скачать книгу бесплатно
Я встаю и делаю быстрый, легкий вдох. Оглядываюсь на Мэтью и Энн; они сидят в первом ряду и ободряюще улыбаются. Слегка киваю им, поправляю лацканы пиджака и иду к скамье присяжных. Прежде чем начать, смотрю в глаза каждому присяжному заседателю.
– Сенатор Маккаллан проработал на государственной службе более двадцати пяти лет. За двадцать пять лет ни разу, – я поднимаю палец, чтобы подчеркнуть свою точку зрения, – его характер или профессионализм не подвергались сомнению. Мы вызвали ряд свидетелей, доказывая именно это. Ни разу он не получал взятки. Ни разу не пренебрег другим человеком, не использовал свою власть в своих интересах и не отступил от своих принципов. – Я кладу руку на плечо моего подзащитного. – Он – один из редких ярких маяков в болоте лжи, коррупции и тайных сделок. Именно это образцовое служение привело его к ситуации, в которой он находится, потому что он виновен в одном… в том, что не отступил.
Я бросаю быстрый ободряющий взгляд на своего подзащитного и возвращаюсь к скамье присяжных.
– Сенатор Маккаллан возглавляет подкомитет возобновляемых источников энергии. Его усилия высоко оцениваются как экспертами, так и американским народом, но не представителями большой нефти, как вы уже догадались. – Указываю на двух мужчин, одетых в красивые сшитые на заказ костюмы, дополненные яркими, но одинаково дорогими, украшенными драгоценными камнями галстуками боло[13 - Галстук боло – ковбойский галстук-шнурок.]. Прохожу через вращающуюся дверь между столами обвинения и обвиняемого и встаю в проходе рядом с ними. – Это был единственный человек, которого они боялись. Единственный человек, которого, как они знали, они не могли спрятать под ковер быстрой выплатой. Единственный человек, на которого они не смогли бы нарыть компромат и шантажом заставить замолчать. – Я возвращаюсь к присяжным, останавливаюсь у стола обвинения. – Итак, что они сделали? Они создали свои собственные комитеты.
Деликатно указываю на главного свидетеля. Женщина, с которой всё это началось. С этой частью мне нужно быть осторожной.
– Мы не должны злиться на эту женщину за ее ложные обвинения. Мы не должны злиться на нее за то, что она пытается втоптать сенатора Маккаллана в грязь, – я бросаю на нее сочувственный взгляд, пытаясь передать, что действительно имею в виду именно это, – потому что она всего лишь пешка в игре, а не кукловод. Мы доказали ее связи с высокопоставленными сотрудниками в «Петронекст», мы нашли «секретные» банковские переводы на ее «совершенно новый» банковский счет. Дамы и господа присяжные, если это не старая добрая игра со взяткой за клевету, тогда я не знаю, что это такое. Мы сочувствуем ей, действительно сочувствуем. Но вы также должны увидеть всё как есть. Подделка. Чистая выдумка. Ложные обвинения, сфабрикованные в отчаянии, чтобы свергнуть единственного человека, которого они не знали, как подкупить и скрутить так, как им хотелось. Мой клиент виновен во многих вещах, сражаясь за американский народ, оставаясь верным своему слову, будучи человеком благородного характера. Но изнасиловать молодую женщину? В этом он однозначно невиновен, и я настоятельно призываю вас признать его невиновным. Спасибо за внимание.
8
Адам Морган
Шериф Стивенс сопровождает меня к телефону-автомату, висящему на стене в центре длинного коридора. Помощник шерифа Хадсон стоит всего в нескольких шагах позади, наблюдая за каждым моим движением.
– Быстрее, – командует шериф Стивенс, останавливаясь в дверях.
Я беру трубку, подношу ее к уху, закрываю на мгновение глаза и делаю глубокий вдох. Как я могу рассказать Саре о том, что случилось? Как я мог так поступить с ней? Открываю глаза и набираю номер мобильного телефона Сары. Телефон звонит и звонит, а потом раздается ее голос. Но это ее голосовая почта. Я думаю оставить сообщение, но решаю, что не могу сказать, что изменил ей и теперь подозреваюсь в убийстве своей любовницы, по голосовой почте. Поворачиваюсь спиной к копам. Они болтают, не сводя с меня глаз.
