скачать книгу бесплатно
Открыв рот, она смотрела на то, как Сергей Иванович впивается глазами в только что извлеченный из принтера доклад, как закрывается потом в своем кабинете, и все мысли ее были только об одном.
А вдруг?.. Вдруг и он сюда руку приложил?! Вдруг он решил проверить ее деловые качества или…
Нет! Ну, глупо же! Глупо и несуразно как-то. Это точно их местный секьюрити шалит. Мышиную возню затеял, во! А ведь Матвеев предупреждал. Вот еще оракул чертов! Нет спасу от его пророчеств, честное слово! Стоит ему только рот открыть, как тут же что-нибудь происходит: то шторм на море, то пакости человеческие.
Целый день Алиса проработала с ощущением того, что вот-вот должно что-то еще непременно случиться. Целый день приглядывалась, прислушивалась, осторожничала. Ну, прямо как в ее истории с ее мышами, ей-богу! Сумасшествие просто какое-то…
К вечеру Алиса измучилась как от самой работы, так и от того, что приходилось целиком и полностью контролировать каждого посетителя, переступившего порог приемной, поэтому домой она доехала на такси, еле переставляя ноги, поднялась к себе на этаж.
Домой! Скорее! В горячую ванну с той самой пенкой ароматной, от запаха которой даже голова слегка кружилась. Потом съесть что-нибудь наскоро – и в постель. Сегодня ее даже мыши не волнуют. Пускай скребутся, пускай жрут все подряд, пускай даже смеются над ней втихаря, ей плевать. Теперь-то она знает, насколько отвратительнее мышиная возня, затеянная двуногими существами…
– Привет, Соловьева, – раздалось вкрадчивое за ее спиной, когда она только-только вонзила ключ в замочную скважину.
– Антон! – Алиса даже взвизгнула от неожиданности. – Какого черта ты подкрадываешься ко мне со спины?!
– О-о-о, как все запущено! – протянул Матвеев насмешливо и втолкнул ее своей грудью прямо в прихожую. – С психикой ты не дружишь, стало быть, да, Соловьева?
– Послушай, Антон, – начала Алиса вполне миролюбиво. – Мне сейчас ни до чего, понимаешь! И не до твоих колкостей в том числе. А ты вообще чего приперся? Хочешь отсутствие своего ангела использовать по полной программе? Так ведь сам знаешь, какая из меня партнерша.
Матвеев в этот момент как раз начал снимать с себя легкий пиджак оливкового цвета и тут же вдруг приостановился. Выразительно так глянул на нее мгновенно потемневшими глазами, снова натянул пиджак на плечи. Скрестил руки перед грудью и молвил, скривив рот:
– А это еще как сказать, Аля! Как сказать! Иногда приходится узнавать о людях много нового. Много такого, о чем прежде и подозревать не мог… Да…
От того, как многозначительно он смотрел на нее сейчас. От того, как говорил все это, и от того, как неприязненно кривились при этом его губы, Алисе моментально сделалось не по себе.
Как бы ни пыталась она мысленно себя успокоить, делая скидку на усталость, на то, что издергалась вся в ожидании новых пакостей, настороженность все же не исчезала.
Матвеев не просто так пришел, решила она минуту спустя. Этот его визит исполнен какого-то странного тайного смысла, может быть, зловещего даже. Только вот молчать будет до последнего, а медленно и целенаправленно примется вытягивать из нее все жилы…
– Антон! Антон, что-то случилось?! – Она физически ощутила, как наползает на ее лицо бледность. Встала как вкопанная, в одной тапке, вторую так и не успела надеть, уставилась на него расширившимися от ужасного предчувствия глазами и снова повторила: – Что-то случилось?!
Кажется, его проняла ее бледность и испуг он счел вполне натуральным, потому что подобрел моментально и спросил вполне нормальным матвеевским голосом:
– Почему обязательно что-то должно случиться? Чего ты так перепугалась?
