banner banner banner
Пожиратель огня
Пожиратель огня
Оценить:
Рейтинг: 0

Полная версия:

Пожиратель огня

скачать книгу бесплатно

Пожиратель огня
Рошаль Илья

По возвращении из Змеиного королевства и наведении порядка в Валузии Кулл всерьёз задумался о создании союза против змеелюдей. Чтобы заручиться поддержкой Великого хелифа Асафа – правителя Муджарии – валузийская делегация отправляется в путешествие. По прибытии выясняется, что в одной деревеньке происходит нечто странное: исчезают жители селения. Асаф с Куллом и Брулом отправляются узнать, в чём дело. Они ещё не знают, что это ловушка, и никто даже предположить не может, кто за этим стоит…Повесть вошла в антологию "Кулл и дыхание смерти", изданную в 1998 г. в рамках межавторского цикла издательства Северо-Запад "Сага о Кулле". Была опубликована под псевдонимом Уильям Гордон.Обложка книги сгенерирована нейросетью Кандинский 2.2.

Рошаль Илья

Пожиратель огня

Глава 1

Выполнить обещание, данное им Шуршилу, Кулл не смог. Ни через несколько дней, ни даже через полгода выступить в поход против Шашонга не удалось.

И дело тут было не только в ранах Кулла, хотя они оказались куда серьезнее, чем атлант старался убедить Ту и Брула. Эл-Та и Кутулос, мужественно перенося ругань своего дарственного пациента, наотрез отказались выпускать Кулла из дворца без присмотра по меньшей мере полудюжины своих учеников-подмастерий. Всех сил атланта не хватило, чтобы ускользнуть от этой вездесущей парочки мучителей.

– Можете приказать меня казнить, Ваше Величество, но я не могу позволить вам так относиться к своему здоровью! Вам непременно следует выпить вот это… – Решительно вскинув бороду, тряс какой-то микстурой перед носом атланта дворцовый лекарь.

– Своей упрямостью вы грозите свести на нет все наши усилия, – вторил ему придворный маг Кутулос, подсовывая пригоршню магических пилюль.

Но так или иначе, могучий организм горца справился и с тяжелейшими ранениями и с лечением. Куда большую проблему представляли государственные дела, пришедшие за время событий, последовавших за бегством Ренара, в запустение. Политическая обстановка в Валузии требовала от Кулла постоянного присутствия и пристальнейшего внимания.

И первое, что сделал Кулл, едва достаточно оправился, чтобы передвигаться без посторонней помощи, это безжалостно расправился со всеми участниками неудавшегося восстания, присягнувшими на верность Шашонгу. Если он готов был простить простых горожан, введенных бунтовщиками в заблуждение, то для участников омерзительных пиршеств в подвалах графа Фанары снисхождения быть не могло.

– Ваше Величество, вы ни в коем случае не должны казнить представителей древнейших валузийских родов Фанары, Блала и де Латомов! – попытался убедить Кулла седобородый Га-Нахор. – Это оттолкнет от вас всю валузийскую аристократию! И, кроме того, подаст отрицательный пример черни!

– Вот где я видал валузийскую аристократию! – взревел разъяренный атлант, потрясая огромным кулаком перед носом старейшего члена государственного совета, доставшегося ему в наследство от свергнутого им тирана Борна. – Я объявил свою волю, и так и будет!

Достаточно я слушался вас, старых болтунов, и проявлял милосердие к изменникам вроде Ка-нуба, барона Блала! – Не на шутку взбешенный Кулл, швырнул на пол чашу с лечебным зельем, которую мгновением раньше взял у Эл-Та. – Ты посмотри к чему это привело? Стоило мне на несколько лун покинуть Хрустальный Город, как выкормыши этой ядовитой жабы Шашонга в открытую вершат непотребное колдовство в сердце моего королевства! Валузиец поднял меч на валузийца, а из-под земли вообще лезет невесть что! – несколько непоследовательно закончил атлант.

