Офелия

скачать книгу бесплатно


– Не стоит так плакать из-за одежды, – успокаивающим голосом ответила Офелия. – Ведь друзья приходят на праздник к тебе самой, а никак не к твоим нарядам.

– Тебе легко говорить! На тебе вон какое платье, всего одну заплаточку поставить и все, – девочка показала на надорванный край подола Офелии. Залезая в тайное убежище, она случайно зацепилась за какую-то корягу.

Грусть и печаль, читавшиеся в глазах девочки, были так сильны, что Офелия решила поменяться с ней вещами.

– Меня зовут Офелия. А этот белый коати – Альрик. Если это поможет, то я готова отдать тебе свое платье.

– А я Дженни. Дженни из крайнего дома. Так зовут меня друзья. А ты, правда, можешь поменяться со мной? – заинтересовалась девочка. Ее веки покраснели и пересохли, будто она уже выплакала все слезы, что у нее были.

– Конечно. В твоей одежде мне будет даже удобнее. Нам предстоит длительное путешествие в королевство Амистад, а в дороге платье наверняка порвется и придет в негодность.

Зайдя за угол заброшенного дома, Офелия отдала свой наряд Дженни, а сама облачилась в ее простое деревенское платье. Девочка порозовела от счастья. Наконец-то хоть один день рождения она встретит в праздничном костюме. Ее пухленькие и без того красные щеки еще сильнее заалели, и она была готова расцеловать новую подругу за ее доброту.

Хотя сами деревенские домики и расположившиеся перед ними палисадники показались Офелии обветшавшими и запущенными, природа близ них купалась в зелени, разнообразии и великолепии естественности. По одну сторону улиц вилась фасоль, по другую – росли садовый горошек и кукуруза. Тянувшиеся макушками к рябым облачкам тенистые клены царственно возвышались над участками, спасая все вокруг своим густым покровом от солнечных лучей. Справа от дома Дженни раскинулись широколистные грунтовые огурцы, чуть поодаль от них – толстые прошлогодние побеги плодородной малины и крыжовника, такого сладостного на вид и такого колючего на ощупь. На заднем дворе в молчании и созидании готовились плодоносить яблони, груши и вишни. Были здесь и заросли орешника, которые, на первый взгляд, напоминали огромные кусты. Даже картофельная ботва старалась напустить на себя налет исключительной красоты и изящества, хотя все прекрасно знали, что основные ее ценности, столь незаменимые на кухне уникальные клубни, скрывались глубоко под землей. Особенно бросалось в глаза нескончаемое количество грядок фасоли и гороха. Практически все свободное место, остававшееся от деревьев и других овощей было отведено этим двум культурам. Они были везде: вокруг веранды и за сараями, под кронами деревьев и в еще не до конца обработанных кусках целины, у заборов и даже в горшочках на подоконниках, вместо домашних цветов.

– И зачем же люди в этой деревне высаживают так много бобов? – удивляясь, подумала Офелия.

У входа в дом Дженни она снова обратила внимание на две горки высохшего гороха и хотела взять одно зернышко, чтобы лучше рассмотреть его, но в этот момент девочка одернула ее.

– Во имя всего святого, не трогай их! – с ужасом в голосе прокричала Дженни и, отведя руку Офелии, добавила: – Для твоего же блага.

Вечер выдался теплым и безветренным. Листочки деревьев плавали в меланхоличных порывах уставшего за день ветерка. В низких облаках, до которых, казалось, можно было дотянуться руками, прокладывали причудливые маршруты быстрокрылые ласточки. Стремительно порхая, словно только что надутые и отпущенные на волю незатянутые воздушные шарики, они выписывали невероятные пируэты так ловко, что ни одна траектория их полета не повторялась дважды. Улица и дворы начали пустеть, даже вольготно расхаживавшие до этого гуси и хохлатые индейки заспешили в свои уютные ночные укрытия. Увенчанный, подобно царской короне красным гребешком петух отчеканивал победоносный марш, показывая собравшимся вокруг него курам, что пора готовиться ко сну и немедленно следовать в их надежное пристанище. Сбившиеся в кучки свинки и бараны тоже заторопились на ночлег под низенький навес, крышу из сухих ветвей и слегка почерневшей от дождей соломы.

