скачать книгу бесплатно
Я сосала, вдыхая носом воздух, чтобы не умереть от задержки дыхания. Из меня потоком лились слюни, которые размазывались по стволу члена и смешивались со смазкой, которая активно выделялась из мужского полового органа. Я закрыла глаза, стараясь представить себе, что это просто сон, который скоро закончится. Но это продолжалось, а движения мужского тела ускорялись.
Я схватила Николая Петровича за ноги, чтобы хоть немного сбавить темп его фрикций, но все было бесполезно. Николай Петрович продолжал засаживать в мой рот свой член, отчего из моих глаз непроизвольно вытекали слезы, а я еще довольно неприятно щипало в носу. Я молила, чтобы поскорее эта экзекуция закончилась, как вдруг Николай Петрович резко откинул меня в сторону и застонал. Из головки его члена брызнула сперма, которая начала покрывать жирными пятнами стол, за которым частенько проводятся совещания.
– Возьми салфетку и приберись тут, – скомандовал босс, и я тут же подскочила с пола и, взяв несколько салфеток, начала активно протирать поверхность стола.
Краем глаза я наблюдала за шефом, который уже оделся и протянул руку к своей волшебной тумбочке. Через пару минут у меня в руках снова были пять пятитысячных купюр, а я старалась забыть обо всем, что происходило в этом кабинете.
– Ты свободна, – усталым голосом пробормотал Николай Петрович, сидя в своем кресле и откидываясь на спинку. Было видно, что он и вправду вымотан этими бесконечными секс-марафонами и оставалось непонятным, для чего мужчине его возраста вообще были нужны эти беспорядочные связи со всеми подряд.
Дома я отдала Аленке двадцать тысяч, а сама перечитала остаток и поняла, что, если буду частой гостьей в кабинете босса, то смогу заработать и на шубу, и на машину. Уже не очень-то хотелось, чтобы Женя побыстрей возвращалась из отпуска. Пусть трахается со своими турками, набирается сил и подольше остается вдали от источника разврата и денег.
Через пару дней я сдала еще один вступительный экзамен, оставалось ждать результаты и рассчитывать на свой ум и знания. Очень хотелось начать учиться, потому что работать членосоской не очень молодого мужчины, пусть и за большие деньги, не было пределом моей фантазии и целью номер один.
Новый парень сестры
Все эти дни Николай Петрович не домогался меня, вел себя отстраненно и холодно, а к нему в четыре часа то и дело входили новенькие или старенькие работницы. Через пару недель я уже привыкла к такому ритму жизни, и разовый минет за неделю меня перестал напрягать.
Я смогла прикупить себе одежды, и даже отправила деньги родителям. Мать была в восторге, считая, что я устроилась в крутую фирму и приносила неимоверную пользу своему предприятию. Ах, если бы моя мама на самом деле знала, каким образом я зарабатываю деньги.
Аленка была в восторге от моей новой работы и все чаще говорила одну и ту же фразу:
– Вот бы твоя Женька больше возвращалась из своей Турции. Нафиг тебе этот институт, учеба, когда тут такая шара с деньгами? Я просто поражаюсь тому, как тебе фартануло, овечка! У вас там, случайно, вакансий больше не имеется?
Я не знала ни про вакансии, ни про подробности того, каким образом компания зарабатывает деньги. Если уж босс был таким не очень чистым на руку и другое место человеком, что уж говорить про саму организацию. Через три недели работы меня тошнило от одного вида женских лиц, которые ровно в четыре часа исчезали в дверях кабинета Николая Петровича.
Но сама я и не думала отказываться от возможности заработать. Однако, моя оральная лафа вскоре закончилась. Это случилось в ничем не примечательный день, когда я, по привычке, вошла в кабинет директора и приготовилась сосать уже вдоль и поперек отсосанный старческий член.
