скачать книгу бесплатно
– Ночью? – фыркнул мужчина и легко, как пушинку, подхватил на руки.
– Кофр! – напомнила я, не желая расстаться с пожитками.
Усадив на лошадь, незнакомец вернулся за моими вещами, более того, подобрал ботинок и любезно зашнуровал его на пострадавшей ноге.
– Ну вот, – довольно улыбнулся спаситель, оказавшийся блондином, – теперь можно трогаться. Надеюсь, вы не думаете, будто я брошу вас посреди дороги?
Напряглась, уловив насмешку. Уж не поторопилась ли я обрадоваться, не питал ли субъект особых планов на мой счет? Сейчас, ослабленная заклинанием, я не смогу дать ему должного отпора, или придется добавить к ложному обвинению в убийстве еще одно, теперь уже истинное.
Сверкнув глазами, процедила сквозь зубы:
– Я порядочная девушка и предпочитаю остаться в подворотне, чем с непорядочным мужчиной.
Незнакомец рассмеялся и подобрал поводья коня.
– Кто непорядочен? Я? То-то сослуживцы бы повеселились! Поверьте, барышня…
– Я не барышня, – грубо оборвала его на полуслове, – а госпожа с именем и фамилией.
– Которые вы не удосужились назвать, – подмигнул дерзкий спаситель и, велев подвинуться, запрыгнул в седло.
Ничего не оставалось, как одной рукой обнять мужчину за талию, а другой вцепиться в кофр, любовно прижав его к груди.
Лошадь встрепенулась и рысцой потрусила по заснеженным улицам. Странно, судя по всему, мы направлялись в восточную часть города, где находились казенные учреждения.
– Мне нужно оставить пакет с докладом, – извинился мужчина, – после я в вашем полном распоряжении. Никаких приставаний, обещаю, – он фыркнул, – никаких одиноких холостяков.
– Так вы женаты? – с облегчением выдохнула я.
Ведьмам тоже присущ страх, их точно так же, как обычных девушек, насилуют и убивают.
– Разумеется. Женат, двое ребятишек, сестра – в моем доме вы в полной безопасности.
Если не врет, удача подмигнула мне вторично. Похвально, в таком возрасте – судя по голосу, блондину около тридцати, может, чуточку больше – и женат, дети. Ранние браки популярны в низах общества, остальные не торопятся приносить клятвы.
И все же, где и кем он работает, какое присутственное место открыто в полночь?
По дороге мы познакомились. Мужчина представился Николасом Альфом, я назвалась Селестиной Брие и коротко, надеясь вызвать сочувствие, поведала выдумку о жестокосердных родителях. Николас действительно пожалел и заверил, из его дома меня силой никто не заберет, выйду замуж за того, кого не хочу:
– Вы уже взрослая барышня, принуждать вас не имею права, это дело подсудное.
За разговорами добрались до кварталов возле ратуши. Окна в домах не горели, ставни плотно закрыты. Уже начала сомневаться, не соврал ли новый знакомый, когда впереди, в просвете между зданиями мелькнул яркий фонарь. Мы свернули к нему и, миновав узкий переулок, оказались подле мрачного, больше напоминавшего тюрьму строения. Наверное, виной всему неотесанные камни, которыми облицевали фасад, и зарешеченные окна. Вход под гербом освещали два фонаря, один из них мы и видели несколькими минутами ранее.
– Подожди, я быстро.
Николас проворно соскочил с седла и направился к охранявшим дверь солдатам. Они меня озадачили. Что там, банк, управа? Заерзала, силясь разглядеть табличку. Она наполовину тонула в тени, удалось различить лишь окончание: «… ная служба». М-да, негусто!
Блондин показал некую мелкую вещь, и его беспрекословно пропустили. Николас действительно отсутствовал недолго, не успела заскучать, как он вновь показался в свете фонарей.
– Но вот и все, – бодро сообщил он, поставив ногу в стремя, – с работой покончено, теперь ужинать и спать.
