скачать книгу бесплатно
– По всем признакам похоже на отравление. Но как будто кто-то вытер им губы… – Амина оглянулась в поисках платка. Осмотрела рукава потерпевших, но объяснения своей гипотезе так и не нашла. – Вот, смотрите, следы от рвотных масс на груди, а подбородки чистые…
– Это детали. – Ясинский поморщился. – Время смерти?
– Судя по трупному окоченению, примерно полночь. Точнее скажу после вскрытия.
Амина убрала градусник и продолжила осмотр девушки. Она старалась как можно меньше обнажать ее, задирая одежду. Затем переключилась на парня. Внешние телесные повреждения у обоих отсутствовали, под ногтями чисто, запястья без синяков.
– Признаков сопротивления нет, – заключила Амина.
– Что и требовалось доказать!
Ясинский протянул ей очередной вещдок. В пакете лежал флакон популярного бренда бытовой химии. Сердце Амины сжалось, едва она представила, какие муки должны были испытать ребята перед смертью… И тем не менее они безмятежно сидели и трогательно держались за руки.
– Это невозможно! – вдруг сказала она.
– Что? – Ясинский с недоверием уставился на Амину.
– Их кто-то усадил так… специально… посмертно! Иначе тела бы сползли или завалились набок… Это физически невозможно – остаться в сидячей позе, сотрясаясь в предсмертных конвульсиях!
– А колонны? Облокотились, да и все…
– Нет, вы не понимаете.
– Что за шум, а драки нету? – встрял в разговор участковый.
– Что скажешь, Никич? – парировал Ясинский. – На твоем участке и такое?!
– Та-а… Я вот что думаю. Набрели на них бомжи, скорую вызвать побоялись, а ценности унесли. Телефоны можно недурно так загнать!
– И заодно усадили помягче? – перебила Амина.
Участковый с Ясинским переглянулись.
– Ну, вообще могли… из чувства вины или уважения там… гастарбайтеры! У нас таджиков полно. Мусульмане они… кто их обряды знает…
Ясинский прокашлялся и почесал кончик носа. Участковый запнулся.
Амину бросило в жар: почему к православным традициям относятся с уважением, а мусульманские воспринимают как дикие ритуалы?
– Нет таких… обрядов.
Она поднялась.
– Ладно, забирайте! – крикнул Ясинский фельдшерам из скорой, которые нетерпеливо топтались на площадке перед ротондой.
Затем подполковник обратился к операм:
– От вас жду подробный отчет! И от вас, э-э?..
– Старший судмедэксперт Алексеева, – протянула руку Амина.
По лицу Ясинского проскочила тень удивления, но он быстро справился с собой и пожал ее ладонь.
– От вас заключение по обоим, причем вне очереди – это приоритет. Задача ясна?
– Ясна. – Амина помедлила. – Вы сказали, что их зовут Женя и Илья, почему тогда подпись «Ж + Т»?
– Глазастая, – по-доброму усмехнулся участковый. – Топоров. Фамилия у Ильи Топоров, кличка – Топор.
Амина попрощалась и направилась к выходу из парка. На широкой аллее к ней подскочил молодой человек с блокнотом и камерой в руках.
– Прокомментируйте, пожалуйста…
– Вы же знаете, что я ничего не могу вам рассказать. Обратитесь в пресс-службу Следственного комитета.
– Значит, дело ведет Следком?
Амина покачала головой и быстро пошла к машине. Дождь грозил перейти в ливень.
Глава третья
Когда Амина добралась до Бюро, было уже одиннадцать. Боясь упустить важные, незаметные на первый взгляд детали, Амина занялась вскрытием сама от и до, отказавшись от помощи Михалыча, который обычно подготавливал трупы для экспертов. Он лишь доставил тело девушки – Смирновой Евгении Васильевны – в секционку. Людочка все еще возилась с утренней бабулей, хотя поглядывала с завистью на соседний стол, за которым работала Амина. Все предметы одежды потерпевшей Амина аккуратно убрала в полиэтиленовый пакет, чтобы отправить на последующую экспертизу. Хотя с большой долей вероятности можно было утверждать, что ребята отравились содержимым того самого флакона бытовой химии, Амина действовала согласно правилам.
При подозрении на отравление нельзя было обмывать труп ни водой, ни антисептиком, чтобы не смыть яд или не занести последний в организм. Порядок вскрытия также отличался от прочих: сначала Амина извлекла из тела сердце и забрала в шприц кровь на последующее исследование, затем выделила и перевязала у входа желудок и кишечник. Позже их содержимое будет тщательно осмотрено.
