скачать книгу бесплатно
– Подписаны начальниками служб. Все готово для выхода в море.
– Прогноз погоды?
– Синоптики обещают удовлетворительную погоду по всему маршруту полета.
– Хорошо, – кивает молодая женщина.
Да, относительно своих научных заслуг и своего положения Анна молода. Для инженера, для доктора технических наук тридцать лет – это молодость, если не сказать «юность». К молодости следует прибавить врожденную интеллигентность и весьма приятную внешность.
Территория «Севмаша» раскинулась вдоль протяженной бухты. Цеха, стапели, пирсы, доки, краны, рельсы запутанной железнодорожной паутины… Представителям головного разработчика и завода-изготовителя необходимо попасть к пирсу, где дожидается эскадренный миноносец «Адмирал Ушаков» – один из двух надводных кораблей, обеспечивающих безопасность пуска баллистической ракеты с подводного ракетоносца «Дмитрий Донской». Выход в море группы кораблей, участвующих в пуске, назначен на восемь утра.
– Переживаешь? – спрашивает Анна.
– Есть немного, – кивает спутник. – Как-никак первые испытания в моей жизни…
«Повезло тебе, – неприметно усмехается женщина. – А мне приходится наблюдать эту комедию со дня первой неудачи. До конца жизни не забуду 24 мая 2004 года, когда на нашем машиностроительном заводе взорвался двигатель для будущего «Молота». Затем последовали три расслабляющих успеха: «бросковый» подводный пуск весогабаритного макета и два успешных испытательных пуска натурного изделия. А с сентября 2006 года началась полоса неудач с крохотными проблесками надежды…»
– Привыкай, – останавливается Воронец перед веткой железной дороги. – И гордись – благодаря вашему институту в стране появилось страшное оружие.
Мимо с грохотом проползает маневровый локомотив с парой прицепленных платформ.
– Вы так считаете? – не распознает сарказма Симонов.
– Конечно! Наш уникальный «Молот» задуман вовсе не для борьбы с врагами России.
– А для чего же?
– Разве ты еще не понял? Для эффективного и скорейшего уничтожения авторитета отечественного ракетостроения…
Они идут дальше.
О прямоте и категоричности суждений Анны Воронец в среде ракетостроителей ходят легенды. Она может сказать все невзирая на лица, и это «все» ей сойдет с рук. Наверное, потому, что она не лезет в руководители, отгораживается от сомнительной чести быть чьей-то протеже и тщательно оберегает свою независимость. К тому же по праву считается талантливым инженером.
– Понимаю, – улыбается молодой человек. – Но позволю напомнить о том, что в неудачах «Молота» виноват не только Московский институт теплотехники.
Анна отмахивается:
– Шесть лет слышу один и тот же бред: «В создании «Молота» участвует около шестисот пятидесяти предприятий, разбросанных по всей России. Нас не в полной мере финансируют. Во всем виновата разруха и лихолетье девяностых…»
– Не любите вы наш институт, Анна Аркадьевна.
– А в моем трудовом договоре, Саша, о любви не сказано ни слова. Я обязана качественно выполнять свою работу, что и делаю изо дня в день…
С данным фактом не поспоришь. Воронец отвечает за изготовление своеобразной фишки «Молота» – командного блока, задающего маневренным двигателям некий алгоритм работы, позволяющий обходить системы вражеской противоракетной защиты. Первые же испытания этой «фишки» дали потрясающие результаты. Мелкие недочеты, конечно, нашлись (куда ж без них!), но в целом работа подразделения Анны Воронец получила высочайшую оценку.
– …А вот насчет моей нелюбви к Москве и москвичам ты подметил верно, – с усмешкой на тонких губах продолжает она. – Там, где появляются москвичи, надолго пропадает здравый смысл и остается голая, отвратительная коммерция.
– По-моему, вы перегибаете…
– Перегибаю?! Тогда объясни, зачем ваш институт перехватил контракт на создание ракетного комплекса «Молот» у Уральского КБ имени Макеева? Вы делали комплексы наземного базирования, уральцы всю жизнь занимались баллисти-ческими ракетами для подводных лодок. Какого черта вы влезли?
– Но вы должны…
– Я ничего не должна! Равно как и рядовые граждане России, оплачивающие каждый неудачный пуск нашего общего детища, которое, не успев родиться, уже по всем статьям проиграло американскому «Трайденту».
До серого бетонного пирса, к ровному краю которого пришвартован «Адмирал Ушаков», остается шагов триста.
– На мой взгляд, Анна Аркадьевна, у вас чересчур жесткая позиция.
