скачать книгу бесплатно
Если даже за столь безобидное письмо отец её так сильно ударил, что же было бы, если б в ответном письме Макс начал бы обсуждать проблему алкоголизма её отца, или предлагать варианты по её возвращению в Москву на постоянку, девушке было даже страшно это представить.
Взяв листок, Алиса написала:
«Здравствуй родной мой человек. Сегодня произошло непростительное. Пьяный отец ударил меня и обозвал. Он вскрыл письмо и решил, что я хочу от него сбежать. Пока придётся обойтись без писем. Как что-то придумаю-напишу. Люблю. До связи».
Утром, перед школой, купив в киоске конверт, девочка отправила письмо. Когда она пришла в школу, мальчики, запуганные Вовой держались от неё на почтенном расстоянии. Теперь прохода не давали ей девчонки. Они крутились и щебетали вокруг нее о погоде и о моде.
Общему настроению не поддались только Катя, Маша и Миша. Катю не интересовала мода, на Машин вкус, Алиса была одета простовато и даже безвкусно, а Миша ловил себя на мысли, что Алиса в красоте явно уступает Кате.
Уроки пролетели быстро, и все разошлись по домам. Вова предложил помочь донести портфель. Алиса отказалась, её не устраивала такая компания, да и домой к пьяному отцу идти не хотелась и она решила прогуляться по округе.
Сначала она пошла к заводу, а после спустилась к реке. Шум реки и вид бегущей воды успокаивали её. Теперь она каждый день после уроков приходила сюда и просиживала до вечера. Ей очень не хватало мамы и друзей из Москвы. Она до сих пор не верила, что мама могла так с ней поступить. Ну ладно, бросила она папу, тот сидел на её шее, тратил её деньги и постоянно устраивал сцены ревности. Но, ведь Алиса с мамой были лучшими подругами, мама ей была советчиком и в любовных делах, и по магазинам за вещами они всегда ходили вместе, и все считали их максимум сёстрами. Когда мама уезжала, она говорила что уезжает на работу, и чуть попозже вернётся за ней. Неужели, обманула? И как мама теперь её найдёт, когда вернётся. Единственной ниточкой, соединявшей их с мамой, оставался Максим.
Только Максим знал точно их адрес, а мама знала Максима. Алиса с ним вмести, чуть ли не с детского сада, когда он, как настоящий джентльмен завязывал ей перед прогулкой шнурки, а на утреннике целовал её в щёку. Он всегда был таким милым, забавным, и, не смотря на статус родителей, таким наивным, доверчивым и не избалованным деньгами. Она достала из рюкзака сделанную собственными руками, и подаренную ей в пятом классе парнем, валентинку.
«Ах, Максимка, Максимка, как ты там без меня?»– подумала Алиса, в тысячный раз, за последние несколько дней, прочитав написанное рукой пятиклассника любовное послание.
С общением надо было что-то решать, и она пошла на почту. Попросила позвать почтальона обслуживающего их дом. На вид это была молодая девчонка, чуть старше Алисы.
«Здравствуйте. Мы недавно переехали к вам из Москвы, и единственный способ общения с друзьями это письма. Но мой отец бесится, когда видит их в почтовом ящике. Вот поэтому я не хочу, чтобы он про них знал,– девочка протянула купюру в тысячу рублей, это были все её накопления, но ради такого дела ей было не жалко отдать всё, что у неё было,– я, Прошкина Алиса, Фабричный 5, квартира 15. Можно попросить эти письма не кидать в почтовый ящик, а оставлять здесь. Я раз в неделю буду заходить. Заранее спасибо».
«Я, Вера,– улыбнулась в ответ девушка,– оставь деньги себе, ведь я знаю, что эти деньги у тебя последние, и с таким отцом остаётся только надеяться, что он до них, рано или поздно, не доберётся. Письма твои я буду оставлять. А на твоём месте, если думаешь, эти письма хранить, я б нашла дома место поукромней».
