скачать книгу бесплатно
Олег вышел из подъезда. Втянул прохладный вечерний воздух. Все-таки в большом городе пахнет иначе. Даже проклюнувшаяся трава и набухшие почки на деревьях кажутся пропитавшимися выхлопными газами. Никакой тебе морозной свежести и тополиной сладковатой горечи от проклюнувшихся листочков. Вместо тишины убаюканного поздним вечером города визг проносящихся электричек и бесконечный шорох покрышек с кольцевой.
Он кисло улыбнулся и двинулся к детской площадке.
Там было тихо и безлюдно. Олег ступил на мягкое покрытие беговой дорожки, трижды глубоко вдохнул и выдохнул и побежал.
Задыхаться он начал уже на первом круге. На втором его сердцу стало невозможно тесно в груди, оно норовило выскочить через горло. Третий круг он решил пройти пешком. Пот заливал глаза.
Напротив детского домика из пластиковых бревнышек он приостановился, согнулся пополам. Упираясь ладонями в колени, он попытался выровнять дыхание. И тут же услышал:
– Ой, смотрите, пацаны, что за чел?
Олег резко выпрямился, прищурился, пытаясь рассмотреть говорившего. Но увидел только три неясных силуэта. Свет падал ему в лицо. Свет от фонаря мобильного телефона.
Он сделал шаг назад и в сторону, пытаясь увернуться от ядовито яркого луча. Но луч сдвинулся следом.
– Какое на нем трико, пацаны! – притворно восторженно воскликнул уже другой голос. – Может, займем у чела штанишки. Я давно такие искал. Займем? Займем? Займем?
Повторяя один и тот же вопрос, говоривший принялся кружить вокруг него в прыжках. И больно тыкать кулаком то в плечо, то между лопаток, то в поясницу.
– Вы с ума сошли, что ли? – опомнился он, когда ему ударили ногой по икрам и он упал на колени. И повысил голос: – Чего вам от меня надо?! У меня даже грабить нечего!
Да, телефон он, придурок, оставил дома. А то бы мог ответным лучом осветить обидчиков. Или Гришку на помощь позвать. Вот, оказывается, он о ком его предупреждал, входя в лифт. Подростки! С подростками Гришка призывал быть осторожнее.
Олег по опыту брата знал, насколько безжалостными и неуправляемыми они могут быть. Тот дважды едва не загремел по малолетке за решетку.
– Отвалите от меня! – заорал он, вскакивая на ноги.
Страх придал сил. Он принялся расталкивать скакавших перед ним подростков, собираясь бежать напрямую через детскую площадку, но его тут же снова повалили на землю.
Первый удар ногой пришелся ему в плечо. Второй в поясницу. В глазах у Олега потемнело.
– Прекратите! – взмолился он.
Удары сыпались один за другим.
– Чужакам тут не место! – вдруг выкрикнул один из них. – Это наша площадка!
– Я тут живу! Я тут живу! – запричитал он срывающимся голосом. – Оставьте меня! Оставьте!
Удары прекратились. Три пары ног застыли возле его головы. Опомнились или набирались сил?
– Где ты живешь? – вдруг спросил голос, явно принадлежавший девчонке. – Ты чужак. Чего ты втираешь?
– Я живу в квартире Нины Васильевны. Ее убили в прошлом августе. Я ее племянник.
Коротко присвистнули. И снова девчонка спросила:
– Ты ее племянник?
– Да, – просипел он, пытаясь подняться.
Охнул от боли. Кажется, ему сломали ребро.
– Ты брат того крутого чела – на байке? – продолжила малолетняя дрянь его допрашивать.
– Да, – нехотя признался Олег.
Стало досадно. Гришка крутой на байке. А об него только что вытерли ноги трое подростков. И не просто вытерли, а жестоко побили. Прямо как в детстве.
– Бей жирдяя! – орали одноклассники, наваливаясь на него кучей.
И били. Часто и сильно. Пока Гришка не вмешался, когда он ему пожаловался. Но тогда его били сверстники. Теперь группа засранцев, которым он не смог противостоять.
Зачем, зачем он сюда приехал?!
– Слышь, извини. – Маленькая ножка в кожаном дорогом ботиночке на низком каблучке толкнула его в плечо. – Извини, ошиблись. Все, валим, пацаны.
Они исчезли так быстро, что, если бы не ноющее от побоев тело, он бы усомнился, а были ли они? Не привиделись?
