скачать книгу бесплатно
Молодая женщина покинула собор Святого Петра, никому не сообщив о своей находке.
«Уже поздно, – попыталась оправдаться она перед собой. – Свою находку я передам следователям завтра. И тогда же представлю полный отчет».
Но Рейчел сознавала, что истинная причина этой кражи вещественного доказательства гораздо глубже. На спрятанный мешочек ее навели слова дяди Вигора. Она чувствовала, что эта находка в какой-то степени является ее собственностью. Если она передаст мешочек следствию, ей не только сделают выговор за вмешательство в дело, не входящее в ее компетенцию, но и полностью выведут ее из игры. Возможно, она так никогда и не узнает истинное значение этого мешочка. И наконец, молодая женщина не могла избавиться от ощущения определенной гордости. Никто, кроме нее, не заметил мешочек. Она доверяла больше своему нутру, чем бестолковому хаосу международного и межведомственного расследования.
А нутро подсказывало Рейчел, что она взялась за дело не по плечу. Ей нужна помощь. Надо будет подождать до завтрашнего утра, когда приедет Грей, ввести его в курс дела и дальше плясать уже отсюда.
Определившись с планом действий, Рейчел схватила пакет с уликой и сунула его в карман. Выйдя из машины, она направилась к лестнице. Ее квартира находилась на третьем этаже. Хоть она была маленькая, с балкона открывался восхитительный вид на Колизей.
Поднявшись на площадку третьего этажа, Рейчел толкнула дверь, ведущую с лестницы. Проходя по коридору, она обратила внимание на две вещи. Синьора Розелли снова обильно приправила свою стряпню чесноком, а из-под входной двери ее собственной квартиры пробивалась полоска света.
Рейчел остановилась. Она всегда выключала свет, выходя из дома. Но с другой стороны, сегодня утром она была не в себе. Быть может, просто забыла.
Не желая рисковать, Рейчел поднялась на цыпочки и бесшумно прокралась по коридору. Город был наводнен ворами и грабителями, и в этом районе квартирные кражи стали обычным делом. Взгляд молодой женщины оставался прикован к полоске света под дверью. Когда Рейчел подошла ближе, эту полоску пересекла тень.
У Рейчел по спине пробежали холодные мурашки.
У нее в квартире кто-то был.
Выругавшись про себя, Рейчел попятилась назад. Оружия у нее не было. Она подумала было о том, чтобы постучать в дверь синьоры Розелли, покинуть коридор, но чеснок уже безжалостно щипал ей нос. Внутри тесной квартиры пожилой женщины едкий запах станет просто невыносимым. Рейчел сунула руку в карман и достала сотовый телефон.
Пятясь, она отступила к двери на лестничную клетку и толкнула ее, не отрывая взгляда от двери своей квартиры. Но едва она вышла на площадку, ей в затылок уперлось что-то холодное.
Дуло пистолета.
Прозвучавший у нее за спиной голос подтвердил худшие опасения.
– Не двигаться!
Глава 4
10 октября, 15 часов 28 минут
Роквилл, штат Мэриленд
Монк качал на коленях свою маленькую дочку. Пенелопа, пищавшая от восторга, улыбкой напоминала отца. К счастью, это было единственное, что она от него унаследовала. Светло-золотистые кудри и мягкие черты лица достались ей от матери.
– Монк, если она из-за тебя отрыгнет!..
Кэт вышла из кухни, вытирая руки полотенцем. Она по-прежнему была в парадном мундире. Час назад капитан Брайент возвратилась с Капитолийского холма, где от лица «Сигмы» оживляла кое-какие былые связи в разведывательном сообществе, помогая Пейнтеру Кроу навести мосты через политические овраги. Единственной поправкой на то, что она вернулась домой, стали распущенные волосы, которые теперь свободными волнами ниспадали до плеч.
Монк оставался в трусах и футболке. Подбросив Грея в аэропорт, он поспешил прямиком домой. А что еще ему оставалось делать? Монк знал, что Грей отчаянно сражался за него, стараясь упросить Пейнтера отправить друга вместе с ним в Италию. Но все это было тщетно.
Монк пересадил малышку на другое колено.
– Я уже подогрела бутылочку с детским питанием, – сказала Кэт, подходя к мужу и протягивая руки, чтобы забрать у него Пенелопу.
Внезапно молодая женщина споткнулась и с трудом удержала равновесие. Она опустила взгляд на пол.
– Монк, сколько тебе говорить, чтобы ты не бросал свою руку где попало?
Монк потер культю запястья.
– Новый протез все еще натирает.
Тяжело вздохнув, Кэт забрала Пенелопу.
– Ты хоть представляешь себе, сколько он сто?ит?
Монк молча пожал плечами. Разработанный специалистами УППОНИР протез был настоящим чудом биоинженерии. В нем использовались новейшие технологии; искусственная рука вырабатывала сигналы, полностью идентичные настоящим тактильным ощущениям, и обладала возможностью выполнять хирургически точные действия. Помимо того, культя кисти Монка была заключена в манжету из синтетических полимеров, хирургически подсоединенную к нервным окончаниям и сухожилиям, связанным с мышцами.