– Ваше Величество… – при упоминании о живых мертвецах, поднятых из могил страшными заклинаниями посланца Великого Змея, действовавшего под личиной графа Фанары, Га-Нахор побледнел, – Все истинно так, но может быть…

– Никаких «может быть», – рявкнул Кулл и его серые глаза исполнились такого яростного блеска, что окружавшие его советники, пришедшие с прошением о замене смертной казни аристократам пожизненным изгнанием, в страхе попятились. – Ни одна тварь из тех, что добровольно пожирала плоть моих подданных и своих соотечественников, больше не будет осквернять своим присутствием землю!

Когда правитель великой Валузии был в таком настроении, спорить с ним решился бы только самоубийца. Даже Брул в такие моменты не осмеливался возражать Куллу. Хотя, на этот раз пикт полностью разделял мнение своего друга и лично взялся бы привести приговор Кулла в исполнение.

Кулл с тигриной грацией поднялся с обитого горностаевыми шкурами Топазового Трона и, выпрямившись во весь свой немалый рост, изрек:

– Мы, Кулл Первый, Повелитель Валузии, постановляем. Завтра на рассвете Кануб, барон Блала, и прочие змеиные прихвостни из рода графа Фанары, Тирона, Ренара и де Латома, чье добровольное участие в омерзительных и преступных деяниях доказано, будут переданы в руки палачей и распяты на городских воротах. При казни обязаны присутствовать представители всех дворянских родов и послы Семи Великих Держав и Малых Княжеств, которым разрешается покинуть лобную площадь лишь после смерти последнего из изменников. Можете удалиться-

Трясущиеся валузийцы, кланяясь, как заведенные, пятясь оставили Зал Совета.

– Ваше Величество совершенно правы, существа вроде Кануба не достойны называться людьми, – низко поклонился стоявший у подножия трона Ту. – К тому же я считаю, что эта казнь в полной мере послужит интересам государства и с политической точки зрения…

И чуть ли не впервые за время своего правления Кулл увидел в глазах пожилого валузийца, пережившего уже четырех правителей этой многострадальной державы, явное одобрение своих поступков.

Многомудрый Ту оказался совершенно прав. Решительность и бескомпромиссность Кулла, наоборот, укрепила его репутацию справедливого и грозного правителя. И валузийская аристократия и представители сопредельных государств лишний раз убедились в твердости руки повелителя Валузии.

В свою очередь горожане не забыли, как меж ними еще недавно расхаживали змеелюди и ожившие покойники. И дело тут было не только в страхе перед нечистью, но в настоящем оскорблении религиозных чувств почитателей Валки, которому истово поклонялись валузийцы. Морок слов графа Фанары и болтуна Кануба рассеялся, и люди ужаснулись, оглянувшись на деяния рук своих. Сознание того, что еще недавно они готовы были свергнуть своего законного повелителя – избранника Валки во имя ужасающего Сета, наполняло их стыдом и раскаянием. Поэтому, вопреки опасениям государственного Совета, казнь предателей рода человеческого была встречена с большим энтузиазмом и вызвала всеобщее одобрение.

После того как Кулл восстановил порядок в государстве, все его время уходило на подготовку к войне со Змеиным Королевством. Он поклялся, что череде кровавых деяний Шашонга будет положен предел, и отнесся к своим обещаниям очень серьезно. Рассказы командира Алых Стражей Келкора и рьяного почитателя Кулла змее-человека Шуршила о страшной участи рабов в городе Пирамиды зажгли сердца людей пламенем ярости и гнева.

Вновь разнеслись над землями человеческого предела древние полузабытые слова: «ка нама каа лайерама». Повсеместно изобличались принявшие человеческие личины змеелюди – лазутчики и посланники первосвященника Великого Змея Шашонга.