Кряхтя и охая, он поднялся. Еле переставляя ноги, добрался до подъезда, вошел в лифт. И едва не захныкал, увидев свое отражение в зеркале. Костюм мокрый, выпачкан песком с детской площадки, на лице и руках ссадины.
Он жалок! Он до сих пор жалок, хотя ему уже тридцать лет. Что скажет сейчас Гришка, увидев его?
Досада. Может, стоило позвонить Ольге и попроситься обратно, пока не поздно?
Он вышел из лифта и по стенке двинулся к двери теткиной квартиры.
Возле ниши встал как вкопанный. Он только что вспомнил! Голос! Голос девчонки, которая только что увела за собой его обидчиков. Он был тем же самым. Она стонала и вздыхала здесь час назад. Она называла своего партнера Геной.
Кто она, эта распутная девушка? Почему выбрала местом свиданий эту лестничную клетку? Она живет здесь или просто забежала спрятаться?
Он докопается до сути. Он вычислит ее. В этом ему не было равных. А когда он ее вычислит, то накажет.
Глава 6
Местом происшествия был заброшенный тупик между гаражами. Загаженное место площадью шесть квадратных метров с торчавшим частоколом высохшего бурьяна зимой и непроходимыми зарослями летом.
Несчастную нашли бы не скоро, не возникни необходимости у одного автолюбителя сжечь на этом пустыре картонные коробки из-под акустической системы.
– Я коробки-то тащу перед собой и не вижу ни черта, – жаловался он Даше, странно семеня рядом с ней к месту обнаружения им мертвого тела.
Почему он так идет, что за походка?
Она с подозрением покосилась на свидетеля.
Переживает? Боится?
– А потом раз, и споткнулся, – продолжал он говорить.
Все это Даша уже знала из оперативной сводки. Но попросила его еще раз повторить. Сначала встретить их у въезда в гаражный кооператив. А потом повторить.
– Споткнулся и полетел вперед. Ну, думаю, сейчас расшибусь.
Свидетель судорожно сглотнул, потер ладонями щеки. Встал как вкопанный метра за три до того места, где упал.
– Коробки разлетелись. А я упал. Прямо на нее. Об ее ногу я и споткнулся. – Он понизил голос до шепота, свел плечи и опустил голову. – Я не сразу понял, что она того… Неживая. Глаза-то открыты. Рот улыбается. Я ей: «Чего развалилась, овца? Я споткнулся из-за тебя». Вскакиваю на ноги, даже ногой ее того… Пихнул. А она того… Неживая.
Его вдруг начало колотить. Он обнял себя руками, уткнулся подбородком в воротник куртки и произнес с тоской:
– Как же это, товарищ полицейский? Она же ребенок совсем! Сколько ей? Лет четырнадцать? Пятнадцать?
– Это будет известно после того, как мы установим личность погибшей. – Даша со щелчком натянула резиновые перчатки, шагнула к телу. – Вы пока побудьте здесь. Никуда не уезжайте. Еще будут вопросы. И подписать протокол нужно будет.
– А можно я в своем гараже пока побуду? – он указал на распахнутые железные ворота ядовито-рыжего цвета. – Тошно мне здесь.
– Побудьте, – позволила она.
И, провожая его взглядом, подумала, что он вполне мог быть убийцей и насильником этой девчонки-подростка. Вчера убил спьяну, от свидетеля несло за версту перегаром. А сегодня утром опомнился и решил, что негоже оставлять бесхозный труп по соседству с собственным гаражом. И придумал всю эту историю с коробками из-под акустической системы.
– Разберемся, – негромко ответила она своим собственным сомнениям. – А сейчас приступим.
Эксперты уже работали на местности. Тело осмотрели.
– Незадолго до смерти у нее предположительно был сексуальный контакт, – оповестил патологоанатом. – Но все прошло, скорее всего, по обоюдному согласию. Точнее сказать могу после вскрытия. Как и о причине смерти. Колотых ран много. Какая из них явилась… Гм-м… да.
Даша подошла ближе. Девушка была тщательно одета. Никакого беспорядка в одежде. Маникюр в порядке. Ногти не выпачканы, не поломаны. Кожаные ботиночки на низком каблучке чистые. Никаких следов грязи на подошве. Будто ее сюда перенесли прямо из обувного магазина.
– Ботинки, не пойму, новые, что ли? – нахмурилась она в сторону экспертов.