– Сегодня сделаем иначе, Женечка, – произнес Николай Петрович сальным голосом. И когда этот дед запомнит, как меня зовут? В первую неделю я постоянно поправляла его, а потом поняла, что ему так проще и перестала мучить себя и его постоянными напоминаниями о том, кто я такая. Действительно, какая разница – Глаша я или Паша, Ира или Женя, в четыре часа в кабинете директора всегда оказывалось бесплотное существо, которое он долбил до посинения, пока полностью не удовлетворялась его развратная натура.
Я знала о том, что остальные женщины трахаются с ним, но сам рассчитывала, что меня не коснется та же участь. Но оказалось, что я глубоко заблуждалась.
– Раздевайся, ложись на стол, – ласковым голоском пропел Николай Петрович, а я уже почувствовала жуткое отвращение, вплоть до рвотного рефлекса. Я не хотела с ним трахаться, я не желала, чтобы его член входил в меня. Я видела его дряблое тело, трогала его свисающие ягодицы и совсем не хотела, чтобы меня имело это тело. Но указанию, тем не менее, подчинилась.
Я легла на стол, представив себе, что я нахожусь на приеме у гинеколога. Так мне было легче переносить ощущение того, что меня наглым образом имеет немолодой мужчина, которого я не хотела. Руки Николая Петровича дотронулись до моей кожи, я почувствовала на теле грубую кожу на его ладонях, и от этого ощущения по телу пробежали мурашки.
– Тебе нравится? – прошептал мужчина, наваливаясь на меня всем телом, но я-то знала, что он попросту неверно расценил происходившее со мной и принял мое отвращение как жуткое желание совокупления.
– Да, – отрывисто ответила я и приподняла голову.
Лицо мужчины находилось на уровне стола, а после исчезло из зоны моей видимости. Николай Петрович нагло разглядывал меня между ног, аккуратно раздвигая половые губы. Его горячее дыхание обдувало мою промежность, а потом я ощутила что-то влажное, коснувшееся моей вагины. Это был его язык. Николай Петрович вылизывал меня между ног, погружая свой отросток внутрь меня, а потом возвращаясь обратно и надавливая на мой клитор.
Я ерзала на столе, но мужские руки удерживали меня в неподвижном положении. Мне хотелось высвободиться из цепких рук Николая Петровича, но он продолжал вылизывать мою промежность, при этом громко причмокивая. Я боролась с отвращением и дергала ногами.
– Хватит! – прокричал он, и я замерла. Николай Петрович был явно недоволен тем, как я реагировала на его ласки. Но мне и в самом деле были противны и они, и он сам.
Директор быстро расстегнул ширинку, и я увидела до боли знакомый член, который я отсасывала по полчаса раз в неделю. Из кармана Николай Петрович извлек презерватив, дрожащими руками надорвал упаковку и ловко нацепил резинку на свой надутый от эрекции ствол.
Я приготовилась к худшему, и это случилось. Проникновение было болезненным и неприятным, заставившим меня задрожать от боли и возжелать скорейшего окончания этого бесконечного процесса. Член мужчины вторгся в меня и начал активно двигаться, ускоряясь и доставляя мне еще больше неприятных ощущений. В презервативе было больно, а я не была возбуждена, и моей смазки явно не хватало для того, чтобы секс был сносным. Я дергалась под боссом, а он лег на меня, обездвижив мое подрагивающее тело и покрывая меня своими слюнявыми поцелуями.
Губами Николай Петрович кусал меня за соски, оттягивал их и причмокивал. От этих звуков было еще неприятней, и я закрыла глаза. До меня доносился запах его тела, он щекотал мои ноздри и заставлял затаивать дыхание, потому что запах тела немолодого мужчины казался мне невыносимым.
Член хлюпал внутри меня, а я уже начала бороться со смешками, готовыми вырваться из меня. Было смешно слышать частое дыхание Николая Петровича и слышать, как его худосочный член врывается в меня на всех парусах.
Но мужчине явно доставлял удовольствие этот процесс. Он дышал, ахал и охал, прикусывал мои соски от вожделения, а потом проницательно заглядывал мне в глаза, от чего мне становилось не по себе. Моя грудь тряслась от телодвижений Николая Петровича, я хотела оттолкнуть его и вздохнула с облегчением, когда движения члена во мне прекратились.
