скачать книгу бесплатно
7 сентября в честь победы под Ельней командующий войсками Резервного фронта Г.К. Жуков издал приказ, в котором, в частности, писал:
«В ожесточенных боях с немецко-фашистскими войсками бойцы, командиры и политработники 24-й армии показали высокие образцы доблести, мужества и бесстрашия. Славные красные воины геройски защищали честь и свободу нашей Родины, на деле показали свою беззаветную преданность советскому народу. Блестящая победа, одержанная частями 24-й армии, вдохновляет всю Красную армию, весь советский народ на новые подвиги в борьбе за полный разгром и уничтожение ненавистного врага. Опыт ряда боев еще раз показывает безусловное преимущество нашей Красной армии над немецко-фашистской армией… Военный совет фронта поздравляет вас с блестящей победой и призывает к новым боевым подвигам».
Вполне естественно, что к Ельне было приковано внимание журналистского корпуса. Вот что писал английский журналист А. Верт: «Эта неделя, проведенная на Смоленщине, подействовала на меня в известной мере ободряюще, но в то же время оставила впечатление трагедии. Исторически то была одна из стариннейших русских земель, чуть не самое сердце древней Руси… Трагичной была вся полностью разрушенная территория Ельнинского выступа, где все города и деревни были уничтожены, а немногие уцелевшие жители ютились в погребах и землянках… И все же это была не просто первая победа Красной армии над немцами, но и первый кусок земли во всей Европе – каких-нибудь 150–200 квадратных километров, быть может, – отвоеванный у гитлеровского вермахта».
…Около тридцати областных и районных центров было освобождено Красной армией в ходе контрнаступления и наступательных операций на западном направлении (5 декабря 1941—20 апреля 1942 года). В их числе Елец, Калинин, Клин, Волоколамск, Руза, Можайск. Задачи решались за счет искусного использования неблагоприятных для ведения противником воздушной разведки погодных условий, темного времени суток, крупных лесных массивов, позволяющих производить скрытно от врага перегруппировки, его дезинформации, соблюдения маскировочной дисциплины, смелых и даже дерзких действий войск.
Первым был освобожден город Михайлов – древнее крепостное сооружение XVI века, расположенное на реке Проня. Это был довольно редкий случай, когда войска вступали в сражение с ходу, не занимая исходного положения. Принимая такое решение, командующий 10-й армией генерал-лейтенант Ф.И. Голиков стремился достичь максимальной внезапности. Получив данные от разведки, что город обороняет до полка 10-й моторизованной дивизии, которая располагалась отдельными небольшими гарнизонами с минимальным охранением, генерал Ф.И. Голиков поставил задачу овладеть городом выдвигавшимся 328-й и 330-й стрелковыми дивизиями, а также преданному 330-й стрелковой дивизии танковому батальону.
В 19 часов 6 декабря командир 330-й стрелковой дивизии полковник Г.Д. Соколов решил (доложив командующему армией), не дожидаясь подхода 328-й стрелковой дивизии, внезапным ударом в ночь на 7 декабря штурмом овладеть городом Михайлов. По его решению 1113-й стрелковый полк, усиленный группой танков и одним артиллерийским дивизионом, получил задачу наступать на Михайлов с востока; 1111-й стрелковый полк, также усиленный танками и артиллерийским дивизионом, должен наступать на город с севера; 1109-й стрелковый полк с частями усиления наносил удар с северо-запада с целью отрезать противнику пути отхода на юго-запад. В 20 часов 6 декабря 1111-й и 1113-й полки, имея впереди разведку и группы саперов, разминировавших проходы в минных полях, незаметно для противника сосредоточились в 4 км от Михайлова. Ночью была произведена рекогносцировка, уточнены маршруты движения частей, назначены сигналы взаимодействия. Артиллерия и минометы были установлены на заранее подготовленных позициях.
В 24 часа 6 декабря артиллерия внезапно открыла огонь по врагу, после артиллерийской подготовки пехота стремительно перешла в атаку. Деморализованное охранение противника начало отходить к городу, что позволило советским частям быстро подойти к его окраинам. Для обнаружения их гитлеровцы подожгли на северной окраине города крайние дома, а на восточной зажигательными снарядами противотанковых орудий – скирды соломы. Подразделения 1111-го стрелкового полка, наступавшие под огнем, вынуждены были преодолевать пространство ползком. Артиллерия, находясь в боевых порядках пехоты, прямой наводкой уничтожала огневые точки противника. Уже к 2 часам 7 декабря части дивизии ворвались на окраины города, поэтому противник не мог открыть по ним артиллерийский огонь, так как опасался обстрелять свои войска. В рядах врага началась паника. Это облегчило разгром гарнизона Михайлова. Разбитые остатки противника бежали на юго-запад.
К 7 часам утра 7 декабря город Михайлов был полностью занят частями 330-й стрелковой дивизии. В 8 часов 7 декабря к южной окраине города подошел 1105-й стрелковый полк 328-й стрелковой дивизии. Противник оставил на поле боя только убитыми до 250 солдат и офицеров. Дивизия захватила 550 автомашин, свыше 30 орудий и много другого военного имущества. Достижение внезапности удара по противнику и умелые действия войск ночью решили успех этого боя. Следует отметить разумную инициативу командира 330-й дивизии, который вместо вспомогательной задачи (содействия 328-й дивизии в овладении Михайловым) выполнил основную – освободил город.
В то же время южнее Дмитрова и северо-западнее Москвы советские войска также отбросили ослабленного противника и к 11 декабря выдвинулись к рубежу Истры. В результате этого вражеское командование вынуждено было отвести главные силы 3-й танковой группы на рубеж Клин, Солнечногорск, Истринское водохранилище, Истра. На этом рубеже вражеское командование, пытаясь сохранить за собой железную дорогу Москва – Ленинград, решило остановить продвижение советских войск.