– Просто… Просто сегодня кое-что уже произошло…
– Что? – Он все же снял с себя пиджак и ей помог избавиться от своего и даже ее голую ступню вдел в тапку. Выпрямился, погладил по щеке и снова спросил с явной тревогой: – Что произошло, Алечка? Не молчи…
Ох, как ей сделалось сразу легко и хорошо от его участия. От близкого присутствия и от того, как он по имени ее назвал. Мило так, почти забыто. И она, совсем позабыв о том, что Антон теперь делит свою личную жизнь с Ангелиной. Забыв, что дала зарок не клеится к нему, потому что он теперь богат. Не ответила взаимностью бедному студенту, нечего теперь пытаться все исправить. Забыла она обо всем этом, просто услышав искреннее сочувствие в его голосе! Уткнулась головой ему в плечо и, всхлипнув едва слышно, пробормотала:
– Ты знаешь, ты снова оказался прав.
– Ну, это же все закономерно, дорогая. – Его рука легонько коснулась ее волос и погладила. – Прическу какую-то стала делать… Непонятную… Чужая ты с ней или в ней, не знаю, как правильно… Так в чем я там оказался прав, малыш?
Нет, ну откуда, на какую ее беду взялась эта самая Ангелина?! Откуда и каким ветром ее занесло?! Не было бы ее сейчас, она обняла бы его, прижалась бы, и пускай бы все то произошло, что не произошло тем прошлым летом, когда она…
Думать об этом не стоило. Это было подло, это было сродни тому, что сегодня сделали с ней. Нельзя же ей уподобляться мерзкому человечку, творящему гадости из-под полы. Ангелина уехала, не подозревая о том, что кто-то станет вынашивать тайные грешные мысли насчет ее жениха. Был когда-то ее! Был! Время упущено, что теперь делать…
Алиса отстранилась и неловко улыбнулась.
– Извини, Антоша, я что-то расклеилась совершенно. Но твои пророчества относительно мышиной возни, кажется, начинают сбываться.
И она во всех подробностях рассказала Матвееву об исчезнувшем докладе, о том, кого и в каком составе встретила в коридоре. И главное, не оставила без внимания странное замечание, сделанное ей напоследок Сергеем Ивановичем.
– Дела-аа, Соловьева! – только и выговорил Антон.
Они к тому времени уже перешли в кухню, где ей все же пришлось заниматься ужином, хоть и не хотелось. Поставила воду под макароны, разморозила бифштексы и, как следует изваляв в панировке и специях, принялась жарить.
– Слушай, но ведь это же чистой воды бредятина! Зачем?! – возопил Антон, подумав минут пять над ее историей. – Кому радость от того, что тебе станет плохо? Хотя о чем это я! Мои прежние соседи всякий раз, меня заливая сверху, так радовались, так радовались… Значит, завелась там у вас крыса настоящая… Если, конечно же, эта крыса не управляема твоим красавцем начальничком…
– Ну, вот опять! Прекрати немедленно клеветать на приличных людей! – возмутилась Алиса, в сердцах швырнув на сковородку очередной кусок бифштекса так, что масляные брызги полетели в разные стороны. – Зачем ему меня подставлять?! Каждый поступок мотивирован чем-то. У Сергея Ивановича какой мотив? Он меня не домогался! Он с явной охотой принял меня на работу! И доволен был все время! Вот у начальника службы безопасности – да. У того мотив налицо.
– Ты ему отказала! – удовлетворенно улыбнулся Матвеев, макая кусок хлеба в солонку и с удовольствием от него откусывая. – И не ему одному, между прочим!
– Вот, вот! Давай я еще и тебя начну подозревать! И вообще подозреваемых может быть очень много, можно полжизни потратить, чтобы выяснить, кто подстроил эту гадость.
– И что-то подсказывает мне, что гадость эта не последняя, – снова встрял Антон с набитым хлебом ртом. – Это только начало, детка. И вполне безобидное. Слушай, а может, кто на место твое метит? Или Инга эта, сначала устроила тебя, потом подумала, подумала, присмотрелась внимательно и решила, что для ее мужа ты слишком великое искушение. И решила…
– Инга может уволить меня без всяких мотиваций. Просто зайти в отдел кадров и оставить там распоряжение. – Алиса отрицательно покачала головой. – Нет, это не она. К тому же у нее просто не было времени. У нее, у многих других тоже. Это секьюрити, больше некому. Он столкнулся со мной прямо в дверях. Попробовать поговорить с ним? Пригрозить, что все расскажу шефу?