Только теперь сильные мира сего осознали, в какой страшной опасности они находились и как широко раскинул некогда поверженный древний Бог свои щупальца. Сотни и сотни лучших представителей рода людского – аристократы, воины, жрецы и ученые были принесены в жертву Змееголовому Сету, чтобы их место могли занять чешуйчатые демоны.

Кто в силах описать горе и ужас мужей и жен, отцов и матерей, чьи близкие внезапно оказывались не людьми из плоти и крови, а гигантскими рептилиями, ненавидящими все человеческое. Что говорить, даже сам Кулл не мог представить истинный размах деятельности владыки Змеиного Королевства Шашонга.

Вновь человечество обрело единого врага, пред лицом которого были забыты все распри. Между семью Великими Державами и Малыми Княжествами сновали послы и дипломаты. Кулл, Ту и Ка-Ну не знали ни мгновения покоя, ведя переговоры с прибывающими в Хрустальный Город царственными особами. Большинство правителей сочли за честь принять участие в Великом Походе за Стагус. Нашлось дело и для Шуршила с его драконом, которых Кулл отправил на Запад. Причем атлант даже ближайшим своим друзьям не обмолвился ни словом о целях экспедиции Шуршила.

Владыки Атлантиды, Лемурии, Валузии, Верулии, Каа-у, Фарсуна, Зарфхаана, Турании и Грондара еще не определили дату начала кампании. Но было ясно, что подготовка к войне займет не менее полутора лет. Нужно было не только снарядить огромнейшую армию – никогда доселе Человечество не бросало в бой такую силу против общего врага, но и проложить дороги через Грондар, чтобы подвезти невероятное количество леса и камня для возведения моста через Стагус.

Повсеместно кипела работа, возводились новые дороги, мосты и виадуки, засевались новые поля. За последнюю сотню лет ремесла не знали подобного расцвета.

Однако и силы зла не теряли времени даром. Под зеленовато-желтый стяг Шашонга стекались змеепоклонники и чернокнижники, некроманты и адепты разных человеконенавистнических культов. В своей ненависти к людям сторону Змея избрали жрецы Черной Тени и Господина Черной Бездны Верезаала. Увы, и среди людей нашлось немало предателей и отщепенцев, для которых власть презренного золота оказалась куда сильнее, нежели совесть и патриотизм. Именно на них теперь приходилось полагаться Шашонгу, в одночасье лишившемуся своей разветвленной шпионской сети.

Обе стороны, напрягая все силы, готовились к последнему сражению не на жизнь, а на смерть.

* * *

– Тебе необходимо сделать перерыв! – обратился к атланту Брул Копьебой, верный друг и сподвижник Кулла. – Нельзя столько работать!

– Нам всем нужен отдых, – пожал плечами атлант. – И тебе, и Келкору, и Ту, и Ка-Ну…

– Да уж, – хмыкнул Брул, наливая себе вина из кувшина. – Я никогда не видел, чтобы старый лис так суетился. Он уже вдвое усох и вполне может отказаться от одежды, заворачиваясь в собственную кожу!

– Такова участь облеченных властью, – равнодушно отозвался Кулл.

– Брул совершенно прав, – поддержал пикта Ту. – Сколько ты еще продержишься, если будешь спать по четыре часа?

Кулл потер кулаками воспаленные глаза.

– Высплюсь после победы, сейчас же я должен…

– Сейчас же ты должен начать собираться в дорогу. – Дверь покоев Кулла отворилась, и в помещение вошел Ка-Ну, посланник пиктов и ближайший советник Кулла.

Атлант перевел на старика удивленный взгляд.

– Все уже решено, Кулл, – подмигнул ему толстый пикт. – Мы отправляемся к Муджарию. Мои гонцы только что доставили ответ Великого Хелифа. Он гласит, что Солнцеликий Асаф бер Барахия будет рад принять своего царственного брата Короля Валузии Кулла в своей скромной летней резиденции в Турхунгабаде.

