Связь

скачать книгу бесплатно

Связь
Юлия Ростовщикова

Можно ли представить себе будущее, в котором не расследуют преступления, а предотвращают их? Там стираются грани личного пространства ради обеспечения безопасности, а права на свободы стали столь условны, что даже за чувствами можно следить удаленно. Саша прошла через много потерь, погрузившись с головой в работу по слежке за подозреваемыми и закрыв от себя самой все причинявшие ей боль эмоции, оборвав все старые связи и не заводя новых знакомств. Но ставшая привычной жизнь изменилась, когда ей пришлось вновь столкнуться со своим прошлым и погрузиться в поиски связей каждого из событий, приведшего ее к пустоте. Содержит нецензурную брань.

Глава 1. Химия правосудия

Длинные тонкие пальцы Саши медленно покручивали кольцо с большим бриллиантом, звонко стуча им по стеклу витрины. Митенки[1 - Перчатки без пальцев.] из тонкой кожи под цвет портупеи делали ее руки еще более утонченными и скрывали ладони. В то время, пока она небрежно опиралась всем телом на витрину, облаченные в зеркальную плитку стены и потолок отражали ее со всех сторон.

Модельная фигура и тонкие черты лица, обрамленные каштановыми прядями, моментально притягивали к себе взгляд, но все остальное кардинально не сочеталось с природными данными. Длинные волосы были наспех замотаны в небрежную гульку и спрятаны под армейскую кепку, узкие джинсы с высокой посадкой почти до колена закрывала удлиненная рубашка, а тяжелые ботинки были сношены до металлических вставок под кожаными носами. Если бы не портупея, подчеркивающая талию и грудь, ее можно было бы перепутать со смазливым долговязым парнем. Дополнением к старым ботинкам служил допотопный телефон из прошлого века с исцарапанным противоударным корпусом. С такими сейчас ходили разве что подростки, которых родители наказали за двойки в четверти, а все остальные давно обзавелись смарт-браслетами с проецируемыми экранами, полностью заменяющими телефон и планшетный компьютер.

В пустом зале снова раздался звук столкновения драгоценного камня со стеклом, и продавец-консультант, сдержанная, статная женщина, чуть заметно передернулась.

Саша еще раз примерила кольцо на безымянный палец, фыркнула и воткнула его обратно в родную подушечку.

– Дайте мне УК типа «ba» шестнадцатого диаметра, – Саша не чувствовала дискомфорта за обманутые ожидания продавца. Подумаешь, она так и так стояла бы за прилавком с побрякушками.

– На гражданское лицо или У…

– Управление, – отрезала Саша.

Хромированное кольцо удаленного контроля типа «bail arrest[2 - Арест под залог.]» в обиходе давно получило прозвище «Укуба[3 - Один из четырех основных разделов исламского права, в котором рассматриваются проблемы наказания за нарушения шариата. Укубой также называется наказание, которое налагается на преступника во благо обществу.]». Оно было существенно тяжелее даже того, с огромным бриллиантом, что Саша примеряла минуту назад, но и ответственность, прилагаемая к кольцу, была выше.

– Мне необходимо подтвердить Вашу личность, – продавец потянулась за считывателем.

– У меня нового образца, – Саша расстегнула пуговицы на левом манжете рубашки и сняла митенку. Вместо привычного штрихкода на ладони между большим и указательным пальцем чуть виднелся давно затянувшийся шрам, который было легко перепутать с ожогом, если не знать, что это.

Продавец явно недоумевала. Она была готова снова достать планшеты с кольцами, пока не вспомнила, по какому поводу к ней пришел клиент. Вновь расстроившись, что на премию в этом месяце уже можно не рассчитывать, женщина жестом руки предложила пройти в сторону прилавка со сканером.

Искусно выполненный стационарный сканер с первого взгляда казался подсвеченным зеркалом на ножке, но, пройдя мимо, понимаешь, что это лишь ободок на тонком стержне, в котором по всей окружности горят голубые лучи, направленные внутрь круга.