«Спасибо»,– поблагодарила за дельный совет Алиса.
Вернувшись, домой, она снова принялась за письмо:
«Здравствуй мой милый. Как же я соскучилась. Всё оказалось не так плохо, как казалось. Дома почти не бываю. Очень меня все эти пьяные компании утомляют. Природа здесь просто чудо, такой в Москве и не найти. Речка, лес. Можно и весь день просидеть, когда домой идти не хочется.
Школа так себе. Парни трусы, которые обходят меня за километр стороной, дабы не вызвать праведного гнева одноклассника Вовы, отпетого хулигана, который втюрился в меня по уши. Ну, ты бы его видел, как он мог вообще решить, что он мне может понравиться. А девчонки, все как одна. Если, я сегодня на лысо подстригусь, думаю, завтра весь класс будет точно взвод на построении. Они копируют буквально всё, и вещи, и причёску и поведение.
В общем, мрак. Чем больше здесь живу, тем больше тоскую по Москве. Иностранный язык в их школе на зачаточном уровне. Придётся учиться самой, если хочу поступить в московский ВУЗ. Сидя у реки, и размышляя о жизни, я поняла, что хорошо учиться, единственный вариант вернуться к тебе, хотя бы студенткой. Тем более, скоро зима, а в библиотеке теплее, да и оценки позволяют пока претендовать на медаль, спасибо маме, которая к моей учёбе относилась всерьёз, не смотря на постоянные наши с ней из-за учёбы ссоры, теперь я ей благодарна за то, что не пустила всё на самотёк.
Кстати, о маме, если вдруг её увидишь, передай ей мой новый адрес. Вдруг она меня не может найти.
Эх, Максик, как же я по всем скучаю. Теперь можешь писать письма. С почтой я договорилась. Жду каждое письмо».
Первое письмо от Максима всё еще лежало в рюкзаке, и надо было найти тайник, куда можно было бы складывать письма. Большой медведь, сидящий возле кровати, подходил для этого идеально, взяв ножницы, нитку, иголку и молнию она принялась за дело. Отпоров кусок ткани снизу Алиса вшила молнию. Ни кто б теперь в её друге детства, медведе, не заподозрил тайник. Открыв молнию, Алиса положила внутрь письмо. Посадив его на прежнее место, подмигнула игрушке, и, поднеся палец к губам, прошипела: «Тсс».
С учёбой у Алисы проблем не было, в её первой школе девочку отлично обучили азам. У неё была хорошая память и хорошо развитое логическое мышление, к тому же она почти в совершенстве знала три языка, и хотела поступить на факультет международных отношений, чтоб ездить по миру как мама.
К 14 годам, с родителями она объездила полмира. Основной задачей для себя, она сейчас считала не столько выучить новое сколько не растерять старый багаж знаний. Из-за этого у неё начались проблемы с химией. Как не пыталась девочка понять новый предмет, а оценки скакали, да и учитель Светлана Викторовна Кузнецова была слишком принципиальной. Алисе вообще казалось, что учитель к ней иногда даже незаслуженно придирается.
Ведь химия давалась легко только Кате, а все остальные корпели над ней, или попросту забивали на неё. И забивали всё сильнее. Алиса старалась. Старалась понять, но это было выше её сил. Пару раз у неё появлялось желание подойти к Кате, чтоб попросить объяснить. Но Катя ей не нравилась, она была такой же, как и сама Алиса, нелюдимой, у неё была цель, и она, не отвлекаясь, ни на что, шла к этой цели.
В то же время и сама Катя недолюбливала одноклассницу. Кате нравился Вова, а Вове нравилась Алиса. Да она не отвечала ему взаимностью, но он почти два года таскался за ней, как верный цепной пёс.
