скачать книгу бесплатно
Не знаю почему, но от него словно смертью веет, холодом арктическим, серебристым, как и его глаза. Я поняла это еще тогда, на сцене, но почему-то не придала значения. Если бы я знала, что он похитит меня, этими самыми колючими розами, которые он мне подарил, надавала бы ему по лицу!
В голове мелькает воспоминание о сумочке и моем утерянном телефоне. Если зверь его не подобрал, наверняка же кто-то нашел, но не думаю, что хоть одна добрая душа догадается позвонить маме. А ей нельзя нервничать. У нее сердце больное, да и отец тоже, болеет давно.
Может, хоть Света домой наберет…Ну же, Свет, вспомни обо мне!
Вглядываюсь в небольшую щель между досками. На улице светло, вижу какой-то двор, присыпанный снегом газон, и высокие кованые ворота. Металлические. Территория огромная, везде выложена красивыми камнями. Где же я…Как далеко от дома?!
Казнь. Это слово то и дело крутится в мыслях. Он шутил ведь, не так ли? Какая казнь в современном мире, за что?
Этот демон просто пугал меня. Чтобы я не ревела, так ведь? А если нет…Что это вообще такое? Секта, какой-то клан? Черт возьми, куда я вообще попала?!
Одно только понимаю – мне нужно выбраться отсюда, притом немедленно. Родителям уж как-то поясню, где меня всю ночь носило.
Только как выбраться отсюда…как?
Шарю руками по этим доскам, пока палец не цепляется за один из гвоздей. Забит не полностью, “шапочка” торчит на пару сантиметров. Есть!
Хватаю свою единственную туфлю, и с помощью каблука буквально выбиваю этот гвоздь. Довольно крупный, острый, и вполне может стать оружием!
– Давай же…Есть!
Сжимаю гвоздь в руке, и уже хочу было начать отрывать эту доску от окна, когда дверь моей “камеры” с грохотом открывается, и в нее входит тот, от кого у меня кровь стынет в жилах.
Глава 4
Бандит заходит молча, окидывая меня прямым взглядом, а я машинально пячусь к стене, от него подальше.
Этот мужчина хищника мне напоминает. Вроде спокойный с виду, но в любой момент может растерзать когтями.
Сглатываю, но делаю еще одну попытку. Просто поговорить. Без истерик.
– Я всю ночь тут просидела. Здесь очень холодно. Вы не выпустите меня отсюда?
– Нет.
Хочется врезать ему туфлей еще разок, но я сдерживаюсь. Прекрасно помню, как этот зверь вчера скрутил меня сильными руками. За секунду!
– Скажите, как вас зовут?
– Хозяин.
– Это не имя. У вас есть нормальное имя? Человеческое?
– Есть.
– Какое?
– Бесаев. Тимур.
Так…имя есть. Тимур. Это уже что-то, однако обычно же преступники скрывают это, а этот открыто сказал. Словно бы знает, что я никому не расскажу. Или не смогу рассказать.
– Тимур, пожалуйста! Я все отдам. Я вам заплачу, найду любые деньги, только умоляю…дайте мне уйти!
Блефую, конечно, у меня нет денег и у родителей тоже, однако сейчас я готова все ему наобещать. Лишь бы он отпустил меня быстрее.
Бандит игнорирует, вместо этого подходит ближе к перевернутым мискам. Быстро окидывает их недовольным взглядом.
– Зачем все перевернула?
– Затем, что я вам не собака. Я не буду это есть!
– Я думал, ты умнее, а ты глупая. Ты собака. Моя собака. Ты моя сука, девочка.
Я аж рот открываю от возмущения. Это так…дико просто для меня!
– Ну, знаете! Я такого обращения не потерплю. Хотите, сами ешьте с этих мисок!
Черными ботинками он наступает на перевернутые гранулы корма, смешанные с водой, после чего усмехается, а у меня слезы собираются в глазах. Не улыбка это вовсе. Какой-то оскал звериный.
Сглатываю. Во рту дико сухо. Я пить очень сильно хочу, и уже жалею, что не сделала хоть один глоток, хотя…нет. Ни за что! Я не стану лакать воду с миски, как животное!
– Тогда ты вообще не будешь есть, зверек, а проголодаешься – корм все еще ждет тебя.
Он кивает на остатки корма, по которым только что прошелся, превратив их в пыль. Боже…
– Слушайте, Тимур…
Договорить я не успеваю, так как этот демон молниеносно ко мне подходит, и хватает за горло, поднимая с мата и вжимая в стену. В его руках такая мощь огромная, что я даже дернутся не могу. Как ни стараюсь отбится, вообще ничего не выходит. Он силен. Очень.