Монк привел в действие титановые контакты на пластиковой манжете. На полу отсоединенная механическая кисть поднялась на кончиках пальцев, откликаясь на беспроводные сигналы управления. Протез обладал своей механической мускулатурой, однако мозгом его была манжета на запястье. Монк заставил кисть «подойти» к дивану, поднял ее с пола и закрепил на руке. Затем пошевелил искусственными пальцами, проверяя, как протез сел на место.
– Все равно натирает, – пробормотал он.
Кэт направилась было назад на кухню, но Монк похлопал по дивану рядом с собой. Вздохнув, жена подсела к нему. Монк привлек ее к себе, наслаждаясь ароматом жасмина, исходящим от ее распущенных волос. Кэт прильнула к нему. Какое-то время оба сидели молча. Пенелопа задремала, прижимая к губам сжатый кулачок. Монк наслаждался тем, что держит в объятиях сразу всю свою семью.
Наконец Кэт заговорила, тихо и нежно:
– Я очень сочувствую тебе по поводу Италии.
Монк закатил глаза. Он ни словом не обмолвился жене об этом деле. Для них эта тема была запретной. Но можно было ожидать, что рано или поздно Кэт обязательно обо всем проведает. У нее были такие связи в разведывательном сообществе, что скрыть от нее что бы то ни было не представлялось возможным.
Кэт повернулась к нему лицом. В приглушенном беспокойстве, которым были наполнены ее глаза, в тревожном изгибе губ Монк увидел игру противоречивых чувств. Кэт понимала, как ему хочется вернуться на оперативную работу, однако тревога за мужа была слишком очевидна. Монк мельком взглянул на свой протез. Эта тревога имела под собой веские основания.
Но в то же время он любил свою работу и понимал ее важность.
За прошедший год, восстанавливаясь после травм, как физических, так и душевных, Монк прочувствовал это как никогда остро. Хотя он обожал свою семью и признавал ответственность перед ней, он также понимал, какую жизненно важную роль играет для глобальной безопасности «Сигма». И ему было мучительно больно оттого, что его отстранили от серьезной работы.
– Я слышала, сегодня тебе поручили новое задание, – продолжала Кэт.
– Опять копаться в бумагах, – проворчал Монк. – Мне нужно будет отправиться в Нью-Джерси и побеседовать с одним светилом науки о каких-то материалах, поступивших в Принстонский университет. К полуночи надеюсь быть дома.
Кэт взглянула на часы.
– А почему ты еще не начал собираться?
– Время есть. Директор Кроу дал мне напарника. Разбирающегося в генетике. Новичка.
– Джона Крида.
Повернувшись, Монк посмотрел жене в лицо.
– Есть хоть что-нибудь такое, чего ты не знаешь?
Улыбнувшись, она подалась вперед, целуя его.
– Еще я знаю, что бутылочка с питанием для Пенелопы остывает.
Протез Монка стиснулся у Кэт на плече, не давая ей встать.
– А я знаю, что ее можно будет снова разогреть. – Его голос стал сдавленным. – И у меня еще есть полчаса.
– Целых полчаса? – насмешливо изогнула брови Кэт. – А ты становишься честолюбивым.
Прищурившись, Монк усмехнулся.
– Женщина, не шути со мной.
Кэт снова поцеловала его, долго, страстно, шепча ему в губы:
– Ни за что.
16 часов 44 минуты
Принстон, штат Нью-Джерси
Оставаясь один в лаборатории в подвале, доктор Генри Маллой в третий раз запустил компьютерное моделирование. В ожидании результатов он покачал головой. Это была какая-то бессмыслица. Откинувшись на спинку кресла, Маллой потянулся, разминая уставшие члены. На протяжении последних двадцати четырех часов он изучал данные, полученные от сенатора Гормена. Объем информации оказался значительным, и для полного анализа пришлось задействовать мощную вычислительную станцию.
Послышался стук в дверь. Дверь в лабораторию была герметически закрыта, чтобы исключить нежелательное проникновение озона. Допуск сюда осуществлялся только с помощью специального электронного ключа.
До окончания тестов оставалось еще несколько минут. Маллой подошел к двери и открыл ее. Послышался шепчущий свист сжатого воздуха. Как оказалось, пришла одна из лаборанток, Андреа Солдерич. Она уже давно работала у Маллоя. Это была привлекательная женщина с ладной фигурой и золотисто-каштановыми волосами, но ее двадцать лет минули уже давно. Андреа было пятьдесят с лишним. В прошлом медсестра, она затем решила круто сменить карьеру. Им приходилось проводить вместе много времени, и Маллою было уютнее с человеком, принадлежащим к тому же поколению, что и он сам. Обоим даже нравилась одна и та же музыка: Маллой часто слышал, как Андреа тихо напевает себе под нос.
Однако сейчас на лице лаборантки было написано беспокойство.