Однако, преодолевая сопротивление врага, войска 30-й армии (командующий генерал-майор Д.Д. Лелюшенко) 14 декабря вплотную подошли к окраинам Клина с севера и северо-востока, а войска 1-й ударной армии (командующий генерал-лейтенант В.И. Кузнецов), освободив 8 декабря Яхрому, к 14 декабря вышли в район юго-западнее Клина. Таким образом, группировка немецко-фашистских войск в районе Клина оказалась в очень тяжелом положении. Остро встал вопрос об обороне Клина.
Но на поверку этот город, практически полностью состоявший из деревянных и глинобитных зданий, не мог стать крупным узлом обороны на пути наступления советских войск. Тем не менее, они попытались организовать оборону города, основываясь на имевшихся каменных зданиях и укрепив его окраины.
Об освобождении города Клин вспоминает командующий 30-й армии генерал Д.Д. Лелюшенко.
«Сразу же после полуночи 14 декабря наша армия, уплотнив боевые порядки на ударном направлении, всеми силами вновь перешла в наступление. Через два часа 1233-й стрелковый полк полковника В.И. Решетова из 371-й стрелковой дивизии, поддержанный 930-м артиллерийским полком майора Б.П. Бесединского, ворвался в Клин с северо-востока. Спустя полчаса достигла юго-восточной окраины города 348-я стрелковая дивизия. Головным шел 1172-й стрелковый полк майора И.П. Захарова, затем 24-я кавалерийская, которой командовал полковник А.Ф. Чудесов, и морские бригады 1-й ударной армии.
Всю ночь шло сражение за этот важный узел шоссейных и железных дорог. Танковые бригады совместно с моторизованным и мотоциклетным полками сомкнули кольцо вокруг клинской группировки гитлеровцев, перерезав шоссе, идущее на запад, и вышли на тыловые коммуникации неприятеля. Враг попал в ловушку. Поле боя было усеяно трупами гитлеровских солдат и офицеров. В глубоком снегу повсюду виднелись брошенные орудия, танки, автомашины.
В ходе наступления на Клин наша авиация сделала около 2 тыс. самолето-вылетов и нанесла огромные потери неприятелю. 14 декабря командир эскадрильи 521-го истребительного авиационного полка 43-й авиадивизии капитан Клещев уничтожил на аэродроме три вражеских самолета Ю-87. Затем он встретился в воздухе с семью истребителями противника. Смело вступил с ними в бой, двух сбил и вернулся на поврежденном самолете на свою базу.
Ожесточенный бой за Клин шел в течение суток. Фашисты стремились вырваться из окружения, сражались с упорством обреченных, но их попытки были тщетны! Повлиять на ход событий они уже не могли. К утру 15 декабря советские войска полностью очистили Клин».
Избегая полного уничтожения, противник в ночь на 15 декабря частью сил спешно стал отходить на запад. 15 декабря в 2 часа ночи войска 30-й армии вступили в Клин и завершили разгром частей противника, попавших в оперативное окружение. Значительную роль в разгроме клинской группировки сыграла авиация. Она наносила удары по опорным пунктам, отступающим войскам и нарушала работу тыла противника. Разгром клинской группировки противника имел большое значение для развития наступления всех армий правого крыла Западного фронта.
Упорные бои развернулись на солнечногорском направлении. Здесь 20-я армия нанесла удар в районе Красной Поляны. Бои за этот населенный пункт начались 4 декабря 1941 года и длились несколько дней. Краснополянский узел сопротивления прикрывал Солнечногорск с юго-востока. В результате ударов 331-й стрелковой дивизии и 28-й стрелковой бригады гарнизон противника был выбит из Красной Поляны в ночь на 8 декабря 1941 года. Солнечногорск был обойден по бездорожью и лесам с запада и юга. Этот маневр для противника был неожиданным и закончился успехом для советских войск. 11 декабря 31-я танковая бригада (передовой отряд 20-й армии) и 64-я стрелковая бригада, энергично преследуя отходившие части противника, с ходу захватили Солнечногорск. Преследуемые частями 20-й и 1-й ударной армий немецко-фашистские войска отступили за Истринское водохранилище.
Таким образом, в ходе Московской битвы советские войска в очередной раз столкнулись с трудностями, связанными с подготовкой и ведением боя за крупные населенные пункты, превращенные противником в очаги сопротивления. Лобовые атаки этих населенных пунктов, как правило, не давали существенных результатов и вели к большим потерям. Более результативными были операции, основанные на обходе и блокаде населенных пунктов с последующим штурмом последних. При этом особенно важное значение приобретали артиллерийская и авиационная подготовка штурма города, а также правильные действия войск на его улицах.
Штурм Великих Лук
29 ноября 1942 года в районе города Великие Луки было завершено окружение порядка 8–9 тысяч немецких солдат и офицеров, на вооружении которых имелось 100–120 артиллерийских орудий различных систем, 10–15 танков и штурмовых орудий.
В систему великолукского узла обороны входили не только сам город, но и ряд окрестных населенных пунктов. Основным был сплошной рубеж обороны, который проходил по примыкавшим к городским окраинам и железнодорожному узлу поселкам Зенцы, Курьяниха, Гнилка, Шутова, Алигродово, Ново-Селеново, Таращанка, Мишнева-Бово, Безымянный и совхоз Богдановский. Все эти поселки были приспособлены к круговой обороне и связаны между собой огнем. Кроме огневых точек, оборудованных в различных постройках, здесь имелось много блиндажей и дзотов с покрытием в 2–3 наката бревен толщиной 30–40 см. С северо-запада все подступы к Великим Лукам прикрывал опорный пункт, расположенный на высоте, которая господствовала над окружающей местностью, с юга – деревня Никулино и совхоз Богдановский, расположенные на возвышенности и также превращенные в опорные пункты. Дзоты выдерживали прямое попадание снарядов калибра 152 мм, а окопы в траншеях для стрелков были защищены броневыми плитами. Оборонительные сооружения дополнялись большим количеством минных полей и проволочных заборов.