– Но у меня еще столько дел! – возразил старому пикту Кулл. – Армия, оружие, продовольствие…

– Эти дела вполне по силам государственному совету и Келкору, – покачал головой Ка-Ну. – А вот заключить военный союз с Муджарией сможешь только ты.

– Но разве Великий Хелиф уже не обещал нам свою поддержку? – удивился Брул.

– Кто может сказать наверняка, что имели в виду дети пустыни под этим словом? – хмыкнул Ка-Ну. – Нам желательно получить от Муджарии нечто большее, чем расплывчатые обещания.

– Истинно так, пикт, – согласился с ним Ту и повернулся к атланту: – Кулл, он прав. Признаться, я совершенно упустил из виду нелепые обычаи муджарийцев. У них принято, чтобы все важные дела решались лично между двумя владыками и за пиршественным столом или на охоте. И тем не менее это нация искуснейших воинов.

– Да, – подтвердил сказанное валузийцем Ка-Ну. – Без муджарийской конницы нам не обойтись. Кулл, ты просто не понимаешь, о чем идет речь. Видел бы ты этих чудовищных зверей размером с дом, которых муджарийцы зовут дроматариями! Эти огромные монстры крайне злобны и выносливы. Настоящие демоны смерти! Боюсь, без них нам в пустыне за Стагусом придется туго.

– А что, хорошая мысль, – оживился Кулл. – Если эти зверюги и впрямь так хороши, как вы их расписываете, они смогут дать отпор стадам гигантских ящеров. – Атлант сразу же определил неведомым дроматариям место в предстоящей военной кампании.

– Эти твари способны нести в бою трех воинов: погонщика пикинера и двух воинов лучников, – добавил Брул. – И главное, очень долго могут обходиться без воды! А сколько на них можно навесить груза!..

– Все, уговорили! – поднял обе руки Кулл, уже захваченный новой идеей.

Потянувшись так, что у него затрещали все кости, атлант понимающе улыбнулся, обращаясь к друзьям:

– Я догадываюсь, что всем хочется размяться. Знали бы вы, как мне самому не терпится вскочить в седло, пока государственные заботы не сделали со мной то, чего безуспешно добивались десятки наемных убийц. Решено, через два дня выступаем.

* * *

Кулл скакал во главе отряда из нескольких сотен Алых Стражей и пиктов Ка-Ну. Лига за лигой стелились под ноги его неутомимого фарсунского скакуна. Зеленые долины Валузии сменились горячими песками пустыни Хонана, которые в свою очередь уступили место тучным нивам Малых Княжеств. Но вот уже и те перешли в бескрайние туранийские степи. И наконец, на юго-востоке еле различимой черной полоской показались горы Коф, в которых и брала начало река Стагус. Что лежало за этими горами, было никому не ведомо, и многие считали этот исполинский горный хребет стеной мира, на которой покоится край небес.

Впервые за много лун, пролетевших со дня его триумфального возвращения в Хрустальный Город из Змеиного Королевства, Кулл по-настоящему наслаждался жизнью, вдыхая полной грудью воздух вольной степи.

Долгие дни лихой скачки принесли атланту больше пользы, нежели все усилия Эл-Та и Кутулоса. Может быть, теплая постель и приторные микстуры и хороши для изнеженных благами цивилизации валузийцев, но Кулл знал, что лучшее лекарство для настоящего мужчины – вольная жизнь.

Все заботы и труды остались позади, за стенами Хрустального Города, и сейчас перед ним лежали лишь бескрайние просторы, отделяющие атланта от далекой Муджарии.

– Валка! – крикнул он Брулу, стараясь перекричать безумный топот сотен копыт. – Что может быть лучше подобной скачки!

Копьебой радостно оскалился в ответ:

– Свист ветра и звон мечей – вот что придает жизни смысл!

– В засасывающей роскоши Башни Великолепия я чуть было не забыл об этом, – ответил пикту Кулл. – Но в душе я все тот же варвар, что и десятки лет тому назад!

