скачать книгу бесплатно
– Играем в недотрогу? – мужик взялся за вязки на халате и от картины, которая вот-вот откроется моему взору, мне стало заранее дурно. В голове шумело, перед глазами расплывались черные круги, к горлу подкатила тошнота. Что со мной?! Где я?!
– Не делайте этого, пожалуйста! У меня не настолько крепкая психика!
В страхе потерла глаза и ударила себя по щекам – картина становилась все более зловещей: красные портьеры в золотых завитушках, винтажный диван из красного атласа с пошловатой золотой фурнитурой и теми же завитушками, что на портьерах. От обилия красного на стенах и золотого – везде рябило в глазах. Ростовое зеркало в толстенной раме (да-да, золотой) стало последней каплей.
– Дядя, вы кто вообще?
– Ух, какой сладенький ротик! – прорычал мужичок, поигрывая вязками на халате. – Я его сейчас скушаю!
– Вы уж скорее меня целиком проглотите и не поперхнетесь. Мужчина, ведите себя прилично, вы меня пугаете!
– Опа!
Я завизжала и закрыла лицо руками, потому что… ну, как я и говорила – не настолько у меня крепкая психика.
– Дядя, срам прикройте, прошу вас!
Выглянула сквозь пальцы и хмыкнула. Впрочем, с этим великолепно справляется сальный фартук из живота, свисающий почти что до коленок.
– Срам?! – он обиженно хрюкнул, прикрывая пупок. Хотя пупок, если вспомнить уроки анатомии, должен быть выше.
– В вашем случае, прямо говоря, гордиться нечем. Вы бы оделись, пока полиция… не… приехала.
Тут до меня дошло, что полиция не приедет. Ну, во-первых, мы не на улице. А, во-вторых, во сне не всегда бывает так, как захочешь.
– Полиция? – удивленно переспросил мужик, понимая, что сегодня ему не обломится. Он наскоро накинул на плечи халат, постепенно возвращая мне душевное равновесие. Ну, знаете, я дизайнер свадебных платьев, а не пластический хирург. – Мне говорили, что вы – лучшая в своем деле!
– Я-то лучшая, но…
По намасленному лицу незнакомца расползлась улыбка. Он сделал шаг вперед и дощатый пол заметно содрогнулся.
– Я буду кричать! – заверила сиплым голосом, врастая в двери, от которых и не отлипала.
– Несомненно, будешь, куколка! От восторга!
Вздернула бровь, не то в ужасе, не то в восхищении. С такой внешностью и такое самомнение – поразительно!
– Вы простите, мне надо… на минуточку, – судорожно улыбнулась, дернула двери и попыталась нырнуть в темноту.
Как бы не так. Я застряла в дверном проеме! К своему ужасу осознала, что стала ничуть не меньше в ширине, чем незнакомый мужик, а потом в голове пронеслись лекции по истории моды. Фижмы! Мою по-прежнему осиную (и резко похудевшую от голода и стресса) талию железными тисками стягивал корсет, а по бокам от бедер торчали фижмы, мешая протиснуться в узкую дверь, за которой – темнота.
Что за…
Не бывает такого! Откуда на мне платье – кошмарный сон модельера?! Как я попала в Эрмитаж? Кто этот страшный мужик? Где Жорик? Где мой олень, в конце-то концов? Оленя хочу!
– Жора! – крикнула в темноту, пытаясь втиснуться в проем или, скорее, вытиснуться из него. – Жорик! Спасай!
– Сахарная моя, ну, куда же ты так спешишь? Нам с тобой будет очень хорошо! – ворковало двести килограмм позитива за моей спиной.
– Жора!!! – взвизгнула, понимая, что платье зацепилось за резной молдинг и отказывается выпускать меня на волю.
– Елена Сергеевна! Вы же подписали договор, – донеслось из темноты. – Не мешайте переходу, все будет хорошо, вам понравится!
Меня отшвырнуло назад и впечатало в незнакомца. Ну, хоть какой-то плюс в лишних килограммах – амортизируют удар. Двери, коварно вырвав приличный кусок дорогой ткани из моего платья, чавкнули и захлопнулись.
Тишина.
Мне понравится? Правда? Повернула голову и уперлась взглядом во второй подбородок незнакомца.
– Скажите, но только честно… я где?
– В Опе, – обрадовали меня и поставили на ноги. Хотя, откровенно говоря, колени не держали.
Постойте, он сказал в жо… то есть, там?!
– Я так и знала, – выдохнула, стараясь не поддаваться панике. Но паника была настойчивой и подбиралась к горлу холодными лапами.
– Ну, что же вы? Опа – очень приличное место.
Усмехнулась, глядя на растерянное лицо толстяка. Он так расхваливал свою, прости олень, опу, что даже неловко стало! Усмехнулась еще раз, еще… прикрыла рот руками, но смех рвался наружу, и вскоре я была бессильна его сдержать. Приличное место опой не назовут!
– А Опа – это… это что вообще такое? – спросила, посмеиваясь в кулак.
– Общество послушников Артехиды, – приосанившись, объявил мужик.
