скачать книгу бесплатно
Ты придешь с рассветом
Полина Романова
Рассказ вошел в лонг-лист конкурса «Неодиночество в сети».
Варя, иногородняя студентка-второкурсница, из-за карантина в общежитии, спешно переезжает к своему парню и узнает, что в бытовой повседневной жизни он не так мил и хорош, как казался. Запертая в квартире с этим человеком, без возможности уйти, она вынуждена терпеть даже самое отвратительное отношение. Но случайно наткнувшись на необычные прямые эфиры в Инстаграме, Варя находит спасительную ниточку.
Полина Романова
Ты придешь с рассветом
Глава 1
Нездоровые отношения редко завершаются глобальными событиями. Обычно, на них влияют мелочи. Я знаю женщину, которая ушла от мужа, когда он, делая что-то по хозяйству, переставил ее фикус под сквозняк и деревце мигом облысело.
Да, муж годами изменял, женщина регулярно съезжала к маме, но каждый раз возвращалась, чтобы «восстановить отношения». А тут любимый фикус… К своей маме в этот раз поехал уже бывший муж.
Удивительная природа человеческого терпения такова, что «последней каплей» становятся именно капля, а не кувшин.
Со второго этажа, всего три лестничных пролета, Варя спускается так яростно, что штукатурка на плесневелых стенах пятиэтажки готова отвалиться. Выстрелив из парадной, она захлопывает дверь и не оставляет штукатурке ни шанса уцелеть.
Варя надевает маску. Впервые за последний месяц делает это не заранее, до выхода на улицу, а уже потрогав дверные ручки и с десяток раз вдохнув.
«Даже с риском для жизни, но я куплю эти сраные чипсы!» Варя на злой энергии идет к супермаркету все быстрее. Оно того стоит, снова и снова повторяет девушка, оно того стоит.
В магазине мужчина, видимо, выбирая закуску к пиву, сначала сморкается в руку, а потом долго трогает все упаковки с чипсами и сухариками. Старушка жмется к Варе в очереди, покашливая примерно пять раз в секунду. Продавщица берет банку Принглс зачем-то наслюнявив палец, будто собирается листать журнал.
«Оно того стоит, оно того стоит».
С добытой банкой в руках она выходит в петербургскую весну. После долгих месяцев низкого неба и короткого дня, она – облегчение. Потому особенно больно, что весну отбирают.
Варя садится на лавочку возле облезлых турников и ржавого баскетбольного кольца. На деревянном стенде, в нескольких метрах от нее, трепещется на ветру бумажка: «Нахождение на территории спортивной площадки строго запрещено до снятия карантинных ограничений». Варя открывает банку и смотрит на ее содержимое.
«Вся эта ссора действительно произошла из-за такой мелочи?»
Неделю назад комендантша Вариного общежития собрала всех студентов на первом этаже, в холле, под нервно мигающей желтой лампой и прокричала:
– Как вы мне дороги, сил больше нет!
Варя спустилась одной из первых, стояла ближе к комендантше и слыша ее лучше всех.
– Терпеть вас, итак, ненавижу, а теперь еще и консервироваться! – орала худая, сухая, кажется, без единой жиринки, женщина. Угрожающее трясла костлявой рукой.
По толпе пронесся обеспокоенный шепот. Кто-то спросил:
– Ну хоть к курьерам выходить можно будет?
Коменда побагровела.
– Только попробуйте меня подставить. Господи боже, только рискните! Скидывайтесь на мешок картошки или ящики Доширака, делайте что хотите, но пока не дадут отмашку, чтобы все сидели по своим комнатам. И тихо, – она чуть подалась вперед и сказала, подняв указательный палец, – так тихо, чтобы я слышала как мышки по углам сикают, – тут же вскричала, – Все поняли?!
Студенты бросились в рассыпную. Кто-то действительно побежал в магазин, но не за припасами, а за алкоголем. Некоторые стали собирать вещи.
– Школьная подруга снимает комнату с однокурсниками, – сказала Маша, соседка Вари, вернувшись в комнату, – Может пустит меня к себе. Все лучше, чем в этой тюрячке.
Маша достала смартфон и принялась быстро печатать сообщения. Варя же бессмысленно повертела в руках свой. Ее школьные подруги на другом конце страны. Все однокурсницы, с которыми она хотя бы разговаривала за эти два года, тут, в общаге. Бегут стройными рядами в пивной магазин.
Варя присела на краешек идеально заправленной кровати. Бесцельно, по привычке, поправила стопку с учебниками на письменном столе, открыла-закрыла черный строгий пенал, смахнула пылинки со столешницы.
И остаться нельзя и ехать некуда.
Или есть куда?
Варя снова взяла смартфон и стала медленно касаться букв.
Варя мерно кладет в рот ароматные сильно приправленные чипсы и смотрит на Неву. Именно с этого места открывается самый лучший вид. По ярко-голубой реке плывут остатки льда. Деревья на противоположном берегу, отсюда – маленькие, слегка пригибаются. По мосту Александра Невского едут редкие машины.