Как только пронизывающие голубые лучи коснулись вшитого в руку чипа, ожила голограмма скрытого монитора, на котором высветилась фотография Саши с номером страхования и информацией о занимаемой в Управлении должности. Продавец просканировала кольцо, и операция на покупку была одобрена. Саша поправила митенку и застегнула манжет.

Забрав свою покупку, девушка поспешила к служебной «Тесле». Под яркими весенними солнечными лучами на лобовом стекле, как россыпь драгоценных камней, сверкали мелкие капли, напоминая об утреннем дожде. «Надо загнать на мойку, а то Дэн обязательно ляпнет что-то в своем духе. Незачем давать ему повод», – толстяк с работы, в целом, был немногословен и не очень общителен, но для Саши у него всегда находилась грязная шуточка или неуместная острота.

Автопилот старенькой модели авто нередко барахлил на трассах, но по городу ездил вполне прилично, поэтому, решив допить утренний, уже холодный кофе, взятый из дома в эко-кружке, Саша села на заднее сидение, скомандовав «Тесле» ехать в контору.

Хромированное кольцо, которое Саша везла на работу, – путь к повышению: быстрый, но нелегкий. С тех пор как произошел последний правительственный переворот, страной стал править сенат, который определил людей как ценнейший ресурс, и правила правосудия существенно изменились. Теперь действовал принцип предотвращения преступлений, и для самых гнусных мыслей был только один путь – электрический стул, ведь так получается сохранить жизнь порядочных граждан и упразднить расходы на содержание заключенных.

За десятки лет новая система стала работать как часы: количество тюрем уменьшилось в разы, а суды стали открытыми, с неограниченным числом присяжных, но настолько громкими, что сравнивались по резонансу с гастролями мировой звезды в деревне.

Потенциальных преступников стали брать под контроль еще с детства. Мучил щенка, нагрубил почтальону, закрыл шторы в комнате – неважно, что станет причиной к недоверию, но, если будет обращение, значит, будет введен контроль. Затем скрытая проверка, прослушка семьи и тотальный контроль всех действий. Управление будет знать, когда в вашем доме включают чайник, какой канал вы смотрите сегодня и что ищете в интернете. Если потенциальная угроза не подтвердится, то контроль постепенно снимут, но если нет… Хромированное колечко выступит в качестве крайнего способа удаленного контроля намерений и станет основой для оправдательного или обвинительного вердикта.

«Тесла» подъехала к Управлению. Саша оставила ее парковаться, а сама проскочила через вращающиеся двери, прямо по коридору и в набитый людьми лифт. Вшитый в руку чип позволял ей быстрее других проходить все пункты досмотра, ведь для обладателей новых образцов везде выделяли отдельный вход, но людей через него проходило крайне мало. Чипы, как у Саши, не входят в перечень обязательных, поскольку их разработка и вживление обходится в кругленькую сумму, и львиная доля населения пользуется дешевым аналогом – универсальным удостоверением, штрихкод которого дублируется на ладони в виде небольших шрамов, внешне напоминающих татуировку, нанесенную белыми чернилами.

Двери лифта закрылись. Саша постукивала оголившимся металлическим носком берца об угол лифта в ожидании своего этажа.

– Ну что, куколка, мужики на тебя не западают, решила силой привязать? – фраза Дэна Бертона слышалась настолько отрепетированной, что Саша поняла: на нее можно даже не отвечать, ему будет только в радость вступить с ней в перепалку. Слух о ее вступлении в программу распространился по этажам быстрее, чем ей бы хотелось, – вот уже и на четвертом в курсе.

– Не завалить ли тебе хлебало, Дэн? – Роб Трайтор, как всегда, заступился за Сашу, хоть она его об этом и не просила. Даже наоборот, фыркала, что сама может постоять за себя, но с дураками диалогов вести не собирается.

Толстяк залился громким неприятным смехом. Довольный собой, он ткнул локтем кого-то, стоящего рядом, в ожидании одобрения и вышел на четвертом этаже, продолжая посмеиваться, в поисках того, кому расскажет, наконец, свою давно заготовленную шутку.

– Не парься. Знаешь же, он дебил, – Роб придвинулся поближе.

