скачать книгу бесплатно
– Рита, а что вы делаете в эти выходные?
Оп-па! Вот вам и чудо, господа! А она еще не верила! Еще тосковала, и в окно на мост глазела, и жалела себя, жалела, жалела…
– Я?! Я… кажется…
Ну, говори же, говори! Не стой столбом и не моли господа продлить очарованье!
– Я… пока не знаю, если честно, – невинно соврала она, забыв про обещанные сестре сумки с провизией. – Возможно… буду свободна. А… почему вы спрашиваете?
– Да вот хотел разделить с вами свободные выходные, Рита. Вы как, не против? – продолжал лучезарно улыбаться Кораблев, удерживая в своей руке ее. – Друзья пригласили на дачу, а одному как-то… Так что, Рита, едем?
Ответить она не успела. За спиной щелкнул дверной замок. Лопатки обдало сквозняком, потянувшим из открывшейся двери Серафимы Ивановны. И Зинаида голосом милым и невинным поинтересовалась:
– Куда это вы собрались, ребята? А мне с вами можно, а, соседи?
Кораблев с Маргаритой замерли с открытыми ртами. Такого вмешательства в личную жизнь, которую они только-только начинали ладить, они не ожидали.
Зинаиду их молчание не сломило. Она обогнула невысокую Риту Жукову слева. Встала с ней рядом, сразу заставив Риту почувствовать себя коротышкой, так как Зинаида возвышалась над ней на целую голову. Грациозно протянула совершенной формы руку с безупречным маникюром Эдику и со значением представилась:
– Зинаида…
Пару секунд Кораблев изумленно помалкивал, потом встряхнулся. Схватил ее тонкие пальчики и поднес к губам, в точности повторив жест, подаренный несколько минут назад Маргарите.
– Эдуард, – проговорил он сдавленно, после того как распрямился и не без восторженного блеска в глазах уставился на Зинаиду Витальевну Соколову. – Мне чертовски приятно, что у меня… У меня такая… такие соседки.
Он вовремя исправился, потому что Рита совсем уже было собралась укрыться под сенью своего жилища. Теперь же она собиралась выстоять до конца это грандиозное шоу под названием «гибель ее несбывшихся надежд». И понаблюдать за тем, как Кораблев начнет выкручиваться, избавляясь от нее. То, что он ей предпочтет Зинаиду, она не сомневалась ни секунды.
– Так куда мы едем? – с легкими капризными нотками в голосе продублировала вопрос Зинаида.
Это был нормальный тон привыкшей к поклонению красавицы. Тон, заведомо рассчитанный на успех. Кораблев должен был сейчас оттеснить Риту Жукову к дальним перилам. Подхватить под локоток Зинаиду и постараться увлечь ее к себе. Там они должны распить за знакомство бутылочку, как девушка того и жаждала. Потом могло произойти все что угодно: от похода в театр до жарких постельных сцен, а в субботу они непременно помчатся в гости к Николаше. Это был как раз тот самый случай, который ему должен был подвернуться. Все логично, в принципе…
Но Эдик Кораблев вдруг повел себя совсем непоследовательно. Совсем не так, как от него ожидали. Он резко выпрямился. Неприлично высоко задрал подбородок и с плохо скрытой насмешкой переспросил:
– Мы?..
– Ну, я слышала… – заспешила Зинаида, нервно сводя лопатки и чрезмерно сильно выпячивая высокую грудь.
– Что вы слышали, Зиночка?
– Ну… что вы будто бы куда-то собираетесь, – ее нежные щечки пошли неровными красными пятнами.
– И что же? – Он и не думал ей помогать.
– И подумала, что я… может быть, могла бы… – Ангельский голосок совершенно потерялся в обуревавшем ее негодовании.
– Могли что? – Кораблев продолжал измываться над ее желанием напроситься с ними в гости.
– Могла бы поехать с вами, черт! – вдруг взвизгнула Зинаида Витальевна Соколова, мгновенно превратившись из ангела в растревоженную Медузу горгону. – Можно подумать, ты не догадался… Э-эдик!