– В чем дело, Андреа? – спросил Маллой.
Она показала несколько исписанных листков.
– Из кабинета сенатора Гормена звонили уже трижды, справлялись о ходе работ.
Маллой взял у нее записки. Он терпеть не мог, когда ему дышат в затылок, но понимал нетерпение сенатора. Хотя Джейсон Гормен был лишь учеником Маллоя, профессор ощутил болезненный укол, узнав о его безвременной гибели, особенно при таких жутких обстоятельствах.
– Я также пришла напомнить вам о том, что у вас через час назначена встреча с доктором Коккалисом из Вашингтона, – продолжала Андреа. – Не хотите, чтобы я принесла вам что-нибудь из кафетерия?
– Да нет, все в порядке, но раз уж вы здесь, мне хотелось бы, чтобы кто-нибудь взглянул на все это свежим взглядом. Особенно перед тем, как я буду звонить в Вашингтон. Я хочу узнать, что вы думаете по этому поводу.
Андреа просияла.
– И я признателен вам за то, что вы пришли сюда в свой выходной, – добавил Маллой, подводя лаборантку к экрану компьютера. – Без вашей помощи я бы не справился.
– Ну что вы, доктор Маллой.
Компьютер наконец закончил третий проход моделирования. На экране появилась карта хромосом образца кукурузы, посаженного на опытном поле в Африке. Все хромосомы были черными, кроме одной, выделенной белым цветом.
Генри постучал пальцем по экрану.
– Вот здесь можно видеть помеченную радиоактивным изотопом чуждую молекулу ДНК, введенную в генетически модифицированную кукурузу.
Андреа с любопытством склонилась к экрану, наморщив лоб.
– И каково происхождение этой ДНК? Бактерия?
– Скорее всего. Но с полной уверенностью сказать не могу.
И все же предположение Андреа попало в точку. Большинство генетических модификаций осуществляется через рекомбинацию и расщепление генов бактерий, посредством чего благоприятные характеристики определенных бактерий вводятся в геном растения. Самым первым успехом стало введение генов Bacillus thuringiensis в геном табака. Растение получилось более устойчивым к воздействию вредных насекомых, вследствие чего удалось значительно сократить количество инсектицидов, которыми обрабатывались поля. В последние десять лет подобные технологии получили столь широкое распространение, что в настоящее время около трети зерновых, выращиваемых в Соединенных Штатах, являлись генетически модифицированными.
– Но если эта ДНК взята не из бактерии, то из чего? – спросила Андреа.
– Не знаю. Она запатентована и засекречена компанией «Виатус». В файле она значится лишь как «УЗ двести двадцать два». Аббревиатура «УЗ» означает «устойчивый к засухе». Но я хотел показать вам не это. – Генри указал на экран. – Этот образец Джейсон Гормен прислал мне два месяца назад.
– Два месяца назад?
– Ну да, так давно. Мальчишка с восторгом отнесся к возможности принять участие в практических исследованиях в Африке. Он не должен был разглашать эту информацию. По сути дела, Джейсон нарушил соглашение о конфиденциальности. Я предупредил его об осторожности и просил молчать о том, что он сделал. Могу только представить себе, какое отчаяние он испытал в то последнее утро. И все же у него хватило предусмотрительности по возможности сохранить все данные.
Андреа кивнула.
– И что он прислал в последний день?
Генри застучал по клавишам, вызывая самые свежие данные.
– Сейчас покажу. Только что был собран первый урожай посаженной кукурузы. Джейсон прислал подробный анализ образцов этого урожая, в том числе полный набор ДНК. И вот результаты.
На экране появился второй набор хромосом. И снова большинство было отмечено черным цветом, обозначающим ДНК обычной кукурузы. Но в дополнение к одной хромосоме, выделенной белым, над ней появилась и вторая, раскрашенная в черно-белую полоску.
– Ничего не понимаю, – сказала Андреа.
– Присмотритесь внимательнее.
Генри увеличил изображение видоизмененной хромосомы. Теперь появилась возможность разглядеть отдельные гены, перемежающиеся черными и белыми полосами.
Генри объяснил:
– Чуждая ДНК проникла в другую хромосому, вторглась в своего соседа.
– Она распространяется?
Маллой обернулся к помощнице. В его голосе звенело возбуждение.
– Точно не могу сказать. Но я повторил эксперимент трижды. Быть может, в первый раз Джейсон прислал образец ДНК какого-то другого гибрида. Быть может, на этом поле испытывается несколько новых сортов кукурузы. Но если это не так, получается, что генетическая модификация нестабильна. Она изменяется от одного поколения к другому. Образец стал более чужеродным, в нем осталось меньше от кукурузы.
– Что это означает?
Генри пожал плечами.
– Понятия не имею. Но кто-то должен во всем разобраться. Я уже направил запрос в отдел биогенетики зерновых «Виатуса». Уверен, там эти данные вызовут большой интерес. Быть может, мне даже удастся выцарапать у корпорации новый грант.
Андреа встала.