– Я-то знаю. Не стоило встревать. Следующая шутка будет про то, что второе кольцо – для тебя, – Саша сделала вид, что не заметила очередной попытки Роба завести беседу, и вставила наушники.

– Если делаешь вид, что хочешь послушать музыку, не мешало бы ее включить, – Роб был настолько близко, что по шее пробежал холодок от вторжения в ее личное пространство, а в нос ударил запах его крема после бритья.

Двери лифта открылись, и они вышли на одиннадцатом этаже Управления по предотвращению тяжких преступлений, оставив эфемерных попутчиков двигаться дальше вверх. Границы личного пространства были восстановлены, что для Саши было сравни глотку свежего воздуха. Привыкшая жить одна, не делить ни с кем кровать или даже квартиру, она тяжело переносила скопления людей. Если бы не очереди на пунктах контроля, Саша бы вообще предпочла не пользоваться вшитым в руку чипом, но, видимо, излишнее внимание пугало ее меньше излишней компании.

В Управлении по предотвращению тяжких преступлений, как всегда, было тихо. Большинство сотрудников на местах занимались персональной удаленной слежкой, поэтому всецело были поглощены мелькающими картинками на информационных экранах.

Саша замедлила шаг, чтобы не идти рядом с Робом и уж точно не впереди него. Роб, в свою очередь, преодолев половину коридора Управления, до невозможности элегантно развернулся на сто восемьдесят, подарив Саше свою кошачью улыбку, и скрылся за ближайшим поворотом к кофемашине.

– Сержант Хост? Или Лейтенант Хост? – не успела Саша рухнуть в свой крутящийся стул и вынуть наушники, к ней уже подскочила Мила, старший IT-специалист Управления, и, наверно, ее подруга.

– Кэп сказал, что меня повысят не раньше октября, уже после окончания программы, а может, и того дольше.

– Пффф… Я-то думала… И сдалось оно тебе? Звание не дают, не ради денег же? Лучше бы натянула себе на пальчик настоящее колечко от какого-нибудь красавчика, – Милана игриво кивнула в сторону пустующего соседского стола, – а вместо этого будешь нянчиться с каким-то больным психопатом, а, главное, за что? – Роб, наверно, все еще торчал у кофемашины. Еще бы ему не приходилось задерживаться, если полдня он обитает на водопое.

– Мне не нужны отношения, ты же знаешь. И уж Роб точно не мой тип. Это ты тоже знаешь, – Саша не хотела продолжать этот разговор и не знала, куда ей деть глаза: то ли смотреть на Милану, то ли, наоборот, переключить взгляд и быстрее сменить тему. Однако ее замешательство говорило громче слов, и Мила сделала это за нее, не дожидаясь, пока подруга в очередной раз замкнется.

– Кто будет твоим личным психом, знаешь?

– Еще нет. Капитан должен сказать сегодня.

– Удачи! – шепнула Милана, неуверенным движением приобняла Сашу за плечи и засеменила на своих каблучищах обратно, в темное логово гениев.

Через полчаса у Саши была встреча с капитаном, потому она в сотый раз открыла инструкцию к двустороннему передатчику «Кольцо удаленного контроля типа «ba» и регламент работы с подконтрольными».

«…Кольцо удаленного контроля типа «bail arrest» фиксируется на коже при помощи биоклея, который обеспечивает надежное соединений человеческих тканей с материалом кольца без значительного ущерба для здоровья человека и вреда для устройства», – «могли бы и что-то совсем безвредное придумать. Никогда не понимала, что это значит. Палец у меня, что ли, отпадет?» – комментировала Саша про себя сухой текст инструкции, – «…Активация кольца производится непосредственно перед соединением с носителем при помощи внутривенного ввода активного препарата, взаимодействующего с устройством УК типа «ba»…

…допустима синхронизация с вшитыми биочипами…

…температура эксплуатации от -60 С до +80 С…»

«Сколько раз не прочитай, нужно быть как минимум врачом, чтобы понять принцип работы этой приблуды». Ребята из отдела, которые только вступили в программу, корчились от боли, когда кольцо срабатывало. А срабатывают они первое время нередко: нарушение режима, нарушение зоны, дурные мысли, плохой сон… Подконтрольному, а именно потенциально опасному преступнику, полагается такой же набор, как и его куратору: кольцо и капельница с неведомой бурдой.

