скачать книгу бесплатно
– Здорово, правда?
На самом деле, Анвар ко многим вещам относился довольно просто, поэтому они совершенно искренне расхохотались, и Игорь лишь жестом предложил гостю садиться на традиционную стопку небольших одеял справа от себя.
Сам он предпочел последовать за Гульдан, в самую маленькую часть богатого шатра, отделенную от остальной площади плотной занавеской. Девушка только что закончила водные процедуры, окончательно пришла в себя, и готова была помочь ополоснуться своему господину.
И хотя торопиться было вроде и некуда, Игорь решил надолго не зависать под приятно прохладными струями лишь чуть нагревшейся родниковой воды. Опытным путем было уже ни раз установлено, к чему приведут методично и аккуратно выливаемые ковши воды и мягкие поглаживающие движения девичьих ладоней по коже. Такое «мытье» было все же сейчас некстати, поэтому молодой хевдинг обернулся в очередной свежий льняной отрез и поспешно покинул «душевую».
За это беглец получил в спину насмешливое фырканье, но мужественно проигнорировал вызов. Впрочем, твердо пообещав себе, что отомстит. Притом «жестоко» и точно – неоднократно, но – несколько позже…
Время, кстати, его не поджимало и на самом деле.
Сначала бывший журналист несколько дней отсиживался в лагере, пережидая поиски убийц. К тому времени, когда все неожиданно быстро разрешилось, уже стало понятно, что как раз ему – никакой работы сейчас и нет. Ну, кроме тренировок с телохранителями и… более приятными, но не менее утомительными упражнениями со своим очаровательным трофеем.
При этом некие неизвестные будущие проблемы вовсе не означали, что хирду тоже необходимо отсиживаться в лагере. Еще в самом начале – лишь в ожидании развязки всей этой дурацкой истории с неудачным покушением, его офицеры принялись старательно выполнялись намеченные ранее планы.
* * *
Как и было задумано: навесив на себя максимум оружия, брони и украшений, десятники во главе своих принаряженных отрядов по очереди принялись объезжать многочисленные местные фермы, хутора и поместья.
Влажный тропический климат делал здешние края богатыми, но в голове далекого от сельского хозяйства человека, рождал настоящий бардак: в Эйдинарде почти постоянно что-нибудь убирали.
Однако подробности успешного похода против каменных выдр уже разлетелись по всему побережью и для героев, выживших прикрывая великую добычу, всегда находили время, принимая не просто охотно, а с искренней радостью.
Такими гостями потом можно было хвастаться перед соседями, заезжими торговцами и множество раз снова и снова обсуждать их рассказы друг с другом. В деревне, хоть земной, хоть за три девять параллельных пространств – большая часть года наполнена монотонной утомительной работой года, а потому штукой была куда как менее интересной.
Из таких поездок хирдманы возвращались веселыми, пьяными и не без приключений с участием поселянок. К скандалам такие нравы приводили очень редко, потому что Игорь всем однозначно заявил: будут негоразды со свободными женщинами или их мужьями, братьями и отцами, и сидеть таким неудачникам в караулах до самого конца времен.
Самоуверенные ветераны и нагловатые хускарлы с меньшим опытом, твердо обещали изображать образцы благонравия. И с какого-то момента эту фишку просекли все окрестные хозяева, и воинский лагерь у Полуденного тракта в итоге стал довольно популярным местом.
С приглашением выпить-закусить, сюда зачастили уже сами благородные и не очень землевладельцы. А что: принять полубандитов морского ярла может и почетно, но в иные времена от такой чести не отказаться, да еще того и гляди – все выльется в поножовщину.
А тут – все чинно-уважительно, да и рассказывают тебе мало кому известные подробности самого обсуждаемого похода последних лет. На фоне этого уж точно никак не трагедия, если понесет кто-то из рабынь помоложе. Между нами говоря, случись неожиданный приплод и у кого из жен или дочек поденщиков – тоже далеко не Рагнарек. Скорее невиданная удача, потому как от этих героев не может быть плохих сыновей!
