скачать книгу бесплатно
– Роза. – Светик посмотрела на Розу. – Я Света, можно я поглажу твою собачку, только ты надень на неё намордник и скажи своё отчество!
– Можно? – для чего-то спросила Роза Матвея.
Иногда они с Моней встречали отдыхающих, порой даже детей, и те просили погладить мохнатого зверя. Роза брала Моню на короткий поводок и, придерживая морду пса, разрешала гладить. Но только детям, чужих взрослых Моня терпел с трудом, и Роза, как и Виктор, уважали личное пространство питомца, да и не дело это, разрешать каждому встречному обниматься с кавказцем. В душе он может считать себя хоть хомяком, хоть котом, но опасным зверем Моня быть не переставал.
– Это ваша собака, – улыбнулся Матвей. – Надеюсь, он не опасен? То, что обучен, вижу.
– Моня обучен и не опасен. – Роза окинула взглядом Розенберга М. Ещё не хватало к её Моне придираться! Для чего-то она добавила: – И, кстати, проведена ежегодная вакцинация, глисты и блохи прогнаны!
С этого богатыря станется потребовать ветеринарный паспорт или ещё санитарную справку на Моню.
– Я рад. – Матвей кивнул.
– Так что? – Девочке явно надоело смотреть на диалог взрослых и слушать их бессмысленные обсуждения, когда рядом лежит собака и ждёт, когда же её погладит Светик!
– Ко мне! – Роза посмотрела на пса. Тот покосился на покрышку. – Оставь.
Моня оставил и пошёл к хозяйке, едва повиливая хвостом. Подойдя, уткнулся холодным носом в бедро. Роза взяла под ошейник и подозвала Светика. Девочка подошла на цыпочках, от восторга слегка попискивая, звук был странным, Моня косился, но покорно стоял и позволял себя гладить. Матвей в это время стоял рядом, его Моня демонстративно игнорировал, а Даниил пятился спиной от компании с собакой.
– Даня у нас боится собак, – нараспев проговорила Светик.
– Я не боюсь! – возмутился мальчик, насупившись.
– Боишься! Или подойди и погладь!
– Не хочу, надо больно!
– Надо!
– Не надо!
– Трусишка зайка серенький!
– Светик. – Матвей сел на корточки рядом со Светиком, но даже так он был выше ребёнка. – Даниил может бояться собак, мы не осуждаем особенности друг друга, а любим и всегда поддерживаем.
– А ты вообще ночью плачешь и писаешься! – раздалось в ответ от Даниила. Звонко, на весь лес, казалось, даже ущелье с рекой подхватило: «исаешься, исаешься, шься, шься».
– Даниил. – Матвей повернулся к мальчику. – Мы не осуждаем особенность друг друга, а любим и всегда поддерживаем.
Мать-наседка, а не мужчина. Интересно, как такой человек может быть тренером по борьбе и вообще – тренером? Роза никогда не занималась спортом, но хореография требует не меньших нагрузок. Хореографы гоняли подопечных до седьмого пота и не очень-то церемонились с обращением, а то и методами. Получить ладонью по спине, чтобы выпрямилась, и даже скакалкой, было делом почти обыденным. Дисциплинирующим атрибутом. А здесь «не осуждаем, а любим». Институт благородных девиц, а не клуб единоборств.
– Я прошу прощения за нечаянный визит, мы ненамеренно доставили вам неудобства, – обратился к Розе Розенберг М.
– Да какие неудобства, после того, что мы моемся в одном душе, какие могу быть неудобства?
– Это…
– Ай, да ладно, мойтесь! – Роза махнула рукой.
Получается, что Матвей живёт в домике с Даниилом и Светиком и не хочет их будить раньше времени, а кабинок в уличном душе всего четыре, и на восьмой-то домик не хватает. Роза об этом не задумывалась, мало кто пользовался уличным душем, тем более, в районе шести утра. Наверное, никто. Люди приезжали отдыхать, а не соблюдать спортивный режим и закаляться. Если Розенбергу М. так удобней, пусть моется в её душе. Розе не накладно, а человеку приятно.
– Я встаю в одно и то же время, – зачем-то заметил Матвей.
– А я в разное, – честно призналась Роза.
– Тогда встретимся. – Матвей сказал это настолько спокойно, будто сообщал, что на определённой станции метро он бывает в районе полудня, и если и Роза в это время едет с работы, то они могут встретиться. Никакой разницы, в метро в час пик или в душе голым.
Всё это время Светик наглаживала Моню, а тот довольно вилял хвостом. Странно, обычно пес относился к детям лояльно, но без энтузиазма, точнее – без особой симпатии, а на Светика смотрел едва ли не с обожанием. Даниил же стоял поодаль и с толикой зависти косился на идиллию, которая воцарилась у сестры и собаки.
