скачать книгу бесплатно
Зяма, расположившийся через проход от Максима, задумчиво вытащил из сетчатого кармана на спинке переднего кресла рекламный буклет местной авиакомпании. Максим еще немного поснимал, а потом последовал его примеру – надо же как-то убивать оставшееся до старта время. На обложке буклета красовалась рискованно закладывающая поворот «Тушка», а выше – слоган компании: «С нами улетишь!»
Зяма помрачнел и спросил сидящего рядом Платона:
– Не в курсе, у этой авиакомпании падали самолеты?
– А они у них вообще взлетали? – с еврейской печалью вопросом на вопрос ответил тот.
Герыч даже не попытался снять свою вязаную шапочку.
Максим снова занялся видеосъемкой.
Вдоль рядов пошла стюардесса, очень симпатичная девушка с ладной фигуркой. По ходу принялась закрывать багажные полки, дабы при взлете никто из пассажиров не получил по тыкве ручной кладью. Скромно улыбнулась камере в руках Максима. Надо же, стесняется!
– А нельзя ли принести нам выпивку? – спросил Вовец.
То ли ему по-прежнему было стремно, то ли совсем заскучал в ожидании.
Симпатичная стюардесса сбегала за занавеску, отделяющую салон от буфета, и после полуминутного отсутствия принесла рюмки на подносе, наполненные светло-коричневой жидкостью.
– Виски.
Видимо, Платону в очередной раз удалось решить не только вопрос с видеосъемкой, но проблему обеспечения ВИП-персон расслабляющим.
Популярных музыкантов везде любят. Как и предлагаемые ими деньги…
Вовец взял рюмку и опрокинул содержимое в рот. Поморщился, но потянулся за второй.
– Хватит, – коротко сказал Платон, пресекая эту попытку.
Вовец снова поморщился, однако сразу угомонился. С работодателем не поспоришь.
Максим от выпивки снова отказался – как и в вокзальном туалете. Но если там потребовалось некоторое усилие воли, то здесь – нет, просто совершенно не хотелось.
Между тем угостившиеся начали погружаться в сонно-безразличное состояние.
Из-за занавески появилась торжественно улыбающаяся старшая стюардесса. Равнодушно-приветливо поприветствовала пассажиров и принялась привычно пересказывать инструкции: как вести себя при аварийной посадке и как пользоваться спасжилетами. Сидящий рядом с Максимом Герыч надвинул поглубже шапочку, явно готовясь отойти ко сну.
А вот Зяме сделалось дурно. Он прикрыл глаза и откинулся на подголовник кресла, явственно сглотнув.
Сколько себя помнил Максим, звукорежиссера всегда трясло перед взлетом и посадкой. Остальные давно уже даже не ржали над его слабостью. В конце концов, у каждого свои тараканы… Зато во время полета Зяма обязательно отстегивался. Хотя и прекрасно знал, что при попадании в зону турбулентности пассажиры способны летать по салону как булыжники. Но так ему было удобнее…
Главный пилот дежурными фразами поприветствовал пассажиров по трансляции.
Наконец двигатели заработали, погудели немного, и самолет сдвинулся с места, направляясь к взлетной полосе. Остановился на несколько мгновений.
Потом двигатели принялись набирать обороты.
Ну вот, остается меньше двух часов, и родной городишко распахнет перед нами свои дружественные объятия.
Зяма тут же принял «положение при катастрофе» – нагнув голову к коленям.
В былые времена ему, наверное, следовало бы доплачивать за вредный труд. Как работникам кузнечного цеха. И молоко выдавать. Как ни крути, а при каждом перелете стресс у мужика…
Кстати, вполне может быть, что Платон ему и доплачивает: Зяма, опять же, как ни крути, – великий мастер своего дела.
Максим засунул цифровуху в сетчатый карман и глянул на остальных.
Музыканты делали вид, что дремлют. А может, и в самом деле уже дремали.
Вдруг двигатели резко сбавили обороты.
Все удивленно встрепенулись, приоткрыли глаза. Но загомонить не успели.
– Дамы и господа, – сказал голос пилота, – спасибо, что отдали предпочтение нашей авиакомпании. Приносим свои извинения, но рейс отменяется в связи с нелетной погодой в аэропорту Южноморска.
Максим машинально глянул в иллюминатор. На безмятежном небе, как и прежде, не наблюдалось ни единого облачка.
* * *
Когда выгрузились и вернулись в здание аэровокзала, Платон отправился на переговоры с местным начальством, чтобы прояснить ситуацию. А когда вернулся, сообщил:
– Парни, перспективы крайне туманные. Метеорологи внятного ответа не дают. Вполне может получиться так, что аэропорт в Южноморске откроют только к вечеру. А то и вообще завтра. У нас есть два варианта: либо воспользоваться автомобильным транспортом, либо ждать.
