательную жизнь. И да, он привык, что такие, как Виктория, за ним в очередь стоят. У него тоже были свои комплексы и недоверия, и именно поэтому ни одна из женщин еще не смогла его о хомутать.
Вот и получается, встретились два одиночества, обремененные гордостью, один наследственной, другая приобретенной. Эти отношения изначально были обречены. Одного гордеца можно терпеть, а если оба гордые, кто сделает первый шаг?
К тому же родители Дениса его выбор сразу не одобрили. Виктория показалась им слишком простой, не их круга. На что они и стали намекать, подыскивая ему подходящую невесту голубых кровей. И нашли. А Денис, как хорошо воспитанный сын, привык во всем их слушаться. И ответил на ухаживания новой невесты из благородной семьи. Только мало кто знал, что для него ситуация сильно усложнилась. Расставаться с Викторией он не хотел. Он, хоть и был самовлюбленным эгоистом, ее полюбил тоже. Ее детская непосредственность, с которой она реагировала на все происходящее вокруг, его забавляла. Он умилялся ею и впервые за долгие годы почувствовал радость заботы о ком-то. Она словно беспомощный ребенок требовала тепла и ласки. И здесь для него снова возникала дилемма. Ведь он не привык дарить, он привык все это получать. Всю жизнь его ласкали и заботились о нем, как о драгоценном цветке. Он не способен был выживать вне пределов своего парника.
Ну, а Виктория уже тоже включила гордость. И хотела, чтобы заботились о ней, любили ее.
Самое страшное, что о новой его пассии, она узнала не от него. Он так и не признался ей. Все оттягивал момент, будто надеялся сохранить обеих. И сам он так и не сделал выбор в своей душе. Но Виктория, привыкшая расставаться и разочаровываться в мужчинах, сделала его очень быстро и отошла в сторону.
Какое-то время он ждал, что она станет биться за него. И подруга ее к этому склоняла:
– За любовь надо бороться.
– С кем? С его семьей? – спрашивала в ответ Виктория.
Она столько времени потратила на то, чтобы поднять самооценку, но этого так и не сделала. В глубине буши она продолжала думать, что недостойна его. И члены его семьи, которые не приняли ее простушку, правы.
Они расстались, несмотря на то, что безумно любили друг друга.
P.S. Гордость, какой бы благородной она не была, разбивает самые настоящие и светлые чувства. Но если ее нет, это тоже проблема. Без нее люди ничего не добиваются и топчутся на месте или ходят по кругу, не находя выхода из того болото, в которое их затянуло. Так совместимы ли: гордость и любовь? Наверно, в разумных пределах. Жаль, что не всем нам очевидно ее разумное проявление.
Бег от одиночества
«Сколько раз ему звонила со своими проблемами?» – думала я, борясь с желанием позвонить и постукивая ноготками по крышке туалетного столика, смотрела на черный телефон, расположившийся в нескольких сантиметрах от моей кисти.
Рука сама потянулась к циферблату, и я, на память, не задумываясь, набрала номер. Я давно не вспоминала, из каких цифр он состоит, это был номер, который сохранился даже в двигательной памяти пальцев. Щелчок, гудок и снова гудок.
– Алло, – услышала я на том конце провода.
– Привет, – глухо ответила я.
– Привет.
– Не спросишь, зачем звоню?
– Наверное, сама скажешь.
– Как дела?
– Нормально, а у тебя?
– У меня не очень, если не сказать совсем х…..
– Что так?
– Да все надоело.
– Мужчина?
Он сразу угадал причину моей печали.
– Я всегда говорила, что ты тонкий психолог. Ирония судьбы, но мне даже больше в жилетку поплакаться некому. Как-то незаметно ты стал моей лучшей подружкой по телефону. – Признавать это было нелегко, но слова сами текли рекой. – Только с тобой я могу разговаривать 45 минут подряд. Правда, давно мы не созванивались, – заметила я в довершении монолога.
Произнося эти слова, я все же вспомнила, что он принадлежал к числу тех негодяев, которые посмели бросить меня. Он так же доставил душевную боль, рана от которой не зажила, как мне казалось, до сих пор.
– Бывает.
– Ты единственный мужчина в моей жизни, который несмотря ни на что, остается мне дорог. Наверное, только благодаря твоему уму.
Говоря это, я вспомнила, как мы познакомились, как встретились наши взгляды, и я поняла, что утонула навсегда в омуте его голубых глаз. Наш непродолжительный роман закончился, как и должен был закончиться, хотя и не по моему желанию, ведь тогда я не была свободна, а он был свободен вечно, таким он и останется, свободный художник. Он стал отдушиной в моем одиночестве, но я слишком быстро надоела ему, как прочитанная книга из бульварной прозы.
– Если бы не твои способности слушать, я бы давно уже перестала тебе звонить, – заметила я.
– Не жалко, звони, сколько хочется. Так, кто на этот раз?
