скачать книгу бесплатно
И вот тут он запнулся. Нехорошо запнулся, со значением. И начал елозить тощей задницей по казенному стулу. И Даша, давно научившаяся читать и распознавать взгляды, жесты, читать между строк, поняла все или почти все.
– Что на меня у вас есть, прошу, не молчи!!!
– На тебя – ничего! Придумаешь тоже! – замахал он на нее руками и нехотя полез в сейф.
Рылся там бесконечно долго, чем-то шурша, тихонько матерясь и перекладывая что-то с места на место. Наконец нашел. Выложил перед ней на столе с десяток фотографий, при взгляде на которые ей сделалось еще хуже, хотя куда уж и так!
– Откуда??? – просипела Даша, перебирая в руках снимки. – Господи!!! Это ведь совсем не то, что все подумали и…
– А откуда ты знаешь, что все подумали, а, Даш? – Опер отобрал фотографии, снова вернул их в сейф. – Нет никакой симпатии на этих фотографиях. Ясно как божий день, что этот господин тебе угрожает. Вот даже слезы твои видны отчетливо. Так что… Благодаря нашему анониму ты вне подозрений.
– Анониму?! Хочешь сказать, что их прислали анонимно?
– Именно! Видимо, за Баскаковым следить не переставали. Уж не знаю, наши ли, спецслужбы, хотя от этих помощи не жди. Его ли враги, но… Но всем ясно, что история с тобой – его рук дело, Даш. Можешь спать спокойно, не рыться в мотивах поведения своей подруги, уж не знаю, что там на нее нашло, когда она послала тебя к своему мужу. Хотя… – Он вдруг задумчиво потер подбородок и глянул куда-то вдаль поверх Дашиной головы, сквозь стекло и сквозь толщу пространства, заполненного пыльными, изнывающими от жары деревьями. – Откуда гарантия, что это именно она звонила тебе, а, Даш? Сейчас ведь спецы так голос на хорошей аппаратуре разложат, что собственную маму от чужой тети не отличишь. Точно!!! Вон оно как, Дарь Дмитриевна…
Порог собственной квартиры Даша еле перешагнула. Голова болела так, что запросто позволила бы кому-нибудь ее отвернуть. Заперлась на все три имеющихся замка. Разделась догола прямо у порога в прихожей и поплелась в ванную.
Горячая вода, потом ледяная, снова горячая и опять ледяная…
Она простояла под контрастным душем почти полчаса. Старалась вообще ни о чем не думать, чтобы не сойти с ума раньше того, как начнет хоть что-то соображать. Выбралась, замотавшись в полотенце, из ванной, прошла сначала в кухню. Постояла возле холодильника, тупо рассматривая полки. Поняла, что есть не хочет, захлопнула его, повернулась, чтобы идти в спальню. И тут же завизжала страшно и пронзительно.
– Ты что здесь делаешь, скотина??? – еле протолкнула она вопрос сквозь сорванное от крика горло. – Я могла бы убить тебя!
– Тебе не привыкать, – фыркнул ее бывший. – Слыхал, слыхал, милая, как и чем ты тут без меня теперь промышляешь.
Стоял он сейчас в своей любимой позе – привалившись плечом к косяку двери, на одной ноге, вторая крестом на колене первой. Поза была очень уязвимой и неустойчивой. Достаточно одной подсечки, чтобы свалить его на пол. Чтобы сделать ему больно, как он только что сделал ей.
Даша не утерпела.
– Говоришь, мне не привыкать!!! – Она оседлала его, повалив, надавила локтем на кадык. – А почему нет? Мне удалось выйти сухой из воды, удастся и сейчас.
– К-каким образом?!
Виктор сильно ударился головой, когда она его свалила. Физической боли он не переносил, она приводила его в ярость.
Сейчас ему было больно, очень больно, а еще ему стало страшно. Страх тоже выводил его из себя. Он часто говорил, что нужно стремиться жить без боли и страха, без этого человеку очень удобно и не так унизительно жить.
А униженным Витя чувствовать себя не хотел. Сейчас его унизили.
Она понимала это по его судорожно подрагивающим губам, которые любила когда-то целовать. По мечущимся глазам, от которых тоже млела прежде.
– Боишься меня, гад? – спросила она, сильно склоняясь над ним и совсем не заботясь, что полотенце с нее давно сползло и валялось на полу. – Правильно, бойся! Выкину тебя с балкона и скажу, что так и было! Что муж мой не выдержал позора за жену и выбросился из окна.
– Я бывший! Бывший муж! – поспешил напомнить Виктор визгливым перепуганным тенорком. – С какой стати мне из-за тебя выбрасываться из окна?! Это у тебя не прокатит, психопатка!!!