Все-таки ежедневные два-три кубка сильно разбавленного вина – это далеко не загулы на разухабистых местных свадьбах. Сам Игорь редко принимал такие предложения, все же предпочитая «скучать» у себя в палатке больше, чем обаять здешние «колхозы». Оттого непрекращающийся «карнавал» с каждым днем только набирал обороты.
И пусть проливался он обильным «подарочным» дождем из стоялых медов и вин, отборнейшими долями урожая и прочими радостями, но хевдинг не мог нарадоваться, что еще в день приезда (не иначе как в момент божественного прозрения) запретил покидать лагерь более чем двумя дюжинам воинов одновременно.
Организовано все это «народное гуляние» было, конечно же, не ради неожиданного пиара или бесплатных продуктовых наборов. Еще до выезда из Эверберга, землянин мучительно размышлял, как усилить под текущие задачи хирд, и при этом обойтись без мучительного ожидания, новых профессионалов, желающие принести ему клятву верности.
Нет, будь у Игоря собственные земли, на нынешней волне популярности он мог бы набрать немало желающих, которые бы при этом твердо знали с какой стороны браться за копье.
Даже соберись он и правда, пощипать какой-нибудь из соседних – не фризских народов (как об этом и было объявлено), – сейчас был бы подходящий момент, чтобы собрать ни одну и даже ни две или три сотни временных союзников.
С удачливым хевдингом при полутора сотнях мечей, согласились бы «сходить» многие благородные. За честную долю в добыче, и правда, можно было легко набрать вдвое от собственных воинов, и при этом остаться главой похода. Важно лишь, чтобы у остальных предводителей не было больших личных отрядов. Но – нет!
В том-то и дело, что Игорь не мог ни обмануть, ни обещать, теоретическим союзникам, честно грабить всех подряд. Ему в этом походе кровно необходимо было войско, чьей бы добычей или ее отсутствием распоряжался он сам.
Единолично!
Однако и вариант: поставить все имеющиеся серебро в первую же игру за власть, собрав отряды за звонкую монету, он тоже сразу отмел. А вдруг чего не так, но он все же выживет и даже сохранит часть хирда и те его не бросят… После такого разгрома самому ничего еще долго не возглавить. Что, ходить мелкой бандой на чужую войну придется уже ему? Или еще лучше – темной ночью на дорогу?!
Да и наемникам, за дополнительные гельды, конечно, можно было поставить условие на счет добычи. Однако попробуй их заставь его в случае чего выполнить…
В общем, куда не кинь – везде клин! Но тут у него случилось не иначе как прозрение. По крайней мере, когда Игорь изложил идею ярлу Эрвину, тот удивленно покачал головой и еще минут пять хвалил с немного недоуменной улыбкой на лице.
* * *
К концу многолетней войны за Эйдинард все мужчины в германских, кельтских, протославянских и прочих племенах, ставшие народом фризов, были хорошими воинами. В нужный момент пришельцы выставляли многочисленные обученные армии. В отличие от тогдашних хозяев этих земель, так и не сумевших переступить через взаимную ненависть и объединиться.
Желтокожие враги-янгоны исчезли, как серьезная сила. Их остатки оказались большей частью раздроблены до зависимых или полузависимых маленьких поселений в самых безжизненных или недоступных уголках побережья. Но и победители две тысячи лет спустя, не сохранили прежнего умения и силы.
Нет, самих фризов стало заметно больше, но теперь в лучшем случае от половины до, может быть, трети мужчин по-прежнему были готовы выйти в поле с оружием в руках. И самое главное – немногие при этом что-то умели.
Хотя какое-нибудь старенькое прадедовское копье и гниловатый щит, все еще хранились во многих семьях.
Да, сегодняшние племенные ополчения по-прежнему могут создать надежную стену щитов, пусть и на заранее намеченных рубежах. Но вот организовать грамотную атаку, упереться и снова перейти к обороне… и все это прямо в бою, чтобы потом снова: в «штурмовой клин», и назад – к обороне.
Сейчас такое мастерство доступно чаще всего немногочисленным умелым бойцам, предпочитающим ходить под флагами вождей племен или стягами морских ярлов. Еще, конечно, профессионалы бывают в дружинах других – более мелких владетелей, а также нанимаются телохранителями к благородным землевладельцам или просто богатым купцам.
