скачать книгу бесплатно
День был жарким, ничто не предвещало плохого.
Людей на острове было много, было такое ощущение, что половина жителей города отмечали православный праздник – Троицу. Пение птиц и пение людей слилось воедино.
Вдруг неожиданно подул порывистый ветер. Мария встревожилась. Погода началась портиться и они быстро, собрав вещи, направились к переправе.
На пароме собралось уже достаточно много людей. Сергей нашел место и усадил Марию с ребенком. Волны на реке захлестывали паром с людьми. Толпа людей бежала к парому. Люди, громоздясь друг на друга, старались залезть на него. Ветер становился все сильнее и сильнее. Трос парома от перегруза людей лопнул. Паром трепало из стороны в сторону, и он отплыл от берега реки. Люди начали падать в воду. Началась паника.
Изрядно выпившая женщина, находящаяся на пароме, не устояла на ногах, выронила ребенка в воду. Сергей мгновенно оказался за бортом парома, бросившись в разбушевавшиеся волны, спасать чужого ребенка. Шум, крик, паника, все слилось воедино. Фотиния крепко прижала к груди куклу и затихла. Мария потеряла из виду Сергея и только в одно мгновение увидела, как тот вынырнул из воды и передал мальчика в руки какого-то мужчины. Волна захлестнула его, и он скрылся под водой…
Чудом удалось нескольким мужчинам доплыть до берега и закрепить паром на берегу.
На берегу реки, вся мокрая сидела Мария и прижимала укутанную в плед, озябшее тело ребенка.
Фотиния судорожно прижимала куклу и молчала. Они ждали Сергея, но он так и не появился. Тело Сергея нашли водолазы только через месяц. Он зацепился одеждой за топляк и не мог выплыть.
Фотиния тяжело переживала смерть покойного папы (так она стала его называть после смерти).
Мария так и не переехала жить в Усолье, Фотиния тяжело переживала смерть нового папы, замкнулась и часто плакала, играя с куклой. Мария даже стала тревожиться за дочь, но постепенно девочка пришла в норму. Помогли родные стены. Девочка после этого случая стала более религиозна и часто просила маму, чтобы та водила почаще ее в церковь.
– Какая удивительная икона Богородицы, мама! – говорила она Марии. – Вот так и стояла бы с ней рядом долго, долго. Я так не хочется уходить!
Глава 5
Мария сидела в праздничном зале с букетом алых роз. Выпускной бал у ее дочери. Фотинии вручают золотую медаль. Вся сияющая от счастья, в белом платье, дочь подбежала к матери и поцеловала ее в щеку.
– Мама! Ты у меня самая замечательная мама на свете!
Мария радовалась за дочь, за достигнутые успехи в школе, и тоже была счастлива. Зазвучал Школьный Вальс, и девушка закружилась в танце. В молодом человеке она узнала Николая, того самого, который ухаживал за ее дочерью с первого класса. Они сидели за одной партой, Фотиния помогала ему по русскому языку и по математике. Мальчик часто провожал ее до дома. Фотиния относилась к нему как к очень хорошему другу.
После Вальса молодые люди снова подошли к Марии.
– Мамочка, за меня не волнуйся, мы с классом пойдем гулять на набережную Ангары, встречать рассвет.
– Мария Ивановна, я обещаю доставить Вашу дочь в целости и сохранности, – сказал высокий, светловолосый юноша.
– Я доверяю тебе мою дочь, Коля.
В эту ночь Марии не спалось, сильные волнения вызывали чувства тревоги за дочь. Она встала с постели, выпила сердечные капли, подошла к иконе Казанской Божьей Матери, помолилась за дочь.
Женщина села за стол, где Фотиния делала уроки, и на глаза попался ее дневник. Мария знала, что дочь регулярно вела дневник. Она открыла страничку и прочитала:
“При правильном отношении к ведению дневника, он может стать воспитателем серьезного, ответственного отношения к жизни, к своей душе, к окружающим людям ближним и дальним”.
