скачать книгу бесплатно
– Можно я немного полежу? Мне очень плохо. Вы извините меня.
– Вам доступен любой каприз за мои деньги, – ответила Лариса уже помягче, видя, как страдает женщина.
Она уложила её на диван и, напоив её отваром, ушла мыть туалет. Через час женщина предстала перед хозяйкой в более живом виде и стала извиняться.
– Мне очень стыдно. Это мой первый рабочий день. Вы извините, но я не смогу с вами выпить.
– Но вам, по-моему, и не надо, – улыбаясь, ответила Лариса. – У вас всегда отправляют к клиенту, который просто хочет поговорить, таких «подруг»?
– Как поговорить? А мне сказали, что вы вызвали для того, чтобы выпить.
– Нет, я хотела просто поговорить. Ну даже если бы и выпить, то для этого надо было прийти пьяной, уделать мне весь туалет, а потом ещё и поспать?
– Извините, – ответила женщина и опустила голову.
– Хотите чай? – предложила Лариса.
– Нет, извините. Можно я пойду?
– Я надеюсь, платить вам мне не надо?
– Нет, конечно. Извините ещё раз. Вы жаловаться на меня будете?
– Как ваше имя?
– Ира.
– Нет, Ирина, не буду. Возьмите с собой настой из трав. Выпьете на ночь и утром будете хорошо себя чувствовать.
– Спасибо вам за настой, за то, что на площадке не оставили, и за вашу человечность.
– Ну, если честно, на площадке вы сами не остались, – опять заулыбалась Лариса.
Она как никогда понимала, что эти жизненные ситуации ничто по сравнению с её проблемами.
– Желаю вам удачи в работе, и впредь будьте бдительны, – продолжила она. – До свидания.
– До свидания, – ответила Ирина и опять опустила голову.
На следующий день Лариса пришла к дочери только к обеду. Вечером она долго не могла уснуть и проснулась с сильной головной болью. Всю ночь снились какие-то кошмары. Утром валилось всё из рук, и настроение было плохое. По дороге в больницу она зашла в салон сотовой связи, купила новый телефон, а потом решила прогуляться пешком. Погода стояла безветренная, и солнышко ласкало всех своим теплом, как бы напоминая прошедшее лето.
«Как ласково ты прощаешься, – мысленно обратилась она к солнцу: – Но твоя летняя пора ещё наступит, а моя уже нет. Я понимаю, что будет лучше, если меня будут вспоминать жизнерадостной и доброй. Да, я это понимаю и не собираюсь кого-то винить или на кого-то обижаться. Значит, такая моя судьба, но пока ещё есть время, мне надо помочь дочери окрепнуть и незаметно подготовить её к самостоятельной жизни без меня».
Как ни старалась она себя уговаривать, в горле всё равно стоял ком безысходности.
С дочерью она провела около трёх часов и когда увидела, что Яна устала и хочет спать, решила идти домой.
– Доченька, а Тимофей знает, что ты беременна?
– Нет, а зачем?
– Ты меня удивляешь. Как это зачем?
Яна посмотрела на маму грустными глазами, немного помолчала, а потом тихо сказала:
– Мы с Тёмой даже не целовались. Ты не спрашивай меня ни о чем. Я потом как-нибудь сама тебе всё расскажу. Ладно?
– Ладно, дорогая, – ответила Лариса, наклонилась к дочери, обняла ладошками её лицо и ласково вытирала двумя большими пальцами слезы, которые стекали по щекам Яны.
– Мамочка, прости меня.
– Моя малышка, это ты меня прости.
– Тебя-то за что?
– За то, что я не замечала, как ты страдаешь. Я люблю тебя и очень за тебя переживаю. Всё у тебя наладится, и ты станешь самой счастливой на Земле.
– Прямо уж на всей Земле? – ответила Яна, улыбаясь сквозь слезы.
– Конечно, и в космосе тоже, – засмеялась и мама. – Ты сейчас похожа на «слепой» дождик, когда солнце светит и дождик моросит.
– Спасибо тебе, мама. Я тебя тоже люблю.
Они обнялись и попрощались до завтра.
В коридоре Ларису остановил лечащий врач Тимофея.
– Лариса Васильевна, меня попросил Сергей Ильич показать вам карточку его сына. Я знаю, что вы врач и поймёте меня.