Понятней, в общем, не стало. Я, конечно, пыталась выиграть время, но по всему выходило, что выиграть мне не сулило. Ничего не менялось! То есть, я по-прежнему стояла в наряде стиля рококо, с ужасающими фижмами, которые дико выводили из себя, вокруг меня дурновкусица из красного шелка и дешевой позолоты, а по центру всего этого великолепия упомянутые двести килограмм позитива в красном шелковом халате.
Позитив не переставал улыбаться и играть бровями, отчего его лысина покрывалась толстыми морщинами, как тело шарпея.
– Ну что, моя сахарная? Займемся делом?
Он снова потянулся к поясу халата и шагнул в мою сторону.
– Вот только не надо угрожать! – взвизгнула осипшим голосом.
– Не строй из себя скромняжку! Я слышал, эти ручки волшебные и могут творить такое, что даже самый скромный мужчина не сдержит восторженных стонов. А я далеко не скромный. Сделай это, сахарная моя! Молю, сними скорее…
Вскинула перед собой руки и перебила:
– Все, пора с этим кончать! Ну, то есть заканчивать! Не переходите границы! Я не собираюсь ничего снимать!
Мужик опешил:
– То есть… то есть как? Я слышал, если не снять – ничего не получится.
– Боюсь, здесь произошла грандиозная ошибка! Вы меня с кем-то перепутали! Я не занимаюсь тем, на что вы так вульгарно намекаете. Даже лишившись квартиры, я такой вариант заработка не рассматривала, а теперь, когда оленю предложили отработку – и подавно. Так что, пардоне муа и все такое, но я на выход.
Надеюсь, в этот раз с выходом проблем не возникнет. А, если что, я бочком.
– То есть, вы не снимете с меня мерки? – донеслось вслед.
Я затормозила.
– Пожа-алуйста, – жалобно простонал позитивчик.
– Мерки? – я повернулась и нашла мужика в крайне расстроенном состоянии.
– Для костюма. Ни одна модистка не берется. Я несколько выхожу из принятых обществом стандартов и…
Несколько?! Ну, можно и так сказать. Килограмм на сто выходит.
– Вы же откликнулись! Вы же согласились! Я много заплачу!
Заплачу?! Заплатит? Деньги?! Много?
– Эм… – облизнула разом пересохшие губы и приосанилась. – Сколько?
– Тридцать золотых подойдет?
Золотых? Золотых чего? Слитков? Монет? Пар сережек? Подвесок? А, хотя, какая разница? Золото – универсальное средство обмена. Я свои побрякушки неплохо заложила в ломбарде. Потянули на сто пятнадцать тысяч, но хватило только на часть неустойки по кредиту.
Золото – это хорошо и его можно сдать в ломбард.
– Сорок, – заявила с кирпичным лицом.
– Если получится так, как о вас говорят – пятьдесят заплачу.
Обалдеть! И почему мне раньше не снились такие сны?
С энтузиазмом слона, я взялась за грязное дело.
До свадебных платьев, я много чего перепробовала. Шила униформу госслужащим, работала в обычном ателье, даже обшивала ролевиков, но в итоге поняла, что обыденность – не мое. Создавать уникальные наряды, превращать золушек в принцесс – вот что действительно приносит радость!
Позитивчик на принцессу не тянул, но доставить радость такому клиенту – особый вызов.
Эстьен, так зовут моего воображаемого клиента, оказался на удивление контактным мужичком. Уже через три минуты я задорно хохотала над его тупыми шутками, и даже не реагировала на угрозы съесть мой сладкий ротик. Звучит жутко, но пятьдесят золотых! Да за такую сумму я пошью ему с десяток великолепных костюмов, и пусть он ест на здоровье мои сахарные пальчики! Метафорически, разумеется. А, пока я занималась делом, Эстьен навернул пять кексов с изюмом, три безе и две зефирки. Он бы и больше съел, но я тонко намекнула, что много сладкого вредно для здоровья.
– Я думаю, выберем красный шелк! – неожиданно сменил тему Позитивчик, безжалостно выкидывая зефир куда-то позади себя. Лакомство плюхнулось на голову голозадого малыша, удерживающего в руках большой светящийся шар. Ягеля мне в рот! А ведь шар висел в нескольких сантиметрах над мраморными ручками, крутился и источал мягкое серебристое сияние. Это что за технология такая?! – Патока моих глаз!
Я моргнула несколько раз, но видение не исчезло. Постойте, патока моих глаз? Это как?
– Красный атлас? – Эстьен поиграл бровями, запахивая халат. – А для застежек выберем крючки! Такие золотые!
Думаю, для застежки куда лучше подойдет амбарный замок! Или, на худой конец, шпингалеты! Такое богатство простыми крючками не удержишь.
– Желание клиента – закон, – заверила, отточенным движением сворачивая привычную мерную ленту. – Но я бы посоветовала аксамит.
Эстьен придирчиво рассматривал себя в зеркало, кружился, поигрывал бровями и посылал себе воздушные поцелуи.
