Алхимик

скачать книгу бесплатно


– Да уж не обычные. Надо бы, кстати, заняться твоей учебой.

– Может, не стоит? – напрягся я, чувствуя подвох в её словах.

– Поговори мне!

Да уж. Ольга кротостью нрава не отличалась.

Спустя неделю наблюдений она вынесла вердикт: нагрузки можно повышать, небольшая усталость нестрашна.

***

Легкое движение рукой – и двух комаров размазало по коже. Мелкие ничтожества. Я и не подозревал, что живой лес может быть таким подлым. Обойдя лужу после дождя, аккуратно отодвинул ветку и двинулся дальше.

Зима долго боролась за свои права, но уступила. А там и лето настало. Зверья в округе расплодилось ужасающе много, а Ольга заявила, что с повышенными нагрузками мне нужно улучшенное питание. Достать его в магазинах на скромные доходы семейной пары не вариант, поэтому Сергей начал учить меня охотиться.

Не то чтобы я не умел… Но делать это в лесу, который я видел в первый раз в жизни, было трудновато. Много нюансов: как двигаться бесшумно, как не оставлять следов, как находить звериные тропы. А самое интересное – где искать ягоды и грибы. Последние мне не очень нравились, а вот первые я оценил по достоинству.

Первые два месяца лета мы стабильно уходили на сутки пару раз в неделю. Проверяли силки, собирали дары природы и добывали по несколько туш местного зверья. В последний месяц лета я добился разрешения ходить в одиночку. Сначала далеко не забредал, но после того, как притащил три волчьих шкуры, уровень доверия и уважения ко мне подрос. Волки попались самые обычные. Не те, кого называют зверями. Если бы такие встретились, то вместо уважения и доверия я бы скорее нагоняй получил за неоправданный риск. А может, и нет. Скоро проверю.

Сегодня шёл второй день моего похода. Я напал на тот след, который давно искал. Пришлось отмотать несколько десятков километров от жилья, чтобы найти его. Зверь, встречи с которым я так желал, избегал большого скопления людей и считался довольно редким.

Пока мы ходили, Сергей мне не одну лекцию прочитал. С животным миром всё было просто. Ольга достала мне учебники по биологии, и оттуда я узнал, как выглядит обычная фауна. Поразительное многообразие. Другое дело – звери. Эти твари сильно отличались от обычных животных. Информацию про них в школьных учебниках не найти, да и в обычной библиотеке не прочитать. Но каждый, кто выбирался дальше обжитых земель, а Сергей имел соответствующий опыт, разбирался в вопросе.

Я, когда с морозным волком столкнулся, не понял, что он какой-то особенный. Крупная зверюга с голубой шкурой, вокруг которой кружат снежинки. Мало ли что в чужом мире есть? Я заметил зверя заранее, когда тот стоял на опушке и оглядывал чащу. У меня было больше двух минут на подготовку. Волк подходил медленно, не спешил нападать. За что и поплатился. Я пронзил его ледяной сосулькой. Снять шкуру было сложнее, чем убить. Но начал я не с этого. У твари оказались горячая кровь и внутренности. То, что меня спасло. Будь иначе, вышел бы знатный облом, и неизвестно, как сложилось бы дальше.

Наверное, у зверя отличная терморегуляция или особая шкура, позволяющая держать тепло внутри и усиливать холод снаружи, не замерзая от своих же действий. Шкура точно особенная. Она меня потом очень хорошо от холода уберегала.

Тогда я о физиологических особенностях необычных зверей не думал. Замерзшими пальцами пытался чертить простые печати, чтобы придать форму льду и отделить шкуру. Чтобы хоть как-то согреться, задействовал алхимию обмена, забрав всё тепло чужого организма себе. Это дало отсрочку и время, чтобы разобраться со шкурой, забрать куски мяса, а потом найти укрытие и отдохнуть.

На самом деле, если подумать, то, что я выжил, – чудо. Чудо, у которого нашлись конкретные причины в виде изменений моего тела. Я тогда не заметил их. Просто выживал, как мог, не думая о том, откуда берутся силы. Вспоминая тот отрезок, могу сказать, что был слегка не в адеквате. Существование в лаборатории виделось как в тумане. Меня чем-то постоянно накачивали, мозги туго соображали. Да чего уж… Я не заметил, как прошло полтора года!