Внутри города Великие Луки были приспособлены для обороны крепость, железнодорожный узел, а также тактически выгодно расположенные крупные каменные здания – церкви, заводы, фабрики, школы, бани, некоторые жилые дома. Все подвальные помещения в этих зданиях были оборудованы для размещения орудий и минометов. Угловые дома превращены в блокгаузы, и из них простреливались прилегающие улицы. На чердаках высотных зданий и церквей были оборудованы наблюдательные пункты и пулеметные гнезда. Начальником гарнизона был командир 277-го пехотного полка 83-й пехотной дивизии подполковник фон Засс.
Под Великими Луками в середине декабря для штурма города были сосредоточены 257-я, 357-я, 7-я (эстонская) стрелковые дивизии 3-й ударной армии Калининского фронта. Еще две эстонские стрелковые дивизии из состава 8-го эстонского стрелкового корпуса (командир генерал-майор Л.А. Пэри) находились в резерве армии. Командующим армией был генерал К.Н. Галицкий.
Для уничтожения великолукского гарнизона советское командование решило нанести два удара. Главный с северо-запада и запада с целью расколоть силы противника на части должны были наносить 257-я и 357-я стрелковые дивизии. Вспомогательный – с юга – один полк 7-й стрелковой дивизии. Штурм было решено начать 12 декабря. Для штурма 257-й стрелковой дивизии придавалось 10 танков Т-34, минометный полк и две батареи пушечного артиллерийского полка (всего 154 орудия и миномета калибра 76 мм и выше). 357-й стрелковый полк получал на усиление 12 танков Т-34 и 3 танка КВ, три артиллерийских дивизиона (202 орудия и миномета). 7-я стрелковая дивизия имела на своем вооружении 179 орудий и минометов. О количестве личного состава советских войск, участвовавших в штурме Великих Лук, судить сложно. Но известно, что только 7-я стрелковая дивизия насчитывала в своем составе около 10 тысяч человек, а весь 8-й эстонский стрелковый корпус – 37,3 тысяч человек.
Кроме того, для штурма города была развернута армейская артиллерийская группа в составе двух пушечных артиллерийских дивизионов (18 орудий) и девяти дивизионов «катюш». Всего же артиллерийская группировка войск, предназначенных для захвата города, насчитывала 566 орудий и минометов.
Таким образом, при штурме Великих Лук советские войска превосходили немецкие по личному составу примерно в 5–6 раз, по танкам в 2,5 раза, по количеству орудий и минометов – не менее чем в 5 раз. Наступать, по теории военного искусства, при таком соотношении сил и средств было вполне возможно.
Перед началом наступления пехоты и танков было решено в течение 2 часов и 15 минут провести артиллерийскую подготовку и бомбовый удар авиацией с воздуха. Наступление войск поддерживать штурмовой авиацией. Наступление вести штурмовыми группами, в состав которых должны были входить танки.
Но планы советского командования из-за сплошного тумана пришлось изменить и перенести начало наступления на 13 декабря. Но и утро 13 декабря также выдалось туманным. Но на этот раз наступление решили не откладывать.
В 12 часов начался заключительный мощный огневой налет всей артиллерии, после чего она перенесла огонь в глубину обороны противника. В атаку двинулись танки, каждый из которых тащил за собой прицеп с десантом (тяжелые сани с устроенными на них двойными деревянными щитами, между которыми плотно были набиты камни и песок). В санях за щитами, которые защищали от пуль, осколков снарядов и мин, прятались пехотинцы и пулеметчики. За танками двинулись вперед штурмовые отряды, затем главные силы атакующих батальонов.
Сначала атакующие двигались быстро. Но вскоре, в связи с усилившимся ответным огнем противника, продвижение замедлилось. Тут же выяснилось, что в результате проведенной артиллерийской подготовки не удалось полностью разрушить оборонительные сооружения немцев, состоявшие их проволочных заграждений, минных полей, рвов и эскарпов, дзотов и блиндажей. Часть из них приходилось брать штурмом уже после подхода штурмовых групп.
Когда наступающие достигли города и завязали уличные бои, темпы продвижения советских войск еще более уменьшились. Кроме штурмовых отрядов пришлось вводить в бой и стрелковые роты. Бой шел на каждой улице, практически за каждый дом. Немцам удалось подбить несколько танков. Местами они даже переходили в контратаки, усиленные танками. Выбитые из зданий, немцы тут же занимали оборону в траншеях, которыми они заранее изрыли весь город и которые служили для них укрытиями и ходами сообщения. Было немало случаев, когда одни и те же объекты по несколько раз переходили из рук в руки. Вспыхивали рукопашные схватки, в ход шли штыки и ручные гранаты.
К вечеру 13 декабря одному из полков 357-й стрелковой дивизии удалось прорваться к реке Ловать и захватить мост. Но противник контратакой смог вернуть мост. После этого советские бойцы организовали новую атаку и снова захватили мост. В течение короткого времени мост еще несколько раз переходил из рук в руки, и только к ночи он был закреплен войсками 357-й стрелковой дивизии, захватившими небольшой плацдарм на восточном берегу реки.
В этот день части 7-й эстонской стрелковой дивизии, также начав наступление на противника на широком фронте в 18 километров, овладели населенным пунктом Божно и вышли на подступы к населенным пунктам Ново-Селенино, Таращанка и Богдановский.