– Никогда, слышишь, никогда не смей называть меня по имени!
– Пустит…те!Аа! Пус..стите!
– Как меня зовут?
От ужаса я даже дернутся не могу. Я вижу только его глаза. Впервые так близко с ужасом смотрю в них. Серебристые, арктически холодные, обрамленные чернющими густыми ресницами. Такие красивые, завораживающие, и очень-очень жестокие.
– Как меня зовут, зверек? Говори!
– Пус…стите!
– Хозяин. Меня зовут хозяин! Скажи, сука!
– Хозяин…
Мои слезы капают ему на руку, и только тогда зверь меня отпускает.
Задыхаясь от слез, и все еще чувствуя эту железную хватку на шее, я быстро отползаю от него.
Он не человек. Он просто демон какой-то. Настоящий Бес!
Вижу, как Бес разворачивается, чтобы уйти, но сама окликаю его в последний момент.
– За что…За что вы так со мной?
Бандит останавливается, но не поворачивается. Я вижу его мощную спину понимая, что он явно отлично тренирован, и сделать мне больно ему вообще не составит труда.
– За грехи твоей семьи.
Бросает мрачно, не смотря на меня.
– Да за какие грехи?! У меня отец инженер, а мама учительница. Они обычные, как все!
Пытаюсь достучаться до демона. Все еще не верю. Этого быть не может. Какой-то криминал, долги, бандиты. Это все вообще не про меня.
– У меня простая семья. Я просто хочу стать музыкантом. Мои родители ничего плохого не совершили!
На это бандит разворачивается, и я жалею о том, что сказала. Он мрачнее грозовой тучи, свирепый, опасный.
– Это не твои настоящие родители, и ты никакая не Синицына. Ты Коршунова. Вспомнила?
Чеканит каждое слово, и я вижу, как сильно напрягаются его плечи. Словно зверь готовится к прыжку.
– Не может быть… Я вам не верю. Это все ошибка!
– Мне не нужна твоя вера. Мне нужна ты.
Хватаюсь за ниточку. Последнюю…
– Пожалуйста, дайте хотя бы позвонить маме! Я не буду про вас говорить. Просто успокою ее. Она ведь волнуется, ей нельзя переживать.
– Нет.
Басит, в голосе сталь плескается.
– Да что вы за человек-то такой?! Что с вами случилось? У вас что, совсем нет сердца?
Бес стихает, а после подходит, и буквально сгребает меня за шкирку, поднимая с пола. Он держит за пальто, но ощущение такое, что за душу берет. Сжимает до боли.
Тимур…нет. Не Тимур это вовсе. Это Бес. Демон из ада. Люди не могут быть такими хладнокровными.
Встречаюсь с серебристыми глазами, и нет там ничего теплого. Сталь только одна расплавленная, да серебро, увенчанное черными ресницами.
– Из-за тебя, сука, у меня ничего нет! Ты будешь искупать долг перед моей семьей, пока не сдохнешь.
После этого Бес отпускает меня, и я кулем сваливаюсь на колени.
Боже…как он смотрел на меня.
Будто я сделала ему что-то очень-очень страшное, вот только я не понимаю, что именно, и откуда у этого мужчины такая лютая ненависть. Ко мне.
Глава 5
Выследить единственный помет Коршунова было несложно. Пятьсот километров, и я был уже на месте. Мамаша ее спрятала, да вот только не особо далеко. Надо было лучше прятать. От меня. На другую планету, как минимум, но не думаю, что это бы помогло. Я бы и так ее нашел, и забрал себе.
Она вышла на сцену, и коротко поклонилась. Очень молодая, совсем еще девчонка. Шатенистые завитые волосы, фарфоровая кожа и черное платье, облепляющее ее тонкую фигурку. Красивая, точно кукла с картинки, она аж сияла вся и светилась счастьем.
Девчонка, видимо, заметила меня, так как почти сразу повернулась в мою сторону. Я узнал ее мгновенно. Фото с архива, где она была еще совсем ребенком, не подвели. Теперь же ей восемнадцать, у нее сучьи глаза. Такие же медовые, как и у папаши.
Тогда в зале я едва сдержался, чтобы не достать ствол, и не застрелить ее прямо на сцене, но это было бы слишком просто. Она не заслуживала сдохнуть так скоро. Я планировал ей совсем иную участь. Ту, которую заслужила родная дочь Сергея Коршунова – казнь.
Я искал эту девку два дня подряд, когда узнал, что этот чертов род тогда не оборвался. Наткнулся на нее совершенно случайно, просто проверяя, копаясь в старых документах. Секретных, скрываемых годами прокуратурой, в которой работал ее папаша.
