Южная сторона

скачать книгу бесплатно


–Он говорит, что я – мямля красноглазая, а ещё, что я должен был умереть, – я рад ответить на такой вопрос.

Сам не понимаю, почему, но мне захотелось рассказать ему всё, о чём умалчивала мама.

–Хидэте, не воспринимай папины слова всерьёз, он просто разозлился, вот и наговорил глупостей – обеспокоенно сказала мама.

–Похоже, твой сын не против поговорить, в отличие от тебя. Но разве ты не за этим здесь? Я тебя знаю, будь всё в порядке, ты бы ни за что не приехала ко мне, в эту дыру, – он сделал небольшую паузу, но мама ничего не ответила, тогда он обратился ко мне – Хидэте… да?

Я кивнул.

–Знаешь, мы с твоими родителями все втроём были одноклассниками, – начал Ягер.

Мама отвернулась от меня так, что я не мог видеть её лицо. Не получив от неё никакой реакции, Ягер продолжил.

–Мне твоя мама очень нравилась ещё с начальной школы. В восьмом классе мы с ней начали встречаться, а в одиннадцатом – твой папа увёл её у меня, представляешь? Мы не виделись больше двенадцати лет, и тут я открываю дверь, а на пороге стоите вы. Как думаешь, я сильно удивился?

Эти слова были адресованы не мне, а маме, но я ответил.

–Сказать, что вы удивились – ничего не сказать, полагаю. Вы были ошарашены, и, наверное, сейчас сильно злитесь на маму. Я бы злился.

Ягер встал, обошёл столик и сел рядом со мной. Он положил руку мне на плечо, посмотрел на маму, которая отвернувшись сидела с другой стороны, и сказал:

–Знаешь, чем прекрасна любовь? С её помощью ты можешь простить человеку всё. Я не злюсь на твою маму, и никогда не злился. Я видел, как твой папа ухаживает за ней, как они счастливы друг с другом, и не имел права вмешиваться, ведь это был выбор твоей мамы. Мы не можем указывать другим людям, кого им любить. Мы не властны над собственной любовью, что уж говорить о ком-то другом.

–А вы можете нам помочь? Мне и маме страшно возвращаться домой, ведь там злой папа. Можно нам тут сегодня переночевать?

Ярег рассмеялся.

–Шораки, ты с самого начала так и задумывала, самую сложную часть предоставить твоему сыну? – спросил он.

Мама вытерла глаза и ответила ему надрывистым голосом.

–Нет, это…

–Нет, она ничего мне не говорила, – перебил я её, – но я же вижу, что происходит, я не слепой. Иначе зачем ещё мы бы поехали в соседний город? Я был бы рад, если бы мама набралась смелости поговорила с папой, но она не может. Она, наверное, сильно любит его.

–Или просто привыкла и не хочет менять устоявшийся уклад жизни, – добавил Ягер.

–Хидэте, я тебя не для того взяла с собой, чтобы вы на пару с Ягером меня отчитывали, – обиженно и с нотками отчаяния в голосе сказала мама.

–Оставайтесь, разве я могу вас сейчас выгнать? Да и никакого желания нет. Шораки, полагаю, спрашивать, почему ты в таком виде, смысла не имеет. Да и я не хочу об этом знать. Сейчас попрошу что-нибудь у девочек, подождите немного. Хидэте, а у тебя сегодня день рождения, да?

–Ага, – ответил я.

Я сказал это между делом, а он запомнил.

–Тогда давайте сходим куда-нибудь. Шораки, ты неважно выглядишь. Болеешь, да? Заодно поищу таблетки, приведём тебя в форму.

Он вышел из комнаты, но на этот раз не стал запирать её. Мама повернулась ко мне.

–Хидэте, спасибо, что попросил вместо меня и не спасибо за то, что рассказываешь всё, о чём он тебя просит, – сердито сказала она.

–Он мне нравится, мам. Сначала я до жути испугался, но потом вспомнил, что сам выгляжу далеко не нормально. После этого он мне сразу понравился. Он сейчас разговаривал со мной больше, чем папа за всю жизнь. Я всё понимаю, ты не можешь ничего сделать, и от этого становится очень грустно.

–Хидэте, всё не так просто, – с грустью сказала она.

Я ничего не ответил. Остальное время мы сидели в молчании. Я не хотел возвращаться домой, хотел остаться тут подольше. В тот момент я ненавидел папу, хотя раньше желал заслужить его любовь. Сейчас от этого желания не осталось ничего.

Ягер вошёл в комнату с большой коробкой одежды и упаковкой таблеток.

–Шораки, иди сюда, – стоя у входа сказал он.

Мама встала с дивана и подошла к нему. Я повернулся так, чтобы их видеть. Мама зашла в соседнюю дверь относительно нашей, чтобы переодеться, а Ягер сел рядом со мной.

–А что это за место? – спросил я.

Мне было любопытно.