Движение, жизнь, умиротворение и покой в одном пейзаже. Варя его обожает. Варя в него влюбилась быстро, за несколько встреч. К сожалению, эти встречи редкие, ее окна с другой стороны дома, выходят во двор.
Хотя, это даже и не ее окна.
Когда все только решалось, Диму возмутили сомнения Вари:
– У всех моих друзей девушки переезжают на карантин! Это нормально. Мы же не чужие друг другу люди.
Мама на волнения дочери махнула:
– Нормальные люди за полтора года уже и женятся и детей начинают заводить, а вы все «встречаетесь». Езжай давай! И как все это мракобесие закончится, переезжать обратно даже не думай.
Маша, укладывая свои вещи в большую матерчатую сумку, сказала без лишней осторожности:
– Ты же вкурсе, что нужна ему только чтобы кувыркаться и харчи варить?
Варя достала свой чемодан и неуверенно возразила:
– Ну мы же и правда давно встречаемся, – она стала ходить по комнате, изредка выхватывая из жилого пространства книги и одежду, – Я смогу спокойно учиться, буду спать в тишине… Если останусь здесь, не смогу выходить даже в магазин…
Маша как будто пожала плечами, но смотрела в глаза соседке дольше обычного.
Опустевшую банку Варя несет до урны и, проводив взглядом любимый отрезок реки, идет к парадной. Она успокоилась и уже не сможет толком объяснить из-за чего именно поругалась с парнем.
В квартире Димы она бывала и раньше. Все здесь вполне знакомое. С соседями, конечно, широко улыбаясь, Варя не здоровается. Но и в трех одинаковых домах вдоль Малоохтинской набережной уже не заблудится.
Ключ входит тихо, еле слышно. Варя поворачивает его дважды, переступает порог. Слышится чье-то мерное бормотание с громкими перебивками: Дима смотрит какое-то видео на Ютубе. Из-за шкафа, отделяющего «прихожую» от основной комнаты, его не видно. Варя снимает куртку и ботинки, выходит из укрытия.
Маленькую однокомнатную квартиру родители Димы переделали в студию и отдали сыну. Он поставил у окна шкаф, полутороспальную кровать, а напротив – телевизор. У круглого стола, перед кухонным гарнитуром, столпились аж шесть стульев, к Диме часто приходят друзья. Больше парню ничего не было нужно. Да ничего больше и не вместилось бы.
Варин чемодан стоит у шкафа. Одной выделенной полки не хватило и часть вещей девушка хранит в нем. Тетради и книги теснятся на двух коротких узких подоконниках.
Дима лежит на кровати, заложив под голову руку, в другой – держит пульт. Ставит видео на паузу.
– Будем снова собачиться? – спрашивает он.
Варя устало машет рукой:
– Можем просто забить?
– Всегда можем, – отвечает Дима и, широко улыбнувшись, немного сдвигается, освобождая место на кровати.
Варя ложится рядом, слегка прикладывает голову на его плечо. Он тяжело опускает руку, укладывается поудобнее и снова включает видео. На экране молодой парень что-то злостно критикует, кого-то агрессивно распинает, на все иронично реагирует. Дима посмеивается над его шуточками. Этот смех, частое горячее дыхание и даже то, как трясется кровать от каждого движения, раздражают Варю. Она тупо смотрит в стену чуть выше телевизора.
«Неужели так было всегда?»
Глава 2
Дима появился в первую минуту новой жизни. Буквально! Варя перешагнула университетский порог и он протянул ей рекламный буклет для абитуриентов. Казалось, он улыбался ей шире, чем всем другим девушкам, вошедшим в здание до и после нее.
Слепящий июльский свет заливал холл университета через широкие окна под потолком. Он бил Диме в спину, и от этого вокруг его головы образовался желтый ореол.
Ну, или Варе так показалось.
Уже пройдя несколько метров с буклетом в руке, девушка обернулась, хотела подглядеть за симпатичным парнем, но и их взгляды снова встретились. Варя залилась краской. Да еще и мама, увидев эту сцену, дочь Варю в бок:
– Вот видишь, – говорила она, – Тебе тут точно будет хорошо, одна минута в здании и уже поклонник!
Конечно, Варя испытывала прилив позитивных чувств, но они омрачались тем, что сделали ее родители.
После выпускного, уже следующим вечером, мама и папа Вари позвали дочь в свою комнату на серьезный разговор. Всегда педантично прибранная квартира в этот день выглядела неряшливо. Будто кто-то спешно собирал вещи.
Без каких-то церемоний и аккуратных слов, родители сказали, что не любят друг друга уже много лет. Что у папы вот-вот сложится другая семья (он даже разволновался, подумав о женщине, в которую влюбился после стольких лет жизни в нелюбви). Что мама наконец-то исполнит свою мечту и переедет с «отсталого» Дальнего Востока туда, где училась в юности и несколько лет работала по распределению.
– В Ленинград! – воскликнула она.
– Ты же знаешь, что такого города уже нет? – Варю злил энтузиазм родителей, ведь своего воодушевления она не имела.