– Попробуй, – неожиданно легко согласился Матвеев. – Хуже не будет. И если это он, пускай знает, что тебе все известно. Пускай ходит да оглядывается. Слушай, Соловьева, мы ужинать будем когда-нибудь или нет?!
Ужин был готов минут через десять. Все это время Матвеев ныл и приставал к ней с нелепыми вопросами. То почему она перестала совсем носить джинсы. То длина юбок его перестала совершенно устраивать. С новой прической достал просто. И старит она ее, и не сексуальна.
Придирался, одним словом!
Но Алиса не роптала. Она молча помешивала макароны, переворачивала на сковородке мясо, терла на крупной терке сыр в глубокую керамическую миску. И все это с удовольствием.
Она вдруг поймала себя на мысли, что очень рада его присутствию. Не в том смысле, о котором думала, уткнувшись в его плечо. Об этом она себе запретила думать, все время помня об Ангелине. А в дружеском. В обычном дружеском смысле, в том самом, который всегда ее устраивал.
Вот сидит Матвеев на ее кухне на старой расшатанной табуретке, раскачивается, расшатывая еще сильнее. Искрошил полбуханки хлеба, насорил солью по столу и ворчит, ворчит, ворчит, будто старик. А ей хорошо! Спокойно с ним рядом. И даже мыши гадкие присмирели от его присутствия, словно поняли, кто в доме главный.
– Замуж бы тебе… – осторожно заметил недавно отец в последнем их телефонном разговоре. – В доме должен быть мужчина, хозяин…
Никаких мужчин в ее доме, кроме Матвеева, не бывало и раньше, не было и теперь. А ведь, действительно, надо бы…
– Слушай, а может, мне замуж выйти, а, Антош? – спросила она, когда ставила на стол тарелки с мясом и макаронами с сыром. Села к столу, подперла кулачком подбородок и, глядя на друга с печалью и ожиданием, снова спросила: – Может, выйти замуж, а?
– Замуж – не напасть, как бы замужем не пропасть. – проворчал он, пододвигая к себе тарелку, вонзил вилку в самую серединку сырной горки и принялся накручивать длинные макаронины на вилку. – Замуж! Это же очень серьезный шаг, Соловьева! Замуж не выходят из-за того, что в твоем доме завелись мыши и на работе тебя кто-то начинает тихо ненавидеть и вредить.
– А почему тогда выходят замуж? – Алиса пожала плечами, принимаясь нарезать мясо мелкими кусочками. – По любви, что ли? Не верю!
– Почему?
– Если выходили замуж и женились по любви, то куда она потом девается, ведь каждый третий брак распадается! Какая тут любовь, Матвеев?! Нет, замуж выходят по каким-то другим причинам. А вот по каким, я пока не знаю… Кстати, и бабкино письмо тогда прочесть сумею. Что-то она там мне завещала?..
– Вот-вот! Так и скажи, что любопытство тобой движет! – Всю историю бабки Тамары Матвеев знал доподлинно, и они частенько прежде фантазировали по этому поводу. – Но выходить для того, чтобы прочесть завещание… Нет, Соловьева, с твоей психикой и правда что-то не в порядке. Заняться бы тобой всерьез…
– Ангелиной своей занимайся, – огрызнулась она, но без азарта, просто, чтобы не оставлять его реплику без ответа. – У вас с ней, кажется, все по взаимной любви и согласию! Того и гляди, к алтарю ее поведешь!
И зачем сказала так, дура! Что ждала услышать в ответ?
– Может, и поведу.
Услышала, называется! И тут же расстроилась, хотя и давала себе зарок не мечтать больше о нем. Ведь их будущее осталось в прошлом.