Над лестничной площадкой будто кто занес вакуумный колпак, разом высосавший все звуки. Все трое поочередно переводили взгляды друг на друга и изумленно молчали. Причем изумление их было совершенно различным.
Рита, к примеру, совершенно искренне изумлялась тупости Зинаиды, не позволяющей ей рассмотреть чье-то нежелание идти у нее на поводу. У Эдика изумление было почти тем же, но к нему еще примешивалась откровенная издевка контролирующего ситуацию человека. А Зиночка непередаваемо злобно изумлялась человеческой недальновидности. Ведь очевидно же, что она выигрывает рядом с этой рыжеволосой нескладехой, и чего держать позу и затягивать паузу, все равно же будет так, как хочется именно ей, а не кому-то там еще…
Молчание длилось бесконечно долго. Никто не желал нарушать его, брать на себя инициативу и пытаться вырулить ситуацию. Все молчали и продолжали смотреть друг на друга.
Сейчас, думала Рита, вот сейчас он непринужденно рассмеется. Обнимет их обеих и скажет какую-нибудь глупость из разряда «утро вечера мудренее». И в субботу незаметно улизнет на своей низкой утробно урчащей машине с Зинаидой. Пока Рита будет собираться, они умчатся и станут ловить встречный ветер и…
– Сожалею, – вдруг обронил Кораблев, скорчив притворную скорбную гримасу. – Но мест всего лишь два. Как-нибудь в другой раз, Зиночка. Нам с Ритой очень жаль. Не так ли, Маргарита?
Рита лишь слабо кивнула, так и не поверив до конца в то, что только что произошло. Этот Эдик Кораблев легким движением ломал все стереотипные ее представления о мужчинах вообще, и о красивых мужчинах в частности. Разве так бывает?..
Кровь отхлынула от поразительно нежных щечек Зинаиды. Она слегка кивнула, как бы соглашаясь, и на негнущихся ногах убралась обратно в квартиру Серафимы Ивановны.
– Лихо! – Рита качнула головой. – А вы с ней не круто?
– Нет. – Его взгляд, только что глумливо улыбающийся Зинаиде, вдруг сделался жестким и совершенно непроницаемым. – Не люблю таких вот самонадеянных красавиц, считающих всех остальных припадающими к их ногам. Мне гораздо проще с такими, как вы, Рита. Итак, до субботы…
И он ушел к себе, кивнув ей на прощание. А она еще какое-то время стояла на площадке перед дверью своей квартиры и размышляла.
Интересно, он сам-то понял, что только что сказал? Понял или нет, что минуту назад очень ненавязчиво и недвусмысленно опустил Риту, указав походя ее место?..
Глава 2
Утро субботы выдалось безоблачным и веселым. Рита сотню раз примеряла пару новых летних костюмов, на все лады тасуя юбки, брюки, пиджаки и легкие кофточки, к ним прилагающиеся. Все ей удивительно шло и удивительно нравилось. А ведь еще имелись новые шорты, с которых она даже этикетки не успела состричь. И эти шорты прекрасно сочетались с одним из легких пиджаков. И шлепанцы она купила непозволительно дорогие и непозволительно изящные. Никогда бы прежде она не потратилась на такую непрактичную обувь. Всегда считала ее неудобной, вычурной, предназначенной лишь для конкретного «охмурежа» мужской половины человечества. Сегодня она собиралась надеть именно их, потому что решила как раз этим и заниматься. Она собиралась «охмурять» своего соседа Кораблева Эдуарда по полной программе. И позволять ему все решила, и даже провоцировать непременно…
Рита выскочила на балкон и приложилась ухом к тонкой бетонной перегородке. За ней был балкон Эдика.
Прежние жильцы, Пироговы то есть, хранили на нем связки тугих березовых веников. Веники эти готовились с весны, долго вязались и потом сушились все лето. По осени складывались в мешки и ждали часа своего применения.
Эдик веников не вязал. Эдик на балконе часто пил кофе и еще чаще разговаривал по телефону. Сейчас он там суетился. Рита, прислонившись ухом в шероховатой бетонной крошке, слушала, как он гремит жестяными пивными банками, шуршит пакетами, снова гремит, на этот раз стеклянным чем-то, и затем снова раздавалось шуршание пакетов.
