скачать книгу бесплатно
Наркотик для бактерий, или Переселение душ
Сергей Юрьевич Ростовцев
Эта книга научной фантастики, старается разобраться в том, чем являются бактерии для нашего организма. О том, не является ли наше тело, наша сущность – колонией бактерий и клеток. Вы знаете, как Вы мыслите, и где находится ваша душа? А знаете, что бактерий в теле человека в десятки раз больше, чем клеток самого тела? Какие основания у религии, описавшей переселение душ и вере в бессмертие души? Может это не с потолка? Может ли это существовать в рамках материалистических научных взглядов? Как знание этого может повлиять на жизнь героя этой книги и на всё человечество? Читайте.
Сергей Ростовцев
Наркотик для бактерий, или Переселение душ
Уведомление автора:
Официально заявляю, что данная книга является фантастикой и исключительно плодом авторской фантазии.
Имена;
Личности;
Действия героев;
Названия;
Даты;
Маршруты;
Описания природы;
Местности;
Пандемия;
Климат;
И всё прочее – вымышлено.
Пользуясь авторским правом, я запрещаю прокуратуре рассматривать любые из описанных событий, как доказательства, а следствию использовать их для нахождения улик любых противоправных действий.
Пролог
Зам. ректора института бактериологии, Вадим Николаевич, встал из-за стола и подошёл к окну. За окном его кабинета был сквер.
– Спасибо что сразу зашли. – сказал он мне. – Светлана Юрьевна поручила мне с вами поговорить. Наш институт продаёт ту половину здания, в котором находиться ваша лаборатория.
– И что с моей лабораторией?
– У вас молодая и красивая дочь. С голоду не умрёте. – сказал Вадим Николаевич, поворачиваясь ко мне.
Мне очень захотелось набить морду этой твари. Я понимал, что они со Светланой Юрьевной, просто продали институт и положили большую часть денег себе в карман. А теперь он намекает, что моя дочь может заработать на панели.
И я бы, наверное, попытался набить морду этому подонку, но между нами был стол, по бокам которого стояли кресла, и немедленно добраться к этой твари я не мог. Ну и набить морду здоровенному ещё молодому мужику, проблема. Но я бы попытался.
– Впрочем, есть вариант. – Продолжал Вадим Николаевич. – мы даём вам лаборанта, и вы, в другом помещении, дорабатываете до пенсии. Потом, передаёте ему дела, как завлабу.
– И исследования? – я понял, что этот подонок просто торгуется.
– Ваши исследования, Александр Владимирович, никого не интересуют. И вас бы сразу уволили, если бы парню, который будет у вас лаборантом, не нужно было поработать по специальности до окончания института. Согласны?
К этому времени я немного успокоился, хотя во мне всё ещё бурлило. Руки тряслись. Нет, эту сволочь я не удостою инфарктом.
– Ладно. – сказал я встал и вышел из кабинета.
Собственно эта «невежливость» единственное, что я мог себе позволить. Положение было не в мою пользу.
Лаборатория
Я ходил по своей новой лаборатории, от стола к столу, проверяя препараты, и тщательно записывал результаты наблюдений в толстую тетрадь.
Это было бесполезно. Никому кроме меня это не было интересно. Да и я, делал это скорее по привычке.
Я доживал в институте последний год, а всех других сотрудников лаборатории, уже уволили.
И шансов, что и меня не отправят на пенсию, не было.
Да и институт доживал последние годы. Половина лабораторий уже была продана каким-то фирмам, и лабораторию, в которой я, кандидат биологических наук, Александр Владимирович Березин служил зам.завлаба перенесли в другое крыло.
Зам.завлаба, это был чин, чисто формальный. Завлаба в лаборатории никогда не было. Завлабом я бы стал, защитив докторскую.
Но докторскую я не защитил, и начальство ко мне не благоволило. Начальство ни к кому не благоволило. После ректора Владимира Ароновича институт захирел. В руководство пришли дельцы, а не учёные.