Я должен был лишить Коршунову жизни при всей моей оставшейся семье, вот только дожидаться возвращения Булата не собирался. Нет. Она не заслуживает такой чести – сдохнуть сразу. Сначала она будет мучится. Я жаждал сделать ее своей. Вещью, сукой, тенью. Чтобы видеть слезы в этих сучьих глазах. Чтобы она почувствовала на себе все то, что сделал мне ее отец, хотя для этого даже бы трех жизней не хватило.
Девчонка играла умело. Была видна техника и выдержка. Она ровно сидела на небольшом мягком пуфе, прогнув спину, тогда как я уже представлял, как она будет прогибать спину, лежа подо мной.
Точеная фигурка, хрупкая, миниатюрная, эта девочка производила впечатление какого-то неземной существа, однако я прекрасно понимал, что за этой внешностью ангела скрывается тварь. Такая же, как и ее отец, мать, все суки в ее роду.
До приезда Булата еще три недели, а это значит, что я наиграюсь с этой сучкой вдоволь. Я хотел сломать ее. Физически, морально, духовно, как блядь, угодно. Мне.
Она играла, как ангел, будто не знала, какой грех носит. Тонкими пальцами буквально летала по клавишам, заставляя весь зал замереть от восторга. И только я не был очарован ею, ведь у меня перед глазами то и дело мелькали тела. Все в крови, изрезанные, оскверненные, с застывшими от ужаса глазами и перекошенным белым лицом.
Кровавые картинки напрочь вбились мне в мозг, и сколько трупов я не видел после этого на войне, именно эти забыть не мог. Никогда, и ни за что бы не посмел.
Я никогда не думал о мести. Она просто поселилась во мне, и жила каждую минуту с того дня.
Мне было одиннадцать, когда я впервые убил человека, и этим человеком был ее отец. Сергей Коршунов. Эта тварь, которая уничтожила мою семью, и теперь, наконец, я нашел последнюю суку из их рода. Я жалел, что не знал о ее существовании раньше, так как сразу бы казнил, но теперь она тоже поплатится. За все.
Душой, телом и кровью смоет грехи своего рода перед моим.
Сука. Я так назвал ее, потому что нормального имени она больше не заслуживала. Эта девочка станет моей сукой, и будет дышать, пока я буду позволять. На более дочь Коршунова не заслуживает. Она и так жила восемнадцать лет, словно ничего не было. Словно ничего, блядь, не произошло.
В своем этом чертовом музыкальном коконе она росла, даже не представляя, что каждый день я сдыхал. Умирал из-за ее семьи, похоронив всех, кого любил.
Тогда меня сразу забрал к себе дядя. Булат мне не заменил родителей, но стал для меня чем-то вроде поводыря. Он натаскал меня, как волчару, сделав сильным, неуязвимым, тренированным и обученным. Он дал мне все, чего я хотел, а я хотел мести. Я жаждал расплаты, и Булат помогал мне в этом. Многочасовые тренировки, изнурительные до тошноты, а после война. Кровожадная, голодная, страшная, но уже тогда мне было не страшно. Тогда уже я не знал, что это такое. Булат стер все слабое во мне. Дочиста просто выгреб.
– Перестань реветь, Тимур, слышишь?
Это был первый и единственный раз, когда я ревел при нем, да и вообще, чувствовал соленые слезы на языке. Тогда я ревел навзрыд, будучи на похоронах, и сжимая свадебное фото родителей в руках. Я всхлипывал, как дитя, хотя по сути, в одиннадцать лет еще им и был. Я был просто ребенком, до смерти перепуганным, и резко оставшимся одним во взрослом мире, жестокость которого узнал совсем недавно.
Тогда дядя буквально вырвал фото из моих рук, и крепко схватил меня. Встряхнул, словно грушу, и поднял над землей.
– Ты не умеешь быть слабым, ты Бесаев, понял?! Не смей!
Я быстро вытер слезы, чувствуя, как еще мокрое лицо обдувает ледяной ветер.
Булат орал на меня, крепко сжимая мои плечи, и тогда мне стало стыдно. За себя, за свою слабость, хоть уже в одиннадцать лет я думал, что сильный. Уже тогда я часами пропадал на тренировках, и видел родных слишком мало для того, чтобы насытиться их любовью. И когда в один день я вернулся с тренировки, то больше не увидел свою семью. Я нашел только тела. Бездыханные, неживые, белые. Они все были, как куклы. Сломанные, красивые, застывшие в ужасе смертного часа.