Собирается… Собирается с ней на отдых…
В груди ее пекло и плавилось. В висках давило и постукивало. А руки с ногами делались непослушными, будто деревянными.
Она на цыпочках возвращалась в спальню, из которой был выход на балкон. Снова хватала купленные накануне вещи и снова примеряла их.
Анька, услышав о ее немыслимых тратах, пришла в ужас.
– Ты же на спальный гарнитур собирала, дура! – плаксиво закончила она свою сестринскую проповедь. – Живешь, как в казарме. Голые стены…
– Это много лучше, чем голая задница! – огрызнулась тогда Рита.
И тут же услышала многозначительную вставку Адика, выхватившего трубку у своей супруги:
– Это смотря в каких случаях, Ритуля…
Она положила трубку, впервые за много лет вздохнув с облегчением. Не до них ей сейчас, совсем не до них.
И снова замерла у зеркала, доставшегося ей, как и многое другое, от бабки.
Что же надеть?..
Шорты были высоковаты и для начала выглядели слишком вызывающе. Потом как-нибудь… Пожалуй… Да! Легкая кофточка без рукавов цвета горчицы, на два тона темнее тоненькие брючки, косынку на волосы, шлепанцы на ноги, пакет с вещами в руки и плетеную сумочку на плечо.
Все! Она готова! И она во всеоружии! Теперь все, что от нее требуется, – это быть, а не казаться умной. Немного, совсем чуть-чуть искушенной. И слегка, едва заметно насмешливой. Загадка… Вот чего не хватает многим женщинам, и это как раз то, чем она сразит наповал нового соседа.
Рита собралась и замерла у своей двери. До назначенного времени оставалось чуть меньше пяти минут. Метаться по квартире и хватать вещи, рискуя забыть что-нибудь самое важное, она сочла неуместным. Лучше уж она соберется заранее и подождет. Раздастся звонок, она для приличия выдержит паузу в полминуты и затем откроет. И потом…
Ее сердце снова приятно и трепетно заныло.
Неужели, неужели у нее все сбудется?! Неужели впервые пойдет именно так, как хочется ей, а не кому-нибудь?! Тьфу-тьфу-тьфу, хоть бы не сглазить…
Кораблев позвонил не через пять, а через десять минут после назначенного времени. Рита так измучилась ожиданием, что не стала выдерживать тридцатисекундную паузу и распахнула дверь, стоило последней трели замереть на высокой ноте.
– Привет! – У двери стояла Зина и, воинственно подбоченясь, недобро на нее поглядывала. – Готова? Давай вниз. Мы ждем тебя в машине…
Она все правильно рассчитала, эта длинноногая стерва. Все правильно сообразила, оставив ее торчать с оторопелым видом на пороге. Пока Рита придет в себя от потрясения. Пока сообразит, что к чему и кто с кем, Зина уже спустится в лифте на первый этаж. Займет место рядом с водителем. И станет потом с ним вести светский треп, с нетерпением поглядывая на часы и на подъезд, где замешкалась эта нескладная копуша.
Когда Рита выходила из подъезда, спотыкаясь на каждом шагу и неловко волоча ноги из-за непривычной неудобной обуви, ей дико хотелось плакать. Швырнуть оземь пакет с тряпками, сбросить с ног глупые шлепанцы, осесть прямо в теплую махровую пыль у подъезда и расплакаться.
Сука! Сука, сука, сука! Как она смогла?! Когда успела?! Она же не должна была, не должна!!! А теперь… А теперь Зина сидит рядом с Эдиком в его низком желтом автомобиле и ведет с ним милую беседу. При этом она откинулась на сиденье так, что ее наглые твердые соски ощетинились прямо на него, того гляди, выстрелят. И пупок ее… Совершенный, загорелый, с крохотным малюсеньким колечком, оказался именно таким, каким его представляла Рита.
У Кораблева все же хватило ума выбраться из машины и усадить Риту позади себя. При этом он хотел казаться на редкость внимательным, нежно трогал ее локоток, нес ее сумки и даже шепнул на ухо, что она прекрасно выглядит.
