скачать книгу бесплатно
Сквозь эту красоту направляюсь к нему. Знакомый маршрут, еще напоминавший о недавнем неприятном инциденте, наполнен уже другими красками.
«Он ждет, – повторяла я себе, – Сегодня все состоится!»
Рефлекторно набираю номер квартиры в домофоне, врываюсь на эмоциях в подъезд и снова встречаю омерзительную физиономию соседки Эрнеста.
Сегодня она одета более вызывающе, чем в прошлый раз. Ее взгляд, буквально высверливает отверстие на моем лице. Не обращая внимания, но одновременно чувствуя обжигающий затылок взгляд, поднимаюсь наверх. Он действительно меня ждет.
– Здравствуй, Надюша! – слышу приятный для слуха голос, – Ты запыхалась. Что-то случилось?
– Все хорошо. Не обращайте внимания! Я просто торопилась. – отвечаю быстро и четко.
–Ты не выпьешь со мной чая? Я его только заварил.
– Конечно. С удовольствием. – отвечаю спокойно, а внутри кипящая лава вулкана и первобытный страх. Приходится сдерживать эмоции, но очень хочется броситься к нему в объятия и раствориться в нем без остатка.
Садимся за обеденный стол. Эрнест предельно деликатен, ухаживает за мной. Я даже начинаю чувствовать себя принцессой из мультфильмов Диснея. Впрочем, это лирика.
Делаю пару глотков, и по телу начинает расплываться тепло, и приятная… очень приятная усталость. Он смотрит мне в глаза и что-то бормочет. Ловлю себя на мысли, что не понимаю ни слова. Чувствую, как руки становятся ватными. По-моему, ноги перестали отзываться еще раньше. Только бы сохранить разум, только бы сохранить. Эти мысли мелькают в мозгу.
– Какой своеобразный чай, – произношу заплетающимся языком, – Очень расслабляет.
– Друг привез из Китая, – отвечает Эрнест, – Он не только расслабляет. Раскрывает сердца и проливает свет на самые укромные уголки нашего сознания, позволяя высвободить нереализованную энергию. Рад, что тебе понравилось! – я не знаю, понравилось мне или нет, скорее я была расстроена, что мое тело и разум постепенно отключаются. Мне так хотелось находиться в сознании и запоминать каждую секундочку происходящего.
Эрнест предлагает пересесть за знакомый мне стол с учебниками, но, к сожалению, я не могу встать.
– Ты устала, Наденька! – иронично отмечает он, – Позволь, помогу!
Чувствую, как сильные руки отрывают обездвиженное тело со стула и несут. Никакого головокружения или тошноты. Невесомость и безмятежность, в которых мы вдвоем.
Эрнест укладывает меня на диван и садится рядом. Гладит мою голову и продолжает нашептывать. Закрываю глаза и проваливаюсь в глубокую пропасть, но не засыпаю. Странное чувство.
Спустя несколько минут Эрнест начинает суетливо копошиться в штанах. Не обращая внимания, моя голова продолжает лежать у него на коленях. Он аккуратно приподнимает ее и я снова ощущаю прикосновение горячей, пылающей от жара плоти.
Нежная и упругая, она шаловливо скользит по лицу, а периодически норовит прижаться к губам. Такая сладостная и желанная… Не удержавшись от соблазна, захватываю член в рот целиком. Оказавшись внутри, он пульсирует от возбуждения. Эрнест периодически постанывает от удовольствия.
Ласкаю его языком и губами, целую. Внезапно, Эрнест крепко берет меня за волосы и изо всех сил проталкивает член мне глубоко в глотку. Это продолжается несколько секунд.
Не могу дышать, и темнеет в глазах. Чувствую, как подступает рвотный рефлекс, судорожно сокращающий гортань. Это доводит Эрнеста до точки максимального удовольствия. Он накручивает мои волосы на кулак с такой агрессией, что становится страшно.
Ловлю себя на мысли, что теряю сознание, но крепкая пощечина возвращает в чувства. Это совсем не то, что я себе представляла.
Эрнест ненадолго позволяет отдышаться, а затем картина повторяется. Плотный стержень плоти так настойчиво проникает в горло, что еще немного, и коснется затылка.
Преподаватель ослабляет хватку и освобождает мой рот. Пары секунд хватает, чтобы отдышаться.
– Ты в порядке? – запыхавшись, спрашивает Эрнест.
– Я не зн… – не дав договорить, хватает меня снова на руки и ставит на четвереньки, предварительно стянув трусики…
Конечности с трудом удерживают меня в этом положении. Действие чая и кислородное голодание заставляют тело шататься из стороны в сторону.
В глазах реальность представляется разукрашенной ядовито яркими красками. Это не смущает Эрнеста. Устроившись сзади, ладонью левой руки он хватает мои волосы и крепко тянет их к себе. Зажав член второй рукой, аккуратно вонзает его в мою вагину.
Ощущение невесомости и волнообразно накатывающего возбуждения сменятся пронзительной болью. Болью, настолько сильной и внезапной, что не могу кричать. Во рту пересохло, в глазах начали появляться черные пятна, застилающие зрение.