– А кем вы служите? – решила не гадать, выяснить самым простым способом.
– Младшим следователем, – беззаботно отозвался мужчина и развернул коня.
Внутри все оборвалось, ладони вспотели. Неужели опять?!
– Во Втором отделе? – упавшим голосом поинтересовалась я.
Сейчас ответит «да», и конец.
– Почему сразу во Втором? – обиделся Николас. Его лошадка, почуяв скорую встречу с родной конюшней, припустила шибче. – Будто других отделов не существуют, барышни отчего-то только инквизиторов уважают.
– Почему только, я обычных следователей тоже очень уважаю. Правда! – попыталась загладить нечаянную вину и вернуть прежние отношения. – Это так интересно и опасно!
Надеюсь, напустила в голос достаточно девичьего восторга.
– Скажете тоже! – фыркнул блондин и приосанился. Он успокоился, уже не сердился. – Обычная работа, далекая от романтики. Хотите, потом покажу.
– Что? – не поняла я.
– Первый отдел имперской государственной службы Махала. Увидите, там все буднично и скучно, в основном одни бумажки.
– Разве туда пускают посторонних?
В голове зародился план. Это я удачно поскользнулась, встретила простофилю-следователя, теперь узнаю о всех шагах врагов. Какая разница, кому носить корзинки с провизией. На сердце Николаса я не покушалась, наверняка среди его коллег найдутся холостые мужчины симпатичнее зомби, а где Первый отдел, там и Второй, последние новости узнаю.
– Со мной пустят, – заверил блондин.
На то и надеялась.
Разумная часть меня твердила, я совершаю непростительную ошибку, нужно под любым предлогом расстаться с Николасом, раствориться в ночи, но интуиция ведьмы возражала. Именно здесь, под носом правосудия, безопаснее всего. Хватит одного побега, не нужно наживать еще очередного врага.
Младший следователь занимал большую квартиру в одном из доходных домов, с окнами на улицу, а не во двор, что свидетельствовало о его достатке. Второй этаж, самый дорогой, пять или шесть комнат, считая прихожую. В нее мы попали по темной лестнице, освещенной одиноким рожком фонаря и полукруглым окном на межэтажной площадке. Николас открыл дверь своим ключом и попросил не шуметь. Собственно, и не собиралась, понимала, ночь на дворе, перебужу домочадцев. Прежде новоиспеченный спаситель сам завел лошадь в конюшню и расседлал. Тоже не хотел тревожить конюха. Надеюсь, лежебока соизволит ее накормить, не оставит бедную животинку без воды.
Стоило отвориться входной двери в квартиру, как к нам бросилось нечто с визгливыми воплями: «Папа!» Не сразу поняла, что это ребенок, малыш лет четырех от роду. Судя по длинной ночной рубашке, он сбежал из постели, чтобы встретить отца.
– Ты чего не спишь? – шикнул на него Николас и подхватил на руки. – Мама заругает.
– Не заругает, – уверенно помотал головой малец и тут обратил внимание на меня. – Ой, а кто эта тетя?
Большие темные глаза с опаской осматривали лицо, крошечные ручки обвили отца за шею.
– Тетя временно поживет у нас, пока не найдет новый дом. Я быстро, только уложу его, – извинился следователь и скрылся в недрах темной квартиры.
Я осталась стоять на пороге, не зная, как поступить: то ли последовать за мужчиной, то ли терпеливо дожидаться в прихожей. На выручку пришла молодая женщина, моя ровесница. Она, словно привидение, возникла из темноты с толстой свечой в руках. Светлые волосы заплетены в длинную косу и перехвачены лентой, поверх скромной, до пят, плотной ночной рубашки накинут халат. При виде меня девушка плотно его запахнула. Жена или сестра? Сестра – те же черты лица, опять же блондинка.
– Селестина? – неуверенно окликнула девушка.
Кивнула. Нужно зазубрить новое имя, чтобы не попасть впросак.
– Пойдемте, брат попросил вас устроить.
И никаких вопросов, видимо, отложила их до утра.