Пелена ранней ночи окутала деревню, и друзья поспешили в дом. Утварь внутри него была весьма скромная, но чувствовалось, с какой заботой жильцы относились к каждому предмету. Стиральные доски и тазы, веревки для белья и садовые ножницы, всему здесь находилось свое место и бережливо содержалось в чистоте и порядке. Все было вымыто и ждало минуты, когда сможет понадобиться вновь. Над очагом покачивался пузатый желтый чайник, рядом висели кочерга и совочек для золы, а за печкой лежали аккуратно сложенные вязанки с дровами и железноглавый топор. На подоконнике стояли глиняная вазочка с красным цветком, свечка и баночки с пророщенным, готовым для посадки, горохом.

Этим вечером Фрида, бабушка Дженни, готовила печеную на углях картошку и удивительно вкусные пирожки. Пухленькие, с острыми носиками и красивой подрумяненной спинкой они так и манили своим аппетитным запахом.

Изголодавшийся Альрик с позволения бабушки принялся за вкуснейший пирог с его любимой капустой. Покрякивая и причмокивая губами от удовольствия, он весьма быстро управился с одним и, предложив всем остальным присоединиться к нему, принялся за следующий пирожок, на этот раз с грибами.

Все присели у пылающего очага. Дженни в этот день была не особенно разговорчива. Свесив босые ноги со стула, она зазевала и, прикрыв рот ладошкой, произнесла:

– Нам нужно побыстрее готовиться ко сну.

Офелии же показалось весьма странным, что дети против обыкновения сами изъявляют желание отправиться спать.

– Мы должны погасить свечи! – настоятельно попросила бабушка. – Иначе нам не сдобровать.

– Почему? – удивился Альрик. – Кого нам бояться?

– Дженни не сказала вам? – затушив последнюю свечу небольшим медным колпачком, уточнила бабушка Фрида.

Чувствовалось, как не легко ей было рассказывать эту историю. С каждым новым словом ее голос дрожал все сильнее. – Наше селение было проклято Калебором, потому что мы отказались признавать его власть и платить дань. Он забрал всех взрослых, которые могут работать в его замках, как рабы. Остались лишь маленькие дети и мы, старики. Он сказал, что мы и без того беспомощны, да к тому же еще и ускорил нашу старость. Каждый день в этой деревне старит нас в два раза быстрее, а все подросшие дети отправляются к нему в рабство, как только достигнут…

– Тринадцати лет, – едва слышно добавила Дженни, боясь, что даже ее шепот кто-то услышит.

– Почему же вы не сбежите? – с недоумением спросила Офелия.

– Всевидящее око Ормигулы. Оно всегда следит за нами. Солнце заслоняется тучами, дождь начинается незаметно, внезапно возникает гроза, и водяные струи обходят деревню кругом. Как только будет замечен беглец, армия тьмы появится здесь и погубит всех нас, если обнаружит пропажу хотя бы одного человека.

– Но почему же нельзя бежать ночью? – встрепенулась Офелия, вспомнив рассказ Альрика о ливнях-шпионах.

– Сейчас ты все поймешь! – произнесла бабушка и, плотно прижимая девочек к своим плечам, подвела их к окну.

В этот момент глаза Офелии стали различать едва заметные очертания, и она поняла, что именно устрашало всех жителей деревни по ночам.

– Сегодня я перестану бояться и стану храбрым! – думал про себя Альрик, но вскоре то, что он увидел, заставило его поколебаться в своем решении.

– Что это? Земля движется? – с удивлением спросила Офелия.

– Это не земля… – ответила Дженни печальным тоном.

Сотни блестящих глаз устремились на них. Чем ближе они подходили, тем лучше можно было разглядеть их горбатые спины, длинные хвосты и быстро сменяющиеся в беге короткие волосатые лапы.