– Не спорю. Потому что в вопросах, касающихся безопасности нашей страны, она должна быть жесткой и холодной, как айсберг. Уральцы строили нормальные ракеты морского базирования и ни на что не жаловались. Вы же отобрали у них работу, и теперь вам постоянно что-то мешает: то некачественные пиропатроны, то дефекты в рулевом агрегате, то мистические американские средства радиоэлектронной борьбы на Аляске и в Гренландии. Дай-ка руку…
Симонов помогает спутнице перейти по хлипкой деревянной лесенке, перекинутой через несколько толстых металлических труб. Ступив на землю по другую сторону трубопровода, Воронец останавливается.
– Что случилось? – спрашивает молодой человек, поглядывая на часы.
И вдруг понимает, куда она смотрит.
А смотрит Анна на бухту. По темной с серебристыми бурунами глади бесшумно и с величественной неторопливостью двигается тяжелый ракетный подводный крейсер стратегического назначения «Дмитрий Донской». Через несколько часов ему предстоит произвести пуск баллистической ракеты «Молот».
Любуясь профилем одухотворенного женского лица, Саша невольно вздыхает. Да, Воронец во многом права…
* * *
Солнце по той же пологой траектории медленно приближается к горизонту. До начала белой ночи остается около двух часов.
Корабли только что прибыли в район испытательных пусков баллистических ракет в акватории Белого моря. «Дмитрий Донской» на небольшой глубине; в паре километров от него дежурят два военных корабля, обеспечивающие испытательный старт многострадального «Молота».
На левом крыле ходовой рубки эсминца толпится народ: представители КБ, «Воткинского завода», ФСБ, Министерства обороны, Главкомата ВМФ и, конечно же, парочка вездесущих операторов, допущенных к съемке секретного материала. Взгляды устремлены на акваторию Белого моря. Все ждут…
– Сколько до пуска? – тихо спрашивает Анна.
– Три минуты до начала отсчета.
– Волнуешься?
Саша поднимает воротник легкой куртки.
– Еще как…
В томительном ожидании тянутся секунды…
Наконец посреди спокойной морской синевы вырастает высокий белый столб. Из столба появляется и на секунду замирает сигарообразное тело ракеты. Тут же включается маршевый двигатель первой ступени: газы реактивной струи, смешанные с водяным паром, раздаются в стороны, стелются над водой. Столб озаряется оранжевой вспышкой и растет, словно не желая расставаться с ракетой. Вырываясь из плена вспышки, «Молот» набирает скорость, выравнивает пологую траекторию и устремляется на восток.
– Каковы впечатления? – интересуется Анна.
Молодой конструктор наблюдает за ракетой в бинокль и молчит. Лицо бледно, губы что-то шепчут; пальцы, сжимающие оптический прибор, белеют от напряжения…
Ракета достигает редких перистых облаков и скрывается из виду.
На крыле ходового мостика раздаются жиденькие аплодисменты и несколько восторженных выкриков в честь успешного завершения одного из важнейших и в то же время одного из самых аварийных этапов – подводного пуска.
Да, пуск прошел успешно, но торжествовать преждевременно. Пять с половиной тысяч километров, разделяющие акваторию Белого моря и Камчатку, ракета преодолеет за четырнадцать минут. Однако первая благая весть с камчатского испытательного полигона РВСН «Кура», куда третья ступень обязана забросить боеголовки, может подоспеть лишь минут через тридцать. Эта весть не гарантирует торжества конструкторской и инженерной мысли. Телеметрическая информация о движении ракеты будет расшифровываться довольно долго, и только полностью обработанные материалы расскажут специалистам о подробностях испытательного полета.
А пока создателям «Молота» и ответственным лицам придется довольствоваться сообщениями общего характера с постов слежения, расположенных вдоль траектории полета. Высота, скорость, курс. Не более того.
– Обалденные впечатления! – опускает бинокль Саша. – Как она красиво вышла из-под воды! А как мощно рванула вверх! Нет, вы видели?..
– Видела-видела, – посмеивается Анна, – раз десять уже видела.
– А я бы не прочь посмотреть повтор.
– Насмотришься, – убежденно говорит молодая женщина, застегивая полы куртки, – что-то здесь становится зябко. Не находишь?..
Командир эсминца будто слышит эти слова. Выйдя из ходовой рубки, он вежливо приглашает важных гостей спуститься в кают-компанию. Шумно обсуждая подводный старт, народ выстраивается у трапа…
– Классно! Я очень благодарен вам, Анна Аркадьевна! – оглядывается на крутых ступенях Симонов.