Последствия я до сих пор изучал. Хорошо хоть, прошли времена обмороков от перегрузок.

Что касается морозного волка, его особенность скрывалась в названии. Эта тварь могла проморозить жертву. По заверениям Сергея – полностью, от и до, за пару секунд превратить в ледышку крупного мужика или даже целый отряд. Да и в целом зверь был крупнее, сильнее и свирепее собратьев. Я это наглядно увидел, когда встретил обычных волков. Тогда только в полной мере и осознал, насколько мне повезло.

Сергей заставил меня заучить названия всех зверей, которых можно встретить в здешних лесах. Их повадки, внешний вид, как выглядят следы, какие есть особенности, чем они характерны, чем опасны, как их убить.

То существо, которое я хотел выследить, называлось лесная росомаха. Высокая скорость, регенерация, острейшие когти, которые и металл прорезать могут. Тварь умела охотиться, идти по следу много дней, и мастерски прятаться. Её можно было найти по отметкам на дереве. Зверю требовалось точить свои орудия убийства, и чем ближе к логову, тем чаще встречались ободранные стволы.

Опасный зверь. Если Сергей узнает, что я пошёл за этим монстром в одиночку, убьет меня. Если раньше этого не сделает сама росомаха. Рискнуть я решил по нескольким причинам. Звери отличались не только повышенной опасностью, но и тем, что шкура, кости, внутренние органы и даже кровь – всё считалось ценной добычей. Особо ценной. Конечно, не все звери ценились. Сергей об этом упоминал лишь вскользь, но тут нетрудно догадаться.

Росомаха – ценилась. Её трудно найти и ещё сложнее убить. Проблема в регенерации. Выстрел в упор лишь замедлит тварь. Удивительно – иначе и не скажешь. Сергей показывал своё оружие и то, как оно стреляет. Да и я несколько раз успел столкнуться с вооруженными людьми. Пушки не алхимия, но разрушительная мощь вполне на достойном уровне. Обычное животное в раз уложит.

Тем интереснее был такой феномен, как росомаха. Сергей утверждал, что даже если в глаз выстрелить, она его где-то за полминуты заново отрастит. У меня на это возникли закономерные вопросы. Отличаются ли росомахи по силе? Если ей пятьдесят раз подряд глаза выбивать, она также их эффективно исцелять будет? Не поленился, спросил. Да, по силе отличаются. Постепенно уровень регенерации снижается, но до этого обычно не доходит. Не хотят портить шкуру и терять драгоценные органы. Поэтому совсем иначе ловят: сначала залп, чтобы ослабить, потом сетями закидывают. Иногда гарпунами к земле прибивают, если зверь дюже свирепый. Сергей намекнул, что не всё так просто. Росомаха даже металл когтями рвет. Так что не знаю, какие такие сети нужны, чтобы её удержать.

Желание добыть что-то ценное с росомахи и помочь семейству, которое не то чтобы еле сводит концы с концами и живет впроголодь, но довольно ограничено в средствах, – это первая причина. Вторая – заработать ещё толику уважения и доверия. Третья – мне самому интересно было изучить редкую зверушку. Изучить своими алхимическими методами. И проверить кое-что.

Некоторые алхимики в моем мире пытались изменять живые организмы. Я не слышал про эксперименты над людьми, но над животными – да. Одна из причин гибели цивилизации. Далеко не на первом месте она стоит, но всё же.

Я несколько нервно реагировал на возможность того, что этот мир тоже двинется в сторону уничтожения. Эксперименты над людьми я уже видел. На собственной шкуре испытал. Про гражданские войны, нестабильность и тяжелые времена, которые длятся незнамо сколько, тоже слышал. Лично для меня это означало, что попал я в не такой уж и безопасный мир. И если звери, которых описывал Сергей, – порождения алхимии… Ну, глобально это для меня ничего не изменит, но хотя бы буду знать, с чем столкнусь.

В общем, причин уйти далеко в лес и попытаться найти какого-нибудь зверя, хватало. Но, если честно, главная из них – любопытство. Та черта, которую я не мог позволить себе в прошлой жизни, и которая внезапно прорезалась во мне с колоссальной мощью. Чем больше Сергей рассказывал про зверей, тем больше я хотел познакомиться с ними поближе.