– Вы насчет травяных сборов?
– Да. Я бы сейчас не советовал этого делать. Мне бы не хотелось столкнуться с какой-нибудь аллергической реакцией или ещё Бог знает с чем. Поймите меня правильно.
– Я понимаю и не настаиваю. Вам виднее. Извините меня, но мне пора идти.
Ларисе было неприятно это услышать. Она много раз себе твердила, что не надо навязывать людям свои методы лечения, тем более если в эти методы не верят. Она шла по коридору, а ком в горле разрастался. Ей очень захотелось прижаться к Олегу и сбежать с ним куда-нибудь на природу. Бродить по берегу реки, бросать в неё камушки, потом побродить по лесочку и пособирать травки (жаль, что сейчас не сезон). Он всегда с большим удовольствием ей помогал в заготовке трав. Они много смеялись и давали названия своим любимым местам. После вчерашнего разговора Олег позвонил уже три раза и все три раза говорил ей о своей любви к ней.
Лариса вышла из больницы, и опять её ждал Сергей.
«Какой он навязчивый», – подумала она.
– Лариса Васильевна, можно я вас подвезу?
– Нет. Я сама доеду и, кстати, Яна беременна не от вашего сына.
– Да, я знаю. Я спросил его сегодня о Яне. А он отвернулся от меня и долго молчал, а потом ответил, как мне показалось с большим сожалением, что у них ничего не было. Может, всё-таки подвезти?
– Нет, – резко ответила Лариса и пошла на остановку автобуса.
Вечером она сидела на диване и читала книгу, чтобы хоть как-то отвлечь себя от своих ожиданий неизбежного возмездия. Раздался звонок в дверь, и Лариса пошла открывать.
– Кто там? – спросила она
– Это Ира.
Ира стояла с тортом и улыбалась. Сегодня она выглядела прекрасно. Розовый румянец освежал её лицо, а ямочки на щеках при улыбке делали Иру озорной и веселой. Черный стильный плащ почти до щиколоток и туфли на высоком каблуке удлиняли её фигуру и делали стройнее. Распущенные длинные каштановые волосы, карие глаза и красная помада вместе со всем обликом притягивали к ней взгляд и вызывали восхищение.
– Лариса Васильевна, я пришла загладить свою вину.
– Проходи, конечно, но я считаю, что это не обязательно.
Ирина замешкалась, ответ ей показался неопределённым, и она не поняла, проходить ей или нет.
– Прошу, – повторила хозяйка, показывая рукой ей зайти. – Вчера ты была смелее.
Они прошли на кухню и как-то быстро и непринужденно накрыли вдвоем на стол и, уютно расположившись, принялись пить чай с тортом. Ирина внесла в дом Ларисы какое-то оживление. Она говорила без остановки даже когда резала торт и ела его.
– Я вчера выпила ваш сбор, а утром просто летала от избытка сил. Помыла всю квартиру, перестирала всё детское белье. Что вы там заварили?
– Давай на «ты»?
– Давайте…. Ой… Давай, – заулыбалась Ира.
Её добродушная улыбка и искренность поведения располагали к доверию. Лариса улыбнулась ей в ответ и ответила:
– Да так, травки разные. У тебя ребенок?
– Мальчику полтора года. Я в декрете. Живу с мамой. Мужа нет. Так, встречались, но до свадьбы дело не дошло.
– А он знает, что ты воспитываешь его сына?
–Знает, иногда заходит, но редко. Так, постоит в дверях, посмотрит со стороны и уходит.
– А зачем тогда приходит?
– Игрушки приносит и деньгами помогает. У нас с ним хорошие отношения. Вот только мама его не любит, говорит, что он лоботряс и ест больше, чем зарабатывает.
– А он где работает?
– Сейчас водителем, а вообще он часто меняет место работы и особо не напрягается, но так он парень спокойный, добрый.
– Ага, ты ему ещё похлопай в ладоши за его образ жизни.
– Лариса, ты как моя мама говоришь. Я так подозреваю, что его мама и выгнала. Он когда перешел ко мне жить – а у нас двухкомнатная квартира – она поначалу тихо ворчала, что сначала надо расписаться, а потом вместе спать. Мы с Никитой старались молчать. Отдавали ей половину наших зарплат, мама и не принимала решительных действий, а когда он уволился в очередной раз, она его и выгнала. Я как раз забеременела.