От переполнявших его энергии и радости Кулл привстал в стременах и, запрокинув голову к небесам, во все горло проревел свой боевой клич. За его спиной степь содрогнулась от слитного ответного выкрика сотен глоток. Алые Стражи и пикты взвыли словно волчья стая, отвечающая своему вожаку.

Солнце уже садилось, когда Кулл подал знак сбавить ход. Пора было останавливаться на ночлег. До летней резиденции Великого Хелифа – города Турхунгабада – оставалось не более трех переходов.

Расположившись поздним вечером у костра Ка-Ну и Ту просвещали Кулла относительно обычаев и особенностей характера «детей пустыни», как муджарийцы сами себя называли.

– Больше всего муджарийцы почитают личную доблесть и честность, – говорил атланту Ту. – Данное ими слово нерушимо. Однако настоящий муджариец избегает обещать что-либо конкретное, пока не убедится, что его собеседник соответствует его понятиям о чести. Поэтому будь готов выслушать миллион расплывчатых заверений в дружбе и уважении…

– Ага, – кивнул Ка-Ну. – В искусстве ходить вокруг да около «детям пустыни» точно нет равных!

– Несмотря на то что все важные вопросы будут решаться во время пиршеств, сопровождаемых обильными возлияниями, постарайся не расслабляться, Кулл… – продолжал поучать атланта старый валузиец. – И не забывай, что основная твоя задача – добиться от Великого Хелифа конкретных обещаний…

– Слушай, я оставляю всю эту говорильню на твое усмотрение. – Куллу порядком надоел этот разговор. – Если твои слова верны и больше всего им по душе мужество и доблесть, я уж как-нибудь сам столкуюсь с этими «детьми пустыни»! А если они просто досужие болтуны, что толку в подобных союзниках?

– Не скажи, – покачал головой Брул. – Мне один раз довелось столкнуться в бою с муджарийцами. Это было много лет тому назад, я тогда служил в армии Туранйи. Так вот, тогдашний король Турании Шобул, язви его в печень, надумал отхватить часть территории Великого Хелифа и во главе сорокатысячной армии вторгся в Муджарию.

– Этот недоумок решил, что дроматарии – не более не менее – чем выдумки, распространяемые коварными муджарийцами. – Брул хорошенько приложился к мехам с вином.

– Не успели мы закончить второй переход, как на нас обрушилась настоящая лавина этих «выдумок». – Брул сплюнул в костер. – Земля затряслась так, что все решили, будто началось землетрясение. Муджарийские боевые дроматарии, закованные с ног до головы в шипастую броню, прошлись по воинству Шобула словно бык по гончарным рядам. А то, что осталось после этого, можно было собирать с песка ложками.

– Я тогда потерял две трети своих конников, хотя мне и удалось вывести остальных своих людей с поля боя. С тех пор у фарсунцев новый король… и новая армия… – Брул покосился на Кулла. – Так что будь уверен, толку в подобных союзниках предостаточно.

– Ладно, скоро увидим, какие они вояки на самом деле, – хмыкнул Кулл, хотя на него произвел впечатление рассказ Брула, военный опыт которого он ценил. – Лучше расскажите мне, что за человек этот Великий Хелиф.

– Я уже говорил, что его зовут Асаф бер Барахия, – сказал Ка-Ну, зябко кутаясь в толстую меховую накидку. – Но обращаться к нему следует именно Великий Хелиф. Это сын предыдущего Великого Хелифа Хекмета, павшего пять лет назад жертвой наемного убийцы, подосланного неким Масрудом, вождем аддитов – одного из кочевых племен пустыни.