Изначально я не знал, что именно росомаха попадется. Был бы рад любому зверю. Но что выпало, то выпало. Увидел характерные отметки на деревьях и двинулся по следу, на ходу прикидывая, как буду действовать.

Часть моих способностей вернулась. Руки перестали дрожать, я не рисковал упасть в обморок от малейшей печати. За два летних месяца успел обработать дом и окружающий периметр, убедившись, что Ольга и Сергей не замечают печати, даже если те висят у них перед глазами. Если на нас кто-то решит напасть, я узнаю об этом заранее и смогу ответить гораздо эффективнее, чем в предыдущий раз, когда погибло семейство Соколовых.

Никаких больше смертей. Я не я буду, если дам этих людей, столь добрых ко мне, в обиду.

Увидев сразу несколько ободранных деревьев, я присел и осмотрелся. Логово точно пряталось где-то рядом. Слишком много следов. Как утверждал Сергей, росомаха предпочитала днём спать, а охотиться ночью. Поэтому я опасался лишь слегка. Дальше идти было слишком рискованно, поэтому я решил начать подготовку здесь.

Достав нож, я выбрал более-менее ровную площадку и принялся выводить на ней печать. Сначала малый круг, который примет мою силу. Потом средний, который укрепит печать, а дальше большой, который поймает добычу. Мне повезло. Зверь любезно позволил закончить, так и не появившись.

Оглядевшись ещё раз и убедившись, что никто за мной не наблюдает, я принялся укреплять печать и готовить дополнительные козыри. Будь моим противником уже знакомое существо, сомнений бы не возникло. Но я собирался поймать кого-то нового для себя. На подготовку ушло минут двадцать. Я сделал всё, что мог. На большее сейчас не хватило бы сил.

Отдохнув, встал рядом с кругом и постучал по дереву. Подождал. Ещё постучал. Сергей рассказывал, что этот зверь считается умным, а ещё терпеливым. Может часами наблюдать за жертвой и подкрадываться к ней так, что та и не заметит. Меня этот вариант не устраивал, поэтому я активировал вторую, специально для этого подготовленную печать. По воздуху разошлась волна. Неслышная для человека, зато весьма доступная для чутких звериных ушей… Кусты в пяти метрах от меня, которые я раз двадцать осматривал, буквально взорвались, выбрасывая свирепую махину, огласившую лес жутким ревом. Аж сердце в пятки ушло.

Приземлившись на четыре лапы и безошибочно определив виновника, росомаха прыгнула в мою сторону. Хорошо прыгнула. На все пять метров одним махом. Повезло, что ловушка находилась как раз между мной и зверем. Когда он пролетал над ней… Земля притянула его к себе, а трава оплела и спеленала крепче стали. Да так сильно, что аж кости затрещали.

Зверь забился в путах, пытаясь вырваться, но быстро выдохся. Или не выдохся, а замер в ожидании, пока тело восстановится. Ну уж нет, дружок. Сначала ты мне расскажешь всё о себе. Резко подойдя к зверю, я ударил ножом точно под подбородок, пробивая челюсть и мозг. Это его не убьет, но сильно ослабит. Мозг у них вроде как самая слабая часть. Слабая, да хорошо защищенная черепом, поэтому надо знать, куда бить. Любимое место охотников, потому что шкуру особо не портит. Ещё пара таких ударов, и регенерация сойдет на нет, а зверь впадет в спячку, пока не накопит силы на восстановление.

Что же… Приступим.

***

«Ненависть ослепляет. Никогда не поддавайся ненависти. Всегда уважай своих врагов».

Роман стоял у могилы отца, вспоминая когда-то сказанные им слова. Юноше было трудно разобраться в своих чувствах. По большей части он испытывал… ничего. Тяжкий груз, свалившийся на него, давил и вытеснял все эмоции.

Похороны вышли… символическими. Сложно провести нормальную церемонию, когда от тел ничего не осталось, а сам род стал парией, теми, от кого все отвернулись. Пришли только мать да сестра. Остальные женщины рода уехали из страны, как только получили на это разрешение. Удивительно легко получили. Роман сомневался, что ему, матери и сестре дадут такое дозволение. А может, и нет. Возможно, для князя это станет решением проблемы. Только вот проверять не хотелось.

