скачать книгу бесплатно
Не в парке, конечно. Но крупные развлекательные центры открыты.
Мне везет, я нахожу то, что хотел, во втором, который к дому ближе всего. Так что поиски занимают максимум сорок минут.
Усмехаюсь, вспомнив глаза полусонного продавца попкорна и сладкой ваты, не желающего заводить «карусель» всего ради одной порции. Но деньги творят чудеса. Он просыпается, а я вот еду, как идиот, сжимая одной рукой руль, а другой – белый кокон, который одуряюще воняет жженым сахаром и каким-то сиропом.
А где-то там, в районе задних сидений, под потолком, зависает розовое чудовище, которое на этот раз опознать нереально.
Подъехав к дому, не без усилий справляюсь с этим набором юного аниматора. Вата то и дело подозрительно подрагивает, мечтая покончить с собой на асфальте, а шарик на ночь глядя просится полетать.
Не знаю, удалось бы мне донести это все без препятствий на второй этаж, если бы Полина, заметив меня, не спустилась сама.
– Надо же… – тянет удивленно она, принимая подарки и счастливо улыбаясь, смотрит на меня как на нечто волшебное и с ожесточением добавляет: – А она вот забыла! Представляешь? Она просто забыла! Соврала, что нигде не продавалось, что не нашла, что у нее с собой не было денег!
От обожания, с которым на меня смотрит девочка, выплескивая негатив на сестру, становится тошно.
– У нее действительно… – пытаюсь выдать версию-лайт, почему Алиса вернулась без ничего, но девчонка отмахивается.
Не желая слушать, снова уносится вверх.
Поднимаюсь на второй этаж, уже подхожу к своей комнате, а потом зачем-то возвращаюсь и распахиваю дверь в комнату, которую занимает Алиса.
Она, кажется, ничуть не удивляется такому вторжению.
А я ничуть не удивляюсь, обнаружив, что она сидит за своим ноутбуком. Не печатает, сосредоточенно изучает экран.
Может, уже тогда собирала материал для своей новой книги, изучала порноролик: кто, где и как? Говорят же, что писатели иногда долго готовятся, штудируют, а уже потом…
– Как ты добиралась домой? – так как она продолжает делать вид, что меня просто нет, спрашиваю ее.
Молчит.
– У тебя с собой не было денег, – продолжаю настаивать на ответе.
Переводит на меня странный взгляд.
Какое-то время всматривается, как будто во мне за пару часов что-то существенно изменилось.
– Меня подвезли, – отвечает спокойно.
– Кто?
Поднимается, подходит к двери, приподнимает голову, будто что-то услышав, а потом морщит нос и делает шаг назад.
Где-то хлопает дверь, и я подаюсь назад, чем Алиса тут же удачно пользуется, вытесняя меня окончательно.
– У «Никто» и знакомые со странными именами, – говорит она. – Но запомнить также легко. Его зовут «Это тебя не касается».
И закрывает дверь у меня перед носом.
Мне слышится то ли всхлип, то ли стон, но зайти и проверить уже нереально.
Потому что она впервые закрывает дверь на замок.
Глава 6. Алиса, настоящее
Его пристальный взгляд словно выталкивает меня из реальности, и я не сразу понимаю, что мы все еще стоим очень близко друг к другу, он так же удерживает мои запястья, а стон, который я слышу, – не мой, не его и не из отголосков прошлого, которое промелькнуло.
– Отпусти меня, – прошу его.
Не понимает.
Не слышит.
– Отпусти, – прошу уже громче и встряхиваю наши сплетенные руки.
Он опускает взгляд, смотрит на наши ладони, а потом, видимо, слышит то же, что и я, потому что наконец отпускает.
Резко.
Как будто отталкивая от себя и вообще удивляясь тому, что ко мне прикоснулся. Ну да, кто он и кто я.
Подтверждая мою догадку, сжимает пальцы правой руки в кулак, а левой начинает его потирать.
– Поищи где-нибудь салфетки, – даю совет, как быстро отмыться, и отхожу к Полине.
Она стоит одна, чуть поодаль от остальных.
Неудивительно: как только знакомые Кирилла, которые ее от меня отгораживали, увидели, что их подопечной плохо, причем так плохо, что могут пострадать их наряды, тут же слиняли.
А ей действительно плохо.
Лицо белое, глаза огромные и пустые, тяжело дышит, просто хватает ртом воздух.
Мне плевать, если папарацци что-нибудь напишут обо мне, даже если на снимках я буду блистать в испорченном платье. Но я не хочу подставлять маму и сестру. Поэтому обнимаю ее, старательно улыбаюсь и, не задавая вопросов, направляю в сторону дома.
В какой-то момент она снова издает тихий стон и начинает плавно оседать под моими руками.
Не удержу.
Не смогу.
Оглядываюсь в поисках помощи, но из знакомых поблизости никого, не считая…
Наткнувшись на пристальный взгляд синих глаз, медленно выдыхаю, прежде чем его попросить. Облизываю пересохшие губы: я никогда и ни о чем его не просила, если не считать того раза. И в тот единственный раз он надо мной посмеялся, но теперь… если выхода нет…
Не успеваю что-либо сказать.
Не успеваю подать какой-либо знак. Новый стон Полины заставляет меня отвернуться, я тихо уговариваю ее потерпеть, а когда поднимаю взгляд, вижу рядом Кирилла.