Высшего, среднего или хотя бы начального военного образование – нет. И где учат мальчиков владеть оружием? Правильно – дома. А если там не то, что некому, а и самого оружия считай, что и нет?
В набег на дальних соседей, хочешь или нет, возьмут тебя вряд ли. Разве что бесправным слугой в виде исключения и для личного одолжения… А там уже повезет-не повезет.
И из всей это детско-юношеской трагедии есть единственное исключение. Как ни парадоксально, на него могут рассчитывать сыновья рабынь и служанок ярла, от воинов его же хирда. Ну, или от каких-нибудь заезжих гостей, которые чаще всего тоже бывают не последними воинами.
При дворе не голодают, поэтому если задатки сработали, мальчик имеет шансы вырасти крепким парнем, а потом – из бесправного байстрюка выучится и пополнить элиту здешнего общества. Эдакий ограниченный «социальный лифт» для самых бесправных.
И тут Игорь подумал: стоп, вокруг полно желающих, но не имеющих шанса! Почему бы не выбрать из них ребят покрепче и не поднатаскать за ближайшие три-четыре месяца (из оставшихся пяти-шести до «главных событий» у токсандров)?!
Вы, конечно, возразите: как, мол, так, невозможно сделать опытного дружинника из пацана за такой короткий срок! И будете правы. Частично. Потому что «дружинника-хирдмана», прекрасного индивидуального бойца – нет. Но солдата, способного худо-бедно (а при определенных условиях и совершенно на равных), противостоять ополчению любого племени, которое чаще всего в строю только стоять и умеет, – еще как!
В этой еретической мысли экс-журналиста укрепила расхожая фраза бывшего французского императора о том, что два мамлюка – побьют трех французов, но сто лягушатников уже могут не бояться того же числа врагов, а тысяча – будет гонять ссаными тряпками армию отличных индивидуальных бойцов[27 - «… Два мамлюка справлялись с тремя французами, так как имели лучшее вооружение, лучших лошадей и лучшие навыки […] Но сотня французских кавалеристов не боялась сотни мамлюков; триста – брали верх над таким же числом мамлюков, а тысяча разбивала полторы: так сильно влияние тактики, порядка и эволюций …» (сокращенная цитата французского императора Наполеона Бонапарта, из книги «Семнадцать замечаний на работу под названием «Рассуждение о военном искусстве», изданную в Париже в 1816 г.»)]. Просто из-за того, что чаще маршировали в ногу.
Среди ивингов таких желающих, набрать удалось меньше шести десятков, но в этом высокогорном анклаве племени и народу-то жило немного. По сравнению с густонаселенной дельтой Рихаса.
Поэтому Игорь и собирался вместе с хирдом проторчать минимум месяц в окрестностях Линкебанка, как одного из крупнейших торговых городов огромной реки. Однако уже к середине четвертой недели стало понятно: план будет выполнен досрочно. Необходимости посещать другие города – нет.
Приятнее всего собирать добровольцев оказалось среди семей гостеприимных сельских бондов, а также слуг и поденщиков богатых землевладельцев. Здесь это происходило уже описанным веселым и увлекательным способом. Да и сами юноши, нельзя не признать, были покрепче и редко обижены здоровьем. В отличие от самых бедных, но густонаселенных городских предместий Линкебанка.
Здесь рекрутеры встретили наибольший выбор и несравнимое число желающих. Их, конечно, приходилось тщательно проверять, но зато поток желающих не уменьшился до сих пор. На вчерашнем совете, например, все десятники согласились с логичным выводом: при необходимости набрать можно было и вдвое от задуманного.
Однако Игорь решил не распылять силы, и увеличил квоту с 300 только до 360 юношей, приказав отобрать лучших из лучших. Все же и для тридцати дюжин кандидатов, непросто будет набрать наставников, среди всего лишь 138 хускарлов.