– На автомобиле через горы катить часов шесть, – сказал Максим. – Мы все равно не успеваем подготовиться к сегодняшнему концерту. Да и вымотает всех. К тому же в горах тоже с большой вероятностью будет хреновая погода. А там опаснее будет, чем в самолете. Можно и костей не сосчитать при езде по серпантину.
– То есть ты полагаешь, что имеет смысл переждать непогоду тут, в Предгорице?
– Несомненно. Здесь уж точно ничего не случится. Разве что землетрясение…
– Типун тебе на язык, Максимильяно!
– Я пошутил, Платон Иосифович. – Максим не смог сдержать улыбку, увидев перепуганную физиономию Зямы. – Больше трех баллов никогда не случалось… Сможешь перенести концерт?
– Смогу, разумеется. Это ж явный форс-мажор. В договорах с местными организаторами такие вещи предусмотрены.
– Значит, переноси.
– Ясно. Есть у народа другие мнения?
Других мнений не нашлось, и Платон побежал окончательно договариваться с начальником аэропорта.
Когда он ушел, Вовец, Тимоха и Рома тут же приложились к пластмассовой фляжке, добытой из сумки Герыча. Это «мнение» их интересовало намного больше.
Максим и сейчас пить не стал. По-прежнему желания не возникало.
Но главное заключалось вовсе не в отсутствии тяги. Ему вдруг пришло в голову, что сей мыслительный орган сегодня запросто может понадобиться хозяину в трезвом состоянии.
В первый момент, когда объявили об отмене рейса «Предгорица – Южноморск», он, несмотря на предыдущие здравые мысли, даже порадовался, что встреча с родным городишкой откладывается. Однако потом ему сделалось стыдно. В конце концов, впереди у него явно не возвращение блудного сына. Ибо для подобного возвращения не хватает жалости к самому себе и жажды повиниться.
А главное, в связи со случившимся форс-мажором у него появилась возможность совершить то, на что никогда бы не нашлось времени при нормальном раскладе. Надвигавшийся ураган предоставил приличную паузу в гастрольном расписании. Пока «бэдламовцы» дождутся летной погоды, пока снова погрузятся на самолет, пока прилетят… Даже в худшем случае у него будет минимум полсуток.
И он прекрасно понимал, что этим окном надо воспользоваться. Иначе он никогда себе не простит. А другого такого случая может и не представиться. И вообще, чтобы пошла пруха, может быть, совсем не обязательно проходить через непременное унижение?.. Может, есть неунизительные встречи?
Платон вернулся от местного авиационного начальства с добрыми вестями. Ему удалось договориться, чтобы основной багаж «бэдламовцев» остался на хранении в аэропорту. Сегодняшний концерт в Южноморске перенесут на послезавтра. Завтрашний состоится, как запланировано. Если непогода в Южноморске прекратится, они вполне успевают. Метеорологи, правда, пока ничего не обещают, но можно будет скорректировать планы и завтра.
А кроме того, он нашел гостиницу недалеко от аэровокзала. Уровень, конечно, не тот, что в «Центральной», где они провели двое последних суток, но и, судя по отзывам аэропортовского руководителя, вовсе не клоповник.
Так что, парни, сейчас покидаем эти негостеприимные пенаты, берем такси и отправляемся туда. Если у метеорологов нарисуется погодное окно, нам сообщат.
Тут Максим к нему и подвалил:
– Слушай, Платон Иосифович… Мне бы все-таки надо попасть в Южноморск сегодня. Разреши отвалить. А там я вас встречу. Только в тамошнюю гостиницу позвони, чтобы меня заселили. А то в наши забронированные номера наверняка кого-нибудь впихнут.
Платон встретил предложение в штыки.
– Максимильяно, ну ты же не мальчонка! – заорал он, размахивая руками и брызжа слюной. Видимо, разговор с местным начальством все-таки стоил ему кое-каких нервов. – Ты же знаешь: один отвалит, и все захотят. Ну посмотри на них, они же уже хотят! – Он кивнул на безразличные лица музыкантов. – Расползутся, как тараканы по щелям, и попробуй их собери! По всей Предгорице бегать придется… Не дури ради бога. Перекантуемся в гостинице, а потом – два часа… ну три, и мы в Южноморске. Я обязательно выделю тебе пару часов на твои дела. Вот провалиться мне на этом самом месте!
«Ну, нет, – подумал Максим. – Знаю я эти ваши обещания. Не первый год замужем. А главное, чтобы побывать на Нашем Месте, пары часов никак не хватит. А съездить туда надо обязательно. Пусть даже и одному».