Активные вещества из капельницы проходят по организму от кончиков пальцев до самых темных уголков мозга и становятся частью тебя. Ряд психологических симуляций для подконтрольного, и они уже знают, когда тебе страшно, смешно, когда ты спокоен, когда спишь, а когда планируешь убийство…

С момента синхронизации и до момента выхода из программы куратор чувствует все, что чувствует подконтрольный. Дистанционная эмпатия была признана единственным стопроцентным средством для предотвращения тяжких преступлений, но относительно безопасным для куратора, поэтому осуществляется лишь на добровольной основе и в крайних случаях. А для того, чтобы куратор мог отличать свои чувства от чувств подконтрольного, добавлен веселый элемент – электрический разряд. Активные вещества у куратора заставляют сокращаться мышцы, создавая ощущение удара током. Этот метод был рекомендован с целью снижения податливости среди кураторов, поскольку «Укуба» фиксировала и передавала полный спектр чувств подконтрольного путем анализа показаний выработки гормонов и нейромедиаторов в организме (адреналина, дофамина и так далее) и стимулировала организм куратора на выработку тех же веществ в тех же количествах, либо, наоборот, снижая их уровень. Оттого понять, что транслируемые чувства – не твои, без внутренних электрических разрядов было бы невозможно.

Фактически чувств куратора как чего-то отдельного, самостоятельного уже не существовало. Они иногда перекликались с эмоциями подконтрольного, и в этом случае работа с ними становилась и тяжелее, и легче одновременно – внутренний дисбаланс отсутствовал, но появлялся элемент симпатии, сочувствия к потенциальному преступнику, и в этом случае удары тока становились еще сильнее. Психологическое тестирование куратора сразу после внедрения активных веществ позволяло оценить его устойчивость и податливость, но, конечно, к самому тестированию никто не готовил, оно несло элемент неожиданности, и, говорят даже, что для каждого оно подбиралось индивидуально.

Связь через «Укубу» работала всегда идеально. Кольцо передавало информацию сразу через три канала, благодаря чему задержка передачи данных составляла не более десяти секунд при условии значительной удаленности объектов друг от друга.

Зачем же Саша на все это подписалась?

Мила была права, дело не в должности и не в деньгах, это уж точно. Состоятельные родители оставили после себя приличное наследство, которое вот уже больше десяти лет множится на банковских счетах, а бывший жених оставил брешь в душе и давящее чувство пустоты.

Монотонность каждого дня заставила Сашу задуматься, что, может быть, с «Укубой» она наконец сможет почувствовать хоть что-то, даже если это будут вовсе не ее чувства.

– Хост, я Вас жду, – голос капитана был низким и как будто с вибрацией, не подчиниться которой было просто невозможно.

Саша вздрогнула – вместо повторения регламента она просто закрашивала карандашом пустоты в буквах. Оказалось, Роб уже давно вернулся и, по своему обыкновению, умудрялся одновременно просматривать материалы сразу по нескольким подконтрольным, насвистывая какую-то веселую мелодию. В один миг ноги стали ватными. Вот он – тот момент. Сейчас ей определят подконтрольного, с которым она будет делить свою жизнь до момента, пока они оба не выйдут из программы.

Прозрачную стену кабинета капитана было видно с любого рабочего места одиннадцатого этажа, кроме как с удаленного помещения IT-шников. Перед вступлением в программу Саше часто приходилось бывать там, ведь каждому новобранцу необходимо выучить и защитить начальству целый талмуд инструкций, положений, распоряжений, сдать нормативы физической подготовки, научиться управлять как минимум одним видом дронов, пройти врачей, сдать стрельбу и получить разрешение на ношение оружия, расширенный допуск в частные и муниципальные объекты, и, наконец, выписать на Управление это чертово кольцо своего размера. Даже тут Саше не удалось не выделиться из общей массы, ведь, как оказалось, в Управлении таких маленьких колец не водится, оттого для нее контора делала персональный заказ, ехать за которым пришлось ей самой. Последнее, правда, было не обязательно, а скорее по ее инициативе, чтобы укоротить пару звеньев в бюрократической цепочке по отправке посылки из пункта А в пункт Б.