Даша резко отшатнулась и, схватив полотенце и кое-как им прикрывшись, отползла на коленках к стене. Виктор отполз к стене напротив. Сел в той же позе, что и она, – подтянув колени ближе к подбородку, спросил:
– Что, Даш, все так плохо?
Она бы, может, и поверила ему, и поспешила бы утешиться на его сильном, крепком плече – получалось же раньше, целых шесть лет получалось, – если бы не его страх, в момент которого он ее буквально ненавидел. Пускай коротенькое мгновение, но ненавидел же.
– Не твое дело, – огрызнулась она и поняла, что сил собачиться с бывшим у нее просто нет.
Их не осталось после откровений Станислава Сергеевича, жильца с пятого этажа того подъезда, где жила Марина Лихая – ее подруга, которая все запутала и которая безбожно врала ей.
Их не осталось после разговора с бывшим коллегой, сообщившим ей, что ее подруга тут совсем ни при чем, что все дело в Баскакове, который всеми силами стремился ей отомстить, и вот он случай – представился. И он даже выдвинул предположение, снимающее все подозрения с Марины, что это будто бы не она звонила Даше, а кто-то с помощью имитирующего голос спецоборудования.
Даша же знала, что никакой имитации не было. Она говорила с Маринкой и только с ней. Никто не смог бы подделать интонации, свойственные ее подруге. Никто не сумел бы назвать ее так Данечкой, никто! Так могла назвать ее только Марина и только вживую.
Добраться бы до нее, поговорить, а если потребуется – вытрясти из нее всю правду. Но не получится. Марина, со слов все того же опера, после похорон мужа обосновалась в доме его родителей. Туда Даше и соваться не стоило. Те наверняка никого, кроме нее, в смерти сына Мишани не винили.
– Витя, зачем ты здесь? Как ты вошел? – Даша попыталась встать, но ноги неожиданно разъехались в разные стороны на глянцевой плитке кухни.
– У меня же ключи остались, – удивленно вытаращил на нее бывший супруг потрясающе прекрасные глаза, которые, как она утопически верила прежде, не способны были лгать. – Я оставил тебе все, кроме запасного комплекта ключей. Ты что, забыла?
Она не помнила. Она его сумки не перетрясала: не забрал ли он чего лишнего. Виктор собрался и ушел, когда она ему указала на дверь. Какое-то время вел себя тихо и мирно, не напоминая о себе, потом периодически скребыхал в дверь в надежде, что она передумает и пустит его обратно.
– Ты никогда прежде не открывал запасными ключами мою дверь, – сделала она нажим на слове «мою». – Что произошло? Надеялся не застать меня дома? Хотел порыться в шкафах?
– Фи, как противно, – скорчил он симпатичную гримаску, к слову, его совершенное лицо не портило даже кривлянье. – Нет, я не рылся в шкафах, милая. Я терпеливо ждал твоего возвращения. Пил кофе и ждал.
– Ты пил мой кофе?! – попыталась изобразить она гнев, но и на это сил не было.
Суметь бы подняться с пола, не век же так сидеть – с разъехавшимися в разные стороны ногами. Начнешь подниматься, полотенцем не прикрыться, а с чего-то вдруг сделалось неловко за свою наготу. Может, потому, что он, несколько справившись со страхами и болью, начал смотреть на нее иначе.
А как? А с требовательной жадностью начал смотреть на нее бывший муж Виктор. Так обычно он смотрел на нее раньше, когда пытался затащить ее в постель.
– Давай я помогу. – Он встал и подошел к ней. – Чего ты, Даш, совсем обессилела, да? Ярмо сильной и несгибаемой женщины оказалось тяжелым даже для тебя, н-да, бедная моя…
Она не смогла встать, и ему пришлось брать ее на руки. И он прямиком потащил ее в спальню. Привычно разложил на кровати, как это делал всегда. И так же, как прежде, начал исследовать ее всю своим жадным наглым ртом.
– Виктор, прекрати, – застонала она, но скорее от стыда за себя, чем от удовольствия. – Что ты делаешь?!
– Люблю свою жену, – с торопливым придыханием объяснился он и начал подминать ее под себя.
– Сам только что говорил, что мы бывшие! Бывшие, понимаешь?!
– Для того чтобы сбросить меня безнаказанно с балкона, мы бывшие муж и жена. А безнаказанно любить тебя я имею полное право…
Все длилось бесконечно долго. Было душно, жарко, стыдно и за слабость свою, и за похоть, разбуженную чужими уже губами и руками. И первое, что всплыло в памяти, когда все закончилось, – это оскорбительное заявление о ее скукоженном либидо.