– Поторопитесь, мистер Морган, – говорит Хадсон. Я пренебрежительно машу на него рукой и снова набираю номер Сары. Она не берет трубку. Проклятье. Я опускаю трубку и на этот раз набираю другой номер.
– Добрый день, – говорит она с опаской.
– Мама… Я в беде. Мне нужна твоя помощь.
9
Сара Морган
Я делаю глоток шампанского «Боллинджер»[14 - Одно из самых изысканных французских шампанских вин.], заработанное мною после этого дела. Почти год я работала не покладая рук и ездила в Техас и обратно. Энн грызет индийскую лепешку, а Мэтью с удовольствием пьет свой мартини с водкой.
– Должен признать, Сара, что я впечатлен. Я не видел тебя в действии со времен вступительных испытаний в Йеле, – Мэтью поднимает свой стакан. – За острый язычок Сары!
Энн и я поднимаем бокалы с шампанским. Мы все чокаемся и пьем.
– Наблюдать за ней в действии – моя любимая часть работы. Это всё равно что наблюдать за кульминацией эпизода «Закон и порядок»[15 - «Закон и порядок» – культовый американский сериал о работе правоохранительных органов, созданный в 1990 г.], – говорит Энн со смехом и икотой. Она не пьет много, так как один или два стакана уже заводят ее. Промокает уголки рта салфеткой и возвращается к поеданию хлеба, чтобы тот впитал немного лишнего алкоголя.
– Но ты действительно собираешься заняться этой безделицей и отказаться от острых ощущений охраны правопорядка? – Мэтью прищуривается, беря кусочек риса.
– Я не собираюсь бросать юриспруденцию. Я могу делать и то, и другое.
– Ты уверена в этом?
– Да, – я допиваю остатки шампанского и вновь наполняю свой бокал.
– Отлично. Хорошо. Похоже, я буду дядей Мэтью… Кому-то нужно будет научить этот плод любви быть потрясающим. – Он подносит коктейль к губам. – Заказываем салют?
– Ты плохой, – дразнит Энн.
– О, он…
Мой телефон звонит, прерывая меня. На экране заглавными буквами написано «ЭЛЕОНОРА». В горле встает комок, и я с трудом сглатываю, чтобы заставить его опуститься. Я не хочу отвечать на звонок, но что-то внутри побуждает меня ответить.
– Сара Морган, – говорю профессиональным тоном, пытаясь донести до нее свою важность.
– Сара, Адам пытался дозвониться тебе. Почему ты не отвечала на звонки моего сына? – В голосе свекрови – раздражение и разочарование. Ну что еще?
– Я была в суде.
– Ах да, я и забыла, что ты работаешь…
Я закатываю глаза.
– Что значит «я забыла»? Адам не написал ни одной книги за четыре года. Как ты думаешь, кто… – Я решаю даже не заканчивать предложение, потому что в этом нет смысла. Она всегда ненавидела тот факт, что я работаю. Я никогда не была уверена, что является причиной этого – обида или ее вера в устаревшие гендерные расклады.
– Ты нужна Адаму. Он в участке у шерифа округа Принс-Уильям.
Энн одними губами произносит:
– Ты в порядке?
Я киваю. Мэтью потягивает свежий мартини, который только что принесла официантка.
– Подожди, что? В Вирджинии? Что случилось? С ним всё в порядке? – Мои мысли смешиваются друг с другом, словно их бросили в «Витамикс»[16 - «Витамикс» – американская фирма, производящая блендеры.].
– Я не уверена. Но это серьезно, и тебе нужно туда попасть. Я пытаюсь успеть на рейс сегодня вечером или завтра.
Энн откладывает вилку, внимательно прислушиваясь. Мэтью наклоняется ближе.
– Ладно. Я поеду прямо сейчас, – в моем голосе появляются нотки паники.
Связь обрывается. Я замираю, не зная, что делать. Что могло случиться? Я видела Адама сегодня утром. Но, по моему опыту, всё может измениться в одно мгновение.
– Сара, что происходит? – спрашивает Энн, вытаскивая меня из шокового состояния.
– Это была мама Адама. Он… нуждается во мне. Я… мне нужно идти.
– Я пойду с тобой, – Мэтью встает.
Я киваю, но действую на автопилоте. Я не знаю, что делаю. Просто делаю это. Кладу телефон в свою сумку от «Эрмес». Прежде чем уйти, выкладываю на стол три стодолларовые купюры.