Роза, после слов Матвея о возможной встрече, отвернулась. Получилось неловко, но хуже было бы, если б он заметил ее вспыхнувшие щеки. В самом деле, ей-то чего стесняться и покрываться румянцем, как невинной девочке? Роза не смогла бы ответить, когда последний раз смущалась, даже когда обнажалась перед мужчиной, что уж говорить о противоположной ситуации. Однако она краснела, по большей части от того, что в воображении тут же начинали крутиться порно-ролики с Матвеем и ею в главных ролях. Шикарные ролики. Вудман бы обзавидовался!
– Хочешь? – От нахлынувших чувств Роза обратила внимание на Даниила и показала глазами на довольного Моню.
Даниил посмотрел с интересом и блеском в глазах, Роза прижала морду пса к себе и погладила по холке, показывая, где можно погладить, пока она собаку держит. Конечно, вряд ли Роза удержала бы кавказца, но Моня не сопротивлялся, а наоборот, довольно вздыхал и активно вилял хвостом. Розу немного удивлял энтузиазм собаки, но против она ничего не имела. Понравились дети Моне, разве это плохо? Да, это первые дети, которые пришлись по душе псу, но всё когда-то бывает в первый раз.
Уже через двадцать минут Моня лежал в траве, а его трепали и наглаживали две пары ручек, при этом поочерёдно лезли обниматься, а то и пытались поцеловать в нос. Роза, хотя и не чувствовала опасности от Мони, сидела рядом, тут же примостился Матвей и с улыбкой смотрел на троицу.
– Знаете, есть такая терапия для детей, канис-терапия, терапия собаками, вы не думали об этом с Моней?
За время, которое прошло с момента встречи, Роза успела сообщить имя Мони, сколько ему лет, где живёт, что любит, в общем, была рада поговорить о чём угодно, но не о перспективе встречи в душе.
– Нет, – честно ответила Роза. – Там другие породы нужны, я думаю. Может, лабрадоры или колли, кавказцы точно не подходят для этого. Ему почему-то понравились ваши дети, но он всё равно кавказец служебная порода, не для обнимашек.
– Это не совсем мои дети, – тихо проговорил Матвей.
– Какая разница, дети же, – ответила Роза, а потом посмотрела на часы. Нужно было ехать, увы. А так хотелось сидеть здесь долго-долго, смотреть, как двое ребятишек обнимают огромную добрую собаку, облокачиваться на плечо Матвея, чувствовать еле слышный запах геля для душа, сбивающий порывом ветра с ароматом трав и горного воздуха. – Мне пора, вас подвезти?
О… – Матвей вроде бы смутился, но скорей всего, это разыгравшееся воображение Розы. – Если это удобно. У меня тренировка через полчаса.
– Удобно.
А что неудобного? Вряд ли Моня уступит своё место на переднем сиденье, но на заднее точно три человека усядутся, и ещё место останется. Рав-4 на то и Рав-4 – просторный и проходимый.
Неспешно они дошли до машины, все расселись по местам, потом двинулись в сторону базы отдыха. Всё время Розу мучила какая-то недосказанность, незавершенность, было ощущение, что она упускала что-то важное, необходимое, причём упускала глупо – только руку протяни, и оно твоё, а Роза мялась и не предпринимала никаких шагов. Глупо!
– А что это? – крикнула Светик, глядя на плакат с предложением сплава на байдарках.
– На специальных надувных лодках плывут по речке, – ответил Матвей. – Называется «рафтинг».
– Я тоже хочу! – тут же ответила Светик.
– И я!
– Я больше хочу!
– Нет, я!
– Это для взрослых, – возразил Матвей.
– Там девочка нарисована, впереди, – возразил Даниил. – Маленькая!
– Это просто реклама, – терпеливо парировал Розенберг.
– А где эти лодки?
– А мы тоже хотим!
– Почему нельзя?!
– Там же жилетки нарисованы! И даже нарукавники у меня есть, бабушка привезла!
– И у меня есть нарукавники! И жилетка есть! И круг!
Всё это сыпалось на Матвея с неимоверной скоростью, у Розы было желание закрыть уши двумя руками, но тогда она не смогла бы управлять автомобилем, а дорога горная, извилистая, с одной стороны отвесная скала, а с другой – обрыв с рекой на самом дне.
– Слушайте, – обратился Матвей к Розе. – Вы не знаете, к кому лучше обратиться по поводу рафтинга?
– К Глебу. – Розу внутри передёрнуло от этого имени, вида она не подала.