Таким образом, в первый день штурма был достигнут определенный успех. Полностью выполнила поставленную задачу 257-я стрелковая дивизия. Действия 257-й и 7-й эстонской стрелковых дивизий были несколько не завершенными. В первой выявилась недостаточная подготовка штурмовых отрядов и плохое взаимодействие между ними. Вторая не смогла качественно организовать наступление, прежде всего, в вопросах эффективности артиллерийской подготовки, в результате чего ряд огневых точек противника оказались не подавленными. Не лучшим образом сработала и армейская артиллерийская группа, которая не выполнила поставленные перед нею огневые задачи.
Также негативно сказалось и отсутствие единого командования всеми войсками, осуществлявшими штурм Великих Лук. Командующий армией при фронте наступления в 180 километров был вынужден отвлекаться и на другие направления, в результате чего решения при штурме принимались не оперативно. А в это время противник упорно стремился деблокировать окруженный гарнизон ударами из вне.
14 декабря бои за Великие Луки разгорелись с новой силой. Очищая от врага улицу за улицей, квартал за кварталом, штурмовые отряды к исходу дня овладели почти всей левобережной частью города, за исключением крепости. Некоторые штурмовые отряды смогли преодолеть реку и расширить плацдарм на ее правом берегу. Так, 948-й стрелковый полк 257-й стрелковой дивизии овладел зданием винного завода.
Вечером того же дня было решено послать парламентеров к командиру вражеского гарнизона с предложением прекратить боевые действия в 14 часов следующего дня. Но с утра 15 декабря бои велись с прежним ожесточением. Ровно в назначенное время стрельба с советской стороны была прекращена и к крепости направились парламентеры. Но комендант немецкого гарнизона капитулировать категорически отказался. Позже стало известно, что именно в этот день Гитлер по радио приказал гарнизону Великих Лук обороняться до последнего, обещая помощь.
Бои возобновились с новой силой. Фюрер лично следил за их ходом. С целью поднять дух оборонявшихся не только было заявлено о скорой помощи, но и осуществлено награждение наиболее отличившихся солдат и офицеров железными крестами и «остмедалями». Многим из них был обещан отпуск после снятия напряженного положения. Начальник гарнизона подполковник фон Засс был награжден Рыцарским крестом, который был доставлен ему в Великие Луки специальным самолетом, и получил обещание, что после окончания боев город будет назван его именем.
Обещания фюрера имели определенную силу. Группировка немецких войск пыталась пробиться к Великим Лукам с юго-запада и даже несколько потеснила оборонявшиеся там войска 3-й ударной армии. Но командование фронта за счет усиления войск армии на этом направлении несколькими стрелковыми дивизиями и 36-й танковой бригадой предотвратило угрозу более глубокого прорыва. Противник был остановлен на расстоянии всего 8 километров от города.
Бои в городе продолжались. Туда были дополнительно направлены 249-я эстонская стрелковая дивизия и 47-я механизированная бригада. С учетом потерь немецких войск, соотношение сил в пользу советского командования еще более усилилось. После улучшения погоды в воздухе постоянно господствовала советская авиация.
Новый этап наступления был начат 25 декабря. В 13 часов после артиллерийской подготовки в атаку пошла пехота. Танки огнем и гусеницами прокладывали ей дорогу. Артиллеристы обеспечивали поражение выявленных целей, ведя огонь прямой наводкой.
28 декабря части 257-й стрелковой дивизии ворвались в северную и центральную часть города. К этому же времени к центру, наступая с юга, вышла 47-я механизированная бригада. К вечеру только четыре квартала отделяли бригаду от передовых частей 257-й стрелковой дивизии. Противник оборонялся упорно, время от времени переходя в контратаки. Бой шел за каждое здание и каждый этаж.
Наиболее ожесточенный характер приняла борьба в последние дни 1942 года, 30 и 31 декабря. Теснимые с трех сторон, остатки немецкого гарнизона медленно отходили из центра города на восток, к железнодорожному узлу, где были заранее подготовлены укрепления и который так и не могли за все это время занять части 7-й эстонской дивизии. 257-я стрелковая дивизия и 47-я механизированная бригада наконец-то «полностью овладели центром города, захватив там более 300 пленных. 357-я стрелковая дивизия добила остатки противника в юго-западной части города, продолжая блокировать его части, засевшие в крепости. 249-я и 7-я эстонские стрелковые дивизии овладели южной и юго-восточной окраинами». Таким образом, к исходу 31 декабря город был занят советскими войсками за исключением крепости и района железнодорожного узла, которые стали ключевыми точками его обороны.
После этого снова была предпринята попытка обратиться к немецкому коменданту гарнизона Великих Лук с предложением о сдаче. Ответа не последовало.
С утра 1 января 1943 года командующий 3-й ударной армией приказал начать уничтожение остатков немецкого гарнизона в Великих Луках. К 3 января воины 47-й механизированной бригады с трудом смогли овладеть зданием вокзала и пристанционными постройками, а 4 января завязали бои за водокачку и остальную территорию железнодорожной станции. Туда же подошли и части 7-й эстонской дивизии. Все туже стягивалось кольцо вокруг небольшой группы немцев, оборонявшейся в районе железнодорожной станции и паровозного депо.
С утра 4 января противник возобновил попытки прорыва в Великие Луки с юго-западного направления. В бой были брошены до двух полков пехоты с 50 танками. Их удар пришелся по полку 360-й стрелковой дивизии, имевшему в то время в строю всего около 400 бойцов. Не выдержав этого удара, полк отошел на 3 километра. Также противнику удалось окружить один из батальонов другого полка этой дивизии.