Дома у Алисы пьянки не прекращались ни на один день, теперь там частой гостьей была и Вовина мама. Каждый раз, когда Вова приходил забирать мать из гостей, и дверь открывала Алиса, парень будто чувствовал родство душ.
Приближался выпускной класс, всё оставалось по-прежнему. Катя мечтала стать врачом, а ещё надеялась, что хоть в этом году Вовка обратит на неё внимание.
Маша мечтала о красивых вещах. Марина подарила ей швейную машинку, и девочка уже придумывала фасон своего выпускного платья, и в будущем мечтала стать известным модельером.
Миша не думал о том, кем он станет в будущем. Он вообще не о чём не мог думать, кроме Кати. В его комнате сотнями в ящиках лежали её портреты.
Однажды, зайдя в комнату Миши, Маша застала его за рисованием. «Тили-тили тесто, жених и невеста»,– хихикнула она.
«Снова ты язвишь, неужели тебе самой никто не нравится?»– Миша действительно не замечал, чтобы сестра, как остальные девочки в её возрасте, выводила на полях тетрадок имя какого-нибудь одноклассника.
«Нет, брат, муж и дети это не моё, вот стану известным модельером, будут у меня деньги, связи, тогда о семье и подумаю, а пока обо мне весь мир не узнает, ни о каких парнях думать не стану. А ты Кате признайся, что она тебе нравится»,– вдруг участливо предложила Маша.
«И услышать в ответ «нет»? Ну, уж нет. Тем более ей Вова нравится!»– парень тяжело вздохнул.
«А ты откуда знаешь?»– девочке хотелось подбодрить брата, но для этого надо было знать, насколько достоверные у Миши сведенья.
«Подслушал разговор мамы с Людмилой Васильевной. Она Катин дневник нашла, а там так и написано: «Мне нравится ВОВА!» Только это между нами, не хочу, чтоб мама знала, что я её разговоры подслушиваю. Людмиле Васильевне Вова не нравится. Она пыхтит как утюг, но в жизнь внучки лезть боится, вот всю злобу и гнев маме и изливает»,– Миша не успел договорить, потому, что его перебила сестра.
«Значит, подслушивал?»– злобно прошипела она. Девочка очень не любила тех, кто лез в чужую жизнь.
«Ну да! А как я иначе узнаю хоть что-то про Катю? Мы же с ней вообще не общаемся»,– оправдывался брат, хотя по выражению его лица, было заметно, что эта история ему самому так же неприятна, как и Маше.
«Ладно, Ромео ни кому ничего не скажу! А ты бы всё же поговорил бы с Катей. Ведь ты намного лучше Вовы. Ты и надёжный, и добрый, с тобой бы она была как за каменной стеной. Хочешь, я сама с ней поговорю»,– последние слова сестры ввергли парня в ступор.
«Не надо!– закричал Миша так громко, что девочка, стоящая буквально в двух шагах от него дёрнулась,– любит-то она Вову. И тему закрыли!».
«Как скажешь»,– Маша захлопнула дверь с обратной стороны.
9. Новая мачеха Алисы.
Однажды вечером Вова пришёл домой и увидел маму, собирающую вещи.
«Мам, ты куда?»– удивился парень.
«Я переезжаю к Николаю»,– совершенно спокойным голосом сказала женщина, это решение, втайне от сына, она обдумывала почти неделю.
«К какому ещё Николаю?»– грубо переспросил Вова.
«Прошкину! Отцу Алисы»,– как само собой разумеющееся произнесла Ирина.
«А как же папа? Он же скоро выйдет!»– парень совсем перестал понимать, что вообще происходит.
«А папа уже всё!»– эта фраза была произнесена холодно и безразлично.
Сунув Вове скомканную бумажку, с каменным лицом женщина продолжала складывать чемодан.
«Это ещё что?»– недовольно поморщившись, парень принялся разворачивать грязный мятый листок.