– Это я по старой памяти, – согласилась мама, – но для точности я и не туда переезжаю, а в Ленинградскую область. Студенческая подруга приютит меня на первое время.
– Так что тебе пора искать в интернете Петербургские университеты, – чуть ли не прокричал папа таким восторженным тоном, будто Варя выиграла в лотерею не меньше миллиона.
– Я еду с мамой?
Варя округлила глаза и даже подскочила на месте, а в ответ получила полные непонимания взгляды. Будто бы это никем никогда не обсуждалось. Будто даже мысли о том, чтобы дочери остаться на Дальнем Востоке, рядом с отцом (друзьями, одноклассниками, знакомыми точками на карте и улицами в конкретных городах) ни у кого не было.
Варя – хорошая девочка. Она выдохнула первичный шок и взяла себя в руки. Легко поступила, никого не винила, а если и винила (чуть-чуть), то сразу же всех простила.
В сентябре, заезжая в общагу, Варя снова встретилась с Димой. Он стоял в центре холла и помогал первокурсникам и их родителям, рассказывая где тут что находится и где взять нужные бумажки для заселения. Увидев Варю, он сказал громко, будто рядом не было ее мамы и всех этих людей:
– Я тебя помню! Так, значит, поступила?
Варя смущенно приподняла плечи, мол, как видишь. Потом собрала всю храбрость и сказала:
– А ты, значит, скорая помощь для всех первокурсников? Второй раз из двух – в этом, – Варя показала пальцем на белую футболку с логотипом университета, обтягивающую подкачанное тело Димы. Такую надели все, кто помогал поступившим.
Парень наклонился к уху Вари и интимно прошептал:
– Я просто отрабатываю некоторые долги, меня деканат обязал. На самом деле я не такой уж и хороший мальчик.
Варя покраснела сильнее чем когда-либо и глупо захихикала. Так открыто и даже нагловато с ней еще никто не флиртовал. Устоять было невозможно.
Этим же вечером Варя узнала, что Дима учится на последнем курсе и живет этажом выше. На Посвящении в студенты они впервые поцеловались, а к Студвесне уже официально встречались.
Окончив университет, Дима получил от родителей квартиру и встречи влюбленных стали редкими. О совместном проживании никогда не заходило и речи. До этой весны.
Варя просыпается от шума льющейся воды. Дима, как оказалось, не закрывает кран, когда чистит зубы. И дверь в ванной тоже. Девушка тяжело вздыхает и еще немного лежит в постели, в надежде додремать, но завершив чистку Дима, встает к унитазу. Услышав звук струи бьющей в сантехнический фарфор, Варя стонет и все таки встает с кровати.
Вещей, брошенных перед сном на стул – нет. Дима не выносит оставленные на стульях вещи.
Варя все понимает, она и сама – аккуратистка. Стремление к идеалу было одной из черт, за которые она полюбила Диму. Стремление – да. Но все же быть роботом во всем невозможно и то, что парень каждое утро запихивает ее домашние штаны и футболку на единственную полку в шкафу немного напрягает.
Отыскав и надев одежду, Варя щелкает чайник и заглядывает в шкафчик над ним: безвкусные хлебцы, бесконечные бананы, спортивный протеин, десятки вяжущих рот батончиков. Уголок, в котором с недавних пор селились Варины вафли и песочное печенье пуст. Девушка подошла к холодильнику: йогурты, йогурты, йогурты, подложка с курицей, яйца, йогурты. Варя прислонилась головой к дверце холодильника.
«Как же хочется просто борща».
На секунду у нее вспыхивает мысль снова поговорить о разнице в питании, о разных потребностях, но тут же вспоминается вчерашняя ссора в стиле «Я эту гадость даже видеть не хочу, хочешь гробить свое тело, не смей делать это в моей квартире». В моей квартире.
– Доброе утро, – Дима подходит сзади и прижимается твердым торсом к спине Вари, – Не смотри так грустно, – он захлопывает дверцу холодильника и разворачивает девушку лицом к себе, – Сегодня ты точно будет счастлива, – он глубоко целует ее обдавая мятным дыханием, – На обед я закажу роллы, с овощами и тунцом – себе, запеченные, со сливочным сыром и всем прочим – тебе.
– Спасибо, – говорит Варя, отстраняясь.
– Я же люблю тебя, – отвечает Дима. Его зубы сверкают как гантели, что он держит в руках каждую свободную минуту. Глаза орехового цвета искрятся, локон волос соломенного цвета кинематографично спадает на лоб. Неотразимый. Любая девушка мечтает о таком.
Заваривая кофе, Варя украдкой посматривает на своего красивого умного успешного парня. «Как же мне повезло. Мне, такой какая я есть, невероятно повезло встретить его. Невероятно».
Дима открывает ноутбук, устраивает рабочее место на единственном столе. Учеба Вари проходит на кровати. До пары еще 20 минут и Варя хочет присесть на стул, тянет кружку к столу, но Дима грозит пальцем.