– Похоже, нигде нет покоя королям, – заметил Кулл. – Но продолжай…

– На трон Муджарии взошел законный наследник Асаф, которому тогда было всего пятнадцать лет, – продолжил Ка-Ну, изрядно отхлебнув из меха со сладким зарфхаанским вином. – Если кто-нибудь надеялся, что сможет навязать мальчишке свою волю, то жестоко просчитался, потому что Асаф показал себя мудрым и жестоким правителем. Возглавляемая им армия обрушилась на племя Масруда, и все уцелевшие после побоища еретики – и мужчины и женщины – были посажены на колья, смазанные ядом песчаного скорпиона. Говорят, что несчастные умирали в страшных муках в течение трех дней.

– Клянусь железными перьями птицы Ка, решительный малый! – рубанул ладонью воздух варвар. – Правильно сделал, так мерзавцам и надо! Впредь и другим наука…

– Видишь ли, в Муджарии совершенно не уважают человеческую жизнь, – в ответ на взгляд Кулла поспешил оправдаться Ту, – В отличие от просвещенной монархии Валузии, эти дикари практикуют чистой воды тиранию!

– Править должен один человек, – поддержал Кулла Брул. К его мнению присоединился и Ка-Ну.

– Я не собираюсь обсуждать с необразованными варварами принципы справедливого государственного устройства! – рассердился Ту.

Кулл успокаивающе похлопал старого валузийца по плечу.

– Продолжай, Ту.

– А чего продолжать. – Старик все еще дулся. – Так вот он и правит Муджарией уже пять лет… Но слово его – действительно закон для «детей пустыни», – признал Ту.

– А правду говорят, – обратился к валузийцу Брул, – что Великий Хелиф по ночам превращается в огромного филина и летает над страной, чтобы быть в курсе всех событий?

– Насчет превращений – полная чушь! – засмеялся Ка-Ну. – Но мои шпионы доподлинно выяснили, что Великий Хелиф действительно частенько переодевается в простую одежду и в сопровождении своего советника Фейсала бер Карима отправляется бродить по столичному Бархему.

– А он не опасается, что на него могут напасть? – удивился Брул.

– Во-первых, ни один из «детей пустыни» не нападет на своего господина – такова его популярность; во-вторых, сам Асаф – непревзойденный фехтовальщик и боец, а в-третьих, его советник Фейсал – не только великий государственный муж, но и колдун. Говорят, – Ка-Ну суеверно поежился, – он обучался искусству волшебства в самом Мегрибе!

– Бабьи сказки, – возразил Ту. – Современные географы утверждают, что этой мифической страны, якобы населенной великими колдунами, вовсе не существует!

– Так или нет, люди в это верят. – Ка-Ну пожал плечами.

– А еще у муджарийцев существует такой любопытный обычай, – добавил он чуть погодя. – В каждое новолуние любой из подданных Великого Хелифа имеет право лично искать правосудия у своего владыки.

– Расскажи-ка поподробнее. – Слова старого пикта вызвали у Кулла неподдельный интерес.

– Во всех дворцах Великого Хелифа есть специальное помещение, именуемое Залом Справедливости, – начал рассказывать Ка-Ну. – Один раз в луну двери Зала Справедливости открываются настежь. В этот день любой из «детей пустыни» – будь он разбойник или опальный министр – имеет право обратиться с жалобой или просьбой лично к своему господину. Более того, любого, осмелившегося лишить кого-либо этой возможности, ждет смерть на колу. И насколько я знаю, эта традиция не нарушалась ни разу за последние несколько тысяч лет.

– Вот это я понимаю, – хлопнул кулаком по бедру Кулл, – действительно королевское правосудие! А то знаю я цену нашим продажным судьям!

Ту поспешил перевести разговор на более мирную тему:

– Ты, Кулл, не поверишь, но самую большую ценность для муджарийцев имеют не драгоценности и золото, а дроматарии!

– Как это так? – не поверил Кулл.

– Чистейшая правда, – подтвердил слова советника толстый пикт. – Вообще в Муджарии существует культ почитания дроматариев. «Дети пустыни» уверены, что дроматариев специально для них создал Голгор Пожиратель Огня, которому они поклоняются.