– Гигантские крысы! – тихо сказала Офелия.

– Крысы Ратазора, – добавила Дженни.

– Они едят людей?

– В прошлом году на другом конце деревне крысы набросились на маленького мальчика и уволокли его восвояси. Они делают так, если не находят у дома дань, которую каждый из нас ежедневно должен оставлять им.

– Десять горок семян, – прошептала Офелия, вспомнив, как она пыталась дотронуться до них, ступая на крыльцо.

– По пять с каждого!

– Но ведь теперь нас четверо… Мы подвергаем вас страшной опасности! – рассудила Офелия.

– Сидите тихо! Вдруг не заметят! – сказала бабушка, приложив палец к губам.

– Что они делают? – уточнила Офелия, разглядывая сквозь тоненькую полоску отодвинутой занавески, как десятки крыс крутятся под окнами, и добавила: – Они вынюхивают следы и запахи?

– Да, они не терпят обмана.

Тем временем, учуяв два лишних запаха против обычного, дюжины крыс стали подтягиваться к входу в дом.

– Они знают. Я должна выйти к ним… – дернулась Офелия.

– Нет! Ты погибнешь!

– А если я не выйду, – погибнем мы все! Я не могу подвергать вас такой опасности. Только я виновата во всем, что произошло. У нас есть чем постоять за себя! – сказала она и вырвалась из рук Фриды, которая все это время удерживала ее.

Почти весь двор перед домом кишел огромными, шипящими от ненависти и голода, крысами. Внезапно в самом центре этой серой толпы возвысилась самая шустрая; поднявшись на передние лапы, она выделилась из строя. На ее голове была синяя адмиральская шляпа, а на плечах притянутые веревками красовались погоны с пятью звездочками на каждой.

– Хватайте эту девчонку в отрепьях! У нее амулет Дисперы! – обладая завидным зрением в темноте и, разглядев украшение на шее Офелии, неистово закричал предводитель крыс Ратазор. Полчища воинов устремились к крыльцу. Эти злобные грызуны были намного сильнее и быстрее обычных крыс. Одни из них бросались к ногам и, раздирая ботинки, старались укусить за ногу. Другие перехлестывали передние лапы, сажали на них следующую крысу и подбрасывали так высоко, что могли достать даже до головы Альрика. А одна из крыс, с особым рвением выполняя приказание своего предводителя, допрыгнула до плеча Офелии. Вцепившись зубами в цепочку с медальоном, она резким движением сдернула ее и, подхватив налету, кинулась к Ратазору.

– А я и не думал, что все будет так просто. Ормигула сообщила мне, куда вы держите свой путь. И он проходил как раз через мои владения. Какое совпадение! Она также сказала опасаться маленькой девочки с зелеными глазами. Но мне кажется, это будет моя самая легкая победа, – самоуверенно заявил Ратазор, когда крысы взяли Офелию и Альрика в плотное кольцо. В это время коати проявил недюжинную смелость. Он то кидался в схватку с несколькими зубастыми зверями одновременно, то отбегал назад, защищая Офелию. Заметив, что Ратазор заполучил медальон, Альрик, придавив лапами еще пару крыс, бросился к их предводителю. Но тот успел увидеть бегущего соперника и, подняв амулет вверх, прошептал что-то себе под нос. В тот же самый миг бегущий на всех парах Альрик стал на глазах уменьшаться в размерах. Его мощные задние лапы утончались, передние становились заметно короче, мордочка вытянулась, и через мгновение он превратился в белую крысу. Лишь окрас и блестящие добрые глаза отличали его от толпы обозленных коричневых грызунов.

– Что ж, вот теперь ты будешь служить мне! И я научу тебя уважать своего хозяина! – торжествующе воскликнул Ратазор.

Крысы обступили Офелию со всех сторон, а самые крупные из них даже запрыгнули ей на плечи и повалили на землю.