– Мам, – говорю я ей, – как же я одна буду?
А она мне:
– Лучше будь одна, чем с ним. Рожай, воспитаем.
– Бред какой-то, – сказала Лариса и отпила чай. – Сняли бы квартиру и ушли.
– На что? Я медсестра в больнице. Платят мало, а он без работы. Я сейчас взяла ночные дежурства три раза в неделю, да вот хотела подработать в фирме «Друг на час».
– Они мне, кстати, звонили, – перебила её Лариса, – просили дать оценку выполненных услуг. Я им сказала, что никто не приходил.
– Спасибо. Я им тоже сказала, что не дошла, а то бы они мне штраф выписали за плохо выполненную работу.
– Где ж ты так напилась?
– Я просилась в группу «общения», но там и так перебор. Меня отправили к старушке, мол, она старенькая, ей поговорить хочется, ну выпьешь с ней по рюмочке наливки и всё. Я согласилась, а эта старушка мало того что говорила без умолку обо всём в подряд, да ещё и выпила сама два стакана медовухи, а потом стакан наливки, – смеялась Ирина, вспоминая вчерашнее приключение. – Пьет и мне подливает, так я больше стакана медовухи и выпила. Чувствую, пора бежать, а ноги как ватные. Еле ушла от неё, а мне звонят и называют твой адрес. Не хотела к тебе идти, но побоялась работу потерять. А Бог с ней. Все равно потеряла.
Доедая второй кусок торта, она вдруг посмотрела на Ларису и смущенно сказала:
– Ой. Я сейчас как та старушка, заболтала тебя, а ведь шла к тебе оказать помощь и выслушать твои проблемы.
– Мне, скорее всего, со своими проблемами придется самой разбираться.
– Нет уж. Позволь мне выслушать тебя. Может, как-то сглажу свою вину. Я вижу, ты женщина хорошая, только что-то тебя тревожит.
– Не просто тревожит, у меня вопрос жизни и смерти, – ответила Лариса и разрыдалась.
Ирина сначала растерялась, а потом придвинула к ней стул и стала ласково гладить её по спине.
– Поплачь, пусть слезы вынесут наружу хоть часть твоих печалей, – приговаривала она. – Поплачь, моя хорошая, а потом мы с тобой выпьем что-нибудь, чтобы расслабиться. У тебя есть чем расслабиться?
– Там… в… верхнем шкафу.
Ирина встала, достала вино, открыла холодильник и быстро приготовила закуску, одновременно подбадривая свою новую подругу:
– Вот и умница, теперь вытри слезки, давай с тобой по чуть-чуть выпьем, и ты мне всё расскажешь. Хорошо?
Лариса кивнула. Ей так хотелось проплакаться эти последние два дня, но внутреннее напряжение сковало даже слёзы. И вот эта молодая женщина за разговорами о своей жизни, вызвала жалость к себе, и слезы хлынули рекой. Выпив рюмку вина, она почувствовала тепло внутри своего тела и, посмотрев на Ирину, которая желала ей добра и проявляла сочувствие, Лариса расслабилась и начала говорить:
– Я скоро умру.
Гостья опешила от этих слов, но виду не подала и не стала причитать, чтобы не перебить её. Она налила ещё в бокалы вино, и они выпили в унисон.
– На нашей семье лежит проклятие, – продолжила Лариса. – Проклята была моя бабушка Маня, от него она и умерла. Проклятье также убило мою маму Катю, а сейчас оно подбирается ко мне. Мы все умираем на сорок первом году жизни, а наши дочери всегда на восьмом месяце беременности. Сейчас моя дочь Яна лежит в больнице. Она попала в аварию. Слава Богу, всё страшное миновало. Но дело в том, что она беременна на четвертом месяце, значит, когда она будет на восьмом месяце, мне исполнится сорок лет. Мне осталось четыре месяца.
Ирина тихо плакала, слезы текли по её щекам, а она лишь украдкой смахивала их.
– Неужели бывает такое? – спросила она. – Я думала, это просто так пугают.
– Я тоже раньше так думала, пока сама с этим не столкнулась.
– Расскажи всё с самого начала. Со своей бабушки Мани, – тихо попросила Ирина.
