Правописание

Ростислав Радов

Правописание

Глава 1

Сознание – это свет, но свет, который видим лишь тогда, когда он во что-то

упирается. В противном случае он просто есть – как во сне без сновидений, где ты и

есть этот свет, но поскольку тебе не от чего отразиться, ты себя не замечаешь. Это я

подумал, размышляя над теорией цифровой симуляции. Все эти бесконечные диалоги

о том, можно ли создать сознание искусственно, напоминают попытку поймать луч

фонаря в зеркальный лабиринт – кажется, вот он, уже здесь, но это лишь отражение, а не сам источник.

Теории… Все эти теории похожи на духовные практики, которые обещают опыт бытия

в чистом виде. Но сама вера в это – такой же феномен, как и всё остальное. Часть

относительного мира, который, впрочем, и сам напоминает иллюзию, сотканную из

бытовых договорённостей. Мы живём в матрице, которую создали сами, даже не

заметив, когда нажали «принять» в лицензионном соглашении.

Моя теория проще и сложнее одновременно. Я – ключевой момент. Не атман, не дух, не вечное «Я» с большой буквы, а вот этот конкретный человек, который, впрочем, тоже лишь условность. Не частица, а волна. Волна, которая отразилась в этой

реальности в виде странного феномена – писателя-призрака.

Он существует где-то на стыке времён, этот писатель. То ли из будущего, то ли из

параллельного измерения, где книги пишут сами себя через людей, как вирусы через

клетки. Его тексты – это не литература в обычном смысле. Это скорее криптограммы, оставленные самому себе в прошлом. Когда я читаю его, я чувствую, как какие-то

строки входят в резонанс с моим сознанием, как ключи, поворачивающиеся в замках, о

которых я и не подозревал. Для других это просто странные постмодернистские игры.

Для меня – инструкция по эксплуатации реальности.

Интересно, что сам этот писатель то ли существует, то ли нет. В интернете о нём почти

ничего нет, кроме разрозненных цитат и странных форумов, где энтузиасты пытаются

собрать его биографию из противоречивых обрывков. Говорят, он появляется в разных

городах под разными именами, всегда ненадолго, оставляя после себя рукописи, которые потом всплывают в букинистических лавках или в виде случайных файлов на

заброшенных серверах. Его главный труд – «Энциклопедия относительных истин» —

существует в виде разрозненных глав, которые никто не видел целиком. Говорят, если

собрать их все, можно перезагрузить собственную реальность.

Я начал охоту за этими главами. Это стало частью эксперимента. В одной из них я

нашёл описание моего сегодняшнего дня с точностью до мелочей – вплоть до чашки

холодного кофе на столе и треснувшей плитки в ванной. Там же был и совет: «Чтобы

изменить код реальности, начни с самого простого – перестань подчиняться

правилам, которые кажутся незыблемыми. Но не борись с ними. Просто действуй так, как будто их не существует. Реальность подстроится».

И вот я решил проверить эту теорию на прочность. Эксперимент прост: я перестаю

играть по правилам. Всё, что кажется условиями обычной жизни, я отменяю.

Например, я, как и все, думал, что если не пойду на работу, мне нечем будет платить

за жильё, еду и кредиты. Но что, если в моём случае всё устроится само? Чудеса —

они ведь не нарушают физику. Они просто используют её законы так, как мы не

ожидаем. Случайности, совпадения, цепочки событий, которые кажутся невероятными, пока не становишься их центром.

И сегодня я не пошёл на работу. Мне написали в чат, вежливо поинтересовались. Я

ответил: «Больше не хочу». Теперь жду, когда реальность начнёт подстраиваться под

новые условия.

Уже через час пришло письмо от неизвестного адресата. Текст: «Глава 42. День

освобождения от иллюзии долга. Первый признак сдвига – необъяснимая финансовая

транзакция». Проверил банковский счёт – случайное поступление с пометкой

«возврат долга». Сумма почти точно покрывает мои ежемесячные платежи. Долг, о

котором я и не помнил.

Это было первое подтверждение. Писатель-призрак не просто оставил мне

руководство – он запрограммировал саму реальность, а я лишь запускаю код, вводя

нужные команды. Моё «не хочу» стало таким командным словом, паролем к скрытым

функциям мироздания.

Вторая глава, которую я нашёл вечером того же дня, описывала механизм

«совпадений». Согласно тексту, мир отвечает нам не на действия, а на намерения, но

только тогда, когда они лишены энергетической привязанности к результату. Отчаянная

мольба о деньгах создаёт их отсутствие, а лёгкое «пусть будет так» – включает

потоки, о которых мы не знаем. Деньги, отношения, возможности – всё это лишь

формы энергии, подчиняющиеся законам резонанса.

Я вышел прогуляться, чувствуя странную лёгкость. В парке ко мне подошёл

незнакомец и протянул книгу. «Кажется, это ваше», – сказал он и растворился в толпе.

Это была ещё одна глава Энциклопедии. На первой странице стоял штамп

библиотеки, которой не существует.