В кабинете капитана всегда было прохладно. Белый цвет стен и мебели, казалось, опускал температуру еще на пару градусов. На широком столе к ее приходу уже лежали папки с делами.

– Я решил дать тебе возможность выбрать себе подконтрольного, – эта новость стала шокирующей для Саши. Почему ей? Остальным ведь такого не позволяли. «Он считает меня слабее других, и повышения можно не ждать, или, наоборот, думает, что я справлюсь со сложным случаем, если сама этого захочу. Спросить? Или лучше промолчать?» – когда эта мысль приходила ей в голову, она всегда выбирала второй вариант.

Негромко выдохнув, чтобы не выдать своего волнения, но унять легкую дрожь в руках, Саша села за стол и открыла дела.

Их было два. Оба – мужчины. Имен не было, только номера досье.

Первый был еще совсем молодым – признан потенциально опасным для общества в восемнадцать за поиск в интернете информации о деятельности террористов. Ничего особенного в его детстве не было: животных не мучил, бабушек не обижал. Почти всю школу просидел дома, судя по отсутствию данных о пьянках и легком дебоше, в котором замечают почти всех школьников из группы риска. Из увлечений – книги. Поступил на исторический факультет и стал интересоваться военными действиями, жизнью диктаторов и манифестами террористов. Отличить научный интерес от злого гения без эмпатического внедрения по данным его куратора не представляется возможным.

Работы может быть всего на пару месяцев. Радикальный настрой легко отличить от мальчишеского увлечения, да и отношение к материалам будет однозначным. Ну а если парень двигается не в том направлении, то собранные материалы будут переданы в суд, и уже общественность решит, насколько этот человек опасен для общества и какая судьба его ждет.

Капитан придвинул вторую папку.

– Трайтор рекомендовал этого. Один из его подконтрольных.

«Что? Да как можно было и сюда влезть со своей опекой! С чего он решил, что мне нужна его помощь? Получается, это он убедил капитана дать мне два дела на выбор. Значит, первый парень – выбор капитана. Не самый сложный случай. Хотя я еще не видела второго. Странно будет, если там не маленькая девочка».

Саша оглянулась через плечо. Сквозь стекло кабинета было видно, как довольный Роб крутился на стуле: «Вот говнюк».

Без интереса Саша открыла второе дело – она не может отказаться от него, не изучив.

Дело показалось странным.

Мужчина, тридцать один год. Владелец некоего крупного бизнеса. Перед Новым годом попал в поле зрения Управления за попытку купить оружие нелегально, о чем сообщил анонимный источник. Во время кураторства выявлены сомнительные сделки с недвижимостью и низкий уровень социализации, последнее чаще всего бывает у психопатов и затворников. Однако до этого момента никаких тревожных звоночков не было – частная школа, приличный университет и всего один зафиксированный инцидент с проявлением антиобщественного поведения, который Роб нашел во время проверки, – его подконтрольный в двадцать два года подрался в кафе, защищая девушку. Был признан невиновным, но не стал инициировать судебный процесс… «СТОП!

Не может быть!

Кажется, я знаю, кто это…»

Глава 2. Старые связи

Перед Сашей лежало досье на человека, которого, вероятнее всего, она знала. Подступила легкая тошнота. События того вечера в кафе она вспоминала много раз. Перебирала в голове, думала, что было бы, послушай она своего старого друга, уйдя тогда с ним. Как изменилась бы ее жизнь? Но, чтобы не сойти с ума, она постаралась стереть из памяти все, особенно тот год. Сделать выводы и идти дальше.

Но это действительно может быть он. Саша чувствовала – это Майкл.