Неужели я умираю? Что за ерунда рождается в голове? Но откуда эта боль?
Плотный горячий член интенсивными толчками проникает в юную плоть, каждый визит сопровождается пронзительной болью. Невольно, по щекам покатились слезы.
Толчок. Еще один. Не могу понять: либо я привыкла к боли, либо она слабеет перед возвращающимся возбуждением. Чувствую, как его гениталии, издавая шлепки, ударяются о ягодицы. Я пока не понимаю, нравится мне это, или нет. Ощущения делятся на двое. С одной стороны я хочу прекратить эту сладострастную пытку, а с другой, хочется кричать – еще, еще….не прекращай.
Начинаю ощущать, как по внутренним сторонам бедер течет что-то теплое. Наклоняюсь, и наблюдаю сочащуюся из области вагины по внутренним сторонам бедер кровь. Это ужасно!
– Что со мной? – произношу вслух, рыдая – Почему я в крови? Что вообще происходит? – мой голос срывается на крик.
– Все нормально, – не отрываясь от своего занятия, произносит Эрнест, – Ты взрослеешь.
Снова толчок. За ним интенсивней и глубже. Волосы вновь намотаны на кулак. Замираю в неестественной позе. Периодически он сдавливает сосок на моей груди с такой силой, что боль периодически начинает преобладать над возбуждением.
Глубокий толчок и он выходит из меня. Затем укладывает на спину, перемещая член поближе к моему лицу, и начинает производить со своим «другом» странные манипуляции.
Это продолжается секунд десять, пока стоны удовольствия не перерастают в мощную струю семени, заливающую мне лицо, глаза и рот. В недоумении пытаюсь отвернуться, но он хватает меня за подбородок и заставляет открыть рот. Остаток спермы принимаю внутрь, чему Эрнест несказанно обрадовался. Вылизав основательно мужское достоинств, чувствую, что натиск ослаб. Отворачиваюсь к спинке дивана и укладываюсь в позу эмбриона.
Что это было? Он был со мной довольно груб… Почему он так со мной? Разве я недостаточно хорошо ласкала его языком?
Слезы сами по себе наворачиваются на глазах.
– Можешь принять душ и отправляться домой, – равнодушно и даже сухо говорит Эрнест, стоявший у окна и подкуривавший сигарету – Поздно уже, мать, наверняка волнуется!
Отводит взгляд к окну и рассматривает огни вечернего города.
Стыдно даже встать с дивана. На лице еще не остывшая сперма Эрнеста. На ногах следы свернувшейся крови. Внутри пустота и что-то, похожее на обиду.
– По поводу крови не переживай. Такое бывает, – с видом знатока заявляет Эрнест, – Просто ты стала женщиной!
Молчу. Не произнося ни слова, направляюсь в ванную. Хватает нескольких минут, чтобы смыть следы этого позора. Однако очистить совесть гораздо сложнее. Эта мысль не оставляет.
– Тебе нужно спешить, – язвительно говорит Эрнест, – Что может подумать мама, когда ты допоздна задерживаешься со взрослым мужчиной, да еще и у него дома. Это не по христиански. Как считаешь? – спрашивает преподаватель с полной серьезностью в выражении лица.
– Думаю, да, – одеваясь с опущенными в пол глазами, отвечаю на вопрос, – Будет волноваться.
– Вот и славно. В следующий раз я расскажу тебе про твою маму в молодости. Договорились?
– Мне нужно идти… – отвечаю, выпрыгнув за дверь.
Дверь закрывается также быстро, насколько стремительным оказался мой уход.
В подъезде снова сталкиваюсь со старой вульгарной крысой, которая возвращается с прогулки. Не замечая никого на своем пути, задеваю ее плечом.
– Простите, пожалуйста – извиняюсь, – Я не специально.
Стараюсь как можно быстрее скрыться отсюда. Вдогонку слышу едва уловимое:
– Грязная шлюха! Такая же как все, кто сюда приходят.
Шаг переходит на бег. В воспоминаниях вспышками возникают картины происходивших недавно событий. Из недр сознания появляется на поверхности так глубоко погрузившееся недавно чувство стыда.
«В следующий раз!» – вспоминаю слова Эрнеста. А будет ли он, этот следующий раз?
С твердой уверенностью хочу признаться обо всем маме. Прижаться к ее груди и расплакаться. Она простит и все поймет. Сразу станет легче. Приободренная этой мыслью, направляюсь к дому.
Прихожу домой. Приятный запах свежеприготовленного ужина витает в воздухе. На часах уже девять вечера. Захожу в зал и вижу мамочку, которая уснула в кресле, дожидаясь меня с занятий. Она отработала две смены и хотела вместе поужинать, а я забыла об этом.
Стол накрыт. Только садиться не хочется. Хочется разреветься, чтобы она услышала и как в детстве спросила:
– Наденька, милая, что случилось?
А затем прижала к сердцу, и мы бы долго так сидели и молчали. На душе бы стало настолько легче. Но…
Не могу так поступить сейчас. Скажу в другой раз, когда будет более подходящий момент. Все правильно. Пожалею мать, ей не до этого сейчас. К чему лишние волнения.