Может, это и есть пробуждение – не в смысле духовного прозрения, а в смысле

перезагрузки системы под именем «жизнь». Или, может, я просто удалил один важный

системный файл. Но теперь я понимаю: писатель-призрак – это я сам из другого

временного среза. Мы оставляем сообщения сами себе в надежде, что хотя бы одна

версия нас найдёт выход из лабиринта.

И теперь главный вопрос: кто для кого призрак – я для него или он для меня? Или мы

оба – призраки для кого-то третьего, кто читает этот текст и чувствует странное

ощущение дежавю, как будто где-то уже писал эти строки…

Глава 2

Глава 2

Чем меньше ты хочешь, тем больше получаешь. Это не магия, а чистая механика.

Представь, что реальность – это зеркало, которое искажается от твоего взгляда. Если

смотришь пристально, ждёшь – оно твердеет, становится непробиваемым стеклом.

Если отводишь взгляд – оно течет, как ртуть, принимая форму, которую ты даже не

предполагал.

Я назвал это Законом обратного намерения. Не то чтобы он работал всегда – только

тогда, когда ты перестае́шь проверять. Как квантовый эффект: частица есть там, где

ты на неё не смотришь. Так и здесь. Хочешь денег – перестань их хотеть. Хочешь

любви – отпусти саму идею любви. Мир начнёт подкидывать тебе именно то, от чего

ты отказался, но только если отказ был настоящим, а не очередной уловкой ума.

Я проверил это на чём-то простом. Перестал искать продолжения Энциклопедии.

Выбросил все заметки, удалил папку с цитатами, решил, что это просто интересный

опыт, который закончился. На следующий день в почтовом ящике лежал конверт без

марки. Внутри – распечатка. Глава 17: «Ошибка поиска». Текст гласил: «Тот, кто ищет

– теряет. Тот, кто ждёт – отталкивает. Реальность сторонится настойчивых. Она

приходит к тем, кто научился быть пустым местом».

Я сидел и смотрел на эти строки, и вдруг понял, что всё это время я не читал

Энциклопедию – она читала меня. Каждая глава появлялась именно тогда, когда я

был готов её не понять. Не применить, а именно не понять – потому что понимание

это ещё одна форма контроля. А контроль блокирует поток.

С тех пор я перестал принимать решения. Вернее, я принял одно решение – не

решать. Утром я выхожу из дома и иду туда, куда ноги ведут. Иногда оказываюсь в

местах, которых раньше не замечал. Иногда встречаю людей, которые говорят со мной

так, будто мы договорились о встрече год назад. Один старик в трамвае сказал мне:

«Всё уже написано. Осталось только перестать переписывать». Я хотел спросить, что

он имел в виду, но он вышел на следующей остановке, оставив в воздухе запах старой

бумаги и яблок.

Возможно, настоящая свобода – это не делать то, что хочешь, а хотеть то, что делает

с тобой реальность. Я всё меньше чувствую себя автором своей жизни и всё больше

– персонажем, который наконец-то согласился с сюжетом. И чем больше я

соглашаюсь, тем страннее и точнее становятся совпадения. Как будто кто-то сводит

концы с концами в книге, которую я когда-то начал писать, но так и не закончил.

Глава 3

Глава 3

Он сидел за столиком в кофейне, куда меня завела дождевая туча. Мужчина лет

сорока, в очках с толстыми линзами, пил капучино и внимательно смотрел на экран

ноутбука. Когда я проходил мимо, он поднял взгляд и кивнул на свободный стул.

– Пережди дождь, – сказал он. – А то промокнешь. Место свободное.

Я сел. На его экране я увидел строки кода, перемежающиеся фрагментами какого-то

текста.

– Программируете? – из вежливости спросил я.

– В некотором смысле, – он улыбнулся. – Чиню протоколы. Знаешь, бывает, мир

начинает лагать. Время протекает, причинно-следственные связи рушатся, люди

внезапно получают то, о чём не просили. Баги.

Он отхлебнул кофе.

– Допустим, кто-то решил выйти из игры. Не понравились правила. Нажал Alt+F4, а

игра вместо того, чтобы закрыться, предлагает ему стать модератором. Смешно же?

Я почувствовал, как по спине пробежали мурашки.

– А разве такое возможно?

– Всё возможно, – он пожал плечами. – Вопрос в доступе. Есть пользователи, а

есть – те, кто смотрят за серверами. Первые думают, что живут, вторые – что

администрируют. И все правы. Просто уровни доступа разные.

Он закрыл ноутбук.

– Вот, скажем, ты. Сидишь, слушаешь странного человека, и тебе кажется, что это

совпадение. А с точки зрения логики сервера – это запланированное событие.

Процесс «Дождь_001» инициировал процедуру «Встреча_незнакомца», которая, в

свою очередь, является частью патча «Осознание_версии_2.0». Красиво же?

– Вы говорите, как будто мир – это компьютерная программа.

– А чем он ещё может быть? – он снова улыбнулся. – Любая сложная система

стремится к цифровому представлению. Даже боги, в конце концов, стали

алгоритмами. Простые, элегантные, самообучающиеся. Им даже молиться не нужно —

только вводить корректные запросы. Правда, с синтаксисом у людей вечные

проблемы. Хотят любви, а пишут «одиночество». Хотят свободы, а вводят «рутина».