Слуг Роман в расчет не брал. Дальние родственники не рискнули заявиться. Они всегда пользовались поддержкой рода, но, когда тот пал, разбежались, как тараканы.

«Глупо их за это винить».

Так и получилось, что у могилы, когда похороны всё же состоялись, они стояли одни, втроем. Пустая формальность. От тела ничего не осталось. Роман не знал, хорошо это или плохо. Он видел то, что осталось от других. Ошметки. Которые в итоге кремировали.

Мать стояла во всём черном. Она откинула вуаль, чтобы закурить. Дрожащими руками стряхнула пепел прямо на землю. В её взгляде читалось что угодно, кроме любви и тоски по отцу. Вместо этого там был страх. Поэтому и дрожали руки. Совсем не от горя.

Другое дело сестра…

«Такая юная, такая ранимая».

Роман был старше её на пару лет, но чувствовал между ними огромную разницу. Невинный цветок. Она то и дело вытирала слезы белоснежным платком. Тушь потекла, что совсем её не красило.

Смотря на то, как опускают и закапывают пустой гроб, как мать кладёт цветы, Роман пытался нащупать в себе уважение к врагу. И, если честно, это было проще, чем ощутить ненависть. Сложно эмоционально вовлечься, когда все события прошли вдалеке от тебя. Последние четыре года юноша интересовался совсем другим. Лишь чувство долга заставило его бросить учебу, друзей и намечающиеся перспективы. Теперь он был здесь, последним мужчиной в роду, который абсолютно не знал, что делать со свалившейся на плечи ответственностью.

Но князь хорош. Прошедшие дни Роман потратил на то, чтобы разобраться в ситуации и узнать, что именно произошло, и какое наследство ему досталось. А главное, что теперь его ждёт.

Если коротко, то во время безвластия, которое началось со смертью предыдущего князя… Который тоже умер не просто так, а вследствие покушения врагов… Пока страна жила без правителя, сформировалось несколько группировок, борющихся за власть. Чудо, что от страны что-то вообще осталось. Многое было утрачено, но пусть об этом теперь у князя голова болит. Парня же интересовало совсем другое.

Главным в одной из группировок, куда входил род Коршуновых, был род Рысевых. Основные претенденты на трон, которые подобрались очень близко к самой вершине и… были полностью уничтожены. В отношении них новый князь доброты не проявил. Сильнейший род с многовековой историей был уничтожен. Старики, женщины, дети – все мертвы.

Коршуновых спасло несколько вещей, как понимал Роман. Первая: они были не главными, а всего лишь поддержкой Рысевых. Что не мешало отцу вести агрессивную политику, уничтожать другие роды, захватывать их имущество и предприятия. Вторая: сам Роман последние четыре года провёл за границей, что делало его как бы непричастным ко всему этому. Третье: князь без крови и так забрал всё самое ценное. Ладно предприятия, но земля… Всё то, что добыл отец, ушло по руку князю. Хуже того, пришлось слить наработки касательно создания бессмертных. Оценить перспективность этих данных было невозможно. Им не было цены. И эти данные, то, что смог найти, Роман принес сам, на блюдечке. Четвертая причина: доброта князя была мнимой. Роману оставили не особо значимые в рамках страны предприятия, которые отец отобрал у других. Это бы прокатило, приди к власти Рысевы. Но те пали. А у обиженных остались родственники, друзья, сочувствующие… Многих отец убил, но этим он не решил проблему, а лишь создал новые. Которые грозили в ближайшее время обрушиться на Романа.

Обескровленный род не имел возможности защититься. Также он не имел возможности удержать то, что есть. Денег нет, бойцов нет, остались жалкие охранники, которые в серьезной схватке и минуты не продержатся.

Пятая, последняя, причина заключалась в том, что у Романа не было дара. Официально.

Смотря на могилу отца, юноша вспоминал, чему тот учил. Скрываться, вести двойную жизнь. Официально они не поддерживали связь. Никто бы не смог найти доказательств. Даже мать не была в курсе всего этого. А неофициально…

Глава 5. Добыча и ценности

Семейство Гвоздевых, состоящее из двух человек, Сергея и Ольги, купило дом, где мы жили, за несколько дней до нашей встречи. Они сначала долго ехали, пересекли чуть ли не большую часть страны, остановились в городке рядом, купили это жилье и перевозили вещи, когда я попался им на дороге. Небольшой домик, который выделялся лишь местоположением, стоя на отшибе. В полтора этажа – второй этаж присутствовал, но там была всего одна комната, где и жили супруги. Внизу кухня, она же столовая, да просторный зал со старым диваном и такими же древними креслами.