– Постойте! У меня созрел гениальный план! Собственно, разве может у меня родиться другой? Конечно же, нет! – ответил Ратазор сам себе и, забравшись на стоящее неподалеку перевернутое ведро, поднял лапы, обращаясь к своей крысиной армии. – Мы передадим эту голодранку Калебору. За такой смелый поступок он сделает меня маршалом. И я буду править во всех деревнях планеты.

Длиннохвостая армия принялась рукоплескать и выкрикивать хвалебные слова по случаю победы в битве.

– Несите их в наше логово! – нахмурив брови, приказал Ратазор. Это были последние слова, которые услышала Офелия; голова ее закружилась, и она потеряла сознание.

Покосившаяся дверь, едва державшаяся на одной проржавевшей от влажности петле, открылась с трудом и резким скрипом. В крысином логове было темно и холодно. Это была заброшенная мельница, от крыши которой осталось лишь несколько деревянных, изъеденных жуками, стропил. Луну почти полностью заволокли тучи, и только отблески языков пламени, разжигаемого крысами костра, освещали пространство вокруг. Офелия очнулась и поняла, что она привязана к столбу. Рядом с ней вверх ногами, обвитая веревками, висела Дженни, которую также успели схватить злобные грызуны. Прямо под ней разверзлась глубокая, кажущаяся бездонной, пропасть. Крысы запихнули ей в рот кляп. Ратазор очень не любил шум, а Дженни так и пыталась выкрикнуть что-то неприятное в его адрес. Альрик же до сих пор оставался под властью Ратазора, старавшегося окончательно подавить его волю.

– Остановитесь! Вы не понимаете, что творите! – в последней попытке образумить злобного предводителя заговорила Офелия. – Вы служите тем, кто хочет гибели всего живого на планете! Помогаете силам тьмы!

– Ты, девчонка, еще недостаточно умна, чтобы давать мне советы. Пусть я и мал ростом, но уж точно в несколько раз старше тебя. Тебе самой еще нужно поучиться у меня. И в первую очередь умению завязывать новые знакомства. Мои новые друзья – могущественные союзники. Скоро некромант воскресит того, кто будет править планетой, и в новом мире останется место лишь для тех, кто уже сейчас присягнул ему на верную службу. Впрочем, – Ратазор махнул на Офелию рукой, – зачем я трачу на тебя слова. Все равно тебе уже ничто не поможет, как и этой подлой обманщице. Ратазор показал на Дженни и, подхлестнув кнутом заколдованного Альрика, продолжил:

– Мой молодой слуга, тебе предстоит важная миссия: ты спустишь эту мерзкую предательницу в бездну Преисподней, а горе-хранительницу амулета Дисперы собственноручно передашь Калебору. Возрадовавшись, он дарует мне новую должность, и я, наконец-то, покину эту ненавистную деревню для более серьезных дел. Предводитель крыс взял первый попавшийся ему на глаза камень и бросил его в пропасть, над которой, извиваясь, висела Дженни. С каждой секундой, не слыша звука падения, глаза Офелии и Дженни наполнялись страхом.

Заколдованный Альрик изо всех сил пытался противиться приказаниям Ратазора, но ничего не мог с собой поделать. Заклинание было слишком сильным.

– Подумайте еще раз, Ратазор, – снова заговорила Офелия. – Вряд ли Калебор так щедро отблагодарит вас, как вы о том мечтаете. Нельзя добиться счастья для себя, отнимая его у других.

Зеленоглазой девочке удивительным образом удавалось сохранять спокойствие, что не могло не раздражать предводителя крыс.

– Я не желаю слушать пустые бредни малолеток, – снова закричал Ратазор, выпятив вперед свой остроконечный нос и презрительно посмотрев на Офелию. – Когда-то в далекие-далекие времена именно крысы были настоящими хозяевами в этих краях. Мы жили везде, где хотели, ели все, что попадалось в лапы. И никто, слышите, никто не мог запретить нам делать то, что мы пожелаем. И вот появились летры, вездесущие летры, которые стали травить нас. Какие только способы они не применяли: cтавили железные капканы, подсыпали отраву, били палками и запугивали кошками. Целые поколения крыс были истреблены. Даже этих карликов – мышей и то любили больше, чем нас. Только лишь Калебор обратил внимание на наше обездоленное положение. Скоро он провозгласит свой порядок на планете и тогда, после стольких веков страданий, мы, крысы, снова заживем как короли!