Доедали они в полном молчании. Алиса хмурилась. Матвеев чему-то загадочно улыбался. Но она не стала его больше ни о чем спрашивать. Вдруг опять скажет что-нибудь такое, от чего она до утра не уснет.
Посуду вымыли вместе, все убрали по шкафам и пошли в гостиную на ее относительно новый диван смотреть телевизор, купленный по совету и с благословения Матвеева. Что-то смотрели, даже смеялись, потом решили вдруг просмотреть все ее студенческие альбомы. Он снова веселился, вспоминая. А Алиса грустила, мрачнея все сильнее.
Где, спрашивается, были ее глаза, когда Антон хвостом увивался за ней?! Почему фыркала, когда он ждал ее после лекций, когда таскал на себе через глубокие лужи? Корчила недовольные гримасы, принимая крохотные букетики полевых цветов. Ну, не было у него тогда денег на розы, что поделаешь!
Сейчас бы…
Сейчас бы за один букетик чахлых ромашек отдала неизвестно что. Лишь бы были они подарены им – Антоном Матвеевым…
– Красивая ты все-таки, Соловьева! – проговорил он вдруг, застыв над ее фотокарточкой с выпускного вечера в институте. – Глаз иногда оторвать невозможно!
– Так ты тоже… – Ей как-то неловко сделалось от его восторга. – Ты тоже очень симпатичный, Антон! Высокий, кареглазый… Мечта, а не мужчина. А теперь еще в такой заманчивой блестящей упаковке.
– Не всем она требуется, Аля. Не всем. – Матвееву вдруг взгрустнулось, он запихал все фотографии обратно в альбом, даже не досмотрев до конца, и тут же засобирался. – Пойду я… Ты звони, если что… Мы же с тобой все-таки не один год друг друга знаем.
Алиса заверила, что непременно позвонит, про себя добавив, что не так уж у нее много времени осталось до возвращения его ангела. Воспользуется, чего уж…
Она проводила Антона до двери, подала ему пиджак и даже поцеловала в щеку, расчувствовавшись. Все же хорошо, что он пришел сегодня вечером. С ним вместе пережить потрясение минувшего дня получилось много легче.
Уже укладываясь спать и взбивая подушки, Алиса замерла столбиком и затаилась.
Кажется…
Кажется, даже мыши сегодня решили ее не беспокоить. Или визит Матвеева их заставил присмиреть, кто знает. Так или иначе, но засыпала Алиса с блаженной улыбкой на лице, впервые за минувшие три недели. В полнейшей тишине и покое.
Зато три последующих дня на работе стали для нее сущим кошмаром. Причем кошмаром скандальным. Складывалось ощущение, что мыши из ее квартиры исчезли с одним условием: передать невидимую эстафетную палочку тому мерзавцу, который вознамерился погубить ее.
Глава 6
– Алиса?! Я же только что передавала Сергею Ивановичу через вас банковские документы!!! Как они могли пропасть, если я вам их буквально в руки вложила?!!
– Алиса, с ума сойти можно! Акт инвентаризации… Можно узнать, что с ним сделалось, куда он подевался после того, как его утвердил Сергей Иванович?!
– Что вы скажете на то, чтобы вернуть в финансовый отдел платежные поручения?!
– План-график на октябрь, где он?!
Ей казалось иногда, что она тихо и планомерно сходит с ума. Не сама, конечно, а с чьей-то лихой подачи. Вот беда, она не знала, с чьей именно! И Матвеев терялся в догадках, когда она каждый вечер с плачем жаловалась ему.
Как Алиса ни пыталась поймать, проследить, захватить на месте преступления, человек этот не попался ей ни разу. Зато документы пропадали с завидным постоянством и находились потом в самых невероятных местах. То в фойе на подоконнике, то в туалетах, при чем как в мужском, так и в женском.
– Слушай! Да там целая шайка орудует! – воскликнул потрясенный Матвеев, когда она в очередной раз принялась ему жаловаться. – Не мог же, к примеру, мужчина зайти в женский туалет или наоборот…
В принципе, сложностей с этим не было никаких. Туалетные двери располагались рядышком, открывай, протягивай руку, клади бумаги на умывальник и, даже не переступив порога, смывайся.