Что не говори, а команда Глеба была лучшей, сам Глеб был лучшим, кто сплавлял отдыхающих по реке. Техника безопасности у него была на первом, втором и даже третьем месте. Глеб – спортсмен, международный мастер спорта по гребле на байдарках и каноэ, чемпион Европы, призёр на чемпионатах мира, Роза не могла и вспомнить всех его регалий. Рафтингом он начал заниматься сначала «для себя» с группой приятелей где-то в Башкирии, откуда был родом, потом они стали сплавлять туристов и желающих получить острые ощущения, а потом и здесь. Был одним из первых, кто поставил экстрим на туристический поток. Опыт, помноженный на предпринимательскую жилку, дал отличный результат.
– Я вам дам визитку, да и буклеты есть на ресепшне. А какой сегодня день? Вторник? Он сам приедет или кто-то из его команды, всё сами и спросите.
– Хорошо. – Матвей улыбнулся, настолько открыто, как-то беззащитно, как ребёнок, точь-в-точь как Светик или Даниил, хоть тот и улыбался заметно меньше своей сестры.
Нырнув в ворота, Роза увидела, что Глеб решил навестить их базу лично. На подъездной дорожке из цветной тротуарной плитки у административного корпуса стояла «буханка» Глеба, а сам он сидел на крыльце и приветливо махал рукой Розе. Моня оскалился, Роза погладила пса по холке, в машине дети, и ни к чему их пугать.
Остановила машину, подождала, пока Матвей с детьми выберется. Светик порывалась расцеловаться на прощание с Моней, но Роза остановила её порыв. Машина – территория Мони, пожалуй, не стоит испытывать выдержку даже самой воспитанной и умной собаки. Матвей поддержал Розу и вывел Светика первой, Даниил спрыгнул сам и счастливо заулыбался. Они припарковались в гараже, и Моня рванул в сторону вольера, благо подход к нему был не со стороны отдыхающих, прошёл в открытую дверцу и сел рядом с миской. Роза с поклоном насыпала корма, обновила воду в чашке и, на прощание потрепав пса, двинулась на ресепшн.
На крыльце Матвей уже вовсю беседовал с Глебом, тот распинался, расписывая красу водных сплавов, рядом Светик и Даниил слушали, задрав головы и открыв рты, всем видом показывая, что готовы сплавляться прямо сейчас, более того, они настаивают на этом.
Мама где-то в домиках решала бесконечные хозяйственные проблемы. Роза попыталась обойти бочком беседующих и открыть дверь. Не тут-то было. Глеб зачем-то включил альфа-самца и одним резким движением привлёк к себе Розу, вдавливая в свой бок. Почувствовался запах дезодоранта и пота, Роза поморщилась.
– Куда спешишь, Муся? – промурлыкал Глеб, и Роза уставилась на мужчину.
Когда это она снова стала Мусей для него? Он это право потерял уже почти два года назад. И за эти два года она и малейшего повода не подала думать, что ей интересно повторить опыт отношений с Глебом.
Мужчина он, бесспорно, привлекательный, за тридцать, высокий, и, как и всякий, кто занимается гребным спортом и много времени проводит на солнце, имеет атлетически сложенную фигуру и отличный загар. Плюс экзотическая помесь славянской внешности с башкирской кровью, которая оставила свой отпечаток на широких скулах и карих глазах. На Глеба засматривались и местные женщины, и отдыхающие. Отдыхающие чаще, для местных этот красавчик превратился в такую же достпоримечательность, как вид со смотровой площадки на кажущиеся издали покатыми ледники.
– Как поживаешь? – как ни в чём ни бывало продолжил Глеб и зарылся носом ей в волосы, глубоко и, главное, громко, напоказ, вдохнув. Розу передёрнуло.
Как же ей хотелось сказать всё, что думает, а думала она исключительно на исконно-русском, со всеми полагающимися корнями и склонениями, с выдумкой думала, с задоринкой. Но не начнёшься же орать матом, во-первых, воспитание и образование, хоть и то, и другое забылось за ненадобностью, во-вторых, рядом дети, а в-третьих, устраивать концерты не в привычках Розы, хоть она и была когда-то солисткой ансамбля народных танцев. Потому Роза застыла и заставила себя улыбнуться, теша мыслью, что потом отыграется на Глебе, попросту наорёт на него от всей души, и то приятно.
– Договорились, – раздался баритон Матвея.
Краем глаза Роза видела, как мужчины пожали друг другу руки, потом счастливые Светик и Даниил побежали по дорожке в сторону домиков.
– Роза, если можно, я бы хотел уточнить пару вопросов, – услышала она голос Розенберга М. и не смогла скрыть удивления.
– Да? – пикнула из подмышки Глеба Роза, отчего-то остолбенев.
– Нам будет удобней в помещении. – Матвей указал на закрытую дверь, Роза отмерла и начала выпутываться из железного захвата Глеба.
– Да, да, – пыхтела она, пытаясь оттолкнуть чужую руку, пока мужчины буравили друг друга глазами. Два самца, скажите пожалуйста, а как насчёт неё? Она же сейчас задохнётся, тыкаясь носом во взопревшую грудную клетку Глеба.