Командующий армией приказал срочно направить на угрожаемое направление 33-ю танковую бригаду и развернуть ее до рассвета за боевыми порядками 360-й стрелковой дивизии. В 3-ю ударную армию «по пути» срочно выехал представитель Ставки Г.К. Жуков, который направлялся для координации действий Ленинградского и Волховского фронтов, которые должны были прорвать блокаду Ленинграда. Он приказал командующему фронтом генералу М.А. Пуркаеву усилить армию К.Н. Галицкого еще одной-двумя дивизиями за счет соседних армий.
– Сами наступать на противника не будем, – решил Жуков. – Так мы израсходуем лишь резервы, а противник в ответ на наш удар выставит сильный заслон и будет в другом месте прорываться. Поэтому нужно и резервы, и части, снятые с других участков, эшелонировано поставить перед фронтом наступающих немецких дивизий. Пусть они сами разобьются о нашу оборону. В этом случае их потери будут несравнимо большими. Да и в город им так не прорваться. А с остатками немецкого гарнизона надо кончать…
Во второй половине 5 января немецкие войска еще несколько потеснили части 360-й стрелковой дивизии и ворвались в деревню Борщанка. Врага удалось остановить, но вернуть село не удалось. В это время советскому командованию стало известно о прибытии под Великие Луки новой 331-й пехотной дивизии немцев, которую посетил командующий группой армий «Центр» генерал-фельдмаршал фон Клюге и лично поставил задачу не позднее 10 января прорваться в город и деблокировать окруженную там группировку.
Командующий 3-й ударной армией принял решение в северо-западную часть города вывести 47-ю механизированную бригаду и развернуть ее фронтом на запад. Одновременно на юго-западной окраине города заняли оборону два полка 357-й стрелковой дивизии, используя для этого ранее отбитые у немцев укрепления. Таким образом, группировка сил и средств в направлении ожидаемого удара противника была значительно усилена. В последующие четыре дня, несмотря на прибытие свежих сил, все атаки противника с запада с целью деблокады Великих Лук были отбиты.
10 января в расположении 3-й ударной армии снова появился генерал армии Г.К. Жуков, который решил взять на себя управление войсками на завершающей стадии операции за Великие Луки. Вместе с командующим армией он направился в штаб 357-й стрелковой дивизии, где заслушал решение ее командира по штурму крепости.
– План хорош, – одобрил Г.К. Жуков. – Доля риска в нем, конечно, есть, но без риска не обойтись. А как готовитесь к штурму?
Командир полка доложил, что созданы штурмовые группы, в которые включены саперы. Перед началом атаки по крепости нанесет удар эскадрилья штурмовиков. Весь личный состав проинструктирован о порядке действий и прошел определенную подготовку.
– Сколько времени уйдет на подготовку? – поинтересовался Жуков.
– Дня четыре, – робко ответил командир дивизии.
– Хорошо. Пусть готовятся к штурму крепости. А вы, командарм, обратите внимание на отражение удара из вне, – посоветовал он Галицкому.
В течение двух дней ожесточенные бои велись на внешнем фронте окружения. Противнику удалось, нанося удар с юго-запада, занять деревни Копытово и Липенку. В результате расстояние, отделявшее его от Великих Лук, сократилось до 3,5–4 километров. К исходу 12 января наступление немцев на этом направлении было остановлено. Но бои здесь не утихали еще два дня.
В эти дни произошло событие, которое бывший командующий 3-й ударной армией генерал К.Н. Галицкий в соей книге «Годы суровых испытаний» называет авантюрой. Немецкое командование, не оставив идеи прорыва в Великие Луки, из остатков 8-й танковой дивизии сформировали особый отряд в составе 20 танков. Закрасив на броне этих танков кресты и нарисовав звезды, поставив впереди колонны три трофейных советских танка, они в районе деревни Маленка вечером 13 января начали свою «авантюру». Прикрывшись дымовой завесой и воспользовавшись перегруппировкой советских войск, они на предельной скорости, не открывая огня, устремились к городу. Особому танковому отряду удалось проскочить через боевые порядки 360-й стрелковой дивизии, но на них обратили внимание бойцы 357-й стрелковой дивизии, находившейся за первой и занимавшие оборону на окраине города. Начался бой. 12 танков противника было подбито, но 8 все же прорвались в город и вошли в крепость.
«Трудно сказать, чего этим хотел достичь противник, – пишет К.Н. Калицкий. – Подогреть дух остатков частей фон Засса или дать прессе Гебельса возможность трубить о «соединении» деблокирующих войск с гарнизоном Великих Лук. Ведь на большее ему рассчитывать не приходилось».
Безусловно, деблокада Великих Лук в полном смысле этого слова не удалась. Но внезапный танковый прорыв противника свидетельствовал о многом. Если бы такое осуществили советские танкисты, это было бы названо удачной военной хитростью и беспримерным подвигом, безусловно, героический поступок немецких танкистов был расценен как бессмысленная авантюра.
К. Типпельскирх в последующем писал: «С величайшим трудом ценой огромных потерь… немецкие дивизии сумели вбить клин глубиною 10 километров и шириной 3 километра в оборону русских прикрывающих сил. 12 января их главные части, совершенно истощенные и обескровленные, остановились, не дойдя всего 3 километра до западной окраины города».
Таким образом, в результате месяца кровопролитных боев немецким войскам удалось, постепенно прогрызая оборону советских войск со средним темпом примерно 400 метров в сутки, на узком участке шириной до 3 километров продвинуться на глубину 10–12 километров и выйти на ближние подступы к Велики Лукам. При этом ударная вражеская группировка постоянно находилась под угрозой фланговых ударов, но советское командование по какой-то причине не предприняло этих ударов. Более того, небольшой группе танков все же удалось прорваться в осажденную крепость, усилив и подняв моральный дух ее гарнизона.