Скотина… Он-то как мог так поступить с ней… Она… она же деньги все потратила, которые откладывала на спальный гарнитур, а он с Зинкой…
Риту буквально вдавило в мягкое обтекаемое сиденье, стоило мотору взреветь на полную мощность. Она даже не успевала рассмотреть окрестности.
Солнце, солнце, солнце, бьющее в ветровое стекло, боковые зеркала, отпрыгивающее от капота, скользящее по голым плечам Зины и слепящее Риту. Солнце и еще серая лента шоссе, перепоясанная дорожной разметкой. Деревья, трава, люди, дома, все штриховалось бешеной скоростью до неразличимости.
Лишь съехав с шоссе и углубившись в лес, Эдик сбавил газ.
– Лихо! – восторженно молвила Зинаида и шумно зааплодировала. – Тебе как, Ритуля? Как тебе скорость?!
Ритулю, скажи она хоть слово, могло и стошнить, поэтому она промолчала, ограничившись пожатием плеч.
Проселочная дорога шла сначала лесом, потом ныряла в глубокий овраг, петляла по самому дну его, а затем покатый склон снова вывел их к лесу. Спустя минут десять показался и дачный поселок. Разномастные дома, крохотные наделы земли, дощатые заборы.
– Ты куда нас завез, Эдичка?! – Судя по тону, Зинаида была разочарована. Она крутила головой по сторонам и так высоко взбрыкивала коленками, что норовила снести Эдику бардачок.
– А ты думала, что тут трехэтажные особняки? – Кораблев скосил насмешливый взгляд в ее сторону. – Так то на Рублевке, уважаемая Зиночка. А тут базируются те, кто попроще. Сеют морковку, сажают помидоры, собирают яблоки. А те, кто все это, не посеявши, кушают, обретаются на Рублевке…
– А тебе что же, туда вход заказан?!
Это был очень странный вопрос, заданный Зинаидой. Первый из целой серии ее вопросов, которые Рите мало сказать показались странными. Они иногда откровенно намекали на непроходимую глупость Зиночки. Но она задавала их Эдику весь день и весь вечер, чем довела его в конечном итоге до бешенства.
Сейчас он пока казался спокойным.
Кораблев совершенно беспечно пожал плечами и ответил ей:
– Да, знаете ли, рылом не вышел. Не тяну я до Рублевки, Зиночка, своим статусом и доходами.
– Да?! – снова изумленно воскликнула Зина. – А мне кажется, что я там тебя неоднократно встречала. Или я ошиблась?
– Возможно. – Он все еще был беспечен. – Мало ли людей, похожих друг на друга.
– Да, да, наверное. – Она улыбнулась ему так, что у Риты, наблюдающей за ними в зеркало заднего вида, похолодело в желудке. – Тем более, что тот парень, похожий на тебя, носил совсем другую фамилию. И отзывался он не на Эдика, а на совершенно другое имя.
– Вот, вот, говорю же, ты ошиблась. – Машина сделала резвый рывок в сторону и, минуя шлагбаум, прочертила колею в высокой густой траве. – Тут объедем. Николаша наверняка забыл предупредить охрану о нашем приезде…
Дом Николаши стоял особняком ото всех других и если не тянул на звание богатого коттеджа, то белой вороной среди серой массы остальных строений являлся однозначно. Участок в двадцать соток был огорожен сеткой, увитой плющом, и рассмотреть с дороги, что за этим самым забором делается, не было никакой возможности. Широкие ворота впустили их внутрь, и гости обнаружили сокрытые плющом бетонные дорожки, изумрудные газоны и декоративные водопады. Никаких тебе помидорных и огуречных грядок. Ни единого ствола плодового дерева, только туи, пихты и еще какая-то колючая дребедень. Рита от этого ландшафта пришла в уныние, Зиночка – в полный восторг.
– А говоришь, что только на Рублевке! – Она шутливо ткнула Кораблева в бок. – Тут шикарно, у твоего Николаши. Кстати, а кто он?
– Он-то?.. – Кораблев нацепил на нос солнцезащитные очки, успев подмигнуть перед этим остолбеневшей от всего увиденного Маргарите, и ответил не без тайного удовлетворения: – В средствах массовой информации Николаша значится бандитом.