– Вряд ли ты его знаешь.
– И что он такого сделал?
– Ничего, просто я сама виновата, ведь знала, что он женат. Сама даже не знаю, как повелась. А теперь так плохо. Мне кажется, что в такие моменты я что-то теряю. Не в плане межличностных отношений, а себя. Чувство, будто еще один кусочек меня безвозвратно утерян. Так бывает?
– Бывает, – утвердительно, на выдохе, сказал он.
– Ничего не посоветуешь?
– А что тут посоветуешь? Ты и сама умница. Разберешься. Ведь жизнь продолжается, хоть и банально эта фраза звучит.
Я почувствовала, как к горлу подползает тот самый ком, который сидит там уже несколько дней с тех пор, как я поругалась с Сергеем. Хотя ссорой то, что произошло, не назовешь, просто чувство осталось, как будто так и было. Почему-то я взяла и поверила ему. Он красиво говорил, как было не поверить. Больше всего мне вспоминался один момент, когда он поймал меня в темном коридоре, придавил всем своим телом к стене и на выдохе, еле сдержанным голосом, прошептал: «Если бы я не был женат, женился бы на тебе». Этот сдавленный, брутальный голос эхом отзывался в моей памяти каждый раз, когда я вспоминала о нем. А потом все было весьма банально. Случайная встреча, случайно оказались вдвоем, за окном было тихо и темно, рассеянный свет комнаты, и легкое состояние опьянения. Наверное, если бы тогда я устояла, сейчас мне не было так больно, и я не ощущала внутренней пустоты, не чувствовала бы себя дешевкой, которой в очередной раз грубо воспользовались. Уходя, он ничего не сказал, тихо закрыл за собой дверь, как будто, так и должно было быть.
– Умница?! Если бы я была умницей, в моей жизни не было бы многого, – еле сдерживая прорывающиеся рыдания, ответила я.
– Каких, например?
– Издевается, что ли, – подумала я, а вслух сказала. – Тебе ли об этом спрашивать.
– Давай сменим тему, а то чувствую, ты совсем раскисаешь, того и гляди, зарыдаешь. Что у тебя нового в жизни происходит?
Я встрепенулась. Его слова действовали на меня завораживающе.
– Да ничего. Купила аквариум, мне нравятся рыбки, кажется, они даже слушать умеют, – скучным голосов пробубнила я.
– Ты точно ничего не принимала?
– Ты на что намекаешь?
– Так ни на что. Что еще нового?
– Да больше вроде ничего нового и нет. Дети учатся, я работаю.
– Над чем?
– Разрабатываю стратегический план захвата мирового господства. Ну, а если проще, то готовлю очередную программу. Такой нонсенс, ты всю жизнь создаешь праздник для других, кто бы тебе праздник организовал, хотя бы один раз в год на день рождения.
– Похоже, твое настроение – полное не соответствие профессии.
Эта реплика немного меня напрягла, на секунду показалось, что он меня не знает, но я откинула ее в сторону и даже не стала развивать.
– Да-да. Шизофрения в чистом виде.
– Ну, преувеличивать-то не надо. А где ты работаешь?
– Ты что издеваешься?
– Нет.
При этих словах я испытала дискомфорт, которого не испытывала до этого никогда. В голове крутилось: «И кому же я сейчас изливала душу?»
– Я что, ни туда попала?
– Смотря куда ты звонила.
– Вадим?
– Нет.
– Блин, не может быть. Да я не могла номером ошибиться, и голос твой я узнала, пусть давно не слышала, но я узнала бы его из тысячи… – Я резко осеклась, поняв, что все свои размышления выпалила вслух возможно незнакомому человеку.
– Да ладно, не парься. Все нормально. Давай познакомимся.
Я еще раз прокрутила в памяти голос. «Точно он, здесь сомнений быть не может. Интонация, краткие, конкретные выражения, ничего лишнего. Все его. В чем же тогда дело? Почему он вдруг начал вилять? Может он хочет начать все сначала? Точно, он хочет возобновить отношения». Я мысленно улыбнулась своим выводам, и, заметно повеселевшим голосом, растягивая слова и добавляя нотки соблазна, ответила:
– Давай. Тебя как зовут?
– Только давай без имен?
«Точно он! Придумал новую игру», – подумала я и вслух согласилась.
– Осталось назначить свидание.
– Да. Есть предложения? – завиляла я.
– Никаких, а у тебя?
– Завтра у памятника Ленину в 15.00.
– Согласен. Как я тебя узнаю?
– Ты же знаешь, как я выгляжу.
– Откуда?
– Ну ладно… Я такая высокая, стройная блондинка с голубыми глазами, – произнося это игривым тоном, я невольно рассматривала себя в зеркале напротив.
Конечно, я не была полным антиподом описанного мною образа, но в основном я соврала. Я не была голубоглазой блондинкой, и он прекрасно об этом знал.
– Хорошо. До завтра.