* * *
Окрестности Линкебанка, 29 октября по «земному» календарю
В последние пару дней, перед тем как наконец-то попробовать покинуть город, стоянка хирда превратилась в какое-то причудливое сочетание пионерского лагеря из советских 70-80-ых годов, и эдакого мультяшного уголка ГУЛАГа. Понятно, что это про чуть более отдаленное российское прошлое.
Здешние юноши в 14-17 лет – это вполне сформировавшиеся мужчины, полностью готовые к взрослой жизни. Просто в силу возраста те из них, кому предоставили или навязали такую возможность, все еще способны на неожиданные поступки. Например, плюнуть на судьбу приживалы у старшего брата-наследника, и рвануть становиться воином…
Все 360 парней еще на стадии отбора прошли через внимательную комиссию из опытнейших хирдманов, поэтому сразу четко знали к чему их будут готовить в первую очередь. Никто изначально и не рассчитывал, успеть в такой короткий срок сделать привычных дружинников-универсалов. Поэтому основная масса кандидатов должна была стать алебардщиками.
И это было главным – концептуальным новшеством. Настоящим прогрессорством, вместо унитарного патрона, командирской башенки, или даже просто рецепта пороха.
Само оружие, конечно же, было известно. Но вот превращать его в главное снаряжение группы бойцов – это пока никто не пробовал. По меньшей мере, среди фризов.
Во-первых, секира на длинном 2-2,5-метровом копейном древке, с крюком и копейным же острием – стоила на порядок дороже привычного и простого оружия. Ведь его, в отличие от алебарды, можно было клепать и из самого плохого железа.
Во-вторых, при отсутствии «инфернального» внешнего врага, как и в раздробленной Руси начала XII века, на побережье большинство конфликтов решались быстро и с помощью небольших собственных или наемных дружин. Батавам же, в их степях и лесостепях, чаше приходилось действовать с седла и применять лук, чем схватываться со своими традиционными противниками лоб в лоб.
Поэтому – одно дело велеть сковать некоторое число алебард, чтобы в трудный час рубить штурмующих стены собственного дома, а другое – раздать в десять раз более дорогую приспособу небогатым бондам. Пусть и временно, но с неизвестным результатом.
Когда десятники наконец-то узнали эту часть плана, сразу их одолело продолжительное молчание. Потом, пошушукавшись и, с подсказки Игорь, поэкспериментировав, согласились, что два-три ополченца с алебардой, точно будут опасны даже опытному воину. Особенно в строю.
Это была высокая оценка. Учитывая, что при стандартном раскладе, стараясь атаковать пусть и не лоб в лоб, но хирды профессионалов легко громили пятикратно превосходившее их ополчение.
Правда, большинство из их юных кандидатов, пока оружие видели не больше одного раза, да и то – в ознакомительных целях и в руках наставников. Единственное исключение сделали для пяти дюжин лучников, собранных в отдельный отряд. В основном – еще только будущих стрелков. Вот они – уже вовсю совмещали владение оружием с шагистикой.
Тех, кстати, кто уже был знаком со стрельбой из лука, принимали с минимальными придирками. Игорь заранее обозначил необходимость набрать минимум 60 юношей, способных в короткий срок начать попадать прицельными залпами по выбранной командиром толпе врагов. Хотя бы шагов за сто.
Не требуя героических свершений, хевдинг потребовал достичь минимального уровня умений, отличающих неорганизованную толпу лесных охотников, от пусть плохонького, но армейского отряда стрелков.
Остальные в это время лишь ходили, бегали, таскали с места на место тяжести, копали рвы и возводили валы. Основным условием было, во-первых, чтобы к концу дня непоседливые подопечные не были способны даже рукой пошевелить. Во-вторых, и самое главное, необходимость приучить их все делать не меньше чем отрядом в 12 человек.
Планы поесть или отправиться к выгребной яме означали одно: вся дюжина вставала, и – обязательно строем – маршировала в нужном направлении. При этом никто не давил на кандидатов классическими речами сержантов из американских фильмов, про то, что они «дерьмо» и прочими осколками масс культуры.
В этом не было необходимости, хотя бы потому что в глазах любого фриза вне зависимости от возраста, опытный хускарл был героем, а его даже самые странные приказы – автоматически имели смысл. Тем более что юношей сюда собрали не принудительным призывом, а предоставив шанс изменить судьбу.