– Я могу сама, – Энн пытается вернуть мне деньги.
– Нет. Просто заканчивай и возвращайся в офис. Я уверена, что это ерунда. Наверняка всё в порядке, и я вернусь через пару часов. – Но внутри себя я знаю, что всё плохо. И возможно, уже никогда не будет по-прежнему.
– Ладно. Я отменю встречи на сегодня – и, пожалуйста, не беспокойся. Просто решай эту проблему и держи меня в курсе событий.
Я прикусываю губу и киваю. Мы с Мэтью выбегаем из ресторана.
Час спустя я оказываюсь лицом к лицу с шерифом по имени Райан Стивенс. Он соответствует стандартному описанию миллионов мужчин на этой планете. Светло-русые волосы, гладко зачесанные назад в типичной манере бывшего военного, ставшего полицейским, и ярко-зеленые глаза. Эти глаза уже видели жизнь и демонстрируют такую же усталость, как и выражение его лица. Самая главная деталь – его манера поведения. Это ответственный человек; это человек, который заботится о своей работе; и это человек, которому нельзя перечить. Несмотря на вялость и годы жестокого обращения с телом из-за работы, с его духом не сравнится никто, даже сотрудники вдвое моложе.
Я сижу напротив него в маленьком, неорганизованном кабинете. Мэтью ждет в приемной. Я бы хотела, чтобы он был здесь, со мной, но не раньше, чем узнаю, что происходит. Мне это до сих пор неясно, и я еще не видела Адама; но меня заверили, что с ним всё в порядке и что я смогу поговорить с ним после того, как поговорю с шерифом по поводу инцидента, в котором замешан мой муж.
– Миссис Морган, спасибо за спокойствие.
– Со мной всё в порядке.
– Со мной тоже всё в порядке. – Его голос звучит немного саркастично, но в глазах светится доброта. Относится ли эта доброта ко мне или нет, я не знаю.
– Что происходит? – Я закидываю ногу на ногу, откидываясь на спинку стула.
– Мне нужно задать несколько вопросов, прежде чем вы увидитесь с Адамом.
– Хорошо.
– Ваш муж был с вами прошлым вечером?
Я беру минуту, чтобы подумать о прошлом вечере. Я поздно вернулась домой, но Адам вернулся еще позже. Сказал, что был в доме у озера и писал – он часто ездит туда писать и остается там по нескольку дней. Это была одна из главных причин, по которой мы купили этот дом. У него долгое время были проблемы с написанием новых строк, и когда Адам пришел ко мне с идеей купить загородный дом недалеко отсюда, чтобы он мог работать и мы могли отдыхать, я сразу же согласилась. Это было идеальное решение. Хотя я редко бываю там. Энн провела там больше времени, чем я. Прошлым летом она жила там неделю в качестве части своего рождественского бонуса: одну неделю оплачиваемого отпуска в моем доме у озера. Приятно, что у нее была возможность использовать его для того, для чего мы планировали его использовать, – для отдыха. Работа не позволяла мне ездить туда на выходных, но это перевернуло творчество Адама. Он стал писать так, как никогда раньше.
– Да, какое-то время, – решаюсь я.
– И когда было это время?
Я делаю паузу, пытаясь тщательно обдумать ответ.
– Ну, я заснула. Но проснулась около двух ночи, и он уже был дома. Он мог быть дома гораздо раньше.
Шериф Стивенс кивает и записывает несколько слов в лежащий перед ним блокнот. Смотрит на меня, а затем записывает еще пару слов. Грызет кончик ручки и снова смотрит на меня – на этот раз пробегая глазами по моему телу.
– И это в вашем вашингтонском доме, верно?
– Да.
– Что случилось после того, как он вернулся домой?
– Мы поговорили, – я тихонько кашляю. – И у нас был секс.
Я понимаю, что произошло что-то ужасное. Это допрос, и нет смысла утаивать какую-либо информацию. Адам не мог сделать ничего плохого, так что честность – единственное, что заставит все проясниться.
– Это обычно для вас двоих?
– То, что муж и жена занимаются сексом?
– Нет, вы и Адам.
– Какое это имеет значение? – Я раздражена и устала играть в игры. Я разрываю на части таких, как он, каждый день. Я могу быть здесь как жена Адама, но я – адвокат.