Мария еще перелистнула страницу и наткнулась на следующую надпись: “Если дневник ведется на протяжении ряда лет, то перечитывая его записи можно заниматься самопознанием, увидеть, как его душе развилась та или иная страсть или наоборот, как Господь уберег от ошибок и падения”.
Женщина впервые читала строки из дневника дочери, и он несколько заинтересовал ее. Внутренний мир Фотинии может и ей до конца не удалось раскрыть.
Спать не было желания. Мария хотела дождаться прихода дочери.
Перевернула страничку из более ранних записей, прочитала: “Я училась в четвертом классе. Однажды возвращаясь из школы, я шла по пустырю и вдруг на фоне яркого солнечного света увидела большую гору. С той горы спускался в белой одежде Иисус Христос. Он сначала был маленьким, затем, приближаясь ко мне, становился все больше и больше. Я почувствовала, как он “вошел” в мое сердце”.
Перелиснув несколько страниц, женщина прочитала одну из последних записей в дневнике: “Церкви Христовой является Дева Мария – Матерь Божья – Небесная Матерь всего верующего человечества. Ее материнский Покров простирается над всей Церковью Христовой и над каждым из нас в отдельности. Каждый из нас, верующих, хорошо знает, что этот Покров Божьей Матери является неиссякаемым источником бесчисленных проявлений, Ее любви и заботы о нас, ведь Она верующими сердцами названа: Радостью всех скорбящих, утолением в печалях и болезни. Взысканием погибших, когда мы в своих нуждах идем к ней и приобщаемся к Ней со своими молитвами, мы ищем этих радостей, этих утешений”.
Мария вспомнила тот день, когда впервые увидела в Церкви свою дочурку. Годы пролетели незаметно, теперь Фотиния взрослая, она уверенна в себе, мечтает стать педагогом, поступить в Педагогический институт. С Фотинией Мария узнала о сладких чувствах материнства. Она подумала: а какими мы в материнстве должны быть, ведь от образа материнства, от того каким он сложится в наших умах и сердцах, не только наше будущее, но и будущее наших детей.
Часть II
Глава 1
Баба Фрося жила на краю села, ближе к лесу. Дом находился в живописнейшем месте, на берегу реки. Муж бабы Фроси работал долгое время лесничим, поэтому построил дом сам, с расчетом, что тишина, пение птиц, благотворно будут влиять на состояние души. Лесничий любил тайгу, был охотником, рыболовом, да и вообще мастером на все руки. Вот и дом свой украсил резьбой по дереву. Деревянное зодчество, да и только.
Теперь старушка день и ночь заливалась слезами, прошло уже более сорока дней, как не стало ее Петеньки, с которым прожили душа в душу больше пятидесяти лет.
Ранним утром, обвязавшись шерстяным платком, опираясь на тросточку, пошла она к Фотинии. Старушка подошла к воротам и дернула за луженое колечко. Залаял пес Яшка.
– Тьфу ты, окаянный! Да свои! Свои! Своих от чужих не отличаешь! – недовольно проворчала старушка. Баба Фрося не хотела, чтобы проснулся муж хозяйки Никола, которого видела в изрядном подпитии накануне вечером. Тот брел, спотыкаясь о камни, по берегу реки и напевал во все горло песни. С такого бодуна в нормальное состояние еще долго не придет, поэтому и решилась баба Фрося прийти в их дом пораньше, пока спит Никола.
Открыла калитку Фотиния. Пес затих и виновато завилял хвостиком.
– Доброе утро, хозяюшка, – произнесла старушка.
– Доброе утро, баба Фрося. Заходите в дом, и помогла старушке подняться на крылечко.
– Милая ты наша заступница, солнышко ты наше, одна чистая и светлая душа в селе.
– Неправда, бабушка, людей здесь много хороших и светлых, как говорите вы.
– Это-то верно, что много, но ты у нас особенная, правильная, живешь по вере. Вот, поэтому пришла к тебе спозаранку. Дело у меня к тебе, Фотиньюшка!