Но я был оптимистом. Всегда радовался жизни, и всё в ней было мне вкусно. От этого вкусно появился животик, который вместе с отсутствием перспектив привёл к тому, что моя молодая жена ушла десять лет назад.
Зато наша, девятилетняя дочь, Катя, не захотела уходить с мамой к её, похожему на шута (как мне казалось) но обеспеченному и более молодому самцу и осталась со мной.
Сын, тогда, был уже взрослым и жил своей отдельной жизнью.
Я хоть любил жену, но погоревав с полгода, махнул на это рукой и стал привычным себе оптимистом.
Ну и быть пессимистом мешала растущая, умная и очень любящая меня дочь.
Одно время мы с Катей переживали что мама, через соц.службы попытается её отобрать. Попытки были. Мы даже выработали тайный код. Но обошлось.
Помещение, куда переехала моя лаборатория, было мало приспособленным к исследованиям. Раньше тут была операционная. От операционной осталась кушетка, поломанный аппарат искусственного дыхания и неизвестно работающее ли, или стоматологическое, или гинекологическое, или просто операционное кресло.
Не разбирался я в этом.
Выбросить этот хлам запретили, пока он не будет списан с баланса института. Всё распродавалось. А кушетка, вполне функционировала. На ней, можно было прекрасно вздремнуть. Это я называл «релаксация».
Зато в лаборатории оставили лаборанта – тупого мажора Игорька.
Игорёк мало что понимал в бактериологии, а лаборатория называлась лабораторией резистенции диплококков, но Игорёк был сыном каких-то знакомых какого-то человека близкого к ректорше.
Он вот-вот должен был закончить институт. И когда я достигну пенсионного возраста, Игорька сделают завлабом. Он уже в этом качестве, так считали его родители, сможет пойти в бизнес.
Игорёк, этот подловатый мажор, этих своих и родительских планов не скрывал, и относился ко мне, как к отжившему своё экспонату.
Игорёк был, бездарным, циничным быдлом, но я держал это своё мнение при себе и был предельно вежлив со своим единственным «сотрудником».
События, этого рассказа, начались 11 апреля 2019 года, когда до закрытия лаборатории, оставались 8 месяцев и один день.
Умный сын
В десять утра, 11 апреля, когда я улёгся релаксировать, пришёл мой сын Вадим.
– Па! Я улетаю на недельку в Артек, там нужно проверить оборудование перед сезоном, мне нужно оставить Боса.
Бос был чёрным ласковым лабрадором, а Вадим был техником по медицинскому оборудованию.
– Ты приведёшь его сюда или домой? Я не знаю, дома ли сейчас Катя.
– Аня сейчас приведёт его сюда. Мы договорились встретиться здесь. Она летит со мной.
– Ну ладно. Поговорим?
– Лучше поспи. А я посмотрю, что у тебя здесь можно отремонтировать.
Взгляд Вадима был направлен на аппарат искусственного дыхания, и я порадовался за сына. Он любил свою работу, и заставить очередной механизм работать правильно, было для него удовольствием. Попроси его это сделать, не дождёшься. Он сам выбирал себе задания. Но хорошо было то, что он не считал, что я за это ему должен быть благодарен.
– Ну, давай.
Уснуть не получалось и я пошел к стене, где располагался стол и стеллаж с моими пробирками.
Несмотря ни на что, я продолжал исследования.
А идея исследований была проста. Поскольку резистентные бактерии обладают несколько иной генетикой, чем не резистентные, то они должны по-разному реагировать на различные вещества. В основном R-Плазмиды имеющие внехромосомные факторы наследственности.
Хотелось создать наркотик для различных резистентных бактерий, чтобы с его помощью, можно было выводить их из организма. Тогда обычные антибиотики снова обретут свою силу.
Идея была проста, но её воплощение в жизнь, простым назвать никому и в голову бы не пришло.
Всё чего я добился тысячами проб, было веществом, выманивающим из организма всех бактерий. Я долго работал, создавая это вещество, но оно устраивало организму полный дисбактериоз, и радости организму это не приносило. Мыши чаще просто умирали.