Это оказалось письмо. Письмо от отца, совсем коротенькое:
«Не жди, я не приеду. Встретил настоящую любовь. Сын уже взрослый, думаю, он меня поймёт».
Дата под текстом, говорила о том, что этому письму уже не меньше трёх лет, а значит, эти три года мать обманывала его, говоря, что мальчик должен учиться, а иначе, когда приедет отец, то ему не поздоровится.
Вова стоял в оцепенении.
Ирина обувала туфли в коридоре: «Как видишь, меня уже давно здесь ничего не держит. Твой отец нас бросил»
«Мам! А как же я?»– парень в мыслях старался представить, как ему теперь жить.
«А что ты? Ты парень взрослый, и, судя по количеству вызовов в школу, самостоятельный!– Ирину передёрнуло от воспоминания о дневнике сына, сплошь покрытого текстами от учителей,– постарайся хоть как-то закончить школу. Жить тебе есть где. А что касается денег. Буду по возможности помогать. У Коли денег куры не клюют. Это шанс для тебя и меня пожить как людям».
После этих слов, женщина улыбнулась, она поняла, что с сегодняшнего дня, у неё начнётся новая жизнь. Прошлое осталось позади, а в будущем был мужчина, который в пьяном угаре рассказывал ей о том, как сильно он её любит, и как давно о такой женщине мечтал, а ведь люди часто говорят, что у трезвого на уме, то у пьяного на языке.
«Деньги? Откуда деньги! Он, думаю, в своей жизни ни дня не работал!»– парню было смешно смотреть на мать, которая похоже от изрядного количества выпитой водки совсем думать разучилась.
«Да, не знаю я откуда деньги, но закуска к водочке у него, что надо. Да и водка самая дорогая. К тому же Тёть Нюра, ну ты ж её помнишь, на почте такая в очках работает, сказала, что в начале каждого месяца из-за границы, ему переводы приходят на сумму с пятью нулями»,– Ирина улыбалась так, будто выиграла в лотерее не меньше чем миллиард.
«А ты тёте Нюре, своей, больше верь. У нас и работающие люди такую зарплату за год не получают. А он безработный!»– всё ещё пытался достучаться до матери Вова.
«Поживём, пожуём, хуже то всё равно некуда. Мы и так в долгах как в шелках, думала, Геннадий, может, передумает, вернётся, поможет, а он шкура! Ладно, пойду. На первое время там в вазочке денег тебе немного оставила. Чмок, чмок, чмок. Не дуйся!»– женщина послала сыну несколько воздушных поцелуев.
Дверь хлопнула, и Вова остался наедине со своими мыслями: «Может оно так и лучше? Теперь будет повод к Алисе чаще в гости заглядывать. Авось, стерпится – слюбится».
Взяв из вазочки все деньги, он ушёл за гаражи. Это место между собой они называли «казино». В этот раз ему повезло и в вазочке денег прибавилось раза в два, а вечером, узнав, что у Вовки «хата на отвязе», вся толпа из «казино» ввалилась к нему.
Игра продолжалась до самого утра и Вова мало того, что проиграл деньги, оставленные матерью, но к тому, же ещё влез в долги. Долг был две тысячи рублей. На его возврат парню дали одну неделю.
10. Второе желание Кати.
Наступило первое сентября. Катя с нетерпением ждала вечера, ей быстрее хотелось загадать самое главное желание. День рожденья они отмечали вдвоём с бабушкой. Иван заранее заходил днём. С тех пор как умерла Наталья, он каждый год, первого сентября, пока Катерина была на линейке, приносил подарок, торт и букет белых роз.
Они быстро выпивали чай с Людмилой Васильевной. Женщина рассказывала про жизнь внучки, а Иван каждый раз надеялся, что она предложит ему остаться на ужин. Но этого так ни разу и не произошло, бабушка всегда ссылалась на неокрепшую психику ребёнка и без того расшатанную разводом и смертью матери, забирала подарок, ставила торт в холодильник и выпроваживала Ивана за дверь, отдав ему пару свежих фотографий Кати.