Вроде как раньше здесь жил охотник. Который давно состарился и умер. Дом же купили у его родственников, которые не горели желанием здесь жить. Их можно понять. До города, а значит, и до работы, далеко. Жилье старое, местами гнилое и нужно много сил, чтобы его обновить. Ещё и риск нарваться на зверя. Не самое лучшее место для семьи, но, видимо, у Гвоздевых имелись причины, чтобы перебраться в такую глушь. Или не было денег на нормальное жилье в городе.

Будь это место в десять раз хуже и старее, я бы всё равно радовался возвращению с охоты. Дело ведь не в роскоши. Уж точно не мне о ней говорить. Нет, я видел в доме Соколовых достижения цивилизации и успел оценить их по достоинству. Но это не главное.

Далеко не главное. Гораздо важнее, что здесь живут добрые люди, которые хорошо ко мне относятся. В моей прошлой жизни это было не в чести. Даже родичи смотрели на меня сугубо как на ресурс. Либо ты пашешь как проклятый, либо… А другие варианты не рассматривались. Это ведь не прихоть, а суровые условия выживания. Полная самоотдача, постоянное ощущение безнадежности, риск умереть в любой день – тут уж не до простых человеческих радостей.

Только оказавшись здесь и попав в семью Соколовых, я ощутил, что это такое, когда можно просто расслабиться. Когда не надо думать о том, где добудешь еду. Не приходится заботиться о выживании. Что это такое, доверие близких, когда единственная «подлость» от них – это розыгрыши неугомонной сестры да навязанные матерью уроки.

Зря я, конечно, расслабился. Надо было сохранять бдительность и лучше готовиться. Возможно, тогда бы история сложилась иначе.

Только за то, что какие-то Коршуновы отняли у меня это, их стоило уничтожить без всяких сомнений. Наверное, мало кто в этом мире сможет понять меня. Это надо познать полное отчаяние, увидеть, как сам мир ополчается против рода людского, прожить несколько лет в одиночестве, зная, что продолжения не будет… Выбраться из этого дерьма, попасть во что-то хорошее, позволить себе выдохнуть и… Их-за чьих-то чужих амбиций потерять это.

Я не давал гневу и ненависти внутри разгореться, понимая, что это уведет меня с пути. Один из законов алхимии – закон точности. Чем более точны печати, подача сил, время и место применения, тем эффективнее алхимия. Этот закон ещё можно назвать правилом совершенства. Чем более совершенна твоя алхимия, тем выше результат. Но совершенство должно быть не только внешнее, но и внутренне. Поэтому я с большой серьезностью относился к своим чувствам и не давал сорнякам разрастись.

Что-то я сильно задумался… Вон и знакомые места впереди показались.

Сначала я увидел дым, поднимающийся в небо. Сейчас лето, топить в доме не надо, а значит, Сергей решил попариться. Баню ставить начал ещё до начала лета и успел закончить. Я ему в этом помогал, понятия не имея, что ждёт впереди, а потом по достоинству оценил. До чего же люди изобретательны. Непередаваемое чувство, когда тебя ошпаривает жаром, а следом вдогонку и веником хлещут. Варварский ритуал, но как же после него хорошо.

Я ускорился, насколько мог. Туша росомахи, которую я тащил вторые сутки на своих плечах, не давала перейти на бег. С такой ношей и быстрый шаг с трудом даётся. Весит зверюга под центнер. Но желание скорее оказаться в бане, смыть всю грязь, придало новых сил. Правда, сначала придётся объясняться с Гвоздевыми, почему я так долго отсутствовал и какого хрена пошёл один на опасного зверя, но как-нибудь договоримся.

Радостно выйдя из-под кроны деревьев, я замер. Что-то было не так. Скинув тушу, я создал печать и поймал сигналы от контура, который ранее создал вокруг дома. Кто-то там был. Ушей коснулся чужой смех, громкие голоса. Один из них принадлежал Сергею. От сердца отлегло. Если он смеётся, значит, всё в порядке.