Но она оспаривать версию Матвеева не спешила. Он же всегда оказывался прав, может, и на этот раз все именно так и окажется.
Утро пятницы выдалось на удивление спокойным. Алиса, как кенгуру, всюду таскала с собой огромную папку, набитую документами, опасаясь даже на секунду оставлять ее на столе. Компьютер уже неделю стоял у нее на пароле. Существовало, правда, опасение, что кто-нибудь подложит ей под стол взрывное устройство, на худой конец натыкает в сиденье иголок, но этого она не боялась. В лучшем случае уколется, в худшем умрет. Ей подобное казалось не столь ужасным, чем недоуменные вопросительные взгляды, гневные возгласы и насмешливый шепот в спину.
– Алиса, – позвал ее после оперативного совещания шеф. – Нам нужно с вами составить план селекторных совещаний на следующую неделю…
Нам с вами – означало, что составлять придется Алисе. Составлять в предельно сжатые сроки, то есть минут за тридцать.
Она не ошиблась, услышав от шефа:
– К трем часам я вас жду у себя с планом. Все! Идите!
Времени было двадцать минут третьего.
Пришлось отодвигать на край рабочего стола чашку кофе, только-только собралась выпить. Откладывать в сторону всю поступившую почту и вплотную заниматься селекторной перекличкой.
Она впилась в журнал для служебного пользования, перелопатила кучу предписаний и распоряжений, проштудировала текущую внутреннюю переписку и через двадцать пять минут с удовлетворением поставила жирную точку под всем, что сделала.
Уложилась!
Без промедления распечатала, сбросила на съемный диск на всякий там пожарный случай и встала из-за стола, намереваясь идти к Сергею Ивановичу.
И тут позвонила Инга.
– Что делаешь, Лиса? – Инга коротко хохотнула в трубку и тут же: – Что бы ты там ни делала, дуй без промедления ко мне! Немедленно! Дело не терпит отлагательства! Жду!
Когда она вот так скомандовала, внутри у Алисы вдруг что-то плавно сжалось, будто от предчувствия. Она заметалась по приемной с бумагами, не зная, куда их сунуть. Потом все же решила, что Инга и впрямь сочтет ее сумасшедшей, увидев входящей к себе с ворохом почты. Сунула папку шефа в нижний ящик стола, план-график туда же – сверху, выключила компьютер и только тогда уже побежала к жене своего босса.
Она купила себе новую кофточку, мама дорогая! Розовую, прозрачную, с белыми вышитыми цветками по подолу и воротнику и белыми же пуговичками.
– Скажи, прелесть какая! – верещала Инга, подпрыгивая, будто цапля, перед зеркалом.
– Ага, ничего… – Алиса готова была ее задушить собственными руками.
Пока бежала к ней по коридору, чего только не передумала. И к клевете была готова, и к подставе очередной, и к тому даже, что придется писать заявление на увольнение.
А тут кофточка!.. Розовая… С цветочками…
– Тебе что, не нравится? – Инга обиженно выпятила нижнюю губу, тряхнув короткими черными волосами. – Я тебя к себе, как подругу, а ты…
– Да все нормально, не обижайся, просто… – Алиса беспомощно оглянулась на дверь Ингиного кабинета. – Там Сергей Иванович ждет план на следующую неделю. И не хотелось, если честно, приемную надолго оставлять без присмотра.
– Это еще почему? – Инга, не стесняясь ее присутствия, стянула с себя новую кофточку, оставшись в одном лифчике, повернулась к ней и тут же подмигнула: – Слышала, что ты в последнее время чересчур рассеянна. Бумаги начала терять, влюбилась, что ли?
– Если бы! В том-то и дело, что я тут ни при чем! Просто полтергейст какой-то! Стоит на минуту высунуть нос из приемной, как тут же происходит черт знает что! – Алиса нетерпеливо глянула на часы на руке, было без пяти три.