– Короли! Наконец-то мы все будем королями! – вторили ему другие крысы.

Повернувшись к превращенному Альрику, Ратазор скомандовал:

– Ты подожжешь эту веревку, и предательница получит заслуженное наказание, чтобы другим было неповадно скрывать в своих домах наших врагов!

– Нет… – с болью в голосе прошептал Альрик. Но его лапа, хоть и против воли, все же взяла факел, сделанный из сухих, стянутых веревками, березовых веток.

– Альрик! Нет! – закричала связанная Офелия. – Не делай этого! Ты должен бороться! Не слушай его! Ты сильнее, чем думаешь.

– Я не оставлю друзей в беде, – набравшись храбрости, все же вымолвил Альрик. Но его туловище, лапы, хвост и даже язык, отказывались слушаться, как будто управлял ими вовсе не он сам. Ратазор бесстыдно манипулировал его сознанием.

– Теперь ты мой слуга! Подожги этот канат! – увещевал предводитель крыс, оголяя острые клыки.

Альрик бросал беглый взгляд то на свою лапу с зажженным факелом, то на кричащую сквозь кляп Дженни, то на невозмутимую Офелию, продолжающую повторять как заклинание: – Альрик! Вспомни нашу встречу, вспомни наших друзей, вспомни, что они надеются на нас, вспомни о нашей миссии…

Превращенный Альрик разрывался на части, руки его тряслись в нерешительности, со лба заструились капельки пота. Разум его был еще достаточно трезв, чтобы понять – подожги он канат Дженни, и эта беззащитная, ни в чем не повинная девочка навсегда пропадет в бездонной пропасти. И все же с неимоверным трудом он нашел в себе силы не подчиниться Ратазору. Он стал оттягивать руку от каната, на котором висела Дженни и, наконец, переборов себя, бросил факел в ноги Офелии. Едва только пламя лизнуло своим красным язычком ее оковы, как веревки ослабли, и девочка смогла освободиться. Сделав невероятный прыжок, она подбежала к застигнутому врасплох Ратазору и выхватила у него амулет. Все произошедшее стало неожиданностью для предводителя крыс, который в оцепенении наблюдал за рушившей все его планы, сценой.

– Нет, болваны! Нападать! Я сказал нападать на них! – спохватился Ратазор, заметив, как его воины стали отступать, увидев в руках Офелии амулет Дисперы.

– Назад! – останавливала их Офелия. Выпрямив руки, она встала спиной ко все еще висящей над пропастью Дженни, не давая ни одной крысе подступить к ним ближе, чем на метр. – Ратазор! Нам нужен только Альрик. Расколдуй его, и мы не тронем вас и дадим уйти.

– Какая смелая пигалица! Посмотрите на нее! Она даже не умеет пользоваться амулетом, а уже ставит нам условия! Атаковать! – закричал во весь голос Ратазор.

Офелия попятилась назад. Почувствовав ее замешательство, самая крупная крыса накинулась на нее, пытаясь вцепиться в шею, но тут же зависла в воздухе и, сделав несколько оборотов вокруг своей оси, превратилась в горлицу. Попорхав вокруг, она вылетела через дырявую крышу. Проводив ее взглядом, Ратазор еще больше разозлился и, возглавив полчище крыс, ринулся на Офелию. Десятки разъяренных зверьков в прыжке бросались на зеленоглазую девочку, но каждый раз, когда грызуны приближались к амулету, он, сверкая ярко голубым пламенем, обращал их во все новых горлиц. Та же участь постигла и Ратазора. Оставшиеся крысы, лишившись предводителя, уже не рискнули кинуться на Офелию. Как загипнотизированные они смотрели то на медальон, то на девочку, то на упавшую шляпу и погоны своего вожака.