– За что?
– За вашу просьбу, адресованную руководству института, прислать меня сюда.
– Просьба продиктована исключительной необходимостью пребывания здесь конструкторов. И вообще… На твоем месте я бы не строила иллюзий, а смотрела под ноги.
– Да-да, Анна Аркадьевна, конечно… Одного только не понимаю…
– Чего именно?
– Зачем понадобилась эта чудовищная спешка? Для чего готовить подряд несколько пусков?..
Сформулировать до конца вопрос инженер не успевает – женская ножка в модельной туфельке легонько пинает его под зад и сбивает ровное течение мысли. Вновь обернувшись, он натыкается на гневный взгляд доктора наук.
Виновато шмыгнув носом, Симонов бурчит:
– Простите. Они нас торопят, а потом сами же обвинят в очередной неудаче.
– Так и будет, – опираясь на любезно поданную руку, ступает на палубу женщина. – Если ты желаешь работать в окружении исключительно умных людей – найди дело, не связанное с политикой и властью. Займись, к примеру, изготовлением матрешек или разведением огурцов в теплицах.
По трансляции звучит команда приготовиться к бою и походу, а по телу эсминца прокатывается легкая дрожь. Это означает, что ракетный пуск с борта «Дмитрия Донского» прошел успешно, и корабли сопровождения берут курс на базу.
* * *
Два офицера вешают на стене кают-компании огромную карту Российской Федерации с начертанной синей дугой – траекторией полета «Молота».
– Прошу размещаться, товарищи. Устраивайтесь где кому удобно, – распоряжается радушный хозяин эсминца. – Сейчас вестовые предложат вам горячего чаю с бутербродами.
Вскоре на синей дуге появляется первая отметка, и кто-то громко объявляет:
– Параметры траектории после пяти минут полета отрабатываются штатно.
Матросы в безукоризненно белой форме разносят чай, тарелочки с выпечкой и бутербродами.
У карты периодически появляется офицер спецсвязи. Заглядывая в планшетный блокнот, он передвигает вдоль синей линии темно-красный значок, олицетворяющий многострадальный «Молот».
Ракета успешно миновала Новую Землю, что в тысяче километрах от точки старта.
– Как думаете, долетит? – цедя горячий чай, спрашивает Саша.
– Некорректный вопрос, – спокойно глядя в открытый иллюминатор, отвечает Анна.
– Почему?
– Не знаю, как вы, конструкторы, а мы, изготовители, суеверны. Поэтому никогда не загадываем общий результат.
Отработала первая твердотопливная ступень, включилась вторая. Значок прилично переместился на восток вдоль северного побережья России.
– Удивляюсь вашей выдержке! – качает головой молодой инженер.
– Поешь. Сытость помогает успокоиться.
– Не могу. Кусок в горло не лезет. Кстати, в каком районе полностью отрабатывает вторая ступень?
– Над Таймыром…
– «Молот» успешно пересек воздушное пространство над Карским морем, – информирует офицер спецсвязи и придвигает значок вплотную к полуострову Таймыр.
Пройдена ровно половина полетной траектории. Вроде бы все идет по плану: курс и высота полета – заданные; скорость, судя по времени прохождения контрольных ориентиров, также в пределах допустимой нормы. Однако напряжение заметно нарастает.
Тянутся томительные минуты…
Офицер связи почему-то задерживается с очередным визитом – ракета должна быть над морем Лаптевых, а значок по-прежнему приколот к изображенному на бумаге Таймыру.
Саша вопросительно смотрит на Анну Аркадьевну и впервые подмечает в ее серых глазах беспокойство. Тщательно спрятанное, контролируемое и тем не менее – беспокойство.
Наконец не выдерживает кто-то из ответственных шишек и выбегает за дверь кают-компании. И сразу же возвращается в сопровождении офицера. Тот бесстрастным голосом извещает:
– Отказ третьей ступени.
– Черт! – грохает кулаком по столу чин из Министерства обороны.
– Надо же… Прошла большую часть траектории, – промокая платком толстую шею, говорит представитель Главкомата ВМФ.
– Вот уж никак не ожидал от третьей ступени… – чешет затылок кто-то из высокопоставленных представителей ВПК.
Настроение ответственных лиц моментально падает. Позабыв о чае и бутербродах, мужчины хмуро глядят на двух младших офицеров, снимающих со стены громадную карту…
Симонов то бледнеет, то покрывается испариной. Вдруг спохватывается:
– Вы куда?