На самом деле Людмила Васильевна очень боялась, что Иван заберёт у неё девочку. А кроме Кати у неё никого теперь не было.
Каждый год, после разговора с тёщей, Иван шёл на кладбище к Наталье. Приносил ей белые розы и пару часов проводил с женой, сначала долго извинялся, что из-за него они расстались, и может если б он смог вымолить тогда её прощение, то она была бы сейчас жива, и они б вместе воспитывали дочечку.
«А Катя то уже совсем невеста. Красавица, вся в мать»,– достав из кармана фотографии, развернул к фотографии на памятнике, поднёс поближе и стал рассказывать всё то, что рассказала сегодня ему тёща про Катю. После, поплакав, и пообещав прийти 15 апреля, он уходил.
Он каждый год приходил к открытию кладбища 15 апреля. Ждал у ворот с букетом из пяти красных роз. Положив цветы на могилу, молча поплакав минут десять, уходил, так как знал, что перед тем, как идти в школу, в этот день Катя с бабушкой с цветами придут на кладбище, сядут на лавочку и молча, полчаса, посидят возле могилы, каждая думая о своём. Пару раз он оставался, отходил подальше и наблюдал со стороны, смотрел на дочь, а слёзы катились из глаз. Он понимал, что потерял её навсегда.
Кате тоже казалось, что она видела несколько раз на кладбище отца, но наверно показалось. Что ему здесь делать? Он, наверно, где то далеко живёт с новой семьёй, и о ней даже не вспоминает, раз за всё это время, ни звоночка, ни письма, и даже ни одного подарка на день рожденья.
В этом мире Ивана держали только родители и дочь. Но дочь не хотела его видеть, а родители, видя его страдания, старались его кому-нибудь быстрее сосватать. Но, кроме Наташи ему никто не нужен был.
А Людмила Васильевна и Катя сидели на лавочке и плакали. Катя считала себя, и своё желание причиной смерти мамы, а Людмила Васильевна считала виновной в её смерти себя и тот клин, который она когда-то вбила между Наташей и Ваней. Каждый раз, приходя на кладбище, и видя свежий букет роз, она понимала, что любовь Ивана была не просто словами. Но назад ничего вернуть уже было нельзя.
Катя с нетерпением ждала вечера, что б загадать то самое заветное желание, которое ей не давало почти год спать по ночам. В этот раз, ни каких случайностей.
Как только куранты в бабушкиной комнате пробили минуту её рождения, Катерина на одном выдохе прошептала: «Хочу, чтоб Вова был со мной, до самой смерти».
Не спала и Людмила Васильевна, её грызла совесть. Ведь она девочку сделала дважды сиротой. Сначала лишила её матери, а потом и отца. Все подарки, которые приносил Иван, лежали и пылились на антресолях. Девочка о них даже не знала.
За ужином был съеден очередной торт, принесённый Иваном, а о Ване в этот день ни слова. О нём вообще не принято было говорить. Его как ненужную страничку из дневника вырвали, и больше не вспоминали.
Но уже было поздно что-то менять, девочка выросла и большую часть жизни она не видела отца, может, забыла, зачем прошлое, то ворошить.
Не спал и Иван, глядя в звёздное небо, каждый год в это время он желал своей дочери в её сиротской жизни счастья и здоровья, затем доставал из шкафчика альбом и принимался его перелистывать.
За это время почти все страницы альбома покрылись фотографиями за первой страницей, шла вторая «моя Катюша. 7 лет», за ней «8лет», «9 лет»… Открыв новую пустую страницу, старательно подписал «Катеньке 16», вклеил новые фотографии и лёг спать.