Он, часто дыша и покряхтывая от натуги, улегся на мое тело, и я с неприязнью ощутила влагу от его кожи. Николай Петрович пролежал на мне несколько минут. Потом быстро натянул штаны и привычно протянул мне деньги из своего потайного места.
Домой я возвращалась без особого настроения, чувствуя себя какой-то резиновой куклой, в которую игрался своими сальными руками старик. Но я делала все по согласию, поэтому пенять приходилось только на себя. Мечтая оказаться дома и принять горячую ванну, я и тут была расстроена и разочарована.
Моя сестра сидела на кухне с молодым человеком. Они громко смеялись, периодически чокались стаканами и задушевно болтали. Это и был тот самый Сергуня, про которого моя сестра прожужжала мне все уши.
Сергей работал в соседнем офисном от их кафе здании каким-то клерком и постоянно приходил обедать в забегаловку, в которой Аленка работала официанткой. Насколько я поняла, молодой человек жил с какой-то девчонкой-москвичкой, а сам был приезжим, поэтому обожал общество моей провинциальной сестры, кажущейся ему близким по духу человеком.
Я прекрасно понимала и то, что помимо того, что Аленка с Сережей плыли на одной волне и имели массу общего, моя сестра не отказывала молодому человеку в сексе, при этом не требуя ничего взамен. Конечно, кое-что Аленке перепадало: это могла быть недорогая сумка или сертификат на небольшую сумму в ювелирный магазин, но, в целом, ее жизнь не была так сильно заполнена хорошо оплачиваемым сексом в сравнении с моей.
– Ирочка, это мой Сергуня! – горделиво представила мне Аленка своего спутника, и я поразилась внешнему сходству Сергея с Виталиком, еще недавно перекантовывавшимся в доме моей сестры. Все-таки, у Аленки был прекрасный вкус на мужиков, и стоило мне уже признать тот факт, что наши вкусы чертовски совпадали.
– Привет, Ирочка, – весело отозвался Сергей и окинул меня оценивающим взглядом с ног до головы. Мне в одну секунду стало все понятно с этим самым Сергуней. Он был явно не из самых чистоплотных мужиков, любил потрахаться и даже меня рассматривал как сексуальный объект. Впрочем, мою сестру это, похоже, вполне устраивало.
– Я сегодня посплю на кухне, – сразу предупредила я, не желая слушать сладострастные стоны моей сестры.
– Сережа уедет, он ненадолго, – пропела Аленка, а я поняла, что они уже успели совокупиться, и мне ничего не угрожает, как и моему здоровому сну.
– Да, я, так сказать, мужчина несвободный, не имеющий права на личную жизнь, – посетовал Сергей, как будто ожидая от меня каких-то слов поддержки.
Ревность на пустом месте
Я промолчала. Еще мне не хватало оказывать психологическую поддержку всяким упырям, которые изменяли своим женщинам налево и направо.
– Да уж, не повезло тебе, – спустя несколько секунд все-таки сказала я, залезая в холодильник. Пусть моя сестра примет эти слова и на свой счет, потому что мне совсем не нравилось то, как Аленка разменивалась по мелочам, отдаваясь в наглые лапы всем вешающим ей на уши лапшу Аленам Делонам.
Они еще долго шушукались на кухне, после чего Сергуня уехал, долго насасывая губы моей сестры на прощание посреди грязной прихожей.
– Как я влюбилась, овечка! – мечтательно протянула Аленка, плюхаясь на диван рядом со мной. – Я прямо-таки чувствую бабочек в животе.
– Это гормоны, Алена, – отозвалась я, думая про себя о том, что лучше бы моя сестра почувствовала не бабочек в животе, а головной мозг в своей черепной коробке. Такая глупая, такая красивая, наивная и влюбчивая, – в этом и состояла особенность характера Алены, которая постоянно попадала в глупейшие ситуации с парнями.