– Может вы отпустите… Мусю? – произнёс Матвей с такой интонацией, что Розе стало страшно. Да что там страшно, у неё подкосились ноги.
– Да, да, – вырвалась, наконец, Роза и, не разбираясь, почему посторонние руки наконец оторвались от её тела, помчала к двери и стала отпирать замок, чтобы с хлопком закрыть дверь.
За дверью Роза попыталась отдышаться. Ох, уж эта атака тестостерона. Они недоразумением меряются, а ей нюхай потные подмышки! Спустя пару минут, а может, секунд, дверь открылась, и вошёл старший богатырь, посмотрев внимательно на Розу.
– Прошу прощения за невольное вторжение на личную территорию. – Роза распахнула глаза и посмотрела на говорящего. Матвей посмотрел внимательно на Розу и у той побежали мурашки по всем, даже самым интимным, местам. – Мне показалось, что внимание этого мужчины вам неприятно.
Мурашки оказались столь шустрыми, что впору было бежать под ледяной душ и отправить пальцы в незамысловатое путешествие.
– Спасибо, – пробурчала Роза.
Поспорить бы с ним, но сил уже не оставалось, а впереди огромный день и список дел, которые не заканчиваются никогда.
Глава 6
Вернулась Роза домой поздно вечером, как всегда, почти ночью. Мама исправно доложила о происшествиях за день, их было не так много, день выдался спокойным, хотя бы для базы. Никто не напился, не дрался, не потерялся, и даже Розенберг М. не жаловался на плохое питание или недостаточно тщательную уборку.
А он мог. За неделю пребывания «Русского богатыря» на базе Роза поняла, что старший тренер и руководитель – это практически диагноз. Благо, жалобы были незначительные, при этом все поняли, что с Розенбергом лучше дела не иметь. Еда должна подаваться в строго оговоренное время, никаких отклонений от меню он не терпел и самодеятельности не признавал. Полотенца менялись ежедневно, так же проводилась уборка.
Интересно, что причуды с уборкой касались исключительно домика десять, в восьмом появился график дежурств, и обалдевшая уборщица долго разглядывала плакат, приколотый к стене.
– Ишь, воспитывает пацанов, – уткнув кулаки в костлявые бока, громко возмущалась Галка.
Уборщица, ей было около сорока лет, работала не по трудовой книжке и раз в пару лет уходила в декретный отпуск на две недели. За время, пока она работала у Розы, Галка родила троих, а сколько у неё всего было детей, Роза точно не знала. Галка была тощей, острой на язык и постоянно выходила замуж, от каждого мужа и рожала. «А какая это семья без дитяти», «Мужику обязательно свой ребёнок нужен». В итоге ни семьи, ни мужчины Галка не имела, оставались только дети и пособие на них, что, кажется, устраивало Галку: на жизнь она не жаловалась, как и на внешность.
– Своих дитятей жалко, а чужих-то чего не погонять, бесты-ы-ы-ыжий, – тянула, как заунывную песню, Галка. – Коршуном следит, чтоб ели, да не то, что хочется малым, а то, что в меню прописано, да ещё доедать заставляет! А ежели дитё пирожок хочет, а не суп, что ж теперя, жрать, чё в рот не лезет?! И мыть заставляет в домике, хотя деньги-то уплочены за уборку, вона оно как. С родителей деньги взял, а пацаны намывают полы! Бесты-ы-ы-ыжий! Его-то детки с тряпками не носются.
– Так это воспитанники его, он же тренер, – вступилась Роза. – Дисциплина у спортсменов должна быть, и питание сбалансированное. – Во втором утверждении Роза сильно сомневалась. Маниакальное стремление соблюдать режим питания ей точно казалось лишним, но в то же время хотелось заступиться за руководителя и старшего тренера.
– Так чего же своих-то не дисциплинирует?! Бесты-ы-ы-ыжий!
– Каких своих?
– Так в десятом с ним живут дитяти, слушай, а он часом не того, а? Чего он один, без матери их?
– Ой, Галя, как скажешь! Это племянники его, я документы видела, у них фамилия одна. Кажется, родного брата дети, а почему без матери – не знаю… да и странно было бы, если бы жена брата с ним была, а не с мужем…
– А что дети без отца, без матери, да на тренера этого похожи, как одно лицо, не странно? Что-то тут нечисто, ой, нечисто. Бесты-ы-ы-ыжий!
– Язык у тебя без костей, Галя, и нечистый, вот что! – Роза взбеленилась. – Иди, работай, разболталась!
– Ой, девка, смотрю я на тебя… – Галка поцокала ещё для проформы, схватила пустое ведро с тряпками и рванула к крану с водой, на ходу приговаривая и возмущаясь. Ей не очень-то нужны собеседники, Галка и с собой поговорит прекрасно.