– Как он смел? – еле шевеля губами, прошептала она, почти не слыша сама себя. – Какое имел право?!
– Что? – Виктор еле шевельнул пальцами, касаясь ее вспотевшего лба. Понял все, как всегда, по-своему и проговорил со смешком: – Ты супер, детка!!! Ты всегда была супер!!! Ни одна женщина не сравнится с тобой, ни одна!!!
А та, из Америки – молодая, красивая, самоуверенная стерва, которая собирается замуж за Баскакова Захара Валентиновича, может с ней сравниться? Или нет?! И знает ли она, какой тяжкий груз взвалит на свои плечи, выйдя за него замуж? Ей ведь придется его ждать из тюрьмы долгие годы, если следственным органам удастся доказать его причастность к убийству Михаила Лихого и нападению на нее – Дарью Дмитриевну Полукарову. Будет она ждать его так долго? И что станется с ее либидо в период ожидания, с ее красотой что станется? Превратится ли она в красивую стареющую стерву без него, страдающую от одиночества, или найдет, чем и кем себя утешить?
– Ты плачешь? Даша, господи, когда ты в последний раз плакала?! – невзирая на томную усталость, Виктор резко сел на постели. – Я не припомню, чтобы видел тебя плачущей, детка.
Зато Баскаков Захар Валентинович видел! Мало того, ему двумя фразами удалось заставить ее заплакать. Сейчас же сгодились и воспоминания.
Неужели Марина права, и она влюбилась в человека, которого ей не удалось привлечь к суду и который теперь делает все, чтобы привлечь к суду ее?! Неужели такое возможно вообще? И сознание не властно над сердцем, так разве бывает?! А что, что в ее сердце сейчас?! Ничего, кроме жгучей обиды и горечи! Ничего. Почему тогда, стоит о нем вспомнить, хочется плакать?
А как быть с Мариной? Что думать о ней?!
– Милая, детка, ну что ты, что?!
Виктор суетливо ползал на коленках по кровати, не зная, что предпринять, чтобы она успокоилась. Совал к ее глазам то край пододеяльника, то простыни. И так его суетливость раздражала ее, такой казалась фальшивой, что она не выдержала и заорала на него:
– Не называй меня деткой, понял!
– Хорошо, не буду. – Виктор тут же надул губы, сел на край кровати. – Что с тобой происходит вообще, Даш? Я весь для тебя, а ты… Ты для кого, Даш? Ты чья?
Ответа у нее не было, и, безутешно проревев еще с полчаса, она выставила растерявшегося Виктора за дверь, лишив его объяснений и отобрав комплект имеющихся у того ключей. Снова полезла в душ, долго мылилась, терла себя мочалкой, приказав себе на этот раз думать и думать надо всем основательно. Потом снова сидела в кухне, творя зарисовки.
Получилось три внушительные стопки, озаглавленные: Баскаков, Марина, Некто.
Этот Некто удостоился всего лишь полутора страниц, тогда как на Баскакова с Мариной получилось по четыре. Но все равно списывать со счетов возможную причастность кого-то неизвестного Даша не хотела.
Записи закончились вместе с сигаретами и кофе. Хотелось того или нет, но в том, чтобы выбраться на улицу, у нее имелась острая необходимость.
Даша вышла на лоджию, вдохнула застоявшегося воздуха, который, невзирая на одиннадцать часов вечера, ничуть не сделался свежее. Наоборот, стал еще плотнее, накопив дневного зноя. Вернулась в комнату, надела шорты из обрезанных, заношенных до дыр джинсов, майку, купленную за полторы сотни на отдыхе, резиновые сланцы. Сунула в карман шорт мобильный, тысячную купюру, ключи и отправилась за кофе и сигаретами в соседний гипермаркет, работающий круглосуточно.
Она давно уже так поздно не выбиралась на улицу. С тех самых пор, как вернулась с моря, где вдоволь наслушалась угроз своему благополучию. Он же предупреждал ее не бродить ночами? Предупреждал. Она и не бродила. И по вздувшимся от сквозняка шторам ладонями похлопывала с опаской, и по шкафам лазила, и под кровать.
Сейчас, медленно бредя по улице, заполненной гуляющими, она вдруг поняла, насколько были смешны все ее страхи. Он заставил Дашу бояться, но опасность подстерегала не там, где она ее ожидала. Он устроил ей западню. Она летела туда, будучи уверенной, что уж там, по чужому адресу, ничего не может случиться. Потому и ситуацию с приоткрытой дверью квартиры Лихих расценила совсем не так, как следовало.