– Извини ради бога, Платон Иосифович, – сказал он, вешая рюкзак на плечо. – Мне не в тараканью щель, мне в родной город надо позарез. Ты меня знаешь, я всегда шел навстречу производственным интересам. Так пусть хотя бы раз и мне навстречу пойдут. – И, улыбнувшись, потопал на стоянку маршруток.
Можно было бы, конечно, взять такси. Но продолжать общение с Платоном – а он непременно станет ныть, пока их пути на сегодня окончательно не разойдутся, – на хрен, на хрен!
Решительные поступки надо совершать в одночасье.
* * *
Маршрутка привезла Максима на автовокзал.
Народа тут было побольше, чем в аэропорту. Что неудивительно: по земле добраться из краевого центра на побережье дешевле, чем по воздуху. Одни пассажиры стояли в очереди в кассы, другие, таская за собой груженые тележки на колесиках, бегали от дверей, ведущих на посадочные платформы, к туалету и обратно, третьи внимательно изучали карту маршрутов и расписание автобусов.
К последним Максим и присоединился. Некоторое время бегал глазами по строчкам, пока не убедился: автобусы из Предгорицы в Южноморск, как в старые времена, по-прежнему ходят. И ближайший – всего-то через час. Дай бог, чтобы билеты на него были. Потому что следующий – аж через четыре часа, и доберешься на нем только к вечеру. Встретиться со старыми знакомыми, конечно, не помешает, но, во-первых, количество таких встреч придется сократить, а во-вторых, терять столько времени впустую…
И он отправился к кассам. Однако едва успел встать в очередь, как скучный женский голос объявил:
– Уважаемые пассажиры! В связи с приближающимся к побережью штормом все рейсы в направлении Южноморска отменяются. Вы можете сдать купленные билеты или обменять на другие рейсы при наличии свободных мест. Приносим извинения за доставленные неудобства.
Народ явно заволновался. Кое-где зазвучали вопросы об альтернативных вариантах.
Максим тут же выскочил из очереди.
Значит, те, кому в Южноморск нужно сегодня позарез, кинутся сейчас на такси. А таксеры немедленно поднимут плату за проезд сверх счетчика. А она, надо полагать, и по счетчику-то немаленькая. Но пока имеется какой-никакой шанс успеть удрать отсюда по старым расценкам. Как известно, кто первым встал – того и тапки…
Он ринулся на стоянку такси.
И круто обломался.
Первый же таксист, к которому он подскочил, молодой кавказец, сказал:
– Извыни, брат, я туда нэ поеду. Жызнь дороже.
– А за три счетчика?
– Даже за дэсять нэ тронусь. Мертвому дэньги нэ нада!
– Ладно. – Максим пожал плечами. – Поищу других.
– Нэ найдешь, брат! Дураков нэт!
Он оказался прав. Четверть часа поисков ушли впустую. У последнего отказчика Максим спросил:
– А где у вас бомбилы нашего брата караулят? Должно же быть такое место!
– В Южноморск и бомбилы не поедут, – уверенно заявил таксист. – Им тоже жить хочется.
– А как же мне отсюда свалить?
– А никак! Жди, пока погода наладится. Или на собственной машине поезжай. На свой страх и риск. Тут тебе никто не сможет помешать. Даже гибэдэдэшники.
Максим уныло потопал со стоянки.
Собственная машина осталась за тысячи километров отсюда, в Москве-матушке.
И тут ему в голову пришла весьма неглупая мыслишка.
Кто-то, помнится, говорил, что в Предгорице живет Бард, давно уже переехал из Южноморска в поисках рокерского счастья. И телефон его, кажется, давали. Правда, звонить по этому номеру прежде не доводилось. Вроде повода не было, а болтать с Бардом без повода…
Что ж, вот вам и повод, серьезнее на сегодняшний день хрен найдешь…
Он снова вытащил из кармана записуху-раритет. Едва открыл, под пальцы тут же сунулась Ленкина фотография, но он аккуратно перелистнул страничку дальше.
Ага, вот нужная, на букву «Б». А на ней, в самом низу, номер Барда. Как хорошо, что когда-то записал вроде бы совершенно ненужный номер!
Максим вытащил из кармана смартфон и набрал, то и дело сверяясь с записью, одиннадцать цифр.
Вместо гудков зазвучала мелодия песни Розенбаума «Вальс-бостон».
Ну ни хрена ж себе! Какое позорище для рокера! Сдулся, мужик, что ли? До попсовых рингтонов докатился…
Потом в трубке возник давно забытый, но неожиданно знакомый голос.
– Слушаю вас внимательно.
– Алло, Бард, ты? Привет, это Максим.
– Максим? Какой Максим?
– Коробов. Ну, Француз!
