скачать книгу бесплатно
– Да, конечно.
Кукловод:
– Те, ради кого ты примешь муки, забудут о тебе.
Прометей:
– Смешно, как будто бы у меня есть возможность не принять эти муки. Когда-то в будущем я их уже принимаю, осталось только дожить до этого момента.
Прометей замолкает, рассматривая тени и распятие, потом продолжает,
Прометей:
– Знаешь, по секрету, мне иногда кажется, что я им даже рад, этим мукам, так все запомнят меня мучеником, а не подлецом. – Его начинает передергивать, как марионетку в руках неумелого кукольника, – Проклятье, меня несет, как щепку, или нет, я больше пешка в шахматной игре, и мною ходят. Это ты играешь мной? Нет? Жаль. Хотелось бы взглянуть ему в глаза. Сейчас мой ход, вот эта тень, Фемида, здравствуй, мать…
К концу монолога Прометея между боксирующими тенями появляется красивая фактурная женская фигура, это Фемида, покачивая бедрами, она проносит табличку с номером раунда, на черной доске мелом написано «13785-ый раунд», но нам это не важно, мы все равно видим только тень.
Боксирующие боги расходятся по разным углам, тень отца Прометея приближается, ложится на пол, тень Фемиды убаюкивает его и отходит. Прометей переходит за занавес, появляется его тень, он держит склянку в руке. Прометей передает склянку тени Зевса и возвращается к Кукловоду, садится рядом с ним, обняв колени. Тень Зевса вливает содержимое склянки в ухо отца Прометея, тот умирает в страшных мучениях, мать Прометея сокрушается, потом находит утешение в объятьях Зевса.
Прометей:
– Какой заезженный сюжет. Я видел это слишком много раз. Интересно, какая форма глагола должна быть для того, чтобы сказать – я видел то, что еще не случилось и неизбежно увижу это происходящим снова? Perfect inevitable? Свершившееся неизбежное? Только декорации меняются.
Кукловод:
– И роли, друг мой. Сейчас ты яд в руках судьбы, ты повлиял на ход событий, чтоб все случилось так, как суждено. Возможно, что в другой раз ты уснешь и больше не проснешься. Сюжет один, но разная судьба у каждой роли.
Сцена меняется. Кукловод уходит в тень, потом со сцены. Занавес остается. За ним тени богов празднуют, едят и пьют, обнимаются, трахаются.
На авансцене появляются актеры, без слов, куклы, только мужчины. Они одеты одинаково серо. Актеры превращают сундук в стол, достают из него халат художника для Прометея, надевают его ему на плечи. Затем они достают из сундука заготовки для будущих человечков, руки, головы, расставляют их на столе. Достают и вешают на сцене две маски – Комедии и Трагедии. Потом актеры замирают на сцене.
Прометей играет актерами, как солдатиками. Он повторяет ими движения теней богов. Таким образом фигуры на сцене становятся тенью теней.
Прометей:
– Забавно, у этих глиняных человечков вообще нет судьбы. Я их Судьба. Эти скоро исчезнут, тогда я вылеплю новых. Никому не важно, что случится сегодня с теми, у кого нет завтра. Они счастливы, беззаботны и бессмысленны, мои глиняные человечки.
Прометей продолжает возиться с фигурами людей. Иногда кажется, что теперь уже не люди вторят движениям теней богов, но наоборот, тени богов повторяют движения людей.
Прометей:
– Как же мне повезло, что я научился их создавать, насколько же это круче, чем участвовать в скучных дворцовых пиршествах, ожидая собственной казни.
От пирующей компании богов отделяется тень женской фигуры и подходит к занавесу. Затем она сама, без спроса, проходит через занавес и оказывается на авансцене. Она скорее девочка-подросток неформалка, чем взрослая женщина. Она одета в рваные джинсы, кеды, на голове бандана, в руке бутылка пива. Это Афина.
Прометей лепит очередного человечка, Афины прогуливается в «саду живых статуй» – которые не делают ничего осмысленного и целенаправленного. Они сидят за столом, собирают камни в кучу и разбрасывают их обратно, срывают яблоки с дерева. Они бесцельны и тем самым бессмысленны. Потом Афина садиться рядом с Прометеем, берет заготовку руки и загибает ее пальцы, кроме среднего. Прометей наконец замечает ее и смеется.
Прометей:
– Привет, Афина? Как дела? Ну конечно, все как обычно, ты еще не поняла, что так всегда и будет? Сыграем?
Прометей достает из сундука шахматную доску, расставляет фигуры и они начинают играть. Прометей думает над ходами, а Афина ходит сразу и быстро. Число фигур Прометея стремительно уменьшается.
Прометей:
– Афина, пожалей мои седины и репутацию. Я же тут считаюсь самым умным, да еще и будущее вижу, дай же мне выиграть хоть одну партию! Ну да, я вижу, что не выиграю. Ну хотя бы вничью! Как мат в два хода?! Нет! Да! Жесть!
Прометей складывает доску и смотрит на Афину. Та положила ноги на стол и скручивает самокрутку.