–Это ночной клуб Эбис. Я открыл его бог знает, сколько лет назад. Это единственное достойное место в нашем городе по словам здешних завсегдатаев, – он усмехнулся, – как видишь, сам клуб занимает не всё пространство. Тут есть несколько комнат, ванная, кухня, небольшой спортивный зал. В общем, я тут и живу, и работаю. Неплохо, да? Вроде и дома, а вроде, и на работе. За персоналом слежу, чтобы не отлынивали, ремонтирую время от времени, устраиваю вечера классической музыки, – он показал рукой на стеллаж с пластинками, – странно, конечно, делать это в клубе, но людям нравится здешняя атмосфера.

Я был впечатлён. Но кое-что ему так и не удалось заполучить.

–А когда вы последний раз общались с моей мамой?

–Вот это вопрос… – он немного подумал, а потом продолжил, – я поздравлял её с днём рождения. Писать каждый год было бы слишком, поэтому я делал это только на юбилеи. Последний раз это было на её тридцатилетие, получается, в девяносто девятом, три года назад. Отсюда и адрес мой она знает. Но, конечно, рискованно вам было ехать, я бы мог уже и в другом месте жить. На моё поздравление она всегда отвечала простым «спасибо», поэтому я решил, что закончу на этом. Но, как оказалось, не судьба.

–Вы не рады, что увидели её? – удивлённо спросил я.

–Не знаю, Хидэте. Чем старше мы становимся, тем всё сложнее. Мир больше не делится на белое и чёрное, добро и зло, справедливость и несправедливость. Я рад повидаться с одноклассницей спустя столько времени, ведь на встречи выпускников я не ходил. Но в то же время, лучше бы мы не виделись. Ох, как же тебе это объяснить по-простому то…

–Вы рады, но вам больно?

–В точку. А тебе точно десять? Но, раз ты всё понимаешь, с тобой можно нормально поговорить. Выслушаешь?

–Да, конечно, – решительно сказал я.

–Яо, твой отец, я помню его добрым и весёлым, но в какой-то момент, по рассказам наших общих знакомых, – я понял, что он имеет в виду родителей Джесса и Реи, – он как будто сломался. Что-то внутри него переклинило, и он стал злым и холодным.

–Когда? Когда с ним это произошло? Десять лет назад?

–Да… – ответил он, не скрывая удивления от моей осведомлённости, – а ты что-то знаешь?

–Кто-то умер. Видимо, вместо меня. Мне тоже ничего не рассказывают, я узнал хоть что-то по чистой случайности. Тогда вместо меня умер другой человек. А я остался жить, да ещё и с такой внешностью.

–Да, выглядишь ты необычно, но, чем преподносить это, как повод для издёвок, сделай это своей особенностью. Пойми, ты уникален, а не некрасив. Ты отличаешься, но почему ты убедил себя, что это плохо? Когда вырастешь, от девчонок отбоя не будет, уж поверь мне. Они любят кого-то необычного, кого видно издалека.

–Я даже и не думал об этом в таком ключе, спасибо…

Я был обескуражен. И, когда вспомнил, что скоро мы уедем домой, меня охватила грусть.

Через некоторое время мама вернулась к нам. Она осталась в своей серой кофте, но зато была обута в массивные чёрные кроссовки. И надела джинсы вместо домашних штанов, тоже чёрные. Интересно, здесь есть одежда не чёрного цвета? Ягер одобрительно кивнул, когда увидел её.

–Хорошо, тебе идёт, – прокомментировал он.

–Идёт быть готом? – с нотками издёвки в голосе спросила мама.

–Если ты приехала в этот город, то лучше ему соответствовать, – ответил он, а потом обратился к нам обоим, – название «Нелортон» сложно выговаривать, а если у человека есть проблемы с речью, то вообще без шансов. Полвека назад город переименовали, дав такое убийственное название. Люди были недовольны, даже митинги устраивали пару раз, но безрезультатно. Поэтому решили, что у города будет второе, «народное» название. С годами оно всё чаще стало использоваться, а лет пять назад даже городские газеты начали, одна за другой, вместо «Нелортон» писать «Курой», что означает чёрный. Почему чёрный? Потому что город окружён горами. Раньше они были покрыты лесом, но потом тут нашли медь. Начались работы по её добыче, а весь шлам сваливали недалеко от заводов, и вскоре его стало так много, что проект по его вывозу свернули из-за нехватки денег. Отходов становилось всё больше, собственно, те чёрные горы, которые сейчас практически окольцовывают этот город, это терриконы.

–Терриконы? – переспросил я.

–А, точно, вы же не местные. Терриконы – это искусственные насыпи, отвалы из пустых пород, которые остаются после добычи из них всего ценного. Но горы, которые стоят за искусственными, выглядят красиво. Жаль, за чёрными их не видно. До них не успели добраться, и теперь вряд ли когда-нибудь это сделают. Тут всё свернули ещё до моего рождения и переезда сюда. Ах да, к чему это всё было, город окружает чёрная гряда, здания здесь по большей части этого же цвета. Вот и люди не отстают. Многие уезжают отсюда, не выдерживая такой депрессивности. Но по этой же причине не меньше приезжает и остаётся. Так что сложилось так, что наш город населяют люди, которые комфортно себя чувствуют в окружении чёрного. Поэтому, если ты будешь разгуливать в яркой одежде, тебя примут за туриста, – он показал рукой на маму, – а так сразу видно, своя.