Старушка присела на стул в небольшой кухне. Икона Богородицы висела в переднем красном углу, в окурат над обеденным столом. Женщина обратила внимание на то, как по особенному старушка посмотрела на икону.
– Икона – это окно в мир иной, но окно это открыто только для тех, кто обладает особым духовным зрением, – заметила хозяйка.
– И то верно! Никола-то твой, этого не видит. Антихрист он, не верующий ни в Бога, ни во что… Порода у них такая, неверующая была.
Фотиния налила старушке густую чашку чая с молоком, поставила блюдечко и предложила только постряпанные шанежки.
– Спасибо, милая, от чайку не откажусь. Совсем аппетит пропал, без Петеньки, за стол и садиться не хочется. Все вместе, да вместе, вот так жизнь и пролетела!
Я, Фотиньюшка, к тебе с просьбой пришла, от нас, стариков. Ноги вот у меня больные, да и спина беспокоит, где мне старой до городу добраться, а так хочется в церкви и службу отстоять, и свечку поставить за упокой души моему Петеньки.
– Буду в городе – обязательно зайду в храм, и свечку поставлю, бабушка.
– Спасибо, родненькая! Я это к тому говорю, что нашей деревне своя церковь нужна, или часовенка, а то, поди, на несколько верст в округе Храма нет.
– Да, места здесь живописные. Я видела во сне, как над рекой возвышается храм Божий, с золотыми куполами. Величие его красоты отражается в зеркальной глади воды, а над ним парят, в небесах, голуби – произнесла с замиранием сердца Фотиния.
– Вот-вот, видно, душа и моего Петеньки превратилась в сизого голубя и где-то парит в небесах.
Я здесь, в деревне всю жизнь прожила, так помню и деда его Николу. “Царствие небесное ему!” (перекрестилась старушка), и жену его Ольгу. Глаз у неё был “чёрный”. Как посмотрит на тебя, аж просверлит насквозь. Люди её стороной обходили, боялись, что сглазит. Но я это не т тому говорю, Ольга она была женщина работящая, хозяйственная, а вот Никола – дебошир и пьяница. Ну, вообще, намучилась она с ним. Видно, от этого и в постель слегла, да так, что и подняться уже не смогла больше. Лет пять так и пролежала, парализованная. Вот в той комнатке, в спаленке, и лежала. Так Никола-то, что учудил, окаянный? При живой жене привел молодуху. Детки бегают, а у них две мамы. Одна еще душу Богу не отдала, а вторая, молодуха, наглая, бессовестная такая и пьющая была.
Вот раз Никола напился до чертиков и с топором хотел на Ольгу-то и налететь, да запнулся об порог и сам себя наказал: упал веском на топор, истек кровью, спасти не удалось.
Фотиния перекрестилась, тяжело вздохнула: “Царствие небесное ему!” Сам не ведал что творит! “Пусть земля ему будет пухом!”
Баба Фрося, тоже глядя на икону, перекрестилась. Сидя у окна, старушка задумалась и устремила свой взор в безоблачное небо, перекрестилась. После небольшой паузы она продолжила разговор:
– Совхоз у нас был когда-то богатый, какие поля засаживали разными культурами. Своя мельница была, а свиноферма – лучшая в районе. Сама всю жизнь там проработала, а теперь по телевизору все про безработицу говорят, работать людям негде. В деревне мужики спиваться стали. Работы нет, а что ему, мужику, остается делать? Пить! Заливать свое горло, да баб колотить, за то, что обеспечить не может семью. Вот твой Никола–то спился, в деда, небось, своего пошел. Да, весь вылитый дед Николай! Не повезло тебе, милая, с муженьком!
– Бог не обидит. А мой Никола добрый, что пьет – это беда, то верно. Молю Бога, чтоб помог с этой напастью справиться.
– Моли, милая, моли. Бог видит, кого пожалеть, а кого…
Недоговорив, вздохнула тяжело.
– Уж больно твой Никола в деда пошел. Вылитый дед.