Правда многие упражнения и экзерциции[28 - Экзерциции (лат. exercitio) – устаревший термин, означающий «упражнения»; здесь – воинские и спортивные упражнения.] их наставникам и самим были внове. Сменяя друг друга в течение дня, каждый из них заставлял своих подопечных выполнять многое из того, о чем узнал лишь на пару дней раньше.
Наблюдавший с интересом за этим сумасшедшим домом Анвар, легко узнавал родные советские потогонки, вроде «веселых стартов», почти узнаваемого футбола и упрощенный вариант баскетбола.
Это когда плотно стянутый кусок кожи вместо мяча, нужно было нести в руках, быстро перебрасывать товарищам, и в итоге загонять в плетеную корзину без дна, укрепленную на высоте в полтора роста. Однако здесь, по-прежнему, запрещались захваты и подножки.
Дней шесть назад, немолодой зодчий ворвался вечером в шатер к Игорю, и чему-то радостно улыбаясь, стал настойчивого тянуть с собой. Скучающий, посреди всего этого сумасшедшего дома попаданец, заинтересовался – и не прогадал.
На импровизированном футбольном поле команда, набранная среди наставников, вкатывал очередную «банку» в ворота сборной хирда. И все это, под сумасшедшие индейские вопли разновозрастной толпы, в которую смешалась его дружина.
Конечно же, победителям «пришлось» выдать переходящий кубок-приз и по индивидуальному чемпионскому браслету. В дальнейшем, команде наставников пришлось хотя бы раз в месяц защищать право на все это великолепие от очередных обнаглевших претендентов.
В остальном – коллективные подтягивания, приседания и отжимания, перетягивание каната и скоростные карабканья на вкопанные и тщательно ошкуренные столбы – все это, как минимум в виде концепции, было фризам знакомо. А вот все вместе – заметно изменяло отношения внутри спешно и довольно неожиданно родившегося хирда.
Подхватившие футбольную заразу хускарлы перед заходом светила – по холодку, – с удовольствием устраивали дружеские матчи. И соперничество на поле, почти всегда перерождалось в дружбу за его пределами.
Незадолго до отъезда из Линкебанка, Игорь сделал еще одно, может и предсказуемое, но «открытие».
Смыв пот, после очередной вечерней тренировки, он решил изобразить скучающего ревизора и прогуляться до ужина. Тут-то и обнаружилось, что вокруг их «полевых» тренировок давно пасется толпа зрителей.
Недолгие расспросы показали, что если поначалу среди ближайших к лагерю кустов шуршали лишь получившие отворот-поворот юноши и любопытные подростки, то постепенно к их традиционным вечерним играм, стали собираться менее стеснительный зрители возрастом постарше.
За сутки до начала погрузки, например, собралась толпа минимум в шесть-семь сотен болельщиков. Поэтому он уже спокойно воспринял приключившуюся с ним порцию самых настоящих оваций, когда на следующий день, возглавлял следующую в порт колонну.
Это помогло по-настоящему осознать, насколько хирд, да и он сам, стали популярны среди неизбалованных регулярными зрелищами горожан.
* * *
Но накануне произошли и более важные события. Игорь наконец-то принял от здешней гильдии оружейников последние партии заказанной брони и снаряжения, а казначей Карл – больше часа отсчитывал и любовно взвешивал серебро.
Учитывая размеры сделки, во время этого трогательного момента присутствовал специально приглашенный в качестве свидетеля чиновник из магистрата. Крупный и громогласный мужик благообразной внешности оказался самим бургомистром, и Игорь с удовольствием пригласил его остаться вместе с самыми уважаемыми мастерами гильдии, на пир в честь официального принятия юных кандидатов в младшую дружину и выдачи им оружия.
В итоге никаких «таких» разговоров они между собой не вели, но во время застолья глава городской исполнительной власти этого купеческого анклава, с интересом ко всему присматривался и, очень охотно и благожелательно улыбался…
Груз, кстати, получился действительно объемным, но и дорогим*. Помимо новеньких алебард, уже насаженных на выдержанные ясеневые древки в 2-2,5 метра длиной, было немало и других ценных игрушек.