А где теперь он ее подстережет? Где устроит ей ловушку, поняв, что проиграл? Он ведь проиграл в конечном итоге. Вырыл яму ей, но сам в нее угодил.
Три ха-ха, господин Баскаков! Где-то вы просчитались, где-то недооценили противника.
Так, так, так, вот это мысль! Кажется, теплее…
В стопке Баскакова не было темы его возможного противника. Ее зарисовки обрывались в том месте, где он либо сам, либо его наемник бьют ее по голове и благополучно отбывают, сделав потом анонимный звонок в дежурную часть местного отдела милиции.
А что, если он к этому не причастен? Ни он, ни его люди? Что, если это месть ему – Баскакову, за все то зло, которое он успел совершить в своей жизни? За ним следили, наделали кучу фотографий, Даша туда тоже успела попасть запуганной до слез… А потом – бац – и разыграли комбинацию с ним, с ней и с Дашиной подругой…
Такое возможно?
Вполне, если…
На этом ее оправдывающие Баскакова мысли оборвались, потому что она нос к носу столкнулась с ним в собственной прихожей. Захар Валентинович подпирал стену ее коридора, как раз ту, где висело большое красивое панно, подаренное ей Виктором к годовщине их свадьбы.
– Привет, – буркнул он совершенно без эмоций, протянул руку, хватая за пакет, в который она вцепилась – попробуй, отбери, – втянул ее через порог в квартиру, захлопнул дверь, запоздало пробормотав: – Входи, чего ты…
Орать во все горло – помогите? Смысл был? Вряд ли. Его умелые руки мгновенно прекратят ее ор метким выстрелом в сердце. И она помрет, как Мишаня, – мгновенно и почти не мучаясь.
Так, а она ведь совсем недавно думала, что Баскаков такая же жертва, как и она. Чего тогда орать? Может, он поговорить пришел? Кстати, а как он попал в квартиру?
– Моим ребятам открыть все три твоих замка – раз плюнуть, – проговорил он, широко шагая в ее кухню, отобрав-таки у нее пакет. – Кричать тоже не советую.
– Не собиралась, – фыркнула Даша в его спину.
Что она чувствовала сейчас, глядя ему в затылок? Господи, да ничего, конечно же, ничего! Потому что боялась что-либо чувствовать. Слишком смелым мог оказаться полет фантазий, додумалась же только что до его невиновности. Так дай волю, додумается еще до чего-нибудь. До того, например, что он очень хотел ее увидеть, потому и здесь.
Баскаков прошелся по ее кухне. Швырнул пакет с ее покупками на стол, указательным пальцем ткнул в стул, на котором она сидела часом раньше, творя зарисовки. Кстати, их не оказалось на столе. Исчезли все три стопочки!
Коротко приказал:
– Сядь!
Она, как дура, послушно села. Прямо, как на отдыхе тогда. Он властвует и распоряжается, она подчиняется, молчит и… плачет. Опять ведь глаза на мокром месте, еле сил хватает сдерживаться.
– Ты его не убивала, я так понял, – проговорил он после краткой паузы.
– Нет, – она глянула на него с ненавистью. – Что-то еще?
– Тогда кто это сделал?
– Ты!
Как-то так легко получилось сказать ему «ты», хотя до этого всегда строго держала вежливую «выкающую» дистанцию, играющую ей в помощь. Потому что игра теперь у них велась на одном поле, да? Причем они невольно оказались в одной команде, в одном окопе?
Он уже знает обо всем? Конечно! Он же успел прочесть ее писанину. Она написала про фотографии, присланные анонимом в милицию. К тому же у него наверняка информаторы имелись повсюду. Как же, интересно, с такой агентурной сетью ему удалось угодить в ловушку? Или все бред и в ловушке по-прежнему она?
– А зачем мне это? – спросил он равнодушно.
– Чтобы подставить меня.
– Так бездарно?
Она промолчала, потому что согласна была с ним целиком и полностью. И согласие это возникло буквально полчаса назад.
– Как поживаешь, Даша?
Баскаков подошел к ней почти вплотную, навис над ней, опершись одной рукой в стол, а второй настырно поднимая ее упирающийся подбородок.
Она видела лишь его мягкие светлые замшевые туфли, светлые брюки и слышала дыхание. Ровное, без намека на волнение.
– Посмотри на меня, Даша! – попросил он дружелюбно.
– Не хочу!
– Почему? Боишься?
– Не хочу, и все! – Ей удалось вырваться из его пальцев и отскочить в сторону. – Чего тебе нужно, Захар? Зачем ты здесь? У меня и без того проблемы!
– Наблюдал следы твоих проблем, – произнес он с усмешкой и двинул подбородком в сторону спальни. – Кажется, его зовут Витя.