В секционном зале было прохладно, но лоб Амины покрылся испариной, резинка от шапочки сдавила виски, под маской стало трудно дышать. Боковым зрением Амина отметила тень – это Михалыч примостился у стены. Значит, будет смотреть, как она работает. Мимолетная дрожь пробежала по пальцам, но Амина собралась и запретила себе отвлекаться. Ее личный набор инструментов – японский, дорогой и удобный, который она купила себе на пятилетний юбилей работы в московском морге при ГКБ №31, – использовала Люда, поэтому Амине пришлось взять отечественные, фирмы «Ворсма». Это были охотничьи ножи.
Время застыло. Амина не заметила, как пролетели часы тяжелой, утомительной работы по вскрытию тел Жени и Ильи. Картина была схожая. В том, что дети отравились, сомнений не было: у обоих имелись характерные ожоги слизистой полости рта, глотки и пищевода. Но самым важным открытием для Амины стало подтверждение ее теории, что тела подростков двигали после того, как наступила смерть. В том, чтобы дети лежали в определенной позе, проглядывала чья-то личная заинтересованность…
Во главе секционного стола собрался небольшой консилиум. Переодевшаяся Люда замерла с широко распахнутыми глазами, Михалыч вернулся после очередного перекура и выжидательно сопел. В дверном проеме стояла Кулагина, между нахмуренных бровей у нее залегла жесткая складка.
Амина сосредоточенно диктовала Людочке:
– Трупное окоченение разрушено в мышцах верхних конечностей, а также в мышцах запястий левой руки Топорова и правой руки Смирновой, что позволяет говорить о насильственном изменении положения тел post mortem.
– Что вы такое несете, – раздраженно проговорила Кулагина. – Это всего лишь предположения. Я, например, ничего подобного не наблюдаю.
Начальница вплотную подошла к столу, на котором лежало тело Ильи. Она схватила перчатку и, используя ее как ухватку, приподняла и осмотрела запястье подростка.
– Фельдшеры, когда забирали трупы, должны были как-то расцепить им ладони? Вот вам и ответ.
Кулагина перехватила возмущенный взгляд Амины и веско произнесла:
– Какой у вас перерыв в стаже? Десять лет? Немудрено, что навыки подрастеряли…
– Девять. Я с отличием окончила курсы профессиональной переподготовки, о чем вам прекрасно известно. – Амина стойко выдержала взгляд начальницы, но та не отступала.
– Ох, не знаю, как у вас в Москве, но у нас тихий и благополучный провинциальный город. Не нужно додумывать всякую ерунду. Если вам у нас скучно, то… возвращайтесь в столицу. – Кулагина холодно улыбнулась.
– Я знаю, что такое провинция, не понаслышке. Сама родилась и выросла в Нальчике. Ошибочно предполагать, что громкие преступления совершаются только в городах-миллионниках…
– Вы переутомились, – отрезала начальница. – Михалыч, заканчивай тут… Алексеева, вы свободны!
Амина послушно покинула секционный зал.
Струя горячей воды из узкого служебного душа больно хлестала по плечам. Амина старательно терла тело мочалкой. Казалось, запах пота, пластика и формалина не просто въелся в поры, а проник под кожу. Во рту стоял неприятный привкус. Короткий рабочий день судмедэксперта действительно подходил к концу, но Амина и не думала ехать домой. Тревожные мысли не покидали ее, вопросы один за другим всплывали в гудящей голове. Амина обернулась полотенцем и прошла в раздевалку. Наскоро высушив волосы феном, она оделась, взяла сумочку и поднялась в свой кабинет на втором этаже.
Из окна виднелась соседняя крыша, покрытая жестяным листом, и толстая труба системы охлаждения морга. Кажется, дождь прекратился, но небо по-прежнему затягивали свинцовые тучи. Амина подошла к своему рабочему месту – массивному лакированному столу с миллионом царапин и неудобному стулу с продавленным сиденьем пестрого цвета. Она внимательно осмотрела розовую керамическую чашку, нашла ее достаточно чистой, достала из коробки пакетик с зеленым чаем и включила электрический чайник. Из недр сумки Амина выудила бутерброд с маслом и сыром и включила компьютер.
Амина смотрела в монитор и машинально гоняла обручальное кольцо по цепочке на шее. От бутерброда осталось лишь несколько крошек, а чай давно остыл.
Чужих отпечатков пальцев на подростках не обнаружено.
Анализы чистые – ни алкоголя, ни наркотиков.
Антидепрессанты они не принимали.
Даже следы никотина отсутствуют.