– Заломы кожи, образующиеся при ходьбе, отсутствуют. Возможно, что и новые. – Даниил Федорович Соколов провел указательным пальцем по ботинку. – Недешевая обувь, Дарья Дмитриевна. Бренд на слуху. Если установим, что не подделка, можно будет проверить бутики.
– Проверим, – отозвалась она.
И с тоской подумала, что ботинки эти ей могли подарить, она могла купить их за границей, через интернет-магазин. Следов столько, что идти по ним – замучаешься.
– Документов при ней никаких? – спросила она, в надежде поглядывая на Соколова, который рылся в карманах куртки погибшей.
– Ничего. Карманы пусты, – он поискал глазами вокруг погибшей девушки. – Сумочки тоже не видно. Но надо тут все осмотреть. Может, в бурьян забросили.
– Смотрите, – согласно кивнула Даша и через минуту полезла в заросли бурьяна сама.
Володя Скачков вскоре присоединился.
Они осмотрели все шесть квадратных метров этого загаженного места. Прошли вдоль запертых гаражей. Эксперты сняли слепки с отпечатков трех видов протекторов – самых свежих, самых близко расположенных к месту обнаружения тела.
В распахнутые оранжевые ворота Даша вошла спустя полтора часа.
Мужик сидел на перевернутом ящике, зажав коленями ладони, и смотрел в пол. На ее появление он никак не отреагировал.
– Простите. – Даша стукнула согнутым пальцем в железную дверь. – Поговорим?
Он вздрогнул, медленно поднял на нее взгляд, кивнул.
– Ваши данные. – Даша занесла авторучку над протоколом, вопросительно глянула. – Нам необходимы ваши данные для протокола.
Он продиктовал, даже достал из кармана кожаной куртки, брошенной в машину, водительское удостоверение. Снова уселся на ящик.
– Вы вчера вечером были в гараже? – Она прошлась взглядом по помещению, осмотрела каждый сантиметр широкого верстака.
– Был. Я каждый вечер здесь допоздна. – Его глаза расширились от ужаса. – А что?
– До которого часа вы здесь были?
– Не помню точно. Выпили с мужиками. Акустику мою обмывали. В первом часу я дома был.
– Имена, фамилии мужиков? Номера гаражей?
Она записывала за ним, на ходу придумывая версии.
Свора пьяных мужиков запросто могла попользовать бедную девчонку, всадив в нее напоследок нож. Несколько раз! Эксперт навскидку насчитал десять колото-резаных ран. Ее могли уже мертвой привезти сюда и бросить. Но этих любителей попьянствовать в гараже необходимо будет проверить. Всех!
– Смерть девушки предположительно наступила вчера между десятью и двенадцатью часами ночи, – проговорила она, переписав данные всех его собутыльников. – Вы ничего постороннего не слышали? Не видели?
– Нет. Я лично нет. Так ворота-то были прикрыты. Тут вот мы и сидели.
Он махнул головой себе за спину. Там стояло подобие узкого диванчика с засаленной обивкой серого цвета.
Следов крови Даша не нашла, сколько ни всматривалась, когда подошла. Обивка засалена, но не замыта и не выпачкана. Перед диванчиком стоял походный стол. На нем три пластиковых стакана и рулон бумажных полотенец. Больше ничего.
– Кто же со стола убрал после пиршества? – полюбопытствовала она.
– Я и убрал. Не так уж сильно пьян был. Все культурно у нас с мужиками, вы не подумайте.
– А я и не думаю. – Она скупо улыбнулась, борясь с искушением забрать стаканы на экспертизу.
Не имела права. Ордера не было. И подозревать мужчину, вызвавшего полицию, она права не имела. А все равно подозревала. Такой вот она стала за время службы в полиции – подозрительной, недоверчивой.
За сегодняшнее утро кого только в чем не подозревала!
Зайцева – во лжи. Не мог он заехать к ней просто из желания поделиться новой версией в деле убийства ее матери.
Соседку Таю – в том, что та чего-то ей недоговаривает. Что-то скрывает об автомобильных взломах.
Как можно ничего не слышать, если все происходило почти у нее на подоконнике?! И пес ее, что главное, сигнализировал. И что, она не насторожилась?
Врет. Врет или недоговаривает.
И Зайцев врет. Он соскучился по ней, вот и приехал. Ждал, что она бросится ему на шею, расплачется и простит. А она не бросилась, не расплакалась и не простила. Вот он с ходу и залепил. И попал в десятку. Кто-то сделал слепок с ключей от квартиры ее матери…