Мне отвели бывшую кладовую, из которой спешно убрали весь хлам. Получилась небольшая собственная комната. И пусть вместо полноценной кровати старый диван, зато есть, где уединиться и подумать о горемычной судьбе, чего я делать, разумеется, не собиралась, потому как ведьмы – народ сильный. Собственное, мое рождение – тому свидетельство.
– Все в порядке?
Сестра Николаса принесла постельное белье и помогла застелить кровать.
– Спасибо, – тепло улыбнулась девушке. – Большего в моем положении нельзя желать. Поверьте, если бы я знала, что стесню вас…
– Это временно, – стушевалась блондинка, – потом вы можете жить со мной. Простите, но к брату приходят разного рода посетители, в кабинете нельзя, а гостиная…
Она не договорила, но я и так поняла. Отнять место для приема пищи и чаепитий – кощунство. В детскую меня тоже не поселишь, чулан – самое то. Примерно то же сказала девушке, заодно выяснила, как ее зовут – Эрнестина.
Младший следовать тоже заглянул проверить, как я устроилась, и, пожелав спокойной ночи, ушел к супруге. Мы с Эрнестиной немного поболтали и тоже улеглись.
Утро началось с запаха кофе, детского смеха и незнакомых голосов. Кладовая примыкала к кабинету хозяина, и я смутно слышала обрывки разговора. Потянувшись, быстро оделась и подкралась к приоткрытой двери. К сожалению, толком ничего не разглядела, только край стола. Говорили не обо мне, от сердца отлегло. Кажется, посетители – сослуживцы Николаса. Они обсуждали некое преступление, мошенничество.
– Вот бы прямо сейчас его накрыть! – азартно заметил коллега следователя.
– Без понятых? – Не видела, но чувствовала, как Николас покачал головой. – Он отопрется, соврет, будто подкинули.
– М-да, и родных привлечь нельзя, – сник государственный служащий, – а соседи попрятались, открывать не желают. Обидно до слез! Столько месяцев выслеживали – и без толку.
Он в сердцах ударил кулаком по столу.
Ну, раз не обо мне речь, тогда и подслушивать не стоит, не ровен час, попадусь. Как в воду глядела! Стоило сделать шаг, как Николас окликнул, не иначе заметил мелькнувшую тень:
– О, Селестина, вы уже проснулись? Проходите, я как раз хотел поговорить с вами.
Со мной? Внутри заворочалось нехорошее предчувствие. Неужели слухи таки дошли до центра уезда? Быстро! Какой почтой пользуется инквизиция, явно не голубиной.
Глубоко вздохнув, вошла. Мужчины – их оказалось трое – дружно уставились на меня. Двое в полицейской форме, только Николас в обычном штатском. Он сидел за столом, остальные устроились на видавших виды стульях. Сразу ясно, кабинет – самая популярная часть дома, именно тут следователь проводит большую часть времени, даже небольшой диванчик поставил, чтобы было где подремать посреди тяжких дум.
Стараясь не выказывать беспокойства, приблизилась и как можно невиннее поинтересовалась:
– О чем же?
– О вас.
Худшие подозрения сбывались, но я пока не торопилась впадать в панику. В крайнем случае напрягусь, постараюсь вновь уйди снежным путем. Правда, боюсь, так легко, как в первый раз, не отделаюсь.
– Внимательно слушаю вас.
Огляделась в поисках свободного стула, такового не нашлось.
– Мы уже уходим, договорим в службе.
Старший полицейский, судя по нашивкам, капитан, поднялся и, мазнув по мне пристальным взглядом, удалился. Его примеру последовал юный капрал. Выходит, Николас не собирался меня арестовывать, тогда зачем пригласил в кабинет?
– Дело, собственно, вот в чем… – Хозяин квартиры нервно хрустнул пальцами. – Не то, чтобы я вас гнал… Словом, мы несколько стеснены в обстоятельствах, нет ли кого-нибудь, к кому вы могли бы обратиться за помощью, кто бы знал вас.