С помощью Вадима, был создан прибор, статистически определявший количество бактерий в организме мыши. Он позволял удалять около 50% всех бактерий организма. В новых условиях, не резистентные бактерии получали преимущество и через некоторое время резистентных бактерий либо не оставалось, либо они были в таком незначительном количестве, которое не могло помешать работе антибиотиков.
Однако, процедуру 50% очистки организма нужно было проводить в здоровом состоянии, поскольку сама процедура значительно ухудшала самочувствие, повышала температуру животного, почти до предельных значений, и сутки мышь нельзя было кормить.
Поиски продолжались.
Пришла Аня, девушка Вадима, и привела Боса.
Бос, сразу подскочил ко мне и, поставив лапы на колени, лизнул мне нос.
– Готово! – Сказал Вадим. – Работает. Можешь начать приём пациентов.
Вадим с Аней ушли.
Было почти одиннадцать.
Игорёк сегодня не должен был являться. Чаще он приходил во вторник к двенадцати.
Конечно, он приходил не для того, чтобы работать. Цель его посещения была другой. Нарисоваться так, чтобы его видели. Иногда Игорёк даже здоровался. Но чаще просто заглядывал, а потом шёл по другим лабораториям, где были девочки.
Там он рассказывал, что ему надоело помогать старому пердуну и он вышел передохнуть.
Потом мне об этом рассказывали и утешали, тем, что всё-таки дают доработать до пенсии.
Прерванный сон
После того, как ушёл Вадим, мне действительно захотелось вздремнуть. Возраст брал своё. Сердце, давление. Радовала только голова. Голова работала и рождала новые идеи. Хотя, кто его знает? Может это только кажется? Кардиограмму можно снять. Давление, температуру, холестерин, сахар, можно измерить. А как с головой?
Когда-то в детстве, в приключениях Аладдина бай задал ему загадку, сколько весит его, бая, голова. Аладдин ответил. Бай сказал, что Аладдин не отгадал. Тогда Аладдин предложил отрубить голову и проверить. А сколько весят мысли?
Умостившись на кушетке, я задумался о прошедшей жизни.
Много возможностей, наверное, было упущено. Но разве знаешь, где потеряешь, где найдёшь? Из одноклассников живы немногие. А из сокурсников? Я за ними не особо следил, но как минимум половина группы покинула этот мир. Самый успешный, рыжий Володька, Он попал в Киев, стал доктором, зав.кафедры и десять лет назад умер от белокровия.
Я перебирал в памяти имена тех, чью судьбу я знал и незаметно уснул.
Проснулся я от посвистывания. Я приподнял голову, и мне показалось, что время почти остановилось.
У стола, где были препараты стоял Игорёк. Он засовывал палец в мой препарат, а потом вынул и облизал его.
Наблюдая эту картину, как в замедленной съёмке, я онемел. Ужас на несколько секунд лишил меня дара речи.
– Что ты делаешь, придурок? – заорал я.
– Что? Ты старпёр здесь спишь, во время работы, вместо препаратов держишь какую-то самогонку. А меня, благодаря которому, ты ещё здесь, называешь придурком?
– Это не самогонка!
– Заткни хавальник иначе и до пенсии тебя отсюда турнут.
С этими словами Игорёк, бросив на меня презрительный взгляд, вышел из лаборатории.
Я хотел выскочить следом и что-то ему объяснить. Это было невозможно. Самомнение само по себе не хорошо, но когда это самомнение у дурака, сделать ничего нельзя.
Но что произошло? Игорёк принял в себя некоторое количество препарата приманивающего бактерии.
Ну и что? Этот дурак сейчас соберёт в себе бактерии со всех мест, где будет находиться. Исхода может быть два.
Первый: Он заболеет и умрёт. Установлено будет только то, от какой патогенной бактерии он умер. Будет объявлена эпидемия. А возможна ли действительная эпидемия? Если все бактерии холеры, оказавшиеся поблизости от него, соберутся вместе, они преодолеют его иммунную систему, и он станет вирусоносителем. Опасность?