Однажды ее застали с физруком прямо в спортивном зале, где они трахались на матах, даже не прикрыв за собой дверь. Тогда родителей несколько раз вызывали в школу, физрука уволили, а Аленке пришлось сделать первый в жизни аборт. Это было так печально, что хотелось на стенку лезть, только бы доказать моей глупой сестре то, что она разменивалась по мелочам и губила себя своей же ветреностью.
И теперь снова, на этот раз Сергей, который ни за что не оставит свою московскую фифу ради моей сестры. А ведь она надеется совсем на другое. И как переубедить Аленку в том, что не стоит связываться хоть и с красивыми, но совершенно пустыми мужчинами?
– Я уже совсем забыла Виталика, – продолжила моя сестра, не глядя на меня. – А ведь он притаскивался ко мне, просился обратно.
Я вздрогнула, услышав имя своего первого мужчины и покосилась на одухотворенное лицо сестры.
– Он что, снова разводится?
Сестра пожала плечами:
– Не знаю. Овечка, мне это уже неинтересно. Все осталось в прошлом: и Виталик, и то, что было между нами. А ты чего так побледнела? У тебя все-таки что-то было с этим альфа-самцом?
Я покаялась Аленке, считая, что прошло достаточно времени для того, чтобы моя сестра остыла и забыла о бывшем. Но я оказалась снова неправа. Аленка вскочила с дивана и набросилась на меня:
– Значит, пока я работала, ты тут раздвигала ноги перед моим мужиком?
– Он не твой! – кричала я, пытаясь высвободиться из рук сестры. Аленка больно тянула меня за волосы, как будто хотела снять с меня скальп.
– И не твой! Пока он жил со мной, он был моим. А ты трахалась с ним, опыта набиралась. Притворщица хренова! Собирай свои манатки и проваливай из моей квартиры.
Я побледнела, чувствуя, как кровь отхлынула от лица.
– Куда я пойду? – спросила я, но тут же получила по лицу звонкую пощечину от сестры.
– Я не знаю, куда ты пойдешь, хоть на панель, – процедила Алена, и я поняла, что на этот раз мне не отшутиться, – Проваливай отсюда. Иди и соси мужикам, трахайся за бабки, а ко мне больше не приближайся. Ты предала меня, и нет никаких гарантий, что ты снова не постелешься под моего мужчину.
Я молча собрала вещи, покидав их в дорожную сумку. Перед уходом я посмотрела на сестру, которая все это время молча сидела на кухне и допивала вино, начатое вместе с Сергуней. На мои глаза навернулись слезы, было так обидно и горько уходить от сестры из-за какой-то глупости. Тем более, что эта глупость была связана с мужчиной, недостойным разрыва с сестрой.
Ночь я провела без сна в каком-то недорогом отеле. Пришлось оплатить несколько ночей, чтобы с утра приняться за поиски съемной комнаты, в которую я смогу перебраться после веселой совместной жизни с сестрой.
Утром на работе я встретила возбужденную Снежану. Она смотрела на меня, выпучив глаза и хватаясь руками за шею.
– Николай Петрович… – пробормотала она, – Он там…
– Что случилось? – сразу спросила я, понимая, что Снежана явно не в себе.
– Он умер, по-моему.
Я осторожно вошла в кабинет директора. Николай Петрович сидел в своем кресле со спущенными штанами и не шевелился. Его бледное лицо ничего не выражало, а губы уже посинели. На первый взгляд, Николай Петрович не выглядел живым.
Снежана вошла в кабинет за мной и остановилась у меня за спиной.
– Что произошло? – только и смогла вымолвить я, глядя на бездыханное тело начальника.
– Он пригласил меня, – задыхаясь от волнения, тараторила Снежана, – Он предложил мне… ну, сама понимаешь.
– С утра? – я была поражена этому. Обычно Николай Петрович не баловался сексуальными утехами до четырех часов дня.
– Ну да, – Снежана развела руками и снова взглянула на шефа, который явно отдал богу душу, – Я сама удивилась. Он был весь на взводе, как будто что-то случилось и ему нужно было срочно расслабиться.