– Брысь отсюда! И передайте остальным, что если они еще раз задумают сунуться в деревню, то им тоже не сдобровать, – расхрабрилась Офелия. Поджав хвосты, крысы трусливо убежали прочь из заброшенной мельницы.

Офелия быстро освободила Дженни и заторопилась к Альрику, все еще находившемуся в теле крысы.

– Слышишь ли ты меня, Альрик? – обратилась Офелия к белому коати, который все это время молчал, словно набрав в рот воды. Тем временем, к своему собственному удивлению, Офелия успела понять, как действует амулет. Ей было нужно всего лишь представить существо, в которое она хотела бы превратить стоявшего перед ней.

– Ты должна вспомнить меня таким, каким я был сегодня утром, – взмолился тихим голосом Альрик, которому было невообразимо тяжело находиться в крысином обличии.

– Подожди! Я попробую, – Офелия закрыла глаза, выставив перед собой руку с медальоном. В тот же момент маленькие крысиные лапки начали увеличиваться в размерах, носик и ушки буквально на глазах стали приобретать привычные формы. Всего через несколько секунд Альрик уже превратился в того, кем и был на самом деле. В порыве радости он прыгнул на Офелию и облизал ей щеку.

– Что ты, что ты… Не благодари меня. Я не оставляю друзей в беде. На моем месте ты бы поступил точно так же. Кроме того, ведь это ты бросил мне факел и нашел в себе силы воспротивиться воле Ратазора! – она присела на корточки и погладила белого пушистого друга. Затем Офелия перевела взгляд на Дженни, которая тоже сияла от счастья.

– Думаю, они больше не побеспокоят вас! – сказала Офелия.

Расхрабрившийся Альрик поднял с земли шапку Ратазора и подобно военному трофею нацепил ее на голову. По размеру она ему явно не подходила, но он все равно не оставлял попыток закрепить ее на своей макушке, чем постоянно смешил девочек.

Вернувшись в дом Дженни, они узнали, что злобные грызуны заперли бабушку Фриду, не давая ей выбраться наружу и помочь им. Ратазор приказал нескольким дюжинам крыс охранять территорию, не позволяя выходить из домов ни единому человеку. Однако, прослышав о низвержении предводителя, они тотчас покинули свои посты. С той ночи в деревне стало тихо и спокойно.

Едва Офелия закрыла глаза, ее сознание тут же погрузилось в пучину пугающей дремоты. Обычно лучше всего запоминаются именно быстрые сны. Пролетая всего за несколько минут, они остаются в памяти человека даже после пробуждения. Это был именно такой сон. Офелия почувствовала, что ее тело словно переместилось в другое место. «У огромной расщелины, ужасно хохоча, стоял облаченный в темно-коричневую мантию некромант. Он неустанно произносил заклинания, периодически подсыпая какой-то порошок в разверзнувшуюся перед ним бездну.

– Маленькая зеленоглазая девочка проникнет в обитель некроманта и уничтожит его! – прокричал он, смотря ей прямо в глаза. – Мой хозяин изъял эти страницы из вашей священной книги. Все шло так, как и было задумано. Аркорис уже вынес нужное моему господину решение, но твои проклятые родители помешали нашему плану. Слепо веря в твои необычные способности и бесстрашие, они спасли тебя ценой своего собственного привычного существования. Теперь же ты увидишь, как слеп был твой отец, отправив тебя сюда! Твоя сила ничто по сравнению с моей! – Калебор выпустил смертельные потоки магии и Офелия в тот же момент почувствовала, как силен был исходящий от них жар…» Сон был таким реальным, что проснувшаяся в поту девочка, еще долго не могла отойти от щемящего в груди страха. Даже осознав, что она всего лишь находилась в объятиях ночного кошмара, она продолжала оглядываться вокруг, пытаясь отыскать своего заклятого врага.