В тот день, что фигурировал в досье, они случайно встретились в кофейне – она забежала туда, прячась от дождя. С Майклом они учились в одной школе, жили в соседних домах, ездили вместе отдыхать, но потом их пути разошлись: Саша против воли родителей поступила в военную академию, тем самым разрушив их ожидания, а Майк, как послушный сын, изучал экономику и юриспруденцию, готовясь перенять управление компанией отца.

И вот, спустя 4 года учебы в разных странах, – случайная встреча. Он – невероятно привлекательный, холостой, уверенный в себе молодой бизнесмен, она – обручена и беременна. К тому дню она уже была сиротой. Они могли бы встретиться на похоронах ее родителей, но Майк не приехал ее поддержать.

«А капитан в курсе? Дал ли ему Роб данные о том, что я была причиной той драки? Кажется, нет».

Работать со знакомыми запрещено. Перед входом в программу личности тщательно проверяют кураторы на наличие заинтересованности. Но ее имя должно быть в полном досье, и, когда это вскроется, ситуация может обернуться чем угодно.

«Чего добивается Роб? Моего увольнения? Как только капитан узнает, что к чему, то меня… стоп… не меня, Роба должны уволить. Он нарушил регламент, а я просто выбрала досье. Хотя даже про выбор досье никто не скажет, ведь и это не по регламенту.

Как я могу помочь Майку? Если он невиновен, то его можно будет без шума исключить из программы. Собственно, почему если? Майк не убийца и не террорист, его либо подставили, либо это все просто какая-то ошибка».

Саша смотрела вглубь темных глаз капитана на смуглом лице. Она пыталась понять, участвует ли он в игре, которую затеял Роб. Не опуская взгляд, Саша отодвинула досье юного историка в сторону. Это был точно Майк, и она должна была ему помочь, хотя бы попытаться, ведь он пытался помочь ей тогда.

– Я выбрала, – ее голос не дрогнул, как и всегда. Капитан легким кивком дал понять, что принял ее решение, и без реверансов вернулся к своей работе, намекая, что и ей пора вернуться к своей. Пока она не в программе, слежку за другими подконтрольными никто не отменял.

Несколько первых шагов из кабинета Саша сделала, казалось, на чужих ногах. Двигаясь по инерции, она нечаянно толкнула проходящую коллегу, но затуманенный разум даже не выдал автоматического «прости». Набирая темп и возвращаясь в реальность, она быстро преодолела расстояние до стола Трайтора.

– Надо поговорить, – Саша прошипела это так резко, что Роб вздрогнул.

– Прости, надо было предупредить тебя, но вчера ты усвистала с работы так быстро, что я не успел. И трубку не брала…

– Не сейчас, – она оборвала его оправдательную речь, села на стул, развернулась к своему экрану и постаралась сосредоточиться на «текучке».

По своим трем подконтрольным она должна передать все дела до конца недели. Ее последние «клиенты» были невероятно скучные. Дом-Работа-Дом и ровным счетом больше ничего. Когда у одного из них был отпуск, ей даже пришлось взломать «Умный дом» и вырубить Wi-Fi, чтобы убедиться, что подконтрольный лентяй еще не скончался. Оказалось, что он так сильно залип в виртуальной реальности, что почти сутки ссался под себя.

Жаль, что зануда-ссыкун не достанется Робу. Его она вообще хотела снять с контроля до передачи дел. В поле зрения Управления он попал за затворничество и поисковые запросы по оружию. Оказалось, что он просто неделю зависал в какой-то виртуальной стрелялке и выбирал, какая пушка лучше подойдет на последнем уровне для победы над Боссом.

Другие два «клиента» не были существенно интереснее, и она подбивала досье по ним, оставляя пропуски во всех «опасных» графах.

В работе Управления было немало откровенной тягомотины. Контора не имеет права оставлять без внимания обращения гражданских, поэтому зачастую, если сосед не угодил соседу, они наперебой строчили друг на друга жалобы по принципу: «У этого-то мудака явно что-то найдут».