Но что делать мне? Если у них гости, выйти просто так, тем более в том виде, в каком я сейчас, будет означать подставить как себя, так и супругов. Как они объяснят наличие у них в доме неучтенного подростка? Мы несколько раз с ними этот вопрос обсуждали и договорились, что мне лучше не светиться. В те редкие случаи, когда кто-то заезжал, я скрывался в доме и не попадался на глаза.

Вот же облом. А так хотелось попасть в баню. Глянув на росомаху, я с тяжким вздохом поднял её и потащил обратно. Выйду к дому, как гости уедут.

***

Эти наверняка хорошие люди, которых я тихо ненавидел, прячась за деревьями и кормя комаров, свалили часа через три. Явно не торопились. Когда я наконец-то вышел, Ольга убирала со стола, выставленного на улице, а Сергей ей помогал.

Меня они заметили шагов за тридцать. Слишком расслабились, как по мне.

– Эдгард? – воскликнула Ольга, да так и замерла, с открытым ртом.

– В баню ещё можно?

– Ты где был? – нахмурился Сергей, стараясь казаться строгим. Но сложно быть строгим, имея настолько растерянный и озадаченный вид.

– На охоте. Так что с баней?

– А это кто у тебя? – отмерла Ольга и тоже нахмурилась.

– Это подарок, – скинул я росомаху им под ноги. – Ну, я в баню пока, помыться жуть как хочется.

Пока эти двое тупили, разглядывая зверя, я метнулся в парилку, на ходу скидывая одежду. Стоило мне закрыться внутри, как раздался дикий крик, полный возмущения и гнева.

– Какого хрена она живая?!

Ух, вовремя смылся.

***

– Молодой человек, потрудитесь объяснить, ЧТО! ЭТО! ТАКОЕ!

Никогда ещё не видел Ольгу в таком гневе. Мне дали на помыться аж целых семь минут. Я ожидал подлянки, поэтому отдраивал пятидневный пот в быстром темпе.

– Ты хоть понимаешь, насколько это безрассудно?!

Пока я мылся, Сергей сбегал за ружьем и сейчас держал зверя на мушке. Тот же валялся в надежной отключке. Я прямо на него ослабляющую печать наложил, чтобы гарантированно не очнулся. Да и, пока опыты ставил, монстр ослабел. Поэтому шансы, что он проснётся и бросится мстить, были нулевые.

– Так что?! Я услышу ответ?!

И зачем столько драмы? Я шагнул вперед, обошёл зверя и приблизился к Ольге. Глянув на Сергея, как бы тот в меня не стрельнул на нервах, посмотрел женщине в глаза. Если её сейчас выставить против строя врагов, уверен, их сердца дрогнут.

Но она не ожидала того, что я сделаю. Аккуратно протянув руку, коснулся её живота. Я знал, что этот жест на грани приличия, но в тяжелых ситуациях требуются суровые решения.

– Рана. Зверь вылечит. Печень и кровь. Сергей говорил, что целебные. Остальное продать, будут деньги. Благодарность.

А теперь валим отсюда, пока она смотрит на меня удивленными глазами. Когда зашёл в дом, глянув на них, я увидел, как Ольга рыдает, а муж её обнимает. Надеюсь, у них всё получится.

***

Ольга подошла ко мне вечером, когда я сидел на диване и бездумно пялился в огонь. Топить сейчас не требовалось, но пламя меня так завораживало, что я разжигал камин просто так, добывая для этого дрова в лесу.

– Спасибо, – сказала она тихо.

– Поможет?

– Да.

– Хорошо.

Я хоть и дикий, но не совсем. А ещё наблюдательный, смею надеяться. Двое взрослых людей живут в уединении, являются супругами, при этом им обоим под тридцать пять лет. Вольно-невольно задумаешься. А где же дети? Стоило задаться этим вопросом, как ответы пришли сами собой. В тесном пространстве иногда разное замечаешь. Видишь шрам у женщины на животе, чуть ниже пупка. Слышишь их разговоры и то, что надо собрать деньги на врачей. Не хочешь слышать тихие слёзы Ольги, когда она думает, что одна. В такие моменты я сразу отключал прослушку, но… Общая картина сложилась. А там одно за другим, Сергей ещё про зверей рассказал, так я и решил несколько вопросов одним махом закрыть.