Накрываю мать одеялом и направляюсь в комнату.
«Ах, Эрнест, почему вы так со мной?» – с этой мыслью засыпаю.
Тяжелое сердце
Солнечные лучи, пробивающиеся сквозь окно, обещают прекрасный теплый день.
С кухни доносится запах свежеиспеченных оладий с вишневым сиропом. Улица наполнена доносящимися возгласами соседских мальчишек, резво колесивших по улице на велосипедах.
Такой день может явиться прекрасным началом школьных каникул, но… только не для меня.
Лежа на кровати, смотрю в потолок. Голову не покидают размышления о последнем посещении занятий Эрнеста. Тошнотворное послевкусие от того, как он обошелся со мной, теребило сознание.
Одна его часть склоняется к тому, чтобы раскрыться маме. В мельчайших подробностях излить душу, и постараться разобраться.
Другая, наоборот, стоит на своем. Нельзя рассказывать близкому человеку такое. Это повергнет в шок и заставит усомниться в нравственности воспитания. Терзаемая сомнениями, не могу определиться.
– Надя, ты проснулась? – доносится с кухни, – Пора завтракать!
– Да, мам! – отвечаю искусственно зевающим голосом, – Еще минуту и приду!
По всему телу еще чувствуются прикосновения мистера Эрнеста, запах его выделений. Ничего не могу поделать. Противно. Стыдно.
Набравшись мужества, выхожу на кухню.
– Доброе утро, мамуль! – произношу громко.
– Доброе утро! Как спалось? – спрашивает мама.
– Спалось отлично. Извини, что так получилось с ужином – вчера пришлось задержаться. – оправдываясь, говорю ей.
– Ничего страшного, милая! Ты ведь не гуляла. Учеба сейчас на первом месте.
Эх, мамочка… Знала бы ты, какая это учеба! Сейчас бы так не говорила. Мысль возникает в глубинах сознания и тут же угасает.
Смотрю ей в глаза и понимаю, что лгу. Обманываю самого близкого человека на свете, который жертвует всем ради меня. На душе становится неописуемо гнусно и тоскливо. Пара секунд и состоится откровение всей жизни. Мозг уже начинает подбирать формулировки, как мама произносит:
– Звонил Эрнест Богданович.
Меня обдает холодный лихорадочный пот, а дыхание перехватывает. Мысли откатываются назад. Тело одолевает внезапная вялость и наступает предобморочное состояние.
– И что он сказал? – робко интересуюсь.
– Ничего такого… Хвалил тебя! – с радостью в голосе отвечает мама, – И просил передать, что на время каникул ему придется уехать из города по делам. По возвращению – занятия продолжатся. Вы слишком много успели охватить, а чтобы материал усвоился, требуется отдых. Передавал привет!
Начинаю приходить в себя. Сначала отходят кончики пальцев на руках и ногах. Испарина отступает. Мысли все еще пребывают в тумане. Сердечный ритм замедлился. Даже солнце убавило яркость.
Не доедая завтрак, встаю из-за стола и подхожу к матери. Ее глаза переполнены радости и гордости.
Снова сердце сжимается при виде ее глаз. Эх, мамочка, знала бы ты!
Крепко обнимаю мать и произношу:
– Это все благодаря тебе!
Мама расплакалась. Хочу разрыдаться в ответ, но не от радости. Горечь и разрывающая сердце обида на саму себя, легкомысленную и безответственную. Легкодоступную.
Вот он – плод воспитания, сколько сил она вложила в меня… Мысли рождаются и параллельно проносятся картинки случившегося в квартире номер шестьдесят девять. Нет, маме такое нельзя рассказывать…Ее убьет это.
Еле сдерживая слезы, подхожу к окну. Улица наполнена летними красками. Густая зелень деревьев в своей тени укрывает от палящего солнца влюбленных, устроивших пикник. Детишки, играющие возле водоразборной колонки, устроили фонтан. Толпы прогуливающейся без дела молодежи. Весь этот праздник проходит мимо.
Раздается звонок в дверь. Мама спешит, чтобы открыть.
– Добрый день! – раздается приятный молодой голос. Навскидку, лет шестнадцати, – Надя дома?
– А кто, простите, ее спрашивает? – задает встречный вопрос мама.
– Меня зовут Костя – я ее одноклассник!
– Очень приятно, Костя! Сейчас приглашу.
Я знаю его. Сидит через две парты от меня. Смазливый добрый парень, только очень застенчивый. Мы часто пересекаемся на воскресных службах в храме. Родители у него очень строгие. Это, скорее всего, и есть его причина скромности.
Средней длины русые волосы и челка, закрывающая глаза. Моего роста и достаточного щуплого телосложения. Одежда его сегодня, конечно, мало походила на послушника воскресной церковной школы. Клетчатая рубашка на выпуск и порванные на левом колене джинсы. На ногах кеды. По-видимому, столь экстравагантный внешний вид должен был произвести впечатление.
– Надюша к тебе пришли, – ехидно крикнула мама, – Это твой одноклассник, Костя!