А еще каждый день IT-шники отправляют списки с десятком выявленных опасных поисковых запросов, часть из которых создавалась пользователями для порабощения виртуального мира, а другие просто однажды решили, что праща – это что-то для БДСМ, и умный таргет стал предлагать им все новые и новые орудия реальных пыток.

Конечно, не все так радужно, как хотелось бы, и иногда тайная жизнь приличного с виду семьянина и типичного клерка в любой момент может выйти за пределы темной фантазии и обернуться катастрофой. Именно для предотвращения таких инцидентов и создано Управление со всеми его этажами, каждый из которых специализируется на своем типе потенциальных преступников.

После того, как куратор признает своего подконтрольного потенциально опасным для общества, он попадает в программу. За ним устанавливается круглосуточная слежка, и начинается подбор нового куратора, который должен с точностью определить намерения подконтрольного путем искусственно созданной односторонней эмпатии. Невиновных ждет выход из программы и постепенное снятие контроля, виновных в конечном итоге – суд либо немедленная ликвидация. Но до того предстоит длительный сбор информации, анализ действий, мыслей и чувств.

Время тянулось невообразимо медленно, но раньше, чем закончится рабочий день, о Майкле она ничего не узнает. После определения подконтрольного и до момента вступления в программу обычно проходит не больше суток, а значит, ей надо как-то выведать максимум информации о том, что с ним случилось. Пережитый опыт не давал ей руководствоваться чувствами, но не в отношении Майкла. Он был частью какой-то другой, почти что чужой жизни – последней ее крупицей. Саша боялась узнать, что включение Майкла в программу было небезосновательным, но больше этого ее волновало, фигурирует ли ее имя в досье.

– Ты не принесешь мне кофе? – Саша как бы невзначай обратилась к Робу, зарывшись перед этим поглубже в распечатки инструкций. – Черный, с корицей, – добавила она, не дожидаясь ответа.

Роб усмехнулся наглости коллеги, демонстративно потянулся и направился в другой конец коридора к кофе машине. Как только его тень скрылась за поворотом, Саша, не вставая со своего крутящегося стула на колесиках, подкатилась к столу Трайтора. Автоматическая блокировка еще не успела сработать, и она смогла зайти в досье его подконтрольных. Фоджер, Лунер, Веб, Страйкер… Фамилии Майка нет в списке. Что за черт? Неужели она ошиблась? Не может быть. Одного не хватает! По званию Роба ему положено пять подконтрольных, значит, он уже передал его досье оперативникам для круглосуточного наблюдения.

«Зараза, надеюсь, у кофейного аппарата очередь».

Саша, как могла, быстро и сосредоточено набирала нужные команды на проецируемой на рабочий стол клавиатуре: «Запаролено. Черт, черт, черт».

«Думай!» – Саша спешно осматривала все, что находилось на рабочем месте Робба в поисках чего-то типа… – «Нашла!» В урне лежал пустой стакан от утреннего кофе, в котором, судя по виду и запаху, сахар, вода и кофе были в равных пропорциях. Саша оторвала кусочек скотча и прилепила его на смачный сладкий отпечаток большого пальца на стакане, чуть пригладила, оторвала и приложила к сканеру отпечатков пальцев. «Ну же!» – сканер нехотя сработал, и досье Майка было перед ней. Несколько секунд, и она уже загрузила его в свое облако, отправила компьютер в режим блокировки и развернулась к своему столу.

– Могла бы и нормально попросить, – Роб поставил полный стакан с кофе перед ней. «Вот черт, попалась», – Саша решила, что не заметила, как он идет. – Мне, конечно, несложно, но слово «пожалуйста» никто не упразднял, – «О, КОФЕ! Он говорит про кофе!»

– Спасибо за кофе! – Саша улыбнулась и отвернулась обратно к своему голографическому экрану. Досье она изучит потом, когда вернется домой. Ей оставалось решить, стоит ли просвещать Милу во все это – вряд ли она скажет ей спасибо за еще один багаж знаний.

Досье по всем «клиентам» были «подбиты», и она неспешно отправляла их капитану для дальнейшего распределения, а в промежутках между сдачами искала через личный телефон информацию о Майкле, его семье и фирме.