Отодвинув в сторону чашку с блюдцем, молвит баба Фрося:
– Благодарствую за чай. Я пришла к тебе с такой просьбой, может, замолвишь словечко, председателю совхоза, Трофиму Николаевичу, человек он хороший, верующий, может, подсобит как-нибудь, насчет церквушечки в нашем селе?
– Хорошо, поговорю при удобном случае, бабуличка. А это вам на память иконочка – и Фотиния сняла с полочки икону Богородицы. Молитесь, бабушка, она поможет пережить горести. По вере и любви к Матушке Богородице Вам воздастся.
– Спасибо за такой дорогой подарок и за чай!
Проводив старушку до калитки, женщина призадумалась. Она вспомнила слова старушки о том, как дед Николай погиб, и Никола во многом повторяет судьбу своего деда. Силою воли взяла себя в руки и мысленно произнесла: – Самое важное, самое главное, то, что дает ощущение мира и покоя в душе – это вера в Бога, умение любить. Для этого нужны открытые людские сердца, чистая душа, добрые помыслы и действия – самое главное – чистая совесть. Много это или мало? Много, потому что достигнуть душевной чистоты также трудно, как прожить целую жизнь. Мало, потому что надо жить по- божески.
Фотиния, быстро накинув на аккуратно заплетенную косу косынку, пошла к автобусной остановке. Подруга, Наталья, просила приехать, что-то с крестницей случилось. По дороге женщину окликнула соседка.
– Фотиния! Зайди на минутку во двор.
Эту пожилую женщину очень уважала Фотиния, она одна управлялась со своим хозяйством. Она обладала воинским характером, помощи не просила ни у детей, которые очень редко ее навещают, ни у соседей. Сама строила свои теплицы, сама городила забор. Ей уже 76 лет, но она держалась “молодцом”.
– Здравствуйте, баба Маша! Что случилось? – спросила Фотиния встревоженную старушку.
– Да вот идол, сосед Ванька, чтоб ему пусто было. Вчерась пил вместе с твоим Николой и вот окаянный что учудил…
Баба Маша показала рукой в сторону огорода. Пустил шланг с открытой водой в мою сторону и залил мои грядки. Глядь, сколько воды! Теперь вот стою здесь: “Плыви, моя лодка плыви!”
Огород бабы Маши и так в низине, так вода из шланга была везде, в теплице, на дорожках и грядках.
– Вот вчера, – продолжила женщина. – Идут твой Николай с этим окаянным соседом Ванькой, а тот посмеивается надо мной, что, мол, сама себе горожу изгородь. Мол, Бог в помощь, бабка. А я ему в ответ: “Идите своей дорогой, идите! Шатаются здесь все, кому не попади! Ну и накликала на себя беду!”
– А что это к тебе дорогая в такую рань тетка Ефросинья приходила?
– По делам, баба Маша, по делам. Просила замолвить словечко председателю совхоза, Трофиму Николаевичу, чтоб подсобил построить в нашем селе церковь.
– И то верно Фотиньюшка! Сам Бог отвел место здесь для церкви, места то здесь райские. Село не Светлое, а Царское!
– А ты далече в такую рань собралась? Вся нарядная такая. Небось, в районный центр?
– Именно туда, баба Маша, на автобус тороплюсь.
– Ну, счастливой дороги, милая! С тобой поговорю – на сердце легче становится, душа у тебя светлая! Дай бог тебе здоровья! Береги себя! Всю себя отдаешь людям, а тебя, и согреть не кому.
– Бог в обиду не даст, баба Маша.
– Ну, Господь с тобою, Фотиньюшка.
– Будешь где в церкви, помолись за меня. Мне старой тяжело уже выбираться в город, а так хотелось в храме службу отстоять.
Баба Маша тяжело вздохнула и тихонько пошла в дом.
Фотинию по дороге догнала черная “Волга”, за рулем сидел сам председатель совхоза, Трофим Николаевич, мужчина солидный, с красивой шевелюрой и голубыми глазами. Про таких говорят: и в огонь, и в воду. Притормозил машину и приоткрыл дверцу, спросил идущую по обочине дороги женщину:
– Вас случайно не подвезти? Если в райцентр, то могу подбросить.