– Учитывая, особенности вашей фигуры, необходимо… эм… подчеркнуть достоинства! – ответила дипломатично, вспомнив про гонорар.
Клиент довольно похлопал себя по животу, а потом водрузил ладонище на мое хрупкое плечико. От дружелюбного жеста я едва не осела на пол.
– Я вверяю себя вам. От макушки до пяточек! – торжественно возвестили мне, а потом…
Опущу сцену обнимания, лобызания и заверения в любви, потому что из цензурного только знаки и междометия. Это были самые долгие пять минут в моей жизни, но за них я услышала столько «сладеньких» комплиментов, что у меня вполне возможно слиплось. Даже Ромка (печальное пятно в моей биографии), Эстьену не чета!
Эх, Ромка, Ромка! А ведь у нас так хорошо начиналось! Но в один совсем не прекрасный день я застала его перед зеркалом в женском платье. И ладно бы в платье любовницы! В тот вечер я смогла объяснить Роме, что тайком носить женские вещи это, блин, неправильно и вообще «фу», на что Рома демонстративно порвал свой паспорт, заявил, что отныне он Рима, забрал мои любимые туфли и ушел, громко хлопнув дверью. Печально, но я хотя бы поняла, куда пропадали мои кружевные стринги, бюстгальтеры и помада.
В общем, пока Эстьен от широты туши, в смысле, души, благодарил меня за еще не оказанную честь, я вспомнила самые яркие события уходящего года. В завершение не хватало новогоднего салюта и ржущего Жорика. У меня к нему отдельный разговор! Серьезный такой разговор! И не уверена, что после него он уйдет на своих двоих.
Наконец, выскользнув из удушающих объятий, и позволив вызвать себе лошабиль (за счет клиента, разумеется), я раскланялась и метнулась к двери (фижмы!). Попытка номер два: бочком, бочком, не забывая улыбаться клиенту.
Только за моей спиной захлопнулись двери, я крикнула:
– Ну, Жора, ну ты у меня… а где Жора? – обратилась к серебристым пуговицам на фраке высокого дяди с усами. Настолько высокого, что пришлось поднять подбородок, чтобы оценить его рост. Кажется, в моем сне передозировка людей на квадратный метр.
– Прошу прощения, мадемуазель. Возможно, вы ищете Жоржетту, нашу экономку? – но, прочитав замешательство на моем лице, дядя подкинул еще идей: – Или Жорину – нашу повариху? Анжора – конюха? Жоп…
– Хватит, – остановила поток чужого сознания, чувствуя, как от лица отхлынула кровь. – Я в Опе, да? В настоящей Опе? – сглотнула, ощупывая холодеющими пальцами оборки на подоле платья.
– Самом что ни на есть настоящем! – с гордостью объявил дядя, погладив седые усы. Он напоминал тараканище из детской сказки, только худого, как богомол.
Этого не может быть! Такого не бывает. Я, наверное, напилась с горя, и теперь мне снится бредовый сон, в котором я попала в прошлое с французским оттенком. Я скорее поверю, что Рима снова решила стать Ромой, чем все происходит взаправду! Одно дело поиграться с придуманными героями, это можно, если скоро просыпаться, а другое дело, когда это взаправду! Мне ведь снился тот странный сон с оленями, может, это его продолжение?
«Не мешайте переходу!» – всплыли в памяти слова Жорика. Переходу в иной мир? Или от Опы обыкновенной в оленью опу? Потому что, откровенно говоря, на последнюю очень похоже.
– Мамочки, – пискнула в ужасе. Пол под ногами качнулся, стены зашевелились, а дядя с усами начал менять размеры. Сердце полоснуло тревогой.
– Мадемуазель, с вами все хорошо? – забеспокоился тараканище. – Мадемуазель… мад… Жо… скорей… юда…
Забытье! Блаженное, тихое, мирное, а главное – лишенное кредитов и оленей! Хотя, один олень вскоре появится на горизонте, но пока его нет и можно отдохнуть.
– Траяна! – донеслось сквозь сон. – Траяна!!! Хватит симулировать, ты паршивая актриса.
Голос становился настойчивей. Девушка не планировала умолкать, и мешала мне восстанавливать нервные клетки. К тому же, ее сбивчивая речь на незнакомом, но понятном языке, помогала успокоиться как скрежет ногтей по стеклу.
Мой бред не прошел! Он крепчал, обрастал новыми красками и, о боже, узнаваемыми чертами.
Я не попала! Ну не попала я, ведь правда?
– Траяна, забодай тебя олень! – прошипела девушка и со всей силы ущипнула меня за лодыжку.
Я ойкнула и подскочила, обнаружив себя в ворохе перин, одеял и безвкусных пестрых тканей. Хотя, ткани ли виноваты, что их хозяин напрочь лишен вкуса и собрал вместе алый, бордовый и черный атлас с ярко-желтыми вставками гипюра? Я бы еще поняла, будь это склад тканей, но я отдыхала на черных простынях в обжитой спальне! Черных!
Кажется, все-таки попала! В ад модельера.
– Ну, нет!