Без привычной ухмылки.
Без едких вопросов.
Серьезный, сосредоточенный. Он кивает, молча заставляя меня отступить от сестры, обнимает ее, вернее, я думаю, что он ее обнимает, но неожиданно он подхватывает ее на руки и, широко улыбаясь и неся какую-то чушь про то, что всегда мечтал подержать в руках такую вот красоту, да еще, можно сказать, свою собственную, несет ее к дому.
Он двигается неторопливо, но у него широкий шаг, и мы оказываемся в доме буквально через пару секунд.
Взгляд на меня – киваю в сторону гостиной.
Да, так, без слов, у нас получается лучше.
Кирилл несет Полину в гостиную и опять же по моему знаку усаживает ее на диван. Опускаюсь на пол напротив сестры, убирая пряди от ее лица, которое уже не белое, а с румянцем. То ли оттого, что ей лучше, что ли от комплиментов сводного брата.
– Ну, – мягко спрашиваю ее, – как ты?
Пожимает плечами, смотрит мне за спину и выдавливает улыбку:
– Спасибо.
Нет, мне ничуть не обидно. Потому что, если бы не Кирилл, я бы и правда не справилась. Не смогла бы спрятать ее от злых языков.
– Там просто душно, – поясняет ему зачем-то Полина.
Не понимаю, к чему ее ложь. Он здесь не на день, скорее всего задержится минимум на неделю, так что все равно все узнает.
– Жарко, вот и… – снова начинает она.
Но тут же издает новый стон, хватается за мою руку, как за опору, и несется в ванную комнату.
Благо на первом этаже она тоже имеется.
Я заскакиваю в ванную следом за ней и успеваю убрать ее длинные волосы от лица до того, как ее начинает выкручивать.
– Все… – говорит она устало, когда успокаивается. – Иди, я сама.
Хрупкая, бледная, она решительно поднимается с пола, включает воду и начинает умываться.
Облегченно выдохнув, возвращаюсь в гостиную. К моему удивлению, Кирилл не вернулся на праздник. Сидит на диване, что-то пишет в смартфоне. Поднимает голову, заметив меня, и без особого интереса спрашивает:
– Сколько она выпила?
– Именно это я и пыталась выяснить у твоих друзей, но они…
– У тебя всегда и во всем виноват кто-то другой, – прерывает меня. – Так и не привыкла брать ответственность на себя?
Я немного теряюсь от его странной претензии, не могу понять, к чему это он, и Кирилл этим пользуется.
– Интересно, – хмыкает он, – если бы она пила водку или коньяк, ты бы и дальше не вмешивалась, а продолжала флиртовать с мужиками?
– Мужиками? – делаю вид, что задумываюсь. – То есть их было несколько? Какая досада, а мне почему-то запомнился только один. Пойду-ка я освежу свою память.
– Неужели возможная удачная партия дороже, чем сестра, которая сейчас целуется с фаянсом из-за тебя? – несется мне вслед. – Ты ведь старшая сестра, ты всегда должна помогать, разве нет? Некогда ты ожидала этого и от меня. Но я – так. А здесь родная кровь.
И меня просто разворачивает к нему.
Как будто мне все еще не плевать на его ко мне отношение и пустые ожидания три года назад.
– Про то, что ты – «так», мог не напоминать. Что касается Полины, возможно, сейчас ей действительно плохо из-за шампанского, хотя я все же надеюсь, что у нее своя голова на плечах и она ограничилась бокалом. В любом случае я не буду рядом каждый раз, когда она будет мчаться в ванную за очередной порцией «поцелуев», как ты выражаешься.
– Почему же? – Кирилл приподнимает вверх бровь.
Пожав плечами, поясняю очевидные вещи, о которых и он бы знал, если бы кто-либо из семьи был ему интересен:
– Потому что она беременна. И больше здесь не живет.
Лицо Кирилла мгновенно преображается.
Пропадет насмешливая ухмылка, глаза прищуриваются – он долго и как-то особенно пронзительно всматривается в меня. А потом тихо интересуется:
– Сколько ей лет?
– Скоро будет семнадцать.
– То есть… он ее… – недоверчиво качает головой, трет глаза и продолжает с какой-то злостью вперемешку с недоумением. – То есть ее кто-то поимел, пока ей всего лишь шестнадцать?! И ты так спокойно мне сообщаешь об этом?!
– Никто из нас не был в восторге от этой новости, – соглашаюсь с его оценкой происходящего. – Но они любят друг друга и скоро поженятся.
– Шестнадцать… – Он недоверчиво качает головой. – А ему сколько?!
– Кажется, двадцать семь.
– Двадцать семь?! – Он бросает на меня ошарашенный взгляд. – Да он даже старше меня!
– А ты здесь при чем? – интересуюсь я.
И напрасно.
Потому что от взгляда, которым он меня награждает, мне, как и Полине, неожиданно становится душно.
Невыносимо душно.
В прохладной комнате с рабочим кондиционером.
И без единого глотка шампанского в качестве более-менее логичного пояснения такой аномалии.
Я не слышу, как подходит Полина, но что-то заставляет меня обернуться. Наверное, ее взгляд.
И внутри что-то тоскливо сжимается.