– Нет! Нет! – взволнованно повторяла Офелия.

– Успокойся, Офелия. Успокойся! Это был всего лишь плохой сон! – послышался рядом с ней нежный голос.

Стояло погожее ясное утро. Природа постаралась над этим днем на славу. Листочки и травинки умывались блестящими капельками росы, кудрявые облака распрямлялись в полупрозрачные полоски. Насыщающийся с каждой минутой теплом воздух ласкал своей чистотой и легкостью.

Окончательно проснувшись и отогнав мучавший ее душу кошмар, Офелия поняла, что по-прежнему находится в доме Дженни. Пробивавшийся из окна нежный ветерок подергивал ее локоны, лучики солнца бегали по ее плечам, как будто играя в салки. В какой-то момент ей даже показалось, что над ней наклонилась мама и, беспокоясь о ее самочувствии, прикоснулась ко лбу своей холодной рукой. Но, поморгав глазами, она поняла, что это была все та же пелена дремоты, а рядом с ней сидела бабушка, которая действительно поглаживала ее голову, пытаясь нежно разбудить. Лицо ее было таким милым и добрым, что Офелии захотелось еще немного побыть рядом с ней. Что-то в ее взгляде было таким необычайно трогательным и радушным, что Офелия снова невольно представила маму и папу. Ей так не хватало той родительской нежности и ласки, которые были почти у каждой девочки, и не было у нее. Она задумалась о том, что отдала бы все ради того, чтобы хоть еще один разок увидеть маму, прильнуть к ее груди и почувствовать душевную теплоту и бархатную заботу.

– До свидания, бабушка Фрида! До свидания, Дженни! И с днем рождения тебя! – попрощалась Офелия. – Отпразднуйте его хорошенько! Теперь вы в безопасности и вам нечего бояться! Ратазора больше нет, и он никогда не вернется к вам!

– Офелия, я не могу оставить себе твое роскошное платье! Я очень жалею, что была такой плаксой вчера, – неожиданно воскликнула Дженни. Ей стало стыдно за то, что она проявила слабость перед столь отважной ровесницей.

– Нет, нет. Это подарок. Оставь его себе! Тебе оно будет нужнее, – Офелия обняла Дженни на прощание и шепнула свои пожелания ей на ушко.

– Спасибо тебе, Офелия! Мы желаем тебе удачи в твоем непростом путешествии! Пусть все у тебя сложится хорошо! – бабушка прижала Офелию к себе, и сделала она это так крепко и нежно, что девочке показалось, будто она обнимает очень близкого и родного человека. Она не могла найти этому объяснение, просто почувствовала, что прижимается к кому-то очень знакомому, кого уже очень давно не видела и по кому безмерно успела соскучиться.

– Так и будет! Спасибо вам за все!

Тропинка, по которой зашагали друзья, с каждым часом становилась все уже. В какой-то момент Альрик даже подумал, что этой дорогой на восток жители деревни уже давно не пользовались, а компас Судьбы упорно направлял свою большую стрелку именно туда. Спорить с ним было бесполезно.

Глава 5. Новые друзья и новые опасности

Меж тем время стремительно бежало вперед. Друзья и не успели заметить, как преодолели просторные, застланные травяным покровом поля. Теперь им предстояло пройти казавшуюся бескрайней, испепеленную солнечными лучами, саванну. Из-за того, что в этих краях не было ни воды, ни плодородной почвы, здесь почти не было и растительности. Низкорослые деревья имели такие маленькие кроны, что едва образовывали желанную тень, а раскалившийся за день воздух все крепче окутывал их своими сетями.

– В детстве Мильти и Вильти уходили в путешествие до тех гор, – заговорил Альрик, высунув от жары свой плоский красненький язычок. – Они рассказывали, что около ее подступов протекает река. Если мы продержимся еще немного, сможем дойти туда.

– Боюсь, так быстро не получится. Я уже больше не могу идти. Нужно немного передохнуть, – ответила еле перебирающая ногами Офелия.