Вот оно что! Ну да, в доме дети, а Николас привел неведомо кого. На месте супруги я бы тоже поставила вопрос ребром. Где гарантия, что я не воровка?
Задумчиво прикусила губу. А только ли этим вызван вопрос Николаса? Он следователь, подозрительность – его профессия.
Положим, есть аптекарь, у которого я училась, но знает Клэр, а не Селестину. Впрочем, мэтр Олуш – человек добрый, отзывчивый, может войти в положение. Да и какая ему выгода от моего разоблачения? С него не убудет, если один раз соврет. И я назвала имя давнего учителя.
– Хорошо, – кивнул Николас, – после завтрака мы съездим к нему.
Таки проверка. Ну да, следовало ожидать, сказки имеют свойство быстро заканчиваться.
– Николас, хватит работать! – за спиной послышался приятный мелодичный голос. – Завтрак стынет.
Обернувшись, увидела темненькую женщину приятной наружности. Она укачивала младенца и укоризненно смотрела на мужа – не сомневаюсь, передо мной супруга младшего следователя.
– Право слова, – она кивком поздоровалась со мной, – иногда мне кажется, что ты даже ночью думаешь о делах. И вообще, – хозяйка дома чуть повысила голос, – удели внимание семье, от расследований уже тошнит.
И она гордо удалилась. Один ноль, полная капитуляция.
– Не хотите помочь следствию, поучаствовать в процедуре опознания, – неожиданно предложил Николас. – В Первом отделе катастрофически не хватает женщин, а правила требуют наличия хотя бы трех девушек. Ничего сложного, – заверил блондин, – посидеть в комнате рядом с предполагаемой преступницей.
– А в чем ее обвиняют?
Сердце в очередной раз екнуло, но я уняла начавшуюся паранойю.
– Она совершила кражу. Это дело пары минут, свидетель опознает виновную и все.
Хорошо поет, но не заготовлена ли ловушка для одной ледяной ведьмы?
– Пожалуйста! – уговаривал Николас, еще больше укрепляя подозрения.
Сначала аптекарь, теперь это. Может, стоило напрячься и перенестись в другой город? Только где гарантия, что там будет лучше?
Не знаю, чем бы все закончилось, если бы служанка не позвала завтракать. Выходит, прислуга в доме таки имелась, но приходящая.
За накрытым белой вышитой скатертью столом в гостиной собралась вся семья. Николас сразу углубился в чтение газеты, умудряясь при этом есть и пить кофе. Я лениво рассказывала о себе, то есть Селестине, и пыталась рассмотреть передовицы. Меня волновало убийство Клета, добрались ли слухи о нем до Махала. Спросить открыто не решилась, а Николас, вроде, ничего интересного не нашел, во всяком случае, быстро отложил газету.
После завтрака отправились к мэтру Олушу. Он обитал в отдельном доме, старинном особнячке, втиснутом между двумя такими же на тихой улице. Аптека располагалась не первом этаже, а на углу, выходила окнами на бульвар. Те же деревья, те же вывески, степенная жизнь. Хотя минуло всего три года – слишком маленький срок для разительных перемен.
К особняку подъехали в экипаже – младший следователь расщедрился на извозчика. Не сомневаюсь, ни монетки не заплатит, сошлется на рабочую необходимость.
Пять знакомых ступенек стали едва ли не самым тяжким испытанием в моей жизни. Могла бы, сбежала, но пришлось подняться и позвонить в колокольчик. Сердце сжалось до размеров детского кулачка. Удастся ли переговорить с бывшим учителем без свидетелей, не станет ли встреча с аптекарем роковой?
Послышались шаркающие шаги экономки, и дверь распахнулась. Подслеповато щурясь, Ольгерда рассматривала гостей. Она ничуть не изменилась, хотя в ее возрасте время уже не торопится. Ольгерде за семьдесят, но она категорически отказывалась увольняться, все так же, как тридцать лет назад, когда заступила на службу, вела амбарную книгу и вместе со служанкой ходила на рынок.