Настало время штурма великолукской крепости и уничтожения остатков немецкого гарнизона, продолжавшего обороняться в районе железнодорожного вокзала.
Крепость представляла собой старинное каменное сооружение, расположенное в западной части города на возвышенности. Вокруг крепости тянулся земляной вал, состоявший из двух ярусов. Первый из них, служивший как бы основанием для второго, имел высоту до 11 метров с наклоном в 50–70 градусов. Второй, столь же крутой, возвышался еще на 10 метров над площадкой первого. По его гребню располагались окопы со стрелковыми ячейками и пулеметными гнездами. Внутри крепости на площади 200 на 350 метров было расположено несколько каменных зданий: церковь, тюрьма, три жилых дома. В их подвалах защитники крепости укрывались во время бомбежки и артиллерийского обстрела.
Первая попытка штурма крепости была предпринята частью сил 357-й стрелковой дивизии, усиленной 7 танками 3 января. Атака началась в 15 часов после артиллерийской подготовки, но успеха не имела. Тем не менее в крепость удалось прорваться двум тяжелым танкам КВ. Но так как пехота была отсечена ружейно-пулеметным огнем, танки отошли на исходные позиции.
Через три часа началась вторая атака крепости. На этот раз внутри валов прорвался только один тяжелый танк. Пехота снова была отсечена. Но на этот раз танк был подбит, загорелся, после чего был направлен в находившееся внутри крепости озеро, где и затонул вместе с экипажем.
После этого на штурм крепости советское командование не решалось в течение 12 дней. Новый штурм крепости начался только 15 января в 11 часов утра. К тому времени разведке удалось вскрыть все огневые точки противника. Непосредственно перед атакой была проведена 25-минутная артиллерийская подготовка и нанесен бомбово-штурмовой удар.
Были применены и «ампулометы» – сводная рота в составе 17 расчетов. Из наклонно смонтированной трубы, смонтированной на санях, сжатый газ выталкивал стеклянную ампулу с горючей смесью, которая по крутой траектории летела на расстояние 300–350 метров. Разбиваясь при падении, ампула создавала небольшой очаг пожара. Всего по крепости в течение двух часов было выпущено 1620 ампул.
Но и после такого мощного огневого воздействия гарнизон крепости продолжал обороняться. Атаки советских войск с запада и с юга успеха не имели. Только с востока одному из штурмовых отрядов удалось прорваться в крепость. Туда были направлены дополнительные силы. Советские артиллеристы смогли втащить на вал крепости орудия и открыли огонь по крепостным строениям прямой наводкой. К артиллеристам присоединились и ампулометчики. Под прикрытием этих средств в полдень в крепость смогли проникнуть штурмовые группы с других направлений.
Остатки гарнизона крепости, отойдя в каменные здания, продолжали сопротивление. Бой продолжался до рассвета 16 января, и только около 7 часов утра начал стихать. Над великолукской крепостью был поднят красный флаг. В крепости было обнаружено 336 убитых вражеских солдат и офицеров, 235 человек было взято в плен. Также было захвачено 9 танков, орудия, минометы и другое военное имущество. О потерях советских войск при штурме крепости автор книги «скромно» умалчивает.
Штурм обороны противника в районе вокзала начался 14 января одновременно со всех сторон. С запада на Кирьяниху наступали части 257-й стрелковой дивизии. Противник здесь оборонялся в развалинах частных домов и имел несколько дзотов. С северо-востока и с юга надвигались части 7-й и 249-й эстонских стрелковых дивизий. 15 января были захвачены пригород Кирьяниха, паровозное депо и здание железнодорожного вокзала. Но добиться полного успеха и в этот день советские войска не смогли.
Решающим днем стало 16 января. В 12 часов 7-я эстонская стрелковая дивизия овладела находившимся около железнодорожной станции зданием городской больницы, где было взято в плен, по уверению К.Н. Галицкого, более 600 солдат и офицеров противника. В это же время 249-я эстонская стрелковая дивизия заняла последние укрепления немцев в районе железнодорожного депо, взяв в плен 260 человек.
Но и после этого в распоряжении противника оставалась последняя точка обороны – бетонированный подвал, окруженный дзотами, находившийся в нескольких сотнях метров восточнее железнодорожного вокзала. В нем с небольшой группой солдат и офицеров находился комендант крепости подполковник фон Засс.
Для уничтожения последнего очага сопротивления противника в составе 249-й эстонской стрелковой дивизии был создан специальный штурмовой отряд в составе 30 пехотинцев и саперов с артиллерийской батареей. Атака началась в полдень 16 января. Было уничтожено несколько огневых точек и взято в плен 8 человек. Но уничтожить последний очаг сопротивления врага не удалось. Находившиеся в подвале немцы не желали сдаваться.
Было решено на крыше подвала установить два мощных заряда взрывчатки, которые один за другим были подорваны в 15 часов 30 минут. Только после этого остатки немецкого гарнизона Великих Лук капитулировал. Из полуразрушенного подвала было извлечено 52 оглушенных и раненых солдат и офицеров во главе с комендантом фон Зассом. После войны бывший комендант по приговору советского суда был повешен на центральной площади Великих Лук.
Таким образом, бои за овладение городом Великие Луки войска 3-й ударной армии вели более двух с половиной месяцев, с 20 ноября 1942 года по 16 января 1943 года, в условиях существенного превосходства советских войск в силах и средствах. Но многократные попытки штурма города срывались по различным причинам, прежде всего из-за стойкости его гарнизона и попыток деблокады окруженных. Бои в самом городе также носили ожесточенный характер и потребовали много времени. В результате этих боев город Великие Луки был взят советскими войсками. По архивным данным в период боев было уничтожено более 5 тысяч и взято в плен 4 тысячи солдат и 80 офицеров противника, а также захвачено 113 орудий, 87 минометов, 20 танков и штурмовых орудий, много других трофеев.