– На ловца и зверь бежит. Здравствуйте, Трофим Николаевич. Дело у меня есть и очень важное. Поручили мне наши сельчане поговорить с вами, а мне действительно надо в райцентр.
Фотиния села в машину.
Директор пошутил: Вижу, идет, красива женщина, так захотелось прокатить ее с ветерком. Завидую твоему Николе, такую красавицу и умницу отхватил. Таких только в кино можно увидеть. Только в селе жалко, что такая красота и завянуть может, никто и не увидит.
– А зачем на меня смотреть, я же не цветок.
– В моем понимании – женщина – цветок! За цветком, как и за женщиной, ухаживать надо, чтоб солнышко обогревало его. Я полагаю, что не много тепла дает Никола тебе.
– Никола мой муж от Бога, Трофим Николаевич! Венчались с ним в церкви. Красавиц в кино и без меня хватает, мне и в селе хорошо живется, я здесь дома! Красота, действительно, завянет, а душа у человека с возрастом краше – вот ценности жизни. Если душа у человека красивая, тогда и в селе ему жить интересно будет.
Фотиния замолчала и перевела свой взор на поле.
– Вот где красота! Когда рожь колосится, золотыми волнами на ветру играя, небо голубое, просторы бескрайние, и пьянящий запах травяных лугов, и росы слезинки еще не высохшие! Чудо, красота созданная Богом и людским трудом.
Женщина знала, что у председателя в центральной районной больнице лежит жена и что та безнадежно больна. Трофим Николаевич часто навещал жену в больнице.
Мужчина продолжил разговор:
– Вот что странно, Фотиния, что Бог вложил свою силу во врачей и оставил и притом еще место для каких-то случайностей. Поразительная безответственность порой исходит от них, а мы должны им доверять самое дорогое – свою жизнь. Знаете, вот мне, как конкретному человеку, приходящему в обыкновенную больницу, очень мало приходится задумываться о том, что именно значит наука. А повлиять на знания, силы и желание работать с душевной отдачей, врачей я не могу. Можно конечно поспрашивать рекомендации и пойти к тому врачу, о котором отзываются получше. Можно денег накопить на платную клинику, но такой выбор и возможность есть не у всех, да и сути это не меняет. Приходя к врачу, человек должен доверять ему. Доверить себя, фактически отдать в его руки свою жизнь. Врача, практически не знаешь и для того, чтобы сделать такой шаг, нужно либо не задумываться о той ответственности, которая возлагается на людей в белых халатах, либо обладать огромным мужеством, нежели безрассудством. Все дело в том, как будет лечить доктор или калечить. А ведь мы привыкли говорить только о том выздоровлении, которое наступает с медицинской точки зрения. Можно вспомнить и то, как болезни с помощью “Божьей воли” сами собой приостанавливаются, или наоборот начинают усиленно прогрессировать. Врачи подчас сами не знают, как это выздоровление произошло, просто не знают.
Фотиния умела слушать, поэтому не перебивала его. Она понимала, как тяжело ему на душе, как хотелось доверить ей самое сокровенное и наболевшее. У жены его была онкология, можно понять какое опасение за ее здоровье он испытывал.
– Я понимаю, Бог-Творец всего существующего в этом мире. Божья сила, исцеляющая людей, неограниченна. Врачами и только одним проявлением, действием лекарственных средств и процедур.
Фотиния поддержала разговор: Бог-Творец всего существующего в этом мире, Вы правы. Это аксиома. Он создал все, от звезд до последнего атома. Даже законы природы Им созданы и поддерживаются Его волей. Он по существу, может воздействовать на нас без привлечения дополнительной помощи.
– Врачей, имели вы в виду? – переспросил Трофим Николаевич.
– Но все дело в том, какой уровень непосредственного участия Бога в нашей жизни мы готовы принять. Важен ответ на вопрос: почему эта болезнь появилась в нашей жизни?