Утром, Катя, как всегда, шла в школу, ей казалось, что за ней медленно едет незнакомая машина, девочка боялась оглянуться и поэтому прислушивалась. Может именно потому, что она напрягала слуховые рецепторы, проходя мимо гаражей, девочка, как ей показалось, услышала голос Вовки, но, какой-то пронзительный, не такой спокойный и самоуверенный, как обычно. Будто ему кто-то горло сжал.
Свернув с дороги на узкую тропинку, она услышала, как преследовавшая её машина поехала дальше.
«Уф,– девушка с облегчением выдохнула,– наверно мне показалось, кому вообще может прийти в голову преследовать меня».
Но, вспомнив, для чего она свернула на эту тропинку, девушку снова сковал страх. Она, как можно тише, обогнула гаражи, и увидела Вову и трёх парней из ПТУ. Один стоял напротив её одноклассника, а двое других держали его руки за спиной, наверно для того чтобы тот не убежал.
Вова будто оправдывался перед ними: «Ну, нет у меня сейчас денег. Дайте ещё немного времени, и я всё обязательно верну».
Катя решила, что старшие ребята вымогают у него деньги, и решительно сделала шаг вперед, чтобы стать между парнем и вымогателем, но в последний момент отскочила в своё убежище, поняв, что Вовке на самом деле ничего пока не угрожает.
Заговорил тот, который смотрел ему в лицо, видно у этих троих он был главным, голос его был тихим, и сиплым, как будущий врач, Катя могла бы дать ему совет, прямо сейчас бросить курить, но не ей перевоспитывать хулиганов.
«Эх, Вова, Вова, что ж ты Вова такой,– парень замолчал, выбирая подходящее слово,– необязательный?»
Двое других хихикнули после этого слова.
«Скорее уж тупой»,– поправил парень, который внешне напомнил Кате медведя.
«Наивный»,– вставил третий, который внешне выглядел менее опасным, и мог бы по школьным меркам сойти скорее за ученика – середнячка, нежели за отъявленного хулигана. Причёска его, в отличие от взъерошенных товарищей, будто только что подравшихся между собой или с таким же взлохмаченным Вовой, была уж даже слишком аккуратной.
Низенький посмотрел недовольно, и даже зло в сторону остальных, и девочка подумала, что он злиться на своих подручных, посмевших его перебить, но после первых его слов стало ясно, что единственный человек здесь вызывающий его недовольство Вовка.
«Долги делаешь, отдать в установленный срок обещаешь, и не отдаёшь. Не по-мужски это. Ну ладно, сегодня я тебя бить не буду, дам тебе ещё один шанс, завтра, в это же время, на этом же месте, сбежать не думай, надеюсь, ты теперь понял, что мы тебя и из-под земли достанем»,– после этих слов парень кивнул головой друзьям, и те отпустили Вовку.
«До завтра»,– проревел медведь.
Середнячок, молча, похлопал парня по плечу, и все трое скрылись за соседней общагой.
Катя чуть успокоилась, теперь она знала, что сегодня парню ничего не грозит, а до завтра у неё есть время, и она обязательно что-нибудь придумает. Девочка поспешила в школу.
Вова же, наоборот, вопреки ожиданиям Кати в этот день на уроках так и не появился. Раньше он недооценивал этих парней и их обещания. В тот день, когда ребята решили перенести «казино» к нему домой, он видел этих парней в первый и последний раз. Когда они дали Вовке неделю, чтоб найти нужную сумму, тот их угрозу не воспринял всерьёз. Он поспрашивал у знакомых ребят, кто это был, но все их также видели в первый раз.
«Авось забудут»,– успокоил себя парень, и, закрыв «казино», отправился отсыпаться.
За неделю он и думать об этом долге забыл. А они помнили. Утром Вова как обычно вышел пораньше в школу, он с восьмого класса не пропустил ни одного урока, хотя оценки его от этого лучше не стали. Путь его пролегал через гаражи, и эти трое видно знали об этом. Возможно, даже следили за ним от самого дома, дожидаясь удачного момента.