* Общие расходы на снаряжение младшей дружины:
8 640 гельдов – 60 кольчуг с длинным рукавом мечникам первого ряда
7 920 гельдов – 330 шлемов, по типу «шапель»[29 - Шапель (капеллина) – общее название наиболее простого и дешевого вида шлемов, в виде металлических колпаков с полями. Слегка опущенные книзу поля могли защитить не только саму голову, но отчасти и плечи. Были удобны, прежде всего, тем, что хорошо защищали пешего воина от ударов кавалерийского клинкового оружия и навесной стрельбы из лука. Кроме того, оказались хорошо приспособлены для защиты воина во время штурма укреплений от падающих камней, поленьев или песка.], для большинства рядовых
7 200 гельдов – 240 алебард, из которых 60 – пойдут в запас, на случай порчи или утраты
5 400 гельдов – 300 защитных рубах из кожи и льна остальным воинам младшей дружины
5 200 гельдов – около 16 000 боевых стрел, от массовых до некоторого числа специальных
4 320 гельдов – 60 луков, самых недорогих, среди сложносоставного оружия этого типа
4 320 гельдов – 120 фальшионов[30 - Фальшион – недорогой и популярный европейский меч, с расширяющимся к концу коротким клинком с односторонней заточкой, по форме больше напоминал огромный кухонный нож. Получил распространение не ранее первой половины XIII века, и очень ценился благодаря способности наносить разваливающие рубяще-режущие удары. Различают несколько типов клинка, но главный герой выбрал оружие, не исключающее успешного колющего выпада.], для мечников, командиров дюжин и их помощников
2 700 гельдов – 300 боевых перчаток бойцам ближнего боя
2 160 гельдов – 180 традиционных круглых щитов, для вооруженных мечами и стрелков из лука
1 440 гельдов – 30 шлемов, внешне похожих на приземистые турецкие «ерихонки»[31 - Ерихонка – куполообразные шлемы, с элементами защиты ушей, затылка и лба, известны еще до нашей эры, но скользящий наносник появился лишь в XIV веке. Этот тип защиты сложился в XV—XVI веке в Турции, и был чуть позже перенят на Руси и в Западной Европе. В сцене покушения на Ингвара Чужеземца в Линкебанке, и у него, и у его телохранителей именно такие шлемы приторочены к седлу.], командирам дюжин в младшей дружине
= 49 300 гельдов (83,8 кг отчеканенных монет или более 342 марок серебра)
(из записей Анвара Гарипова)
Несмотря на все скидки, выдавленные за необычно объемный и разнообразный заказ, Игорь впулил в это заметно больше, чем эквивалент стоимости всей своей добычи из предыдущего похода. За исключением разве что клинка, снятого с тела стража в храме каменных выдр, да украшений и прочих ценностей, подаренных на радостях ярлу, его ближайшим соратникам и женской части попаданцев.
В средневековом мире было не принято делать такие массовые покупки. Воины, даже из крупных хирдов, привыкли сами подбирали себе оружие и броню. Поэтому впечатленные гильдейцы сильно упирались при попытке снизить цену, но охотно дарили какие-то дополнительные товары или услуги, очевидно пытаясь обеспечить работой и доходом каждого из своих.
Навязываемые услуги Игорь старался не принимать, но на нужные товары охотно давал себя уговорить. В итоге, удалось сэкономить на 360-ти широких кожаных поясах, усиленных бронзовыми пластинами, и таком же числе не дорогих, но качественных боевых кинжалов. Они достались именно в качестве скидки.
Уже к концу переговоров, когда он осознал сумму, в которую должен был обойтись заказ, Игорь заявил, что «временно» прекращает переговоры. Не желая признаваться в страхе растратить все, что у него есть, хевдинг наобум рявкнул о планах посетить Бувайю и изучить тамошнее предложение. Удачный экспромт принес заметные подвижки по некоторым позициям, а также еще 60 щитов в подарок, и предложение оплатить покупку четырехсот пар обуви, о которой на тот момент и не думал.