Борьба за Великие Луки стала одним из первых примеров боев советских войск за сильно укрепленный город. Позже эти бои получили название «Сталинградской битвы в миниатюре» и вошли в советскую летопись Великой Отечественной войны, как одна из успешных операций. За героизм и мужество, проявленное в Великолукской операции, более 10 тысяч бойцов и командиров были удостоены высоких правительственных наград. 57-я стрелковая дивизия была переименована в гвардейскую.
Завершая освобождение родины
После успешного завершения Сталинградской и Курской битв советские войска начали бои за освобождение временно оккупированной врагом территории, устремившись к Днепру. В сводках Информбюро ежедневно звучали названия освобожденных городов и крупных населенных пунктов. Многими из них удавалось овладеть только после проведения специальной операции, а то и штурма. В результате боев были освобождены Великие Луки, Воронеж, Курск, Белгород, Орел, Краснодар, Новочеркасск, Ростов-на-Дону, Чернигов, Вязьма, Харьков, Донецк, Полтава, Кременчуг, Запорожье, Черкассы, Гомель, столица Украины – Киев, тысячи районных центров. Искусство овладения каждым из них имело как общие черты, так и особенности, вытекающие из специфики обстановки, степени подготовки города к обороне, тактики противника, наличия сил и средств.
…Тяжелые бои развернулись еще на дальних подступах к областному центру, крупному железнодорожному узлу древнему Орлу, крепостные сооружения которого сохранились с XVII века. Двухлетняя оккупация этого города позволила германскому командованию провести комплекс мероприятий по подготовке его к обороне, оборудовав четыре внешних и три внутренних оборонительных рубежа с высокой плотностью различного рода инженерных сооружений. Центральным опорным пунктом стал кремль и крепостная стена XVII века. Задача по освобождению Орла была поставлена Ставкой ВГК в рамках Орловской наступательной операции (условное наименование «Кутузов»). В ней участвовали войска Западного (командующий генерал-полковник В.Д. Соколовский), Брянского (командующий генерал-полковник М.М. Попов) и Центрального (командующий генерал армии К.К. Рокоссовский).
К концу июля 61-я армия (командующий генерал-полковник П.А. Белов) при содействии 11-й гв. армии и 4-й танковой армии разгромили боевую группировку противника. 3, 63 и 48-я армии освободили Мценск и Становой, тем самым блокировали Орел, выйдя на дальние подступы к городу. Штурм города Орел был возложен на 3-ю (командующий генерал-лейтенант А.В. Горбатов) и 63-ю (командующий генерал-лейтенант В.Я. Колпакчи) армии.
В ночь на 4 августа передовые части этих армий подошли к городу. Первыми на окраинах Орла завязали ожесточенные бои 5-я (командир полковник П.Т. Михалицин), 129-я (командир полковник И.В. Панчук) и 380-я (командир полковник А.Ф. Кустов) стрелковые дивизии. На рассвете 4 августа, преодолев ожесточенное сопротивление фашистских войск, в Орел с востока ворвались 1260-й (командир майор П.М. Плотников) и 1262-й (командир майор Н.А. Малашин) стрелковые полки 380-й стрелковой дивизии. С юго-востока в город прорвались части 5-й и 129-й стрелковых дивизий. В Орел проник второй батальон 190-го стрелкового полка 5-й стрелковой дивизии, которым командовал майор В.Д. Денисов. Совместно с полками 380-й стрелковой дивизии с беззаветным мужеством и храбростью сражались за освобождение Орла танкисты 17-й гвардейской танковой бригады полковника Б.В. Шульгина. В соединениях создавались штурмовые отряды, в батальонах – штурмовые группы.
Вспоминает начальник штаба 63-й армии генерал В.А. Белявский.
«В те дни мы видели перед собой очень сильного, искусного в тактике врага, который оказывал жесткое сопротивление в обороне, организовывал бесчисленные контратаки и, надо заметить, умело отходил. Оставляя один рубеж, противник основными силами занимал новый, как правило, с сетью опорных пунктов на высотах и в населенных пунктах. Одновременно он оставлял крепкие арьергарды. Они не только сдерживали продвижение советских войск, но часто переходили и в контратаки, используя в качестве своеобразных засад небольшие группы танков и самоходных орудий. Нередко при отходе враг минировал пути продвижения наших войск, что в условиях бездорожья сделать было не так уж трудно. Не снижалась активность и его авиации».
В течение 4 августа в восточной части Орла шли уличные бои. Неприятельские войска, теснимые к центру города, взрывали и поджигали административные и жилые здания, производственные корпуса, во многих из них устанавливали мины замедленного действия. К вечеру 4 августа, сломив сопротивление врага, части 63-й армии овладели восточной частью Орла, вышли к Оке и на плечах отступающего противника приступили к форсированию реки. Жители Орла всемерно помогали своим освободителям – сообщали об удобных проходах в тыл оборонявшимся частям противника, добывали данные о его обороне, содействовали воинам в переправе через Оку.
В ночь на 5 августа бои шли в западной части города. Здесь гитлеровцы не могли оказать длительного сопротивления, так как с севера и северо-востока к городу подошли части 269-й и 308-й стрелковых дивизий 3-й армии. 339-й стрелковый полк 308-й стрелковой дивизии форсировал Оку северо-западнее Щехотихино и, развивая наступление, ворвался на северную окраину Орла. К 3 час. 5 августа подразделения полка овладели улицами Пионерской и Садовой и продвинулись к аэродрому. В это же время 347-й стрелковый полк 308-й стрелковой дивизии овладел северо-западной окраиной Орла.
На рассвете 5 августа Орел был полностью освобожден.