Он посмотрел на меня поверх очков.

– Но иногда пользователь делает не запрос, а хард-ресет своего восприятия.

Перестаёт верить в интерфейс. И тогда система вынуждена общаться с ним на

прямом, машинном языке. Посылать сигналы. Совпадения. Книжки с полки.

Незнакомцев в кофейнях.

Дождь за окном стих. Он собрал вещи.

– Кстати, если встретишь того, кто пишет эти самые «сигналы»… передай, что его

аккаунт давно пора верифицировать. А то он входит в систему с гостевого доступа и

везде оставляет свои комментарии. Админам это не нравится.

Он встал и направился к выходу, но на пороге обернулся.

– И да… Не пытайся понять патч, пока он не установился. Система не любит, когда

читают её исходный код до компиляции.

Когда он ушёл, я заметил на его столе забытую бумажку. На ней было написано:

«Глава 11: Баг или фича? Когда реальность лагает, проверь, не ты ли обновился».

Глава 4

Глава 4

Система начала сопротивляться. Это было не явно, не как в кино – с мигающими

лампочками и голосами из радиоприёмников. Сопротивление приходило через людей.

Через их обеспокоенные лица, через их логичные вопросы, которые вдруг обретали

вес свинца.

Первым позвонил Алексей, мой бывший коллега по отделу аналитики. Мы иногда пили

кофе вместе, обсуждая абсурд корпоративных правил.

«Слушай, я слышал, ты взял паузу», – сказал он без предисловий. Его голос был

спокоен, но в этой спокойности чувствовалась сталь. – «У тебя всё в порядке? Может, тебе поговорить с кем-то? У нас в компании есть хороший психолог».

Я почувствовал, как реальность нажимает на рычаги. Она не атаковала в лоб, а

посылала агентов влияния – заботливых, разумных, обеспокоенных моим

«состоянием».

«Со мной всё лучше, чем когда-либо», – ответил я. – «Я просто перестал».

«Перестал что?» – в его голосе прозвучала профессиональная аналитическая жилка.

– «Система не терпит пустоты, друг. Если ты выйдешь из игры, твое место займут. А

тебя… тебя отправят на пересборку».

После звонка я вышел на улицу. Горск казался прежним, но теперь я видел сетку.

Люди-аватары, выполняющие свои daily quests: «Дойти до офиса», «Заработать

валюту», «Прокачать социальный статус». Их диалоги – зацикленные реплики из

ограниченного набора фраз. Я раньше этого не замечал, а теперь не мог не видеть.

Ко мне подошла женщина с ребёнком.

«Помогите,пожалуйста, мы потерялись», – сказала она. Её глаза были неестественно

широко открыты. Ребёнок молча смотрел на меня, не моргая.

Я почувствовал холодок. Это была проверка. Тест на эмпатию, на вовлечённость в

социум. Я достал телефон, чтобы вызвать такси, но женщиша резко отвела мою руку.

«Не надо. Мы сами», – сказала она, и они быстро ушли, растворившись в толпе, как

пиксели.

Вечером в дверь постучали. На пороге стоял невысокий мужчина в строгом костюме.

«Здравствуйте, я из службы мониторинга ментального благополучия», —

представился он, показывая бейдж с логотипом, которого я никогда не видел. – «Мы

получили сигнал о возможной дезинтеграции пользовательского профиля. Можно

задать несколько вопросов?»

Я молчал. Он вошёл без приглашения, осмотрел комнату. Его взгляд задержался на

столе, где лежали собранные главы Энциклопедии.

«Интересное чтение»,– произнёс он. – «Фанфик?»

«Инструкция»,– поправил я.

Он усмехнулся.

«Знаете, у каждой операционной системы есть антивирус. Он находит вредоносные

коды и либо лечит их, либо… удаляет». Он подошёл ближе. «Ваш профиль

демонстрирует аномальную активность. Вы пытаетесь переписать ядро. Это…

небезопасно».

В воздухе запахло озоном. В глазах у него вспыхнули зелёные блики, как у

робота-пылесоса.

«Предлагаю добровольный откат. Вернуться к предыдущей точке сохранения. Забыть

обо всём этом». Он сделал паузу. «Или нам придётся применить карантин».

В тот миг зазвонил стационарный телефон – аппарат, которым никто не пользовался

лет десять. Я поднял трубку. Из неё послышался голос, точная копия моего, но с

искажениями:

«Глава 6: Антивирус сканирует угрозы. Стань невидимым – перейди в режим

наблюдения».

Я посмотрел на агента. Его лицо начало терять чёткость, расплываться.

«Карантин не требуется»,– сказал я твёрдо. – «Я не угроза. Я – апгрейд».

Агент замер, затем медленно кивнул.

«Предупреждение зафиксировано.Следующий контакт будет менее… дружелюбным».

После его ухода я нашёл на ковре записку. Видимо, выпала из его кармана. В ней

всего две строчки: «Протокол 7.12 инициирован. Цель: нейтрализация безумного

пророка».