Я подумала о том, что на месте Снежаны вполне могла оказаться и я сама. Хорошо, что я слегка опоздала, иначе мне бы пришлось самой делать предсмертный минет директору.
Приехавшие сотрудники скорой и полиции подтвердили смерть Николая Петровича. Я никогда не видела такого всеобщего траура в женском коллективе. Все напропалую рыдали и шмыгали носами, подсчитывая убытки после ухода руководителя.
А на следующий день в офис пришла вдова Николая Петровича, невысокая и полная дамочка лет пятидесяти. Она с недовольством осмотрела каждую из нас, а потом приказала мне собрать весь коллектив на собрание.
– Мужчин тоже? – зачем-то уточнила я, чувствуя себя полной идиоткой, которая в открытую заявила о причастности почти всех наших дам к интимной жизни Николая Петровича.
Вдова смерила меня надменным взглядом, а я была готова провалиться сквозь землю от стыда.
– Только женщин, – процедила она, и я тут же пулей вылетела из приемной.
Нас собралось около двадцати человек, и я знала о том, что только двое из этих двадцати не спали с директором. Остальные в ужасе смотрели на жену усопшего, ожидая от нее решения своей судьбы. Я же вообще не понимала, какого черта я присутствую на этом сборище неудачниц, к чьих числу присоединилась по воле случая.
– Итак, дорогие мои шлюхи! – торжественно провозгласила вдова. – Если вы думаете, что я нахожусь в полном неведении о том, что происходило в этом дерьмовом месте, то вы глубоко заблуждаетесь. Я знаю все, включая имена тех, кто трахался с моим мужем.
Я посмотрела на лица женщин, которые с напряжением слушали полную даму в черном. Она не выглядела страдающей, напротив, была полна сил и энергии. Как и ее умерший муж, царствие ему небесное.
– Каждой из вас нужна работа, потому что вы привыкли жить красиво и хорошо зарабатывали. Но, вам следует знать, что эти деньги принадлежали не моему мужу, а мне. Именно мой бизнес, прикрываемый вашей шарашкиной конторой, приносил основной доход. И некоторые из вас в курсе того, о каком именно бизнесе я говорю.
Она обвела всех взглядом, а потом внимательно посмотрела мне в лицо. От ее пронзительного взгляда по моей спине пробежали мурашки. Было страшно.
– Все вы будете уволены. Завтра вам выдадут уведомления о сокращении штата. Вы покатитесь на все четыре стороны.
Она хихикнула, а потом сделала строгое лицо:
– Что я могу Вам еще сказать? Каждая из вас за время работы в этой организации набрала кучу кредитов, ипотек, долгов, привыкла к красивой жизни. Все это благодаря моему Коле. Именно он заставил вас поверить то, что его страсть и жажда секса будут бесконечны. Но, как показала жизнь, это было далеко не так.
Новые правила игры
Женщина снова обвела всех присутствующих пронзительным взглядом:
– Теперь, наконец, я исполню свою давнюю мечту и закрою этот публичный дом своими собственными рукам. Все вы покатитесь в разные стороны, и только я могу вам помочь остаться на плаву. Как вы думаете, сколько вы сможете продержаться, уйдя с этой работы? Вот ты, например?
Она посмотрела на экономиста Лизу, которая забилась в угол, и на глаза которой навернулись слезы от предвкушения нищенской жизни, грозившей ей из-за ухода из жизни Николая Петровича.
– Как ты думаешь, сколько ты сможешь зарабатывать экономистом в обычной организации, при этом ничего особенного не делая? То есть, не делая минет и не давая за немаленький деньги?
Лиза пожала плечами и втянула голову. Выглядела она при этом совсем потерянной и грустной.
Тем временем разъяренная вдова продолжала свою речь:
– А я тебе скажу, сколько ты будешь зарабатывать, ты будешь зарабатывать копейки. А у тебя двое детей, я выясняла, а еще у тебя есть немаленький кредит. А еще ты регулярно отсасывала моему мужу и давала ему, пока я сидела дома и ждала его по вечерам.