В содержимом желудков подтвердился яд, соответствующий этикетке на флаконе из вещдока. В остальном ребята выглядели здоровыми и полными сил, их чувства были взаимны… Что же сподвигло подростков на самоубийство?
Позвонил Ясинский.
– Заключение готово?
Амина поделилась своими соображениями. Подполковник терпеливо ее выслушал.
– Согласитесь, вряд ли бы грабитель стал любовно соединять руки детей? – закончила Амина. – Я думаю, что кто-то соркестрировал это самоубийство!
– Тю, здесь вам не Москва. – На другом конце послышалось кряхтение Ясинского.
«Ну вот опять», – вздохнула Амина.
Подполковник продолжил:
– Вы что, намекаете на маньяка? Графический анализ подтвердил, что предсмертную записку написала Женя.
– А вам не кажется странным текст этой записки?
– Кто ж их разберет, современных детей. Ладно, я вас понял и обещаю разобраться! Но вы пока… эти детали… не включайте в акт заключения. Договорились?
– Как это?
– Поясняю: Смирнов – важный человек в городе, успешный бизнесмен, интересуется политикой. Лишняя шумиха ему ни к чему. По-хорошему прошу вас пойти нам на встречу. А с остальным мы обязательно разберемся. Все учтем, даю вам слово!
Ясинский отключился. Амина медлила. Перед тем как приступить к формальностям, она решила кое-что проверить.
Глава четвертая
Амина открыла базу данных и скопировала адрес Ильи Топорова в свой телефон. Уже без пяти минут три! Она написала детям в ватсап, что сегодня забрать их из школы не сможет.
Амина быстро собралась и выскочила из здания БСМЭ. До Заречья было недалеко, главное – успеть через Зареченский мост до часа пик. В машине автоматически подключилась аудиокнига про НЛП. Амина вздохнула – не похоже, что эти техники работают. Она открыла приложение «Литрес». Уж лучше послушать что-нибудь из классики. Увидев «Анну Каренину» в бесплатном доступе, Амина с облегчением сделала выбор в пользу Толстого. «Тут и Ясная Поляна недалеко, – вспомнила она. – Надо будет свозить туда детей».
Дом, в котором был прописан Илья, оказался простенькой трехэтажкой, которая ютилась на окраине пустыря. В единственном подъезде имелся домофон. Амина нажала на нужную кнопку и приготовилась говорить, но на трель не отреагировали ни во второй, ни в третий раз. Ямылагъужин[1 - Ямылагъужин (кабард.) – ругательное: пропади ты пропадом!]! Неужели я зря сюда ехала?
Она нажала на кнопку соседней квартиры.
– Вы к кому? – настороженно произнес пожилой женский голос.
– Я из Бюро судмедэкспертизы. Мне нужно поговорить с Топоровой Марианной Павловной. Вы не знаете, когда она будет дома?
– Ох, господи… Заходите!
Амина поднялась на последний этаж. На лестничной клетке ее встретила плотная женщина лет шестидесяти в цветастом махровом халате и пушистых тапках. Амина показала ей свое удостоверение.
Соседка уважительно закивала, в ее слезящихся глазах промелькнуло любопытство.
– Марьяна вам не откроет. Уже который день не просыхает. Беда с ней… Вы, наверное, по поводу Илюшки?
Амина кивнула. Напрашиваться в гости ей не хотелось, а женщина к себе не пригласила. Они остались стоять в проходе.
– Я видела новости. Ох, беда-беда… У Илюши жизнь трудная была, мать-алкоголичка, да и рос без отца. Но парень он хороший, толковый. В строительном учился…
– ПТУ?
– Ну да, мечтал стать архитектором. И подрабатывал.
– Где, не знаете?
– На кортах, в Теннисном центре. Если хотите мое мнение, так это Женя его надоумила. Он бы сам на такое никогда не решился. Верующий был, да и Марьяна тоже… – Соседка перекрестилась. – Теперь и отпевать не станут…
– Женя дурно на него влияла?
– Ну как… Я ему всегда говорила: «Не твоего поля ягода!» Кто он, а кто она?!
– А с кем еще Илья общался?
– Да ни с кем. Молодежь теперь какая? Все время в компьютерах.
Амина задумалась.
– Вы не подскажете, где живет Смирнов?
– А чего тут скрывать, все знают: в Садовом поселке у него терем.
Амина прикинула маршрут. В отличие от Москвы, в Туле все было относительно «недалеко». Она поблагодарила соседку.
– Пожалуйста, передайте Марианне Павловне, чтобы позвонила мне, как только сможет. Тело надо забрать…