Зиночка слабо пискнула и затихла минут на десять. Нельзя сказать, что кто-то от этого расстроился.
Они выбрались из машины, забрали из багажника свои сумки и двинулись к высокому крыльцу с коваными чугунными перилами. Навстречу им уже спешил высоченный здоровяк. Босиком, в шортах по колено, с голым волосатым пупком, Николаша являл собой весьма колоритную особь. А зная, к тому же, что о нем отзываются как о бандите, Рита, знакомясь с ним, была весьма настороженна.
– Расслабься, девочка, – хохотнул бандит и трахнул ее по плечу так, что у нее заслезились глаза. – Здесь тебя уж точно никто не обидит… Ай да Эдька! Ай да молоток! Говорил, что по-прежнему один, а мало одной, парочку с собой прихватил! Которая твоя?
Кораблев дипломатично дернул плечами, обескураженно развел руками и отрицательно замотал головой. Мол, сам еще не определился, или что-то в этом роде. Николаша его наверняка понял. Забрал у дам их поклажу и зашлепал грязными пятками обратно к дому. Следом за ним двигалась Рита, а за ними уже Кораблев с Зиной. Он, конечно, мог и не выделываться и сразу указать на Зину, как на свою девушку. Ни одному идиоту не придет в голову назвать своей Риту, когда рядом такое совершенство, как Зинаида.
Зря поехала… Зря! Нужно было найти повод для отказа, сокрушалась Маргарита, следуя за Николашей и с брезгливостью наблюдая за тем, как, перевалившись через резинку шорт, колыхаются его объемные телеса.
Вот мерзость так мерзость. Еще, чего доброго, приставать начнет, коли Эдик с Зинкой… Зря поехала, дура. В чудо она поверила, понимаешь. Случится оно, как же, чудо-то!.. Случится, но не с ней, а с той самой белокурой серной, что стелет шаг сейчас за ее спиной.
Зря потащилась в такую даль с этой сладкой парочкой, совершенно зря…
Она забралась следом за хозяином по высоким ступенькам на крыльцо. Вошла в дом и первый раз с облегчением вздохнула. У Николаши имелась супруга. Очень красивая, очень стройная и с такими же, как у Зины, белокурыми длинными прядями волос, льном стелившимися по ее обнаженным плечам.
– Добрый день, – скованно поздоровалась Рита и протянула ей вспотевшую ладошку. – Маргарита.
– Здрассте… Ванда…
А, ну да, конечно! Как же еще могло зваться подобное создание, как не Вандой! Хорошо, что хоть не Николь, да не Кидман…
Рита окончательно загрустила.
Она молча прошествовала за Николашей в отведенную ей крохотную спаленку для гостей, еле-еле вместившую односпальную кровать, тумбочку и пару вешалок за занавеской. Дождалась, пока хозяин уберется прочь, и лишь тогда с облегчением упала на кровать.
Вот тебе и день исполнения желаний! Мало того, что Эдик взял с собой Зинаиду, так хозяин к тому же оказался бандитом, женщина его глупой белобрысой куклой, и комната, что отвели лично ей, – Рите, недвусмысленно указывала как раз на то самое второстепенное место, которое было предопределено ей изначально.
А она-то, дура, размечталась… Денег много потратила так необдуманно… Собиралась же спальный гарнитур покупать и уже приглядела тот, что ей нравился и на который она собрала бы денег где-то через полгода-год…
Рита качнулась на печально скрипнувших пружинах, нехотя поднялась и выглянула в окошко. Оно выходило на небольшой луг, обсаженный липами. А прямо за лугом огромным лиловым глазом сверкала поверхность пруда. И несколько лозинок вокруг, и даже лодка имелась, и не одна, а целых четыре. Все точь-в-точь так, как ей и представлялось. Только кататься в лодке Эдик повезет Зину, а не ее. Все правильно, все справедливо. Так почему бы, пока хозяева щебечут со своими гостями, развлекая их на все лады, пока женщины ревностно оглядывают друг друга, ей не удрать из дома и не отправиться на этот самый пруд…