Шериф постукивает ручкой по столу. Он ждет, когда я заговорю, поскольку не намерен отвечать на мой вопрос. Он пытается понять наши с Адамом отношения, но почему? Что, по его мнению, сделал Адам? Конечно, у нас не идеальный брак, но у кого он есть? И почему это вообще его интересует?
– Мы пытаемся завести ребенка, – говорю я, на самом деле не отвечая на его вопрос, а уклоняясь от него. Если он не ответит на мои вопросы, я не буду отвечать на его вопросы.
– Поздравляю, – в его голосе слышится нотка сарказма.
– Мы закончили?
– Нет, миссис Морган. Вы знаете некую Келли Саммерс?
– Нет. – Я глубоко вздыхаю. «Может быть, она наша уборщица? Нет, это не ее имя…» Я отрицательно качаю головой.
Он кивает и подчеркивает что-то в своем блокноте, а потом выбирает папку с файлами из стопки бумаг и вытаскивает фотографию восемь на десять[17 - Размеры указаны в дюймах; прибл. 20?25 см.]. Это фотография красивой девушки с длинными русыми волосами и сияющими голубыми глазами. Она улыбается. Молода – наверное, лет под тридцать. Она представляет разительный контраст с шерифом Стивенсом: он серьезен, измотан, на задании; она беззаботна и ведет себя так, как хочет.
– Это Келли Саммерс. Вы уверены, что не знаете ее?
Я придвигаю фотографию немного ближе и наклоняюсь, чтобы получше рассмотреть ее. Красота этой девушки завораживает. Веснушки слегка расползлись по носу; у нее полные губы и выдающиеся скулы.
– Я ее не знаю. – Толкаю фотографию обратно.
Шериф снова кивает, берет фото и кладет ее обратно в папку.
– У вас с Адамом имеются проблемы в браке? – Он постукивает пальцами по столу.
– Знаете что, шериф Стивенс? Это становится смешным. Я не знаю, какое отношение мы с Адамом имеем к этой Келли, но с меня хватит. Я хочу видеть своего мужа прямо сейчас.
Я почти встаю, когда шериф Стивенс хлопает ладонью по столу.
– Сядьте!
– Или что? Вы арестуете меня? Отведите меня к моему мужу.
Я пристально смотрю на него сверху вниз. Хотя шериф и крупный мужчина, для меня он маленький. Стивенс открывает папку и бросает на стол дюжину фотографий. Я сразу же замечаю, что все они сняты в нашем доме у озера. Девушка лежит в нашей постели, вся в крови. Ее глаза ничего не выражают. Поясница и грудь изуродованы, кожа содрана и поцарапана.
Я роняю сумочку, и мои руки тут же прикрывают рот, когда я вздыхаю и всхлипываю. Хватаюсь за край стола, пытаясь проглотить подступившую тошноту. Изжога обжигает горло; я пытаюсь заставить ее отступить, но от этого мои глаза лишь еще больше наполняются слезами. И тут меня осеняет. Теперь я знаю, почему я здесь. Я чувствую, как кто-то похлопывает меня по спине. Это шериф Стивенс. Он пытается меня успокоить.
– Мне жаль.
Он протягивает мне салфетку и кладет руку мне на спину. Я стою лицом к нему, хотя мои ноги подкашиваются. Вытираю рот и глаза, пытаясь успокоиться. Это на меня не похоже. Я не сломаюсь. Я сильная. Шериф спрашивает, всё ли со мной в порядке, и я киваю. Теперь, когда стало понятно, почему я здесь, нужно перейти в режим адвоката, потому что эта «добрая и простая» рутина шерифа – работа опытного профессионала, наблюдающего и вычисляющего.
Раздается стук в дверь. Стивенс держит руку на моем плече – всё еще пытается вести себя вежливо. Я закрываю глаза и делаю глубокий вдох. Восстанавливаю контроль над своим дыханием и пытаюсь успокоиться. Дверь открывается, и я поворачиваюсь, чтобы увидеть высокого чернокожего мужчину. Его глаза холодны и налиты кровью, и он не смотрит на меня. Говорит:
– Он требует адвоката.
Стивенс кивает.
– Маркус, это Сара, жена Адама. Сара, это помощник шерифа Маркус Хадсон.
Я пожимаю ему руку. Его взгляд отскакивает от меня. Он в ярости.