Освобождение Орла имело широкий международный резонанс. В еженедельных сводках о военных действиях на всех театрах, публиковавшихся в «Бюллетене победы», военное министерство США отмечало: «Русская армия после продолжительных напряженных боев захватила важный опорный пункт вермахта в Центральной России – Орел… Потеря гитлеровскими войсками этого центра снабжения и узла коммуникаций является крупным поражением немцев. Русские контратаки в настоящее время перерастают в общее наступление Красной армии».
Широкий отклик победа советских войск нашла в английской печати. 6 августа военный историк и теоретик Лиддел Гарт писал: «Занятие русскими Орла, расположенного севернее Курска, является величайшей победой за время войны… и психологическое воздействие этой победы на немцев будет ужасающим».
В те же дни больших успехов достигли войска Степного фронта под командованием генерала армии И.С. Конева. С утра 5 августа начались напряженные бои за Белгород.
Противник превратил Белгород в сильный узел сопротивления. Вокруг города был создан оборонительный обвод с густой сетью дзотов и огневых точек в каменных строениях. Только противотанковых рвов на окраинах города было отрыто более 10 км. Подступы к оборонительному обводу прикрывались минными полями. Кварталы города были приспособлены для ведения уличных боев. В руках противника находились высоты Меловых гор, и нашим войскам пришлось наступать по болотным низинам, которые были заранее пристреляны немецкой артиллерией. Очень трудная задача стояла перед 89-й гвардейской стрелковой дивизией полковника М.П. Серюгина, наступавшей на Белгород с севера. Ей предстояло фронтальным ударом вдоль узкой полосы железной дороги, справа и слева от которой расстилались топкие болота, штурмом овладеть железнодорожной станцией.
Дорогу советской пехоте прокладывали артиллерия и авиация. Бомбардировщики, штурмовики, истребители 5-й воздушной армии – командующий генерал С.К. Горюнов – непрерывно висели над позициями противника, засыпали их бомбами, расстреливали из пушек и пулеметов. Шквал огня и стали смешал с землей долговременные укрепления. Не выдержав натиска советских воинов, гитлеровцы стали отходить к городу.
Преодолев оборону противника на северных подступах к Белгороду, соединения 69-й армии завязали бои на его окраинах. Продвижение войск 7-й гвардейской армии, форсировавших Сев. Донец, еще более усилило угрозу вражескому гарнизону с востока. Дело в том, что в полосе наступления 7-й гвардейской армии передний край обороны немецко-фашистских войск проходил по западному берегу Сев. Донца. Он господствовал над восточным, что давало противнику возможность просматривать расположение советских войск на глубину 8—10 км. Это, естественно, затрудняло скрытный подход к реке наступающих соединений.
Удары советских войск после ожесточенных боев разрушили немецкую оборону не только на северных и восточных подступах к Белгороду. Еще более опасное положение сложилось для группировки противника на западных подступах к городу. Здесь в качестве подвижной группы 53-й армии активно действовал 1-й механизированный корпус генерал-лейтенанта М.Д. Соломатина. К 9 часам утра 5 августа бригады первого эшелона корпуса переправились через р. Везелка и, отражая сильные контратаки противника, стали обходить Белгород с запада.
Вражеский гарнизон в городе оказался глубоко охваченным с обоих флангов.
Первым в Белгород ворвались подразделения 270-го гвардейского стрелкового полка (командир подполковник Н.Э. Прошунин) 89-й гвардейской стрелковой дивизии, за ними – полки 305-й стрелковой дивизии (командир полковник А.Ф. Васильев). С востока в город вступили части 111-й дивизии (командир подполковник А. Н. Петрушин) 7-й гвардейской армии. Штурмовые отряда и группы 93-й гвардейской дивизии под командованием полковника А.Ф. Васильева атаковали опорные пункты противника в центре города. Артиллерия своим огнем проделывала проходы в крепостных стенах Кремля, где сосредоточился противник силой до отдельного полка. В полдень по вражеской группировке нанесла массированный удар авиация.
К 18 часам 5 августа город Белгород был полностью очищен от противника. Немецкие войска, бросая боевую технику и раненых, поспешно отступали на юг. К этому времени части 1-го механизированного корпуса уже перехватили железную и шоссейную дороги на Харьков, и противник был вынужден отходить по долине Сев. Донца под воздействием советской авиации и артиллерии.
Родине был возвращен один из древнейших русских городов, чья история неразрывно связана с возникновением и обороной русского государства. Еще в XVI веке Белгород был важной русской военной крепостью и центром так называемой Белгородской линии – оборонительного рубежа Московского государства. Эта линия обороны стояла около двух столетий, до тех пор пока границы земель государства не передвинулись далеко на юг. Прошли века, и равнины под Белгородом не только вновь стали ареной ожесточенной вооруженной борьбы, но и великой славы русского оружия.
Военный корреспондент Ю. Жуков писал вечером 5 августа из Белгорода: «Перед нами Белгородский вокзал, так хорошо знакомый всем, кому приходилось в мирные годы ездить поездом на крымские или кавказские курорты. Мы все помним, какой это был чистенький аккуратненький вокзал, какой порядок царил в его залах, как гостеприимно встречали пассажиров в его буфете. Сейчас здесь все мертво. Трещит под ногами битое стекло. Тянет гарью и пороховым дымом. Лежат на перроне еще не убранные трупы. Среди скрученных взрывами рельсов зияют свежие воронки. За вокзалом горят дома, подожженные отступающими фашистами… Мы в Белгороде, старом русском городе, стоящем на подступах к украинской земле, которая ждет не дождется своих освободителей. Впереди – долгая и трудная военная страда. И гвардейцы полка, которые пришли сюда с боями из-под самого Сталинграда, не собираются здесь